е получила полный контроль над государством и мощную промышленную базу – мы производим всё! Продукты, технику, оборудование…
– Понимаю. Без этого никуда, – кивнула тесса, – кстати, стоило оно того?
– Под наше управление перешло больше сотни предприятий. Роботизированы. По моим подсчётам, чистая прибыль от товаров, произведённых в России, составит более триллиона фунтов в год. Двести сорок тысяч рабочих, семнадцать миллионов роботов, от простых манипуляторов до гигантских шагающих… И общий оборот в два с половиной триллиона – при этом бизнес постоянно развивается.
– Куда столько? – Тереза удивилась, – это же колоссальная масса продукции… не то чтобы я была докой в бизнесе, однако, я тоже виспард.
– Не тоже, – отмахнулась я, – я не виспард. Вернее, была когда-то… пока не прогнала эту гадость из своей головы.
Тереза недоумённо моргнула. Я улыбнулась ей, положив руку на плечо и ободряюще погладив погон её капитанской формы.
– Но… ладно, потом ты мне Всё расскажешь!
– Хорошо, хорошо, – я осмотрелась, мы как раз были в одном из длиннющих коридоров Сириуса. Ехали от вертолётной площадки к мостику – я зашла на траволатор, Тесса тоже аккуратно встала рядом.
– Ну так куда ты столько товаров продашь? – Тереза была сама наивность.
– Конечно же – по всему миру. Зря я что ли строю гигантский маглев?
– Но никто же не пустит на свой рынок огромную массу дешёвых товаров.
– А они не дешёвые, – отказалась я, – понимаешь, в какой-то мере – я монополист для своих технологий. Конечно, остальные страны будут пытаться соответствовать, но задавать курс буду я, и именно мои товары будут образцовыми на будущее. Катушки точно воспроизвести не смогут, это настолько сложная технология, что палладиевый реактор по сравнению с эмиттером покажется детской игрушкой… Тройничные компьютеры с мономолекулярными транзисторами – это вообще за гранью реальности для их производств. Вопросы сертификации уже решены… остался вопрос США…
– Америка? Хотя да, – Тесса задумалась, – в последние годы США вели переговоры по трансатлантической торговле, навязывая Европе беспошлинную торговлю, своими дешёвыми товарами они хотели фактически поработить рынок ЕС и превратить их в экономическую колонию… думаю, они будут в ярости и все транснациональные корпорации захотят задавить конкурента.
Блестящий анализ от Терезы. Я впечатлена. Улыбнувшись девушке, пояснила:
– Захотят. Однако, в отличии от них, я делаю это не ради денег, поэтому церемониться не буду. Все страны бывшего соцлагеря фактически, моя опора. Это вся восточная Европа.
– Ожидаются боестолкновения? – серьёзно спросила Тереза.
– Обязательно. Америка будет пытаться окружить Россию кольцом своих военных баз, оказывать давление на НАТО, подавать антироссийские предложения в ООН одно за другим.
– Холодная война продолжается, – вздохнула Тесса.
– Скажи спасибо, что не горячая, – я криво усмехнулась, – хотя я была бы рада, если бы проблему гипертрофированных американских амбиций мы решили окончательно, пусть даже и военным путём.
– А разве у России нет амбиций? – наивно спросила тесса.
– Гипертрофированных – уже нет. Они были у советского союза, но теперь ситуация нормализовалась, СССР не будет вести войны без веской причины, размещать собственные военные базы или использовать военную силу как аргумент в переговорах. По крайней мере, как решающий аргумент.
Тереза вздохнула, посмотрела на стену коридора, по которому мы ехали и задумалась. Крепко так задумалась, даже начала теребить хвостик своей косички… Я улыбнулась, глядя на эту милую картину. Тестаросса спросила:
– Как мы узнаем о их действиях?
– Разведка не зря ест свой хлеб, – я пожала плечами, – конечно же, пентагон под прослушкой, президент США и все более-менее крупные чиновники под прослушкой и тщательным наблюдением. Их действия анализируются, когда у них созреет план – мы узнаем об этом первыми. И будем принимать меры. Не исключаю, что нам придётся сталкиваться с ними в войне…
– Понятно. Что ж, я надеюсь, что это всё не зря.
Мы выехали в районе капитанского мостика, откуда на лифте добрались до шикарных апартаментов Терезы. Девушка немного скромничала и смущалась, приглашая меня в свою каюту. Я осмотрела признаки жизни Тестароссы – фотографии на стенах, картины, новая мебель, новое постельное бельё…
Я села на кровать, притянув к себе Терезу:
– Ты такая милашка, что я прям не могу устоять.
– Чидори! Ты что делаешь?
– Мням, – я поцеловала её в ушко, сладко обняв, – люблю-люблю…
Оставив Терезу после игр взъерошенной, Чидори поднялась с кровати. Тестаросса обиженно поправляла сбившуюся одежду и сокрушалась по поводу растрепавшихся волос…
Канаме была весела и беспечна, пока что. Девушка прошлась по покоям тестароссы и задумалась – как сильно она повлияла на историю? Да она перевернула её вверх дном. В так называемом каноне всё строилось вокруг Софии – шепчущей, которая хотела захватить мир и изменить историю с помощью машины времени, предотвратив эксперименты с Омни-сферой и сделав мир совсем иным – таким, в котором советский союз развалился после путча, Америка – мировой гегемон, Европа – союз, и Китай не разделялся на два лагеря в девяносто первом году… Однако, эта вариация истории не нравилась Канаме, тем более, что она альтернативна относительно этого мира – а значит, не факт, что вообще стоит этим заморачиваться. Чидори суждено было влипнуть в несколько передряг во время покушений Амальгама и террористов, покататься с Сагарой на велосипеде, побывать в КНР и в итоге, влюбившись в Соске, украсть такого статного парня у Тессы. Теперь Чидори сама флиртует с Тестароссой, а мир получил такой пинок под зад, что окончательно оторвался от привычной реальности.
И куда дальше всё пойдёт – не знает даже бог, если такой и существует – даже с помощью камня реальности и разума Хьярти не мог увидеть далёкое будущее, слишком оно расплывчато и вариативно стало.
Чидори развернулась к растрёпанной Тессе и постаравшись не растаять от умиления, сказала:
– Так, у меня назначен визит в ООН в составе делегации.
– А? – тестаросса была удивлена, – а это не опасно?
– Дипломатическая неприкосновенность. Официально я – советник президента РФ.
– Но тебе же нет восемнадцати! – возмутилась Тесса – её саму задевало то, что ей в шестнадцать лет нельзя было даже пива в ларьке купить.
– Ха. Согласно закону, это не имеет значения. Так что я вполне себе официальное лицо.
– А как же твой двойник в Японии?
– Двойник залёг на дно, – отмахнулась Чидори, – я вызвала его сюда. Отныне он будет оперативно заменять меня во время перелётов, переездов, переходов и в любое время, когда будет опасность террористической атаки… По мне не скажешь, но справиться со мной сложно.
Тереза грустно вздохнула:
– А я?
– А ты, моя любимая, можешь надеть «Фантомас» и погулять по городу. Хотя я решительно против – сейчас в США, и конкретно в Йорке – огромные проблемы.
– Да, – тестаросса поднялась и поправила юбку, – я слышала. Обвал акций, лопнул долларовый пузырь, безработица, беспорядки…
– Надо им предложить перенести штаб-квартиру ООН в Екатеринбург.
– Я думаю, это пока рано, – заметила Тереза, – пока что город Свердловск в ужасном состоянии…
– Да, – я вздохнула, – ничего. Ты увидишь, во что превратится моя столица через год.
Дело в том, что Чидори вкладывала огромные суммы в строительство новой недвижимости, создание новой строительной техники и стройматериалов. Осень две тысячи четвёртого года стала временем закладки наибольшего количества домов – в Свердловске было выделено сто миллиардов рублей на строительство, и к делу привлекли строителей со всей России. Свердловск напоминал одну большую стройку, в которой людей, техники, денег, стройматериалов, было выше крыши, и работа шла быстро, и главное – зарабатывали люди хорошо. От пьяниц избавлялись очень быстро – поэтому после недели такой работы пришедшие на заработки люди поняли, куда они попали. Пить нельзя, халтурить тоже. Оплата высокая, но за неё нужно реально работать, а не «выполнять план».
Чидори посмотрела на Терезу, мучаясь сомнениями, а потом улыбнулась:
– Тереза, любовь моя, ты поедешь со мной?
– Нет, я думаю, нет, – отказалась Тестаросса, – там и правда сейчас не лучшая атмосфера… я лучше поработаю «в поле» в России. Если ты, конечно, не против.
– Конечно нет, – отмахнулась Чидори, – я даже рада, в Америке нам всем грозит некоторая опасность. За себя я спокойна.
– Зато я не спокойна, – Тереза осеклась, – ну то есть я хотела сказать…
– Я знаю, любимая, – Чидори подошла и чмокнула Терезу в щёку, – я знаю. Меня больше волнуют двое ублюдков из ООН, которые моими родственниками зовутся…
И что же это за родственники у меня в ООН? Отец – глава комиссии по охране окружающей среды, дед – важная шишка. И есть ещё младшая сестра – ей четырнадцать лет, она вроде как обычная американская дурочка. Не семья, а сборище уродов – дед бросил отца и маму, потому что отец ослушался волю его, деда, и женился на маме, а отец бросил меня… Нда. В этой сумасшедшей семейке богатые традиции бросания своих детей. Ну ладно дед отца оставил без помощи – батя взрослый уже был мужик, сам должен добиваться всего, но отец – это редкостная тварь. Он умудрился просто избавиться от дочери. Чидори жила в Японии, потом переехала в Америку и мы всей дружной семьёй жили в США, а потом – после того, как мама умерла от какой-то болезни, батя взял меня в охапку и отвёз в Японию, только деньги присылал. И что-то мне кажется, что ни капли не раскаивался за такой нехороший поступок. Секрет прост – мама всё время уделяла мне, он немного был этим недоволен, сестра Аяме – у Чидори с ней всё время были плохие отношения, а вот отец всегда считал мою сестру вундеркиндером – девочка-гений, ёпты, школа для одарённых детей, и так далее, мама и я – в оппозиции отцу и его послушной дочке. И в итоге, стоило матери умереть, я осталась лишним грузом и сестра всегда считала себя выше меня, умнее, тем более, что отец это подтверждал, возлагая на неё все надежды. Гордыня – страшный грех, но она им заразилась с детства.