– Я сегодня дежурный вообще-то. Обхожу кабинеты, смотрю – у тебя свет горит.
Брок потянулся, размял руки и тоже зевнул.
– Все, можешь забыть обо мне – я домой.
Одли, все так же сидя на стуле, неожиданно веско задал вопрос, заставив Брока замереть. И взгляд при этом твердый, настороженный, заставляющий понять, что сейчас перед Броком не друг, с которым он прошел не одну сотню лиг, – сейчас перед ним профессионал.
– Чем ты занимался с четырех до девяти вечера?
Брок собрался и заставил себя сесть ровно.
– Вин, почему это звучит как допрос?
Одли, наклонив голову набок, пожал плечами.
– Сам скажи, почему для тебя невинный вопрос о вечере звучит как допрос.
– Вин?
Тот подался вперед, опираясь локтями на стол.
– Скажи, что это совпадение. Просто скажи, что это совпадение, и я отстану.
– О чем ты?
– Об убийстве в королевском люксе, конкретно – в кабинете на половине нериссы Ренар, когда сама Ренар сидит у нас в одиночке. Скажи, что это просто совпадение. Редкий, практически недоступный пропуск-ключ от королевского люкса попадает к нам именно тогда, когда в люксе совершается убийство.
Брок спокойно сказал:
– Это совпадение. Но не могу полностью гарантировать – надо проверить пропуск-ключ на «пальчики». У нас в отделе водятся весьма скользкие типы, за всех я отвечать не могу. И я с четырех до шести искал Кларка, обходя Аквилиту. С шести до семи я мирно спал на совещании у лер-мэра. Надеюсь, не храпел. Со второй половины восьмого часа я спал уже в своем кабинете. Еще вопросы, Вин?
Одли встал – то ли поверил, то ли нет.
– Второй дежурный сейчас на выезде, ловит очередных шутников в Полях памяти. Поедешь в «Королевского рыцаря»?
Брок со стоном встал.
– Ты моей смерти хочешь? Я не сплю уже третьи сутки.
Одли указательным пальцем ткнул в пустое кресло.
– Хватит лгать-то, ты только что дрых без задних ног!
Он направился на выход, не глядя в глаза Броку. В глаза сказать все же не смог бы.
– Брок, дракон должен быть сокрушительно огромен, чтобы я поверил в совпадения. Ты вынуждаешь меня доложить начальству.
Брок, накидывая куртку на плечи, предпочел промолчать. Он оглянулся на часы – десять вечера. Однако охрана люкса преотвратно работает.
Уже когда они шли к служебному паробусу, Одли дружелюбно спросил, словно и не было подозрений и нелепого допроса:
– Что у лер-мэра решили?
– А ничего, – зевнул Брок, останавливаясь у дверей паробуса, и свистом подозвал уличного продавца с велотележкой. – Две колы…
Расплатившись и сев в салоне рядом с Одли, Брок протянул стеклянную бутылку другу.
– Будешь?
Одли кивнул:
– Спасибо, а то тоже отрублюсь. – Он вскрыл бутылку о металлический краешек сиденья. – Будем!
– Будем, – согласился Брок и сделал большой глоток.
Не кофе. Не согрела, а наоборот. Бросило в холод, захотелось поспать в теплой-теплой постели.
– Прикинь, советники час собачились на совещании, но не пришли к однозначному выводу.
– Во идиоты, – пробормотал Одли.
Попивая из бутылки напиток, который, по заверениям аптекарей, прочищает мозги лучше кофе, Брок продолжил:
– Одна половина совета старательно изображала трезвомыслие – они за карантин и вообще за все, чтобы остановить чуму. Но – маленькое сокрушительное «но» – только после подтверждения, что это действительно чума. Посев готовится в лучшем случае три дня, гарантированный результат – на пятые сутки. Так что карантина пока нет и не будет. Вторая половина играла в поддавки – и вашим и нашим; не карантин, но ограничительные меры. Отменим конкурс Королевы Аквилиты, отменим бал в мэрии, еще по мелочам… авось поможет. Лер-мэр кипел, молчал, пытался не взорваться – переть против совета ему никак нельзя… Самое смешное то, что, зуб даю, и те и другие уже спешно пакуют чемоданы и несутся прочь из Аквилиты.
– Ну твою же дивизию к Сокрушителю! Думаешь, и правда чума?
Брок пожал плечами:
– Чужую жадность никогда нельзя предугадать. Всегда найдется идиот, который плюнет на меры предосторожности, полезет в катакомбы и притащит на себе проклятие Полли. Одно хорошо – со смертью носителя проклятие перестает быть заразным.
Одли понятливо поднял бутылку с колой вверх.
– Чтоб он сдох!
– Точно. Чтоб он сдох со своей жадностью…
За стеклами еле плетущегося в толпе, заполнившей даже дорожное полотно, паробуса танцевала и радовалась ночная буйная Аквилита. Лепестки, бумажные конфетти и гирлянды валялись на тротуарах грязным мусором, старательно втаптываемым в первый в этом году снег. Да. Снег. Неожиданно похолодало, и пошел снег. Обычно до него еще есть пара седмиц – зима приходит в Аквилиту вместе с Явлением богов в самый короткий день в году.
Дайте боги, чтобы больше не нашлось в Аквилите жадных идиотов, приносящих в веселый город проклятие! Дайте боги годы жизни всем этим людям! Брок, нахохлившись, сидел и беззвучно молился про себя.
Паробус припарковался на заднем дворе «Королевского рыцаря», и Брок, выходя на весьма свежий воздух, выругался:
– Ну, здравствуйте, старые недобрые времена!
Когда-то были времена, когда констебли приравнивались к мусорщикам. Когда-то были времена, когда констеблей пускали в дома только с заднего входа. Когда-то были времена, когда любой лакей по приказу лера мог спустить с крыльца и даже избить констебля. Отец Брока их еще застал.
– Да ладно, – потянулся рядом Одли, стряхивая с волос крупные снежинки и бросаясь под навес заднего крыльца. – Зато увидим, как живут короли.
– Хреново они живут, – буркнул Брок, стаскивая с лица маску и ловя на ладонь снежинку.
Он направился вслед за встретившей их охраной гостиницы к черной лестнице. Им, Сокрушитель их забери, и лифт не положен! Все, лишь бы не причинить неудобства постояльцам гостиницы! Да сейчас все постояльцы веселятся в городе! Они и знать не знают, что в «Королевском рыцаре» что-то случилось!
Следом за Броком и Одли терпеливо поднимались эксперты и санитары.
Одли, попав в королевский люкс, словно деревенский простачок, крутил головой, рассматривая позолоту, дорогие картины на стенах, хрусталь и потенцитовые амулеты. Фиксаторов тут, конечно же, не было. Богатые постояльцы не поймут.
– Чтоб я так жил… – Он прикоснулся к хрустальным подвескам на бра. – Охренеть, сколько же денег…
Брок дернул его за рукав и потащил за собой.
– Вин, хватит! Охрану скоро инфаркт хватит – вдруг полиция сворует что-то!
Кабинет на женской половине был отчаянно розовым, с лепниной, статуями и чийским фарфором на столах и полу. Огромные вазы со свежими цветами, чайный сервиз столетней, не меньше, давности, подсвечники… Роскошь, достойная королей.
Хотя король Тальмы сюда никогда не выберется – королевская честь пострадает. Как же – просить разрешения на посещение собственной империи!
У рабочего стола лицом вниз лежал труп мужчины в простом цивильном костюме из лавки готового платья, если не купленный с рук – так дешево он выглядел с заплатками на локтях. Ноги чуть раскиданы в стороны, руки согнуты в локтях, словно он обнимает себя или прижимает что-то к груди.
Возле трупа сидел на корточках доктор, приглашенный гостиничной охраной. Одетый с иголочки в смокинг изумительного кроя и штаны с лампасами мужчина лет сорока брезгливо вытер руки платком, выпрямился и тут же поздоровался:
– Доброй ночи, неры. Доктор Хоггард, диагност Королевского госпиталя Олфинбурга.
В его устах «неры» звучали хуже «керов». Высшее общество, что поделать. На фоне этого нера лер Хейг был изысканно прост.
На социальной лестнице они стояли почти рядом, но… Уважаемый столичный, наверняка дико богатый доктор и полицейский – разница все же есть, и не в пользу последнего.
– И вам доброй ночи, доктор, – не выдавая обиды на тон доктора ответил Брок. – Старший детектив-инспектор Брок Мюрай и сержант Вин Одли, Особый отдел полиции Аквилиты, к вашим услугам. Вы уже готовы сделать заключение о смерти?
Тот высокомерно кивнул:
– Конечно, готов! Инфаркт миокарда. Часа четыре назад, не меньше.
Одли присвистнул.
– Какая прелесть! Инфаркт, а не убийство!
Доктор чуть побагровел и, старательно глядя мимо Одли, сказал:
– Я маг-диагност высшего уровня. Еще никто и никогда не подвергал мои заключения сомнению… Заключение пришлю утром в отдел. А сейчас, неры, я бы хотел вернуться к себе.
Брок примирительно сказал:
– Спасибо, я передам ваше заключение нашему судебному хирургу. Мы уже можем заняться телом?
– Конечно, – брезгливо ответил Хоггард. – Всего наилучшего!
– И вам, доктор, и вам…
Брок проводил взглядом Хоггарда. Еще один пример старинной глупой ненависти.
Доктора с магическим потенциалом способны делать все, в том числе лечить хирургические заболевания без вскрытия, поэтому глупых хирургов, вечно в крови, откровенно недолюбливают. Как же – ничего не могут без наркотизаторов и скальпелей! Только и могут лечить плебс в больницах для бедных!
Хоггард подозрительно обернулся и бросил:
– Впрочем, пара минут у меня есть. Я сейчас напишу заключение.
Брок промолчал.
Одли служебным фиксатором сделал снимок тела, дождался, когда то же самое сделают эксперты, и, присев на корточки, перевернул труп. Синюшное отекшее лицо. Массивные пакеты лимфоузлов на шее. Руки прижимают к груди книгу «Искусство трубадуров Анта» Альфонса Доре. Брок старательно спокойно заметил:
– Точно. Инфаркт миокарда. На фоне проклятийной чумы.
Он позволил себе криво улыбнуться – Хоггард вздрогнул, отвлекаясь от написания заключения на консольном столике коридора. О том, что этот напыщенный доктор пропустил чуму, Брок не стал говорить. Все и так ясно.
– Не отшатывайтесь так, доктор Хоггарт. Проклятийная чума Аквилиты теряет свою заразность при смерти носителя. Забавный факт, если вы не в курсе – передавшееся проклятие от первичного носителя также теряет силу. Если сей субъект кого-то заразил, он скоро пойдет на поправку. Магия! Забавная и непредсказуемая магия Аквилиты. Если