«Ну, мы не задохнулись тут, уже хорошо». — Думаю я.
Слышу, как рядом начинает вертеться граф, приходя в себя, рукой дотягиваюсь до него и зажимаю рот ладонью, он сначала пытается взбрыкнуть и оторвать мою руку, а когда я шёпотом ему говорю кто это — успокаивается. Заклинание огня получается у меня автоматически, и даже не обжигает руку — и теперь у меня на пальце пляшет небольшой язычок пламени, граф рассмотрев всю картину, тихо говорит:
— Вы спасли меня второй раз, леди.
— Тихо, граф, наверху враги. — Говорю я таким же шепотом и тушу пламя.
Сидим так еще около часа, слышим крики людей и смех гномов, и наконец шаги и голоса удаляются, нас накрывает полная тишина. Ли на коленях начинает ворочаться, я снова зажигаю огонёк на пальце, она открывает глаза и смотрит на меня, улыбается.
— Я знала, что ты придёшь. — Наконец говорит девушка шёпотом, видимо сразу поняв в каком мы положении.
— Я тебе вообще то говорила остаться в своей комнате, а не выходить на работу. — Как можно строже говорю я.
— Я боялась за тебя, и хотела быть ближе, ты же сама говорила… — Отвечает она.
— Я говорила про то, что страх помогает думать, а ты… — Начинаю заводится я, но вовремя себя одёргиваю, крепче обнимаю её, и говорю другое: — Я не хочу тебя потерять, не хочу, чтобы ты умерла по глупости.
— Прости. — Тихо говорит она.
— Просто пообещай, что больше не будешь делать глупостей. — Отвечаю я.
— Обещаю. — Говорит девочка, и прижимается ко мне сильнее.
«И что это опять такое?» — Растерянно проносится в голове: — «Материнские чувства просыпаются, или всё-таки отцовские?»
— А сегодня мы должны были идти на свидание… — Говорит граф мгрустно: — Но это ничего, леди, я приглашу вас снова, сразу, как только появится такая возможность.
— Граф, заткнитесь. — Зло рычу я. — Просто что бы вы были в курсе — у меня чума, думаю нам с вами не по пути.
— Ох, простите, леди. — Говорит он, совершенно игнорируя мои слова о чуме. — Почему вы так со мной, я вас обидел чем-то?
— Вы проигнорировали мои предупреждения, граф, и теперь мы сидим тут — в этом холодном и вонючем погребе, вместо того что бы быть на последней стене со всеми, и дожидаться королевских войск. — Объясняю ему я, почти крича. — Это не говоря о том, что по вашей вине чуть не погиб очень близкий мне разумный, и как у вас ума хватило поставить её на работу так близко к фронту, когда я просила вас обеспечить ей безопасность!
— Я прошу простить меня, леди, и разрешаю вам проткнуть моё сердце второй раз, убивая меня, если посчитаете это нужным. — Говорит он трагическим голосом.
— Что, какой второй раз? — Непонимающе спрашиваю я.
— Первый был, когда я вас увидел. — Отвечает он, замерев.
«Это что, типа признание в любви?!» — Ошарашено думаю я.
— Граф, вы не слышали меня? — Наконец отвечаю я. — У меня чума.
— Милая Слава, что вы всё заладили — чума да чума. — Говорит он. — У каждого пятого сейчас чума, а мы с вами на войне, тут убивают быстрее чем какая-либо болезнь, молчу уже про то, что гномы всё-таки изобрели снадобье от чумы и у нас есть образцы.
— Что-о-о?! — Спрашиваем мы с Ли.
— Вы говорили, что не найдено следов болезни у убитых вами гномов! — Удивляюсь я: — Но не говорили, что у вас есть образцы зелья!
— Я сам узнал об этом вчера вечером, леди, у убитых нами в первом бою было обнаружено несколько флаконов зелья, которое и оказалось этим самым лекарством, видимо они выдают такое каждому бойцу или офицеру, и у нас есть пару экземпляров, думаю после этого боя появились еще. — Отвечает капитан. — Мы проверили — оно работает и на людях, думаю такой же эффект будет и у перворожденных — полное излечение. Чума уже не проблема.
— В чём подвох? — Спрашиваю я.
— Кхм, подвох в том — зачем гномы захватывают столько пленных. — Отвечает он. — Рабы им не нужны, никто лучше них в подземельях не может работать, но они упорно захватывают наших людей, и орков из степей, вы же слышали крики наверху.
— Женщины? — Спрашиваю я.
— Ох, не говорите глупостей. — Смеется он. — Вы видели женщин коротышек?
— Нет. — Отвечаю задумчиво.
— Так вот, скажу вам по секрету, зрелище то ещё — нет, наши женщины им для ТАКИХ дел не нужны, это точно. — Говорит он.
— Так вы думаете, они захватывают людей и других разумных, что бы… — Говорю ошарашено я.
— Я только предполагаю, и в ближайшее время у нас был план провести разведку — мы получили в руки один из гномьих амулетов телепортации, но для реализации такой разведки нужен был маг — амулет не может быть активирован обычным разумным, только с магическими способностями. — Говорит он.
— У вас же есть маги. — Говорю я.
— Никто не хочет остаться в подземельях гномов навсегда, если что-то пойдет не так. — Серьезно отвечает он.
— И вы предлагаете мне… — Говорю я, а он перебивает возмущённо:
— Нет, леди, я благородный человек и никогда бы не послал женщину на смерть, тем более которую люблю!
Я поражённо молчу и думаю:
«На смерть значит?»
Взять зелье, уйти из этой чёртовой крепости, осесть, где ни будь в небольшой деревне, стрелять зайчиков и собирать репку, проживём с Ли как ни будь потихоньку.
«Ребёночка родишь, мужика найдешь, ещё родишь, что бы не ушел к шлюхе-соседке». — Раздаётся ехидный голос в сознании.
Сплёвываю в темноту погреба с отвращением, отгоняя ненужные мысли, думаю — смогу ли пить эликсир, который не знаю как приготовлен, и важно ли мне это — знать из чего оно вообще сделано?
Меня тошнит, опять болит и кружится голова, еще и эти дурацкие мысли.
— Леди, обещаю вам — я достану этот чёртов эликсир, это будет не сложно, вам не нужно ходить в разведку. — Говорит граф, видимо почувствовав моё настроение, и грустно добавляет: — И тем более я не призываю вас отвечать взаимностью на мои чувства за это.
«Благородный петух». — Зло думаю я и говорю:
— Сначала надо выбраться отсюда.
— Я не отпущу тебя ни в какие пещеры гномов! — Громко говорит Ли, всё время молчавшая до этого. — Я знаю тебя, и не отпущу!
И тут сверху раздаётся шум, явно кто-то разбирает завалы.
— Ну вот граф, похоже нас услышали, готовьтесь к бою. — Говорю я, перехватывая лук и накладывая стрелу на тетиву.
Наконец звук становится громче, и через щели на доске-закрывашке пробивается свет и какие-то звуки — крики, разговоры. Дверца резко открывается, и я поначалу не могу разобрать кто там стоит — сильно слепит свет из проёма, но граф успевает меня остановить криком:
— Леди, не стреляйте, это наши друзья!
Я присматриваюсь, и вижу обеспокоенное лицо Эли, улыбаюсь ей устало, а она кричит:
— Они тут, быстрее, лекаря и людей сюда, у нас мало времени!
«Как хорошо, когда у тебя есть настоящие друзья». — Думаю я, опять проваливаясь в беспамятство.
Глава 12
Открываю глаза от того, что солнечный свет бьёт прямо в лицо, поворачиваюсь на бок и понимаю — я в кровати, под одеялом. Осматриваюсь — моя комната, последняя которую я мог называть своей — в здании у замка.
«И сколько я тут провалялся?» — Думаю, потягиваясь.
Тело не болит, голова в норме, волосы немного обгорели — но ничего страшного, мне не жениться.
«Или правильно говорить — не замуж выходить?» — Слышу ехидный голос в голове.
— Пошёл ты, шутник. — Говорю вслух, настроение сразу портится.
На столе стоит огромный букет цветов, и кажется, я даже знаю кто его принёс — граф.
«Интересно, ему Эли и Ли специально ничего не сказали про отношение к сорванным цветам у эльфов?»
У стены на стуле сложен новый, судя по виду, комплект обмундирования, а сверху небольшой серебряный значок — два соединённых вместе «колышка» в виде наконечников стрел, знак командира стрелков в армии королевства.
«Значит теперь я официально командир стрелков, ну надо же». — Думаю я. — «Впрочем, ничего не изменилось».
Рядом с одеждой, у стены, стоят ножны с мечом и лук, а на столе лежит кинжал. Встаю с кровати — на мне новенькая и чистая белая ночная рубашка, почти до пяток, да и тело, судя по всему, чистое.
— Бля! — Ругаюсь я, и пытаюсь угадать кто же это меня мыл? Насколько помню я тогда весь был в саже, пепле, пыли и другой гадости.
В голову лезут мысли о похотливом графе, который аккуратно, мочалкой промывает каждый кусочек тела, насвистывая незатейливую мелодию.
— Сука! — Опять ругаюсь я.
«Что за бред в голову лезет, не дали бы ни Элисаль, ни Ли мыть меня кому то, кроме себя». — Успокаиваюсь я.
Делаю шаг — и меня начинает уводить в сторону, поворачиваюсь обратно к кровати, и падаю на неё.
«Нормально меня приложило, как воевать то теперь?» — Думаю озадаченно.
«Да, приложило и правда знатно — вместо того что бы думать, как убежать — думаешь, как будешь воевать». — Опять этот ехидный голос — то ли совести, то ли моей памяти, а может даже и чужой.
— Изыди. — Сквозь зубы бурчу я, держась за голову, и пытаясь прогнать головокружение.
Слышу какой-то шорох, переворачиваюсь на спину, сажусь и оглядываю комнату, замечаю еще одну кровать — стоит в противоположном углу, и в одеяле кто-то ворочается.
«Неужели граф?!» — С ужасом думаю я. — «И значит мыл и одевал меня этот ублюдок!?»
Из одеяла выглядывает заспанная голова Ли, она умильно потирает глаза кулачками, и вдруг резко встаёт и бросается ко мне с криком:
— Очну-у-у-ула-а-ась!
Я обнимаю её, целую в голову, и бурчу:
— Эй, осторожней, мне тяжело, а если так обнимать сильно будешь — рёбра сломаешь, опять болеть придётся.
— Ничего, лекари подлечат. — Говорит она, и не отпускает, а я бессильно откидываю голову на кровать.
— Ты меня быстрее чумы убьешь. — Глажу её по голове.
— Да ну тебя. — Наконец отлипает она, и торжественно продолжает: — Вообще то граф Гунтор Низольский выделил для тебя эликсир, который излечивает от чумы.
— Ты же слышала, Ли, про что мы говорили с графом в последний раз? — Спрашиваю я.