– Я в порядке, – выдохнул парень, шагая следом за девушкой и сияя примесью чужого эфира в теле – кажется, его недавно вернули с того света.
Полицейский мундир с нашивками инспектора с головой его выдал. Том Дейл, доносчик собственной персоной. Забавно.
Дейл продолжил:
– Как твое плечо?
Ренар – если это она, конечно, – вздохнула:
– Терпимо.
Дрейк проверил оба плеча. Эфир замер, не отвечая. Ладно, потом уточнит… И все же… Маг или нет? Дейл утверждал, что ведьма. Причем одной ногой в могиле.
Тем временем девушка вытянула правую руку вперед, указывая куда-то в небеса и на многочисленные провода.
– Видишь? Я же говорила – тут даже веревки натягивать не надо. Телефонная компания хорошо поработала для Полли. Делаешь блок и летишь над площадью, изображая призрака. Изобретательно и отвратительно.
Дрейк не сдержал улыбку. Невероятно, но она пришла к тем же выводам, что и он.
– Тори, проверим слуховые окна? – предложил Дейл, и Дрейк кивнул своим мыслям.
Точно, Ренар. Виктория Ренар. Тори или Вик.
Она ответила Дейлу:
– И выходы на чердаки. Этот дом и как минимум три следующих. Полли, судя по траектории, летела куда-то сюда… Жаль, что нельзя расспросить придверников о посетителях, интересовавшихся чердаками, и о неполадках с телефонной связью…
Дрейк чуть наклонил голову набок. А вот про это он не подумал.
Впрочем, ему не нужен именно тот самый провод, по которому летела Полли. Ему нужны сама Полли и те, кто ее отправил в полет. Жаль, добиться осмотра телефонной станции ему не удалось. Зато если будут найдены следы Полли тут, то владелец станции сдастся и допустит его до осмотра.
Ренар присела на корточки у первого слухового окна. Том засуетился рядом:
– Тори, может, я?
Она подняла глаза на парня, и Дрейк подался чуть назад, чтобы его не заметили.
– Скажи на милость, это где тебя на службе учили взламывать окна?
– Тысяча ренарят, Тори! Я как бы детектив! Меня такому не…
Ренар его оборвала:
– А меня учили. Никогда не знаешь, что может пригодиться молодой девушке.
Жаль, Дрейк не видел, что именно она делает – обзор заслоняла широкая спина Дейла. Эфир молчал – магию Ренар не применяла. Маг или нет?
Хлопок, скрип… Дейл наконец-то догадался сесть рядом с Ренар. Та, нацепив на себя откуда-то появившиеся гогглы, принялась тщательно осматривать подоконник и окно.
Дрейк фыркнул. Вот откуда потоки эфира в Ренар! Потенцитовые механиты разрешены для использования женщинами, хотя их эфиропотоки ослабляют печати и допускают проникновение эфира в тело.
Значит, возвращаемся к первому пункту: запечатанная или нет?
Опять что-то заскрипело, кажется, закрывающееся слуховое окно. Ренар выпрямилась.
– Пусто. Здесь никого, изображающего Полли, не было. Продолжим поиски?
Дейл с видимым усилием тоже поднялся.
– Продолжим.
Дрейк решил, что пора бы вмешаться и возглавить поиски. Он выступил из-за трубы и мягко улыбнулся:
– Во имя Храма, я так понимаю?
Ренар вздрогнула и почему-то первым делом уткнулась взглядом в белоснежную (ночью она точно была белоснежной) сутану. Дейл побелел и склонился в легком поклоне.
– Добрый день, адер Дрейк.
Тот в свою очередь чуть наклонил голову в приветствии:
– Добрый день, инспектор Дейл. Добрый день, нерисса Ренар. Полагаю, вы во имя Храма вмешались в расследование?
Ренар быстро взяла себя в руки и поправила его:
– Во имя справедливости. Это важнее в данном случае.
Дрейк внимательно рассматривал ее. Он чувствовал исходящий от нее страх и видел, как она пытается справиться с ним. Это удивило Дрейка. Такие девушки редкость, а если она маг, то ее победа над собственным страхом в разы ценнее. Он улыбнулся.
– Храм – это сердце богов. Вы думаете, что в божьих сердцах нет справедливости? Это же ересь.
Дейл чуть подался вперед, прикрывая собой Ренар.
– Она не это имела в виду, адер…
Дрейк его перебил:
– У нериссы Ренар есть свой язык, не стоит затыкать ее. Она сама в состоянии ответить. И… нерисса, вы же знаете, что слово «ересь» означает лишь «школа мысли»? Ничего страшного я не сказал. – Он перевел взгляд на Дейла. – Кстати, инспектор Дейл, вас уже больше трех часов разыскивает мой секретарь для дачи показаний. Он сейчас как раз опрашивает придверников дома Денев. Вас не затруднит спуститься к нему и ответить на вопросы?
– Я…
Дейл поперхнулся словами. Дрейк добавил:
– Пожалуйста. Это в ваших интересах. Ведь это вы отправили запрос…
Дейл побелел и бросил затравленный взгляд на Ренар. Дрейк мысленно усмехнулся. Как строчить доносы и называть знакомую женщину ведьмой, так мы храбрецы, а как давать показания Инквизиции, так сразу страшно! Ничего. Давид, его секретарь, проучит этого инспектора.
Ренар вновь удалось удивить Дрейка. Она сделала шаг вперед.
– Том, я пойду с тобой. Все будет хорошо.
– Не стоит, нерисса Ренар, – вмешался Дрейк. – Мы с вами продолжим расследование. Так будет быстрее.
Ренар явно победно улыбнулась, ничем иным эта ехидная улыбка и сияние сокрушительно умных глаз быть не могло.
– Какое расследование, адер Дрейк? Я законопослушная гражданка и не провожу никаких расследований. Как и Дейл. Просто ночью, спасаясь от давки, мы повредили замок на слуховом окне и теперь вот явились, чтобы его починить. Правда, кажется, ошиблись крышей – темно было… Мы пойдем?
Дрейк прищурился. В этой паре явно лидировала Ренар, Дейл лишь послушно за ней кивал. Скорость мыслей Ренар просто поражала. Если она маг… это будет очень интересно.
– Ренар, я все же вновь попрошу вас остаться.
Кажется, он сказал что-то не то, судя по вспыхнувшим румянцем щекам девушки.
– Хо. Ро. Шо, – медленно, по слогам ответила Ренар. – Том, я свидетель, что тебя забрала Инквизиция. В случае…
– …чего? – предпочел Дрейк оборвать ее. – Мы давно изменились, нерисса Ренар. Костры – которые, кстати, зажигали не мы, а светские власти – давно догорели и запрещены. Инквизиция даже цвет сутан изменила с красного на белый, потому что на белом…
Ренар подхватила его мысль:
– …слишком хорошо видна кровь. Только я не знаю, как часто вы меняете сутаны, адер Дрейк.
Последние слова прозвучали откровенно ядовито. Если она маг, то уже на стадии превращения в ведьму. Все видит в черном свете, всех подозревает, готовится к худшему. И ошибается, как все ведьмы.
Дрейк развел руками:
– Не так часто, как хотелось бы, Ренар… Охота на ведьм запрещена. Мы лишь отыскиваем женщин-магов – или, по-другому, эфирниц, – с которых слетела печать, и спасаем им жизни.
– Как-как? – не поняла его Ренар.
Он терпеливо пояснил:
– Женщины, владеющие магией, называются у нас магами, а у реформистов – эфирницами.
Про последнюю стадию болезни, которая и приводит к появлению ведьм, сейчас лучше не упоминать.
– Перечницами и солоночницами, – пробормотала Ренар, чем рассмешила Дейла, тот даже губу прикусил, чтобы сдержать смех.
Дрейк поправил ее:
– Солонками. Сосуды для соли называются «солонки»… Некоторые горячие головы предлагали называть бывших ведьм эфирками по аналогии с мужчинами-эфирниками.
– И что же их остановило?
Ренар ткнула в бок давящегося смехом Дейла. Она явно пыталась его образумить, но получалось у нее плохо.
Дрейк крайне серьезно сказал:
– Аналогия с зефирками, конечно же.
Дейл все же сдался и рассмеялся, разряжая атмосферу, чего Дрейк и добивался. Он заметил, что тревожность у Ренар заметно снизилась. Она даже прошептала Дейлу:
– Паяц. – И почему-то тут же уточнила: – Два.
Может, она и не обречена стать ведьмой…
Дрейк махнул рукой в сторону пожарной лестницы.
– Дейл, идите уже. Треугольник на сердце, с вами все будет в порядке! Как и с нериссой Ренар, которая поможет мне в расследовании.
Он проводил взглядом моментально сникшего Дейла, попрощавшегося с Ренар и направившегося к лестнице. Оставалось надеяться, что его мучает проснувшаяся совесть. Времена изменились. Не пишут уже доносы. Не пишут – приходят лично из-за волнений за любимую или родную женщину, причем именно с ней.
Дрейк повернулся к Ренар и пояснил:
– Я инквизитор. Запреты светской власти меня не касаются. Я имею право нанимать в свой штат любого, кто мне подходит. Если вас и дальше заинтересует расследование дела Полли, то смело можете всем мешающимся говорить: «Во имя Храма!» Вам никто не посмеет отказать, особенно если добавите мое имя. И в качестве жеста доброй воли давайте обменяемся информацией.
– Вы первый! – недоверчиво сказала Ренар.
Ненадолго ее расслабленности солонками и зефирками хватило. Надо все же проверить ее печать.
Дрейк послушно кивнул:
– Хорошо. Оба владыки отрицают вмешательство Храма в случившееся. Храм не собирается оглашать произошедшее и объявлять траур.
Ренар хмуро подошла к краю крыши, наблюдая за Дейлом. Дрейк тоже кинул взгляд вниз. Дейл как раз подошел к секретарю.
– Еще бы, терять деньги на продаже храмовых милостей!
– Вы реформистка? – уточнил Дрейк.
– Да.
Это немного осложняло дело. Совсем немного.
– Учтите, по вашему Храму ударят сильнее. Мой Храм, как всем известно, не против карнавала. Он против излишнего веселья, а это не одно и то же… Продолжим? И не смотрите так – мне тоже не по душе отсутствие траура…
Ренар удивленно посмотрела на него, а Дрейк улыбнулся. Не будет же он говорить, что у нее живая мимика. Она так яростно поджимает губы, когда ей что-то не нравится…
– Я лично обновил эфирные печати на выходах из катакомб. И я их проверил этим утром. Печати не сорваны.
Ренар вновь поджала губу – у женщин слово «печать» ассоциируется только с одним.
– Что-нибудь еще? – спросила она.
– Я, как и вы, подозреваю, что эта Полли – мистификация. А вот почему светские власти так в этом уверены, для меня загадка. Не вы ли им сообщили о своих подозрениях?