Она потерла висок, совсем как Эван.
– Так, что дальше… Ришару нужна была его карта, которую ему искал Бин и которая хранилась в книге Доре. Бину показалось, что карту подменили, он поехал проверить свои догадки о шахте и потенците и попал в лапы Ришару. Тот его пытал, добивался признания, где карта и книга, но Бин умер. Потом Ришар по непонятной мне причине убил и сестру Бина Стеллу, представившись неким Элайджей Кларком. Я не знаю, когда точно, до смерти Бина или после, но Ришар самовольно спустился в катакомбы в поисках своего богатства. Только принес он не потенцит, а чуму, которой заразил всех в библиотеке, в том числе и свою девушку Габриэль Ортегу и Тома Дейла… Вроде все… Чуть не забыла – Хейг пропал сегодня утром после встречи с Мюраем… И еще – вывозить потенцит будут через штольни кера Клемента – если найдут, конечно, карту. Кстати, карту в библиотеке подменил Ришар, чтобы точно никто не добрался до его сокровища… Мне надо в катакомбы. Нужно спасти город. Снять проклятие с Полли. Вот такой у меня был план, когда я полезла ломать твою печать.
Дрейк старательно молчал, воюя уже с третьей карамелькой. Вик тихо сказала:
– Я в последнее время периодически вижу эфир. Вспышками, но вижу. Поэтому я подумала, что если Полли сама не выйдет ко мне, то по вспышкам эфира я смогу ее найти.
– Как ты собиралась снять проклятие с Полли?
Она посмотрела ему в глаза:
– Самым простым способом, Дрейк. Самый простой способ – покаяться и попросить прощения. Или ударить магией в самый центр проклятия.
– Еще помогает снять проклятие у ищущего призрака, которой является Полли, нахождение предмета его поиска, – задумчиво сказал Дрейк.
Вик чуть подалась вперед.
– Ты знаешь, что она ищет?
– Говорят, своих родителей, но зачастую смысл гораздо шире. Тогда можно выполнить условие. А иногда – гораздо у́же, и тогда ничего не выйдет… Где находятся могилы ее родителей, мы не знаем.
Вик вздохнула:
– И времени на поиски нет…
– Я искал год, это бесполезно… Вик, еще вопрос: как ты собиралась возвращаться из катакомб? Там можно блуждать веками.
Она невесело рассмеялась:
– Ты же меня сам научил руне созвучия. Уж отпечатки своих следов я всегда могу увидеть.
– Это я зря… Многие знания – многое зло.
Он яростно захрустел леденцом.
– Но в целом ты согласен с итогами моего расследования?
– Не совсем. Во-первых, Ришар…
– Бин называл его Жабером в своем дневнике. – Вик подумала и добавила: – Дневник тоже у меня.
Дрейк кивал на каждое ее уточнение. Только когда она окончательно замолчала, он продолжил:
– Ришар – эмигрант в третьем поколении. Он из тех, кто предан Тальме и разделяет ее ценности. Он бы не стал такое проворачивать.
Вик парировала:
– Деньги сводят с ума всех. Тут уже не до верности Тальме.
Дрейк согласно кивнул:
– Но дело еще и в другом. Ришар не мог организовать появление лже-Полли на площади Танцующих струй. Уже точно известно, что запись запустили из библиотеки. В музее вычислитель был сломан на тот момент. Мои люди это подтверждают. Правда, они оба слегли с катаром и попали в госпиталь.
Вик нахмурилась. Точно, она тогда не смогла распечатать снимки с фиксаторов.
– Габриэль? – предположила она. – Это могла сделать его девушка.
– Она на тот момент уже лежала в больнице. Это тоже подтверждено документально. А вот Элайджа Кларк в деле о лже-Полли и чумных костюмах засветился. И он не похож по составленным по описанию портретам на Ришара. Я встречался с Ришаром и видел портреты Кларка. Это разные люди.
Вик задумалась:
– Тогда ладно. Вычеркиваем Ришара из уравнения. Хотя он идеально ложился в картину.
Она встала и принялась задумчиво ходить по террасе туда-сюда – все равно они здесь сидели в одиночестве. Потом она повернулась к Дрейку:
– Тогда я глупа, как пробка!
– Вик…
Она отмахнулась:
– Не надо меня утешать! Я видела записи с именами тех, кто брал книгу. Если Ришар мимо, то с кем тогда общался Мюрай?
Дрейк пожал плечами, и Вик качнула головой. Кажется, он знает, но молчит.
– Я упустила из виду один очевидный факт. Бину не надо было брать книгу! Он и так регулярно сидел в библиотеке! Только зачем же он лгал в дневнике, что отказался от предложения Жабера? Как я уже говорила: Бин того, кто предлагал ему разбогатеть, называл Жабером. Я думала, это из-за инициалов Ришара.
Дрейк предположил:
– Может, Бин боялся, что его вычислят, и заранее подстраховался записями, что он ни при чем?
Вик тут же хищно отозвалась:
– Сжечь дневник – не вариант?
– Ему показалось, что нет. Иногда и пепел говорит.
Вик покачалась с носков на пятки.
– Может… может, Бин спелся с Кларком, когда тот пообещал куш больше, чем Мюрай? Знать бы еще, что именно было известно Кларку. Про потенцит? Про штольни? Зачем тогда Бин спрятал книгу?
– Выбирал, кому выгоднее продать карту, Мюраю или Кларку, – предложил свой вариант Дрейк. – Учти, каким бы злом ни был Мюрай в твоем расследовании, он не способен в одиночку добыть потенцит и переправить его в Вернию.
– Ага-а-а… Тогда Кларк – контрабандист или шахтер… Впрочем, последних в Аквилите нет. Точно контрабандист.
– Или строитель железнодорожных тоннелей – ты забыла о них.
Вик чуть не подпрыгнула на месте и вернулась за стол.
– Точно! Дрейк, ты умница!
– Я уже просил не подогревать во мне костер тщеславия…
– Ты говорил о гордыне, я точно помню.
– Тогда за мной еще один грех.
Вик не удержалась от смешка. Она выбрала кусочек рыбы и спешно закинула его в рот. Дрейк понятливо продолжил за нее:
– Инженер или проходчик тоннелей. И тот и другой разбираются в горных породах, и тот и другой во время работ могли заметить в бокситах примесь эленита. Проблема в том, что тоннель не проходит через штольни кера Клемента. Он проходит через Поля памяти.
Вик вздохнула:
– Значит, жила самородного потенцита в Аквилите не одна, и обнаружена она была гораздо раньше кражи в музее. А карта кера Клемента из библиотеки нужна была, чтобы найти пути транспортировки в Вернию… Значит, сейчас все упирается в поиски Кларка. Это он, получается, принес чуму. Он явно неместный, явно не верит в Полли. И он бывал в библиотеке. Надо поднять записи… Ох, там же был пожар! Сокрушитель, и ведь времени нет на его поиски!
Она отправила в рот гриб, на который положила кусочек хлеба, пропитанный соусом. Проглотив, она резюмировала:
– Ну и пусть катится в пекло! Сейчас важнее спасти город.
Дрейк, мрачно захрустев очередным леденцом (пакет уже был пуст), спросил:
– Ты серьезно настроена идти к Полли?
– Ты сам говорил, что ее можно спасти. Это твои слова, Дрейк.
Она оторвала кусочек хлеба, но так и не смогла выбрать соус – рука начала предательски подрагивать.
– Тогда нам понадобится противочумный костюм. Ты справишься с ним? Тебе хватит сил, Вик?
Она все же призналась, хотя не понимала, как Дрейк сам не пришел к такому очевидному выводу:
– Мне противочумный костюм не нужен, Дрейк. Я уже заражена чумой.
– На тебе нет проклятийных плетений. Поверь, я мастер, я бы такое не пропустил.
Она посмотрела ему в глаза.
– Дрейк, а банальное заражение… как там… воздушно-капельным путем ты не берешь в расчет? Я даже не знаю, в какой стадии болезни нахожусь. Может, я уже даже тебя заразила.
– Это вряд ли… В любом случае я иду без костюма, иначе Полли меня не увидит.
– Дрейк, ты уверен? Ты тут годами жил и ничего не делал…
Он признался:
– У адер Вифании и Манон возрастной артрит, они бы не выдержали путь до Полли. Мне нужен напарник. Один я не справлюсь, Вик.
Она поняла.
– И тут я.
Дрейк кивнул:
– Кстати, адера Вифания не раз говорила, что напарник сам найдет меня. И ты нашлась. Правда, я боялся, что то, что мы из разных Храмов, помешает нашему сотрудничеству.
– Умирать за меня не позволю, – напомнила Вик.
– У меня хорошая память, Вик. Учти, за меня умирать тоже не надо… Ты не сказала ничего о поисках своего жениха.
– Я… вот… Дрейк, зачем, а?! Я так хорошо держалась!
Слезы все же потекли. Вот куда делась вся понятливость Дрейка?.. Он взял ее за руки, и по ним потекло тепло.
– Вик, прости…
Ужасающе хлюпая носом и не в силах даже вытереть слезы, Вик пробормотала:
– Полли и город важнее. Эван… он справится сам… И он тоже где-то в катакомбах, я так понимаю, потому что на поверхности этих ваших сияний…
– Возмущений.
– Возмущений, – покорно исправилась она. – Там эфира от потенцита нет.
– Если он в катакомбах, то его легко найти.
Вик рассмеялась, хотя по щекам продолжали катиться слезы.
– Скажешь тоже… Полли найти сложно, а Эвана – легко!
Дрейк отпустил ее руку и тут же нарисовал какой-то символ на столе.
– Запоминай руну.
– А?
– Тепло. Руна тепла… Поиск человеческого тепла. Мы знаем, что в катакомбах могут быть только Эван и Кларк.
Вик фыркнула:
– И его помощники. И Мюрай.
– Точно. Тепла там будет много… Вик, прежде чем пойдем в катакомбы, я должен кое-что сказать… Для Тальмы Мюрай, если он действительно шпион Вернии, – тварь, гад и преступник. Но для Вернии он разведчик и настоящий сын своей страны. Для них он уважаемый человек.
– Скажешь тоже…
– Я серьезно. Иногда все зависит от точки зрения. Ведь даже тебя напугал военный дирижабль. Вернии без потенцита, который легко приведет к паритету соотношение сил ее и Тальмы, не жить… И еще. С твоей точки зрения, я тоже шпион Тальмы…
– Ты – нет, – твердо сказала Вик.
Он с упрямой улыбкой возразил:
– Я – да. Я постоянно уговариваю лер-мэра открыто противостоять Тальме и открыть порт для Вернии. Я презренный…
Вик его оборвала:
– Нет. Ты слишком дорожишь цветом своей сутаны. Ты не можешь быть шпионом.
– Тогда кто я?
– М-м-м… Посол? И хороший человек.