Вик не удержалась от шпильки:
– Дейл, вы уверены, что правильно держите путь? Мне кажется, что «Королевский рыцарь» немного в другой стороне.
– Я коренной аквилитец! Я не могу заплутать в улочках! Я лишь хочу показать вам площадь Танцующих струй. Там сейчас очень красиво. И это по дороге в гостиницу, слово чести!
Он отвесил почти шутовской поклон, прижимая правую ладонь к груди, к тому месту, где находится сердце.
– Паяц… – вновь не выдержала Вик.
Дейл как ни в чем не бывало продолжил:
– Вы же любите танцевать?
– К чему это?
Кажется, он сегодня решил достать ее во что бы то ни стало.
– К тому, что один тур танца на площади Танцующих струй – обязательный пункт любого посетившего Вечный карнавал в Аквилите. Вы влюбитесь в этот город раз и навсегда!
– В этот сумасшедший город? Увольте. Никогда и ни за что.
– Вы слишком предубеждены против Аквилиты.
– Скажете, что для этого нет оснований?
Дейл впервые, кажется, стал серьезным. Он твердо сказал:
– Чума была бедствием, которое пять веков назад не могли остановить иным путем.
Точно. Коренной аквилитец, уверенный в правоте предков.
Вик продолжила за него:
– Иным путем. За ночь возвести стены вокруг кварталов, где живут не только больные, но и здоровые.
– Они уже были заражены.
– Может, да, а может, и нет.
– Это…
Вик перебила его:
– …не доказано. Любой человек имеет право на жизнь. И запереть полгорода с мертвыми, умирающими и только-только заболевшими без еды, воды, доступа к лекарствам и лечения… Это страшно. Хуже того, эту часть города взяли и просто засыпали от греха подальше.
Дейл заметил:
– Уже после смерти всех жителей.
– Это не доказано, – вновь оборвала его Вик.
– Я знаю, что это было…
– Тогда как вы объясните появление Полли? Чтобы проклясть – надо еще быть живой.
Дейл как-то скис, это было заметно по его ставшему усталым голосу.
– Я не говорю, что родители Полин, приведшие ее в ту часть города и сбежавшие от нее, были правы, но они были напуганы…
– Люди бросили свое дитя в переулке незнакомого квартала? Оставили ее умирать в одиночестве?.. Вот эти люди не заслужили жизнь.
– Эти люди и смерть не заслужили, потому что суда над ними не было. Вы не вправе судить их, Ренар.
Вик впервые со знакомства с Дейлом была потрясена его словами, так совпавшими с ее мнением. Она лишь добавила:
– Но я вправе осуждать их. И я вправе не любить Аквилиту, стоящую прямо на самом большом кладбище погребенных заживо и веселящуюся как ни в чем не бывало.
– Вам кажется, что лучше провести эту луну года в покаянии?
– Именно. В покаянии перед теми, кто здесь умер.
– Тори… – Он тут же поправился: – Ренар, прошло пять веков. Жизнь не стоит на месте, она продолжается. И карнавал тоже продолжается.
– И ваш нелепый маскарад.
– Да, и маски, – он поправил шарф на своем лице.
– Уже давно бы нашли Полли и сняли ее проклятие.
– Но тогда сюда придет Тальма.
– Чем плоха Тальма? – не удержалась Вик.
Ее всю жизнь учили, что Тальма – венец цивилизации. Сокровище, в котором хотят жить все.
– А чем она хороша? – пожал плечами Дейл.
– Тальма – закон и порядок. Тальма – прогресс и стремление к лучшему будущему для всех.
– Тальма – закостенелая вера в Храм, где инакомыслящих до сих пор преследуют.
– Реформа Храма… – начала было Вик.
Но теперь пришла очередь Дейла перебить ее. Самое обидное, что сказал он почти правду.
– Она была нужна вашему королю Артуру Пятому лишь для оправдания своего блуда. Желание жениться в восьмой раз, отправив предыдущих жен на плаху, – плохая причина для реформы Храма. Тори… Ренар, давайте не будем спорить. Это бессмысленно. С вашей точки зрения, Аквилита ужасна, с моей точки зрения, ужасна Тальма – хотя бы своими гонениями на другие верования в того же Созидателя. Лучше ответьте на мой вопрос: вы любите танцевать? Ни за что не поверю, что ваш отец не обучил вас танцам!
– О, вы не представляете, чему только он меня не научил! И танцам в том числе.
Дейл вздохнул:
– Я всегда восхищался вашим отцом, еще в детстве зачитывался газетными заметками о его расследованиях. Его метод, опирающийся на поиски улик, а не на выбивание признания, произвел революцию в сыске. Жаль, что Артур Ренар так и не поделился своим опытом в мемуарах. Это была бы невероятная книга.
– Почему не поделился? – улыбнулась Вик. – Такая книга есть. Отец написал научное пособие для сыска.
Жаль, что лица Дейла в этот момент не было видно.
– Тогда почему я слышу о ней впервые?
– Потому что мой брат был против этой затеи. Книгу напечатали уже после смерти отца, и брат скупил весь тираж.
– Но почему?! – искренне не понимал Дейл.
– Он считает, что нельзя делиться таким опытом. Дескать, обучая детективов поиску улик и новейшим методам расследования, мы учим также и преступников не оставлять за собой этих улик. Тот же метод дактилоскопии быстро приучил преступников пользоваться перчатками.
Дейл задумчиво кивнул, машинально заслоняя Вик от очередного шута, рвущегося поцеловать ее.
– Да, в этом что-то есть, но… Тысяча демонят, я душу бы продал за то, чтобы хоть одним глазком заглянуть в труд вашего отца!
– Продавайте! – царственно разрешила Вик.
– Вам?
– Мне. Я могу прислать вам экземпляр, хотите?
– Я навеки ваш!
Этот паяц еще и на одно колено опустился перед Вик, прикладывая ладонь к сердцу.
– Дейл! Прошу, прекратите, а то я передумаю дарить вам книгу!
Он послушно встал:
– Тысяча демонят, вы так чопорны!
– Влияние Тальмы, знаете ли.
– Ренар, это Аквилита! Это радость и… – Он осекся под взглядом Вик. – Впрочем, я буду медленно вас приучать к Аквилите. Слышите шорох воды? Площадь Танцующих струй ждет нас!
– Как вы что-то можете слышать в этой какоф…
Вик не закончила фразу – она сделала очередной шаг и попала под магический звукоподавляющий щит, отсекающий шум улочек Аквилиты. Тут, за щитом, слышалась легкая, захватывающая душу и сердце мелодия ондурского каталя. Сразу вспомнился строгий голос учителя танцев, задающего ритм: «Раз-два-три, раз-два-три!» Почему-то захотелось улыбаться. Просто так. Каталь нельзя не любить – он грациозен, вечен, прекрасен. Он навсегда остается в памяти. Особенно первый каталь на первом балу.
Представшая перед Вик площадь огромна даже по меркам Олфинбурга. В центре располагается фонтан в виде молящихся ангелов. Сейчас тонкие струи воды были ярко подсвечены магией – и не жаль дорогой потенцит расходовать на такое! Звездными лучами расходятся от площади узкие улочки, по которым плотным потоком идут маски в нарядных костюмах. Вик среди этого блеска тканей, украшений, блесток и кристаллов казалась серой мышью в своем сером троттере и таком же уже отсыревшем пальто. Она замерла у края площади, не спеша в толпу. Люди огибали их с Дейлом, словно река, торопясь влиться в танец – площадь в едином порыве танцевала каталь. Откуда-то сверху летели лепестки цветов, создавая розовую метель.
– Не хотите присоединиться? – вновь подал Вик свою руку Дейл. – Один тур…
– Красиво… – невпопад ответила Вик. – Очень красиво…
– Если забыть, что это Аквилита? – шепнул ей в ухо Дейл.
Она дернулась и посмотрела на него:
– Если учесть, что это Аквилита. Красота и смерть тут всегда рядом.
Дейл не выдержал и сорвал с себя платок. Сейчас он был чрезвычайно серьезен.
– Тори, вы всегда все видите в черном свете?
– Нет, просто… Аквилита так на меня действует, Дейл.
Она еще раз обвела глазами толпу и… вздрогнула от крика:
– Полли! Чумная Полли!!!
Вик еще успела посмотреть на так и не натянувшего на лицо шарф Дейла, а потом… толпа стала одним перепуганным существом, рвущимся прочь с площади по узким улочкам, не приспособленным для этого. Дейл выругался и, схватив Вик за рукав, к счастью, правой руки, потащил ее за собой прочь с площади, на которой начинался ад.
Вик оглянулась. Над площадью летел тихий шепот, заглушивший взвизгнувшие и замолкшие скрипки оркестра. Слова пробирали до глубины души даже не знакомых с историей Полли:
– Мамочка… Я хочу домой… Мамочка, вернись… Я буду хорошей девочкой… Я больше не буду болеть… Только вернись…
Мелкая светящаяся фигурка девочки в старинных одеждах летела над площадью, осыпая всех прахом. Фиксаторы послушно делали снимок за снимком. Магический импульс, посланный Вик, тут же вернулся, отскочив от Полли – призрака он бы прошил насквозь, а значит, девочка была из плоти и крови.
Ор, крики, плач и истерические молитвы доносились со всех сторон. Локти, толчки в спину, а впереди – напирающая толпа, спешащая на площадь и еще не понимающая, что тут уже властвует смерть. Дейл что-то орал, пробираясь вперед и таща за собой Вик. Кричали и плакали молоденькие леры. Падали и не успевали подняться люди. Толпа пыталась вырваться с площади любыми путями, даже по телам других – все равно их всех уже коснулась своей рукой Чума.
Было трудно дышать. Вик задыхалась в толпе, молясь только об одном – не упасть, иначе она не встанет. Кто-то истерически вскрикнул рядом, и Вик успела – она поймала левой рукой и вздернула вверх, помогая себе магией, перепуганную девушку лет шестнадцати, одетую в костюм кошки. Дейл почти сорвал голос, пытаясь образумить толпу, но ничего не выходило. Он удерживал Вик, не давая ей упасть, а толпа тащила и тащила их дальше, чтобы разбить об узкое горлышко улочки.
Вик заметила проулок с выступающими со стен домов пожарными балконами и выдвижными лестницами.
– Туда! – крикнула она Дейлу в ухо.
– Там… нас… раздавят! – хрипло ответил он, перекрикивая чьи-то стоны.
– Туда!!!
Вик дернула его в сторону, преодолевая разум толпы и заставляя рядом находящихся двигаться в нужном ей направлении. Ее зонт застревал в плотном потоке людей, цеплялся за одежду, сопротивлялся.