– Городская воспитанная лера…
– Нерисса, попрошу. И можно подумать, ты сам не нер.
– Я из портовых трущоб Арселя. Даже не кер. Портовая крыса. Я никогда не знал своих родителей, меня в возрасте шести лет пригрели храм и адера Вифания. А это, – он указал рукой на тарелку, – едят руками.
– Руками?
– Да, руками.
– Ты не шутишь?
Он вместо ответа взял кусочек рыбы, подул на него, потом окунул в соус и протянул Вик.
– Ешь.
Она осторожно губами взяла кусочек, почему-то тут же покраснев.
– Вкусно? – с улыбкой дракона-искусителя поинтересовался Дрейк.
– Вкусно, – согласилась Вик. – Только непривычно.
Она отломила кусочек хлеба, подхватила им рыбу, обмакнула ее в соус и протянула Дрейку.
– Твоя очередь.
Он странно посмотрел на еду. Соус капал на стол и тек по пальцам Вик.
– Должен предупредить: посещение таких вот ресторанчиков, особенно по утрам, – обязательный ритуал ухаживания.
– Хорошо, что со мной ты.
Он ртом осторожно взял с ее рук рыбу. Губы случайно скользнули по пальцам. Как поцелуй или даже хуже. Интимнее. Страннее. Хорошо, что Дрейк монах, но больше таких экспериментов Вик ставить не будет.
Дрейк неожиданно встал, стащил с себя куртку, оставаясь в белоснежном, как его сутана, сюртуке, и набросил ее на плечи Вик.
– Грейся.
И вернулся на свое место, сосредоточенно рассматривая тарелку с едой.
Кажется, он сейчас сам боролся с драконом-искусителем. Вик тоже не отрывала взгляд от рыбы. Что-то произошло между ними. Что-то ненужное. Запретное.
– Почему хорошо, что с тобой именно я? – все же спросил Дрейк, тут же бросая в рот кусочек рыбы.
Вик, делая вид, что задумчиво выбирает следующую жертву гурмана, призналась:
– Тебя сложно заподозрить в дурных намерениях. Ты монах.
Она остановила свой выбор на картофеле.
Дрейк крайне серьезно ответил:
– Я инквизитор. Это немного другое, Вик.
– Обет чистоты…
– Я его не давал. Как и обет безбрачия. Я мастер эфира. Рано или поздно влюблюсь, признаюсь в любви – надеюсь, взаимно, – женюсь и заведу семью.
Вик закашлялась – зря, очень зря она откусила половину картофелины.
– Так вот почему Шарль орал, что в спальню к тебе нельзя.
– В спальню, Вик, действительно нельзя. Но клянусь, что все, что было между нами, останется только между нами. Твоя репутация не пострадает, Вик. Хотя злым языкам всегда есть к чему прицепиться. Не найдут повод – сами его придумают.
Он вздохнул и почему-то без видимой для Вик связи сказал:
– Хейг, твой жених и опекун, так и не дал мне разрешения поговорить с тобой о магии. Я скован правилами и не могу спасти тебя. Это… злит.
– А ты можешь что-то мне предложить? Что-то, что я приму?
Она обвела взглядом террасу, стол, тарелку с едой… Слухи о недостойных связях адеров, может, и не настолько неправдивы?
Пальцы Дрейка легли на ее левое запястье, прямо на магблокиратор, и постучал пальцем по браслету.
– Его нужно снять. Но я должен сразу провести ритуал объединения эфира, чтобы защитить тебя от последствий Серой долины. Без разрешения Хейга я это сделать не могу. Может, сейчас расскажешь, что случилось, что заставило тебя попытаться проникнуть в катакомбы, и поедем в гостиницу, чтобы обговорить все с ним?
Вик с трудом удержала себя в руках.
– Во-первых, с Хейгом поговорить пока не удастся. Во-вторых, ритуал. Объясни, что он значит? Для чего он нужен? А то звучит, как… как что-то свадебное… Объяснить же ты можешь?
– Объяснить… наверное, могу. Это ритуал, с помощью рунной артефакторики объединяющий эфирные контуры в один. Ты станешь частью меня, я стану частью тебя. За счет этого я буду гасить негативное влияние потенцита.
– Подожди… – Вик нахмурилась, руками зажимая виски. – Подожди… Ты что… предлагаешь умирать за меня?
– Нет, немного не так…
– Не так? Я, по словам Эвана и, видимо, твоим, умираю от потенцита, так?
– Так.
– Ты говоришь, объединить эфир в общий… контур…
– Чтобы блокировать негативное влияние на тебя. Ты останешься магом.
– Зефиркой.
Дрейк с усталой улыбкой повторил за ней:
– Зефиркой.
– А ты будешь умирать за меня. Так не пойдет!
– Вик…
Она задрала манжет его рубашки, обнажила запястье с рунами и пальцем ткнула в вытатуированные имена женщин.
– Может, их это и устроило, но меня не устроит. Никто за меня умирать не будет. Ни ты, ни кто-то другой.
Глава 26Разгадка
Роб лежал и не мог открыть глаза. Надо, надо открыть глаза и встать! Встать и пойти за Эваном. Пойти за…
Он, еле открыв слезящиеся глаза, рывком сел в кровати, чтобы тут же завалиться обратно на подушку. Перед глазами заплясали мушки – предвестники обморока. Только этого не хватало.
Чей-то сердитый голос, немного сварливый и резкий, сказал:
– Чего еще удумал! Лежать! И выздоравливать!
Роб проморгался и с трудом рассмотрел суровую, недовольно поджавшую губы монахиню лет семидесяти, если не больше, в черной рясе и умопомрачающем головном чепце, больше напоминающим размерами корабль под всеми парусами.
– Адера Манон, ваша целительница.
– Мне нужно… Со мной был Эван… Эван Хейг… лер…
– Вас одного нашли с проломленной головой в парке Прощаний. Сожалею.
– Я… Мне надо… Свяжитесь с Жаном Ришаром…
Роб попытался встать, но тут произошло невозможное – рука адеры Манон закипела эфиром и отправила Роба обратно в сон.
– Спать, я сказала!
В палату почти вбежал Николас Деррик, одетый во врачебный халат.
– Адера Манон, мне показалось, что…
Он остановился у изножья кровати, рассматривая спящего Роба. Монахиня скупо улыбнулась.
– Не показалось, доктор Деррик. Лер Янг пришел в себя и попытался бежать за лером Хейгом. Мне пришлось его еще раз усыпить.
Николас вздохнул, подошел ближе, проверил пульс у друга, прикоснулся ко лбу. Роб не в состоянии отправиться на поиски Эвана. Значит ли это, что Ник сам должен искать его?
Адера Манон деликатно прикоснулась к локтю Ника.
– Доктор Деррик, у нас у всех свои демоны-искусители, и у каждого из нас свой фронт работ. Я буду молиться, чтобы с лером Хейгом и Янгом было все хорошо, а вы сейчас нужнее тут.
Он кивнул:
– Я доктор, и моя война тут, вы правы, адера Манон. Но до чего же страшно ошибиться!
– Давайте-ка я вам заварю чашечку чая. Ничто не помогает лучше прочистить мысли, чем чай.
Вик строго посмотрела в глаза Дрейку.
– Хоть одно слово о ритуале – и я уйду.
Дрейк не отвел глаз:
– Хорошо. Следующий разговор состоится только с разрешения лера Хейга и в его присутствии.
– Следующего разговора не будет, ясно?
Дрейк склонил голову:
– Да. Тогда что решишь с блокиратором?
Сокрушительно понятливый Дрейк! Даже страшно становится от такого. Сколько непонимания было между ней и Эваном, а тут… Дрейк понимал и принимал ее решения.
– Вик?
Она прогнала крамольные мысли. Она уже целовалась с Эваном, и ей никто другой не нужен – если она, конечно, выживет этой ночью.
Вик поддернула вверх манжет блузки.
– Если сможешь снять эту гадость, я буду только рада. Мне нужна моя магия… эфир.
Дрейк без лишних слов разблокировал браслет – правда, не поясняя свои действия, – и протянул его Вик.
– Держи на память… Хотя… его надо вернуть в Особый отдел… И прошу, держи все эмоции под контролем. Любой страх, паника, гнев могут вновь спровоцировать силовой шторм.
– Как тогда на крыше?
– Как тогда на крыше.
Она, чуть прищурившись, спросила:
– И куда надо направлять силу, если шторм все же произойдет?
Дрейк провел рукой по седым волосам и с грустной улыбкой сказал:
– В непонятливых инквизиторов. Только у них есть шанс пережить шторм. Иным ты навредишь – только уровень мастера эфира дает шанс выжить. И даже не думай запирать эфир в себе, как в прошлый раз – после Серой долины скрытый в тебе потенциал убьет тебя на месте. И постарайся быть рядом с Хейгом, под его присмотром. Настаивать на собственном присутствии я не буду.
Вик уткнулась взглядом в тарелку. Есть расхотелось, но ей нужны силы. Она еле слышно сказала:
– Дрейк, в городе чума. Настоящая чума.
– Вик…
Она вскинулась:
– Капля доверия, как ты и просил.
– Я тебя внимательно слушаю, Вик.
Он засунул в рот карамельку, и Вик вздохнула. Надо было ему «тросточек» накупить. Их хватает надолго.
– Я не просто так пыталась проникнуть в катакомбы… Все началось с решения Хейга приехать в Аквилиту… Впрочем, нет, не с этого. И не с торговой блокады Вернии, хотя она тут тоже очень даже при чем… Только учти, это все пока на уровне умозаключений, но я найду доказательства чуть позже.
– Я верю тебе, Вик.
Вот так просто. Вик так и хотелось выругаться: «Сокрушитель, что же ты творишь, Дрейк!»
– Жан Ришар, хранитель музея, случайно обнаружил, что в Аквилите есть залежи самородного потенцита. То, что практически не встречается. Бокситы из шахты кера Клемента. Ришар решил нажиться на этом, а чтобы ему никто не помешал, сымитировал ограбление музея – ведь там, где один заметил эленит, спутник самородного потенцита, и другой его увидит. Расследование дела от Особого отдела вел детектив Брок Мюрай. Ришар и Мюрай вступили в сговор и скрыли все сведения о краже и наличии потенцита в Аквилите. Даже газетные заметки о краже были уничтожены в библиотеке. Как при этом они упустили из виду регулярный геологический справочник, непонятно. Наверное, просто уничтожить весь тираж им оказалось не под силу… Чуть не забыла сказать: Мюрай – шпион Вернии… Чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, он общался с Ришаром через книгу-тайник, которая хранилась в библиотеке, – «Искусство трубадуров Анта» Альфонса Доре. Это подтверждают тамошние записи. Только Ришар и Мюрай регулярно брали эту книгу. Она сейчас у меня в гостинице. Хейг вскрыл тайник в моем присутствии, там лежала калька со штольнями для какой-то карты. Ришар, которому нужны были карты с точными координатами его сокровища, попытался купить помощь Эрика Бина, архивариуса, увлеченного старинной Аквилитой, они встречались в музее и в библиотеке. Но Бин, узнав о любопытстве, проявляемом разведкой Вернии к залежам потенцита, решил не влезать в это дело. Почти постоянно находясь в библиотеке, он случайно узнал, как общаются между собой Ришар и Мюрай. Он выкрал книгу, и те ее стали искать. Одновременно с этим Ришар как-то… Вот тут не знаю, как именно, может, Мюрай предупредил? Или даже сам это провернул… Ришар или Мюрай узнал о прибытии Хейга и попытался этого не допустить, чтобы он не помешал поискам потенцита. Кто-то из них нанял лже-Полли и заставил шутников надеть костюмы больных чумой. Только это не сработало. Карантин не объявили.