Чистили уборные по ночам – на это указывает множество косвенных свидетельств. Официальные документы на этот счет сохранились только начиная с XVII века – распоряжения под угрозой большого штрафа вывозить нечистоты не раньше десяти вечера зимой и одиннадцати вечера летом. Но несомненно, что-то подобное существовало и раньше, просто не все документы дошли до нашего времени. Зато сохранились счета на большое количество свечей, закупленных для этой цели. А в отчете о ремонте уборной и очистке выгребных ям Ньюгейтской тюрьмы в 1281 году прямо сказано, что это заняло пять ночей и потребовалось для этого тринадцать человек. Люди, чистившие уборные, получали 7 пенсов за ночь, а каменщики (одни из самых высокооплачиваемых квалифицированных рабочих в Средние века), ремонтировавшие туалет, – 5 пенсов за ночь. Надо учитывать еще, что заработки в то время были прилично ниже, чем во времена уже упоминавшегося Генри Айвори: они выросли в середине XIV века, после эпидемии чумы, когда сильно уменьшилось количество рабочих рук.
Вывоз мусора
Однако не все отходы уходили в выгребные ямы. По улицам регулярно проезжали специальные повозки, вывозившие из города «твердые отходы», которые было положено выносить к их приезду. Думаю, некоторые читатели могут вспомнить свое детство, когда ведро выносили не в баки, а к мусорным машинам. Впрочем, существует такая практика и сейчас – в рамках борьбы со стихийными свалками в сельской местности по деревням пускают машины, к которым можно приносить мусор. Все новое, как обычно, оказывается хорошо забытым старым.
Надо понимать, что средневековый мусор очень сильно отличался от современного. В нем не было не только пластика, который еще не изобрели, но и многого другого, что сейчас заполняет мусорные контейнеры. Металл был дорог, и его, конечно, никогда не выбрасывали, бумага в Европе появилась только в XI–XII веках и была крайне ценной, любой ненужный кусочек дерева шел на растопку. Старую одежду даже в плохом состоянии всегда можно было продать или отдать старьевщикам, где ее перешивали и продавали беднякам. Ткань служила, пока не превращалась в ветошь, которой тоже находилось применение – совсем ни на что не годные лоскутки использовались в качестве туалетной бумаги (для этих целей также применялся непряденый хлопок и даже мох). Источники молчат о подробностях, но рискну предположить, что перед использованием лоскутки окунали в воду – в Средние века люди были вполне практичны и не могли не заметить, что так гораздо экономнее (так же как сейчас реклама призывает нас в целях экономии и удобства покупать влажную туалетную бумагу).
Так что в качестве «твердых отходов» выступал в первую очередь навоз. Дороговизна земли не позволяла держать в городах большое хозяйство, но все-таки лошади у всех состоятельных людей были, а кто-то мог держать и собственную корову, и всякую мелкую живность. Кроме того, видимо, среди вывозимого мусора были различные очистки от овощей, требуха и тому подобные отходы от приготовления пищи. Все это собирали и продавали фермерам в качестве удобрений. Выносили эти «твердые отходы», как я уже упоминала, к тому времени, как за ними должны были приехать, держать их сваленными в кучу на улице строго запрещалось, за это штрафовали.
Ночные горшки
Что касается очень популярного мнения о том, что ночные горшки в Средние века выливали прямо из окна на улицу, то, думаю, после всего прочитанного многим это уже покажется сомнительным. Хотя, конечно, некоторые так делали, ведь при неимении туалета в доме нужду справляли в горшок, а нести его с верхнего этажа в уличную общественную уборную, да еще и при нехватке времени, многим было лень. А по ночам и вовсе страшно. Но и оставлять на весь день в комнате, чтобы все провоняло, никто не хотел. В богатых домах проблемы не было, горшок выносили слуги и выливали в туалет, но в не слишком благополучных районах всякое бывало (и в этот момент ход моих мыслей прервал шум падающего под окно мусора – соседям-маргиналам иногда крайне лень выходить на улицу, и они выбрасывают его прямо с балкона – вот вам и Средневековье).
Штрафовать за выливание отходов из окон в Лондоне начали с конца XIII века, причем штрафы все росли, и к концу XIV века уже составляли целых два шиллинга. Для понимания суммы – это было примерно равно двухдневному жалованию пешего воина в доспехах или недельному заработку квалифицированного рабочего. А какая-нибудь «кухонная девчонка» – самая мелкая прислуга в доме – могла заработать эти два шиллинга только за целый год.
Основная проблема была, разумеется, в том, чтобы поймать нарушителей – в многоквартирных бедных домах, откуда чаще всего и выливались горшки, трудно было определить постфактум, из чего окна это выплеснули. В итоге в 1414 году было принято постановление о выплате вознаграждения тому, кто проинформирует власти о таком нарушении. Похоже, это сработало – по крайней мере в судебных архивах Лондона за XV век исков по таким делам почти нет.
Подобные меры существовали и в других странах. Есть легенда, что впервые мысль выплачивать доносчику часть штрафа за загрязнение улиц пришла в голову какому-то из германских средневековых князей. Как бы то ни было, работало это везде эффективно – соседей, желающих пожаловаться на творящееся безобразие, и раньше было достаточно, а уж после того, как за это начинали еще и платить, число борцов за гигиену тем более увеличивалось.
В лондонских архивах вообще сохранилось немало судебных разбирательств, касающихся расположения туалетов, запахов от них и даже шума от стока нечистот. Обычно все жалобы немедленно удовлетворялись, и нарушителю давалось сорок дней на то, чтобы все переделать в соответствии с правилами – вычистить туалет, построить стену, отгораживающую соседей от запахов, переместить трубу, а иногда и вовсе полностью все убрать и построить в другом месте.
Вмешательство властей
За все Высокое и Позднее Средневековье известен только один случай, когда Лондон действительно стал превращаться в грязный загаженный город, на улицах которого лежали горы мусора, а нечистоты выливались прямо в переулки – в точности как в некоторых популярных романах и гуляющих по интернету статьях о «грязном Средневековье». Произошло это в 1349 году, сразу вслед за первой ужасной вспышкой Черной Смерти, когда городское правительство было растеряно и дезорганизовано, регулярная уборка прекратилась, люди боялись выходить из дома и едва успевали хоронить умерших. Но продолжалось это недолго – вмешался король, который потребовал, чтобы лондонские власти бросили все силы на уборку города и очистили его от грязи и отвратительных запахов, способствующих распространению болезни (вспоминаем о теории миазмов).
В других городах и даже странах ситуация была похожая. «В январе 1421 г. по инициативе новоизбранного мэра Ковентри, – пишет белорусский историк Андрей Гордиенко, – городской совет принят новые санитарные правила. Остановимся на них подробнее. Итак: при приготовлении пищи отходы запрещалось кидать под стол или выбрасывать на улицу, выпас свиней разрешался только за городской стеной, там же должны были забивать скотину мясники. Горожанам запрещалось выбрасывать отходы у себя во дворе, на улице или в реку, они должны были вывозить их за пределы города на одну из трех свалок. Кроме того, жители города были обязаны следить за чистотой улицы перед своим домом, магазином или мастерской и убирать ее каждую субботу. Те, кто жил на берегу реки, должны были периодически чистить его, чтобы по время наводнений вода беспрепятственно уходила в отводные каналы.
Первая парижская свалка появилась в начале XIII в. Она была расположена там же, где и знаменитая городская виселица Монфокон. Этот полигон ТБО существовал до XVIII в. В XV в. за городскими стенами было создано еще несколько свалок. Именно сюда свозили твердые отходы мусорщики. В 1348 г. парижанам под страхом тюремного заключения было запрещено выбрасывать свой мусор на улицу. В 1404 г. предприятиям, расположенным на берегу Сены, главным образом скотобойням и кожевенным мастерским, было запрещено выбрасывать отходы в реку.
Аналогично обстояло дело и в Германии. Еще в XIII в. бургомистр Мюнхена запретил жителям выбрасывать мусор на улицу и в городские ручьи».
Когда Цезарь прибыл в Лютецию, примерно в 50 году до н. э., ее население пользовалось водой Сены и ее небольших притоков: Бьевр (который впадал в Сену у современного моста Аустерлиц), Фекан и Меннльмонтан. Существовало еще несколько источников, названия которых сохранились до наших дней: в долине реки Бьевр (источники Мюлар и Клерк), у подножья Монмартра (источник Бю, «улица Источников», «улица Ручейка») и у подножья Бельвиля (источник Сави, «улица Канав», «улица Каскадов»).
В галльско-римскую эпоху Лютеция стала более крупным населенным пунктом, и на склонах горы Сен-Женевьев появились многочисленные виллы. В эту эпоху существовали дворец Терм (на углу бульваров Сен-Мишель и Сен-Жермен), который стоял рядом с общественными банями (около Коллеж де Франс), театр (на месте лицея Сен-Луи), форум на улице Суффло.
Около 300 года при императоре Констанции Хлоре был построен первый акведук для подачи воды с холмов Ранжи и Виссу. Этот акведук при пересечении реки Бьевр поддерживался аркадами (отсюда название современного квартала Аркей); он заканчивался во дворце Терм. Через него поступало 500 куб. м воды в сутки. Существовали также общеизвестные бассейны у Пале-Рояля, вероятно, питавшиеся источниками Монмартра.
Нашествия варваров вызвали общий упадок и разрушение, все стало превращаться в развалины. Однако жизнь не прекращалась, и парижане выкопали колодец Любви, колодец Меча, колодец Под Вязом, Говорящий колодец, колодец Отшельника и т. д.
Только в IX веке монахи из монастырей Сен-Лазар и Сен-Лоран отвели воды некоторых ручьев и оборудовали два общественных водоема.