Ах, серенада, ты, как я, – невольница!
Хочу тебе свободу даровать!!
Если жажда томит – воду я отыщу!
Если голоден ты – дам поесть!
Но измену любви никогда не прощу!
Смоет кровь поруганную честь!
Чему положено, то пусть исполнится!…
Что суждено, того не миновать…
Ах, серенада, ты, как я, – невольница!
Хочу тебе свободу даровать!!
На прощанье, о друг мой, тебя попрошу:
Пусть не гаснет сердечный пожар.
Ведь под сердцем отныне наколкой ношу
Твое имя:«Самсон!» «Бальтазар!»
Чему положено, то пусть исполнится!…
Что суждено, того не миновать…
Ах, серенада, ты, как я, – невольница!
Хочу тебе свободу даровать!!
Аплодисменты. Горожане пьют, веселятся, танцуют.
Появляются родственники Монтекки– и Капулетти, среди них – Бенволио и Валентин.
Бенволио (одному из родственников Монтекки, презрительно указывая на толпу).
…Как беззаботно веселится чернь!
Один стакан вина – и все забыто!
И нет ни оскорбленных, ни убитых,
И наплевать, что даст грядущий день…
1-й родственник Монтекки.
Но вот идет задира Валентин!
Прошу, синьор, вас: будьте осторожны…
Он свой кинжал не убирает в ножны!
И к нам направился! При этом – не один!…
Валентин (подойдя к Бенволио).
Синьор Бенволио! Когда-то сгоряча
Я вам сказал, что вызов к поединку
Готов принять от вас! Бенволио.
Я это помню!
Валентин.
А я прошу забыть в день общей свадьбы!
И от меня не вызов, но клинок
Прошу принять, как символ примиренья,
В ответ отдав мне свой…
(протягивает кинжал).
Бенволио (нерешительно).
Что ж, я готов,
(протягивает свой кинжал).
Валентин (вспыхнув).
Я попросил бы!
Бенволио.
Что ж тут просить?
Вы попросили, я отдал немедля!…
Хотя и жалко! Но надеюсь я,
Что сохранят клинки любовь хозяев,
И острием их к нам не повернуть!
Валентин и Бенволио меняются кинжалами, расходятся.
Звуки фанфар. Появляется Герцог со свитой, синьор и синьора Капулетти, синьор Монтекки.
Герцог (обращаясь ко всем).
Счастливый день!
Его весь город ждал
Так много лет, бессмысленно страдая
От распрей и борьбы!…
Тем радостней итог
Указа моего!
Синьоры Капулетти,
И вас, Монтекки, я благодарю
За вовремя проявленную мудрость
И трезвость в понимании проблем…
(весело)
А, впрочем, трезвым быть сегодня всем
Довольно глупо!
Здесь я ставлю точку,
И предлагаю всем нам выпить по глоточку,
Не пропустив ни ту, ни эту бочку!
Под возгласы одобрения наливает в кружку из обеих бочек, выпивает и, сразу захмелев, меняет тон.
…И вот, главное, никто же и не помнит, когда это все началось!… Столько лет неприязни, ненависти, а спроси любого: в чем дело, он и не знает! А я вам скажу, никакой же разницы нет… Все – дети Божьи, и нельзя так сразу… (Одному из горожан). Вот ты, например? Монтекки? Капулетти?
Горожанин. Я – не он. Не – он. Я – проездом. Из Иерусалима.
Герцог (огорченно). Ты меня сбил. Но не важно… (Всем). Пьем, веселимся все и отмечаем конец вражды, которой нет начала! (Капулетти, с досадой указывая на горожанина). Он меня сбил!… О чем я?
Синьор Капулетти. Вы хотели объявить танец, ваше высочество. Танец – в качестве примера соединенья рук, доселе разъединенных враждой…
Герцог. Да… В качестве примера… (Заметив, что синьор Капулетти протянул руку супруге). Нет, вам как раз нельзя. На танце у синьоры другой быть должен кавалер… (Обернулся к Монтекки). Монтекки! Где вы? Вы же обещали…
Монтекки. И не отказываюсь! И не «в качестве примера», как любит выражаться синьор, а по зову души! Прошу! (Протягивает руку синьоре Капулетти. Та, подумав мгновение, протягивает свою.)
Общее ликование. Звучит музыка, все танцуют. Синьора Капулетти и синьор Монтекки танцуют на переднем плане.
Монтекки (негромко). Сколько лет я не держал тебя за руку, Юлия?
Синьора Капулетти (негромко). Не люблю считать года, Пьетрр… Но рука твоя погрубела с тех пор.
Монтекки. А твоя – совсем нет. Помню ее наощупь…
Синьора Капулетти. Спасибо. Ты был всегда галантен.
Монтекки. Но нерешителен. Был бы я порешительней тогда… в юности… Может быть, и наши дети были бы живы…
Синьора Капулетти. Это были бы другие дети, Пьетро. Ни о чем не надо жалеть. Они отлюбили за нас. Им можно позавидовать…
Монтекки. Я и завидую. До слез…
Синьора Капулетти. Ну… Держись, Пьетро! Улыбайся… На нас смотрят!
Музыка продолжается.
На передний план выходит Герцог, танцующий сразу с несколькими дамами из обоих семейств.
Герцог (хмель путает его речь). Это ж так приятно… Вот слева – одна семья, справа – другая… И все это – под рукой! И мы, как одно целое… Поверите, первый раз отдыхаю, как простой человек? Это ж наказание – быть правителем такого города! Все время ждешь подвоха! Все время – неприятности…
Среди танцующих появился Лоренцо.
Вот святой отец появился… Ну вот, что его принесло? Ведь примета есть: монаха встретишь – к беде…
Лоренцо (подойдя к Герцогу). Ваше высочество! У меня – важное известие!
Герцог (в отчаянии). Ну, что я говорил?! (Дамам). Танцуйте! Танцуйте!
Лоренц о. Я думаю, имеет смысл позвать Монтекки и синьору Капулетти!
Герцог (печально). Ах, даже так? Ну, что же…Позовем… (Громко всем). Танцуйте все! И музыка – погромче! (Сразу трезвеет, шепчет на ухо кому-то из своей свиты, тот спешит оповещать Монтекки и Капулетти).
Танцы продолжаются на заднем плане. На переднем – Герцог, синьор и синьора Капулетти, Монтекки негромко ведут беседу, изредка прерываясь, чтобы приветствовать танцующих.
Лоренцо.
Глубокочтимые синьоры! Вам известно,
Что нынче у святого алтаря
Я должен был прилюдно повенчать
Антонио и Розалину!
Благодарю вас за оказанную честь,
Но, избегая общего позора,
Спешу уведомить вас об отказе…
Герцог.
…Так! (Веселящимся, нарочито небрежно). Танцуйте! Танцуйте!
Лоренцо (взволнованно продолжает).
Я из Неаполя сегодня получил
Письмо… от францисканского монаха…
Его зовут Джованни. Брат Джованни!
Вы, может быть, и знаете его…
Монтекки (нетерпеливо). Да знаем, черт возьми! Что пишет он?
Герцог. Тихо! Тихо! (приветливо машет рукой танцующим). Танцуем все!
Лоренцо (Монтекки).
Не стоит черта поминать, синьор,
Не к месту! Он ведь рядом – враг хвостатый…
Так вот, в письме Джованни написал,
Что родственничек ваш, синьор Антонио
Женат!…
Монтекки.
И что? Он – дважды был женат!
И дважды стал вдовцом…
Лоренцо.
Нет, к сожаленью!…
Хотя, конечно, говорить так грех…
Но первую его жену… Роситу…
Монах Джованни повстречал недавно,
О чем в письме своем и сообщил…
Пауза.
Мой брат, Джованни – честный человек!
Поэтому так долго и подробно
Я говорил о нем…
Синьор Капулетти. Какой позор!!
Герцог (машет рукой). Танцуйте все! Танцуйте!
Синьор Капулетти. Какой пример безмерного коварства!
Монтекки (взбешен). Синьор! Я заклинаю! Помолчите!!!
Синьора Капулетти.
А почему он должен помолчать?
Не все ж вам говорить, синьор Монтекки!
Теперь мы знаем цену ваших слов…
Хотели нам подсунуть в женихи
Прожженного мошенника и плута?!
Хотели опозорить Капулетти?!
Бог не позволил!
Синьор Капулетти.
Дьявол не помог!
Монтекки.
Не стоит, право, вспоминать о Боге,
Синьора, вам… Ведь бог, ОН видит все…
И всех! И Розалину вашу видит!…
А, впрочем, люди тоже – не слепые!
Ведь то приданое, что у нее внутри,
Заметней с каждым днем!…
Герцог (в отчаянии переходит на крик). Какая низость!!! Молчите все!!!
От этого крика музыка стихает. Танцующие изумленно замерли.
(Спокойнее).,. Я ведь знал, что с этими людьми невозможно иметь дело… Зло не может перерасти в добро, оно способно лишь им притворяться! Господи, почему мне выпала тяжкая участь быть герцогом в Вероне? (Солдатам). Привести сюда Антонио и Розалину! Быстро!
Солдаты уходят.
Монтекки (тихо). Может, не стоит выяснять все прилюдно, ваше высочество?
Герцог. Стоит, дружочек! Стоит!
Синьора Капулетти. Молодые могут быть еще не одеты, ваше высочество…
Герцог. Не страшно! Адам и Ева в час свершения греха предстали перед Господом нагими!