Сатир перевел план Рипте, тот – Анфу. Отмахиваясь и расталкивая нежить, двухметровый раптор и мало уступающий ему в массе инсектоид раскидали баррикады, загородившие главный вход, и вырвались на улицу. В освободившийся дверной проем ринулись остальные. За порогом мы встали кругом спиной к спине и начали продвигаться к боссу так, чтобы ближайшим к нему всегда оставался я.
Лич засел у казармы на другой стороне улицы. Он напомнил Дарго, главного босса инстанса под храмом Нергала, которого играл покойный Клейтон. Его тело покрывала мантия, похожая на перевернутый тюльпан с расходящимися во все стороны заостренными лепестками.
Проклятый лич Кощ, нежить 306-го уровня
Легат Чумного мора.
Кощ парил, не касаясь земли почерневшими босыми ступнями, завидев меня, он прошипел так, что я не понял, слышали ли его все или голос прозвучал в голове:
– Отступник… Предатель…
Он исчез, чтобы появиться прямо передо мной. Вытянутые костлявые пальцы схватили меня за голову, вливая тонны урона магии мертвых. Почерневшие когти врезались в череп, кроша кость и добираясь до мозга. От адской боли я заорал, но урона он нанес не так уж много – почти все уходило в союзников. Их показатели жизни на порядок превосходили мой, а уж усиленные Утесом…
– Жалкий слабый смертный! – прошипел Посланник. – Не тебе тягаться с величием Чумного мора!
Шкала возмездия быстро пополнялась, но оно не понадобилось. Члены команды набросились на Посланника Чумного мора одновременно. Нега хлестнула босса бичом, срывая половину гниющего лица; серия файрболов Флейгрея прожгла дыру в груди, и одеяния лича вспыхнули. Оглушив его ударом мощного хвоста и тем самым прервав заклинание, Рипта проткнул лича копьем, а со спины уже атаковал Анф заостренными конечностями-пилами. Мое Комбо, как и удар меча Утеса, прошло мимо, Кощ развернулся и завладел разумом Неги – выбрал ее как самую сильную. Суккуба посмотрела на меня. Ее иконка исчезла из списка группы.
– Нет! – завопил Флейгрей, когда Игги бросился на мою защиту и атаковал Негу.
– Бейте лича! – проревел я. – Флейгрей! Лича!
Нега замахнулась. Ее длинный бич с зазубренными шипами по всей длине волной прошелся по моей спине, раздирая кожу, плоть и кости. А потом Нега потянула хлыст на себя…
Стражи совместными усилиями добили босса раньше, чем мои очки жизни рухнули в красную зону.
Бой длился недолго, но это были самые длинные десять секунд в моей жизни.
Проклятый лич Кощ мертв.
Кряхтя от боли, я присосался к зелью здоровья, а остатки попросил Утеса вылить на спину. Зашипела поврежденная плоть, взвился дымок, и рана затянулась. Я облегченно вздохнул, но расслабляться было рано – за спиной наступала нежить, оставшаяся без покровителя.
Второго лича поблизости не было, потому драться с мертвяками стало проще. Возможно, личи могут держать в подчинении ограниченное количество прислужников, тогда понятно, почему мобы разделились, вместо того чтобы вместе крушить купол, – легаты Чумного мора определили опасных противников и не давали им объединиться.
Скелетов взяли на себя милишники Анф и Рипта. Нега охаживала плетью всех подряд, пока Утес добивал или пытался добить подожженную Флейгреем нежить. Проявила себя Аура шипоносца, причем она била без промаха, но урон дико резался, и мобы получали жалкие единицы – я обратил на это внимание, машинально расстреливая ходячих мертвецов.
Сложнее всего пришлось с Поганым тошнотищем. Чумной мор проапгрейдил моба, и тот научился развешивать доты трупного яда и сыпать злобными склизкими червями. Звучит смешно, но черви были 200-го уровня, и только Стена огня Флейгрея не дала им добраться до меня.
По итогу опыта ни мне, ни Утесу не дали – с таким-то паровозом. Учитывая, насколько мои стражи выше лича и его прислужников, никто ничего не получил.
Разобравшись с частью рейда Чумного мора, мы оглянулись. Повсюду алели ошметки плоти, белели кости и дымились лужи отвратительной жижи из тошнотища и поганища. На месте гибели лича, развеявшегося после окончательной смерти, осталась пыль, над которой поднимался призрачный дым и тянулся к храму. То ли Бегемот так подбирал энергию, то ли жизненная сила этого лича утекала к другому.
Судя по карте, второй босс, почувствовав неладное, уже собирал отряды и выдвигался в нашу сторону. Отсюда было видно, как нежить тянулась к улице.
– Черт, ни опыта, ни лута, – подосадовал Утес. – Скиф, это фигня какая-то!
– На днях двинем в нормальный инст наших уровней, – успокоил я. – Впереди выходные, так что оторвемся и прокачаемся, не пережи…
Хлопки разрываемого пространства возвестили о появлении группы новых гостей. На улице, прямо между нами и оставшейся нежитью, появились кобольды. Еще я успел заметить мелькнувшие в толпе фигуры Тиссы и Инфекта.
Девушка, увидев меня, помахала рукой, изобразила висельника и исчезла вместе с Маликом, не став дожидаться смерти от Изнеможения, которое убивает быстрее, чем зной Лахарийской пустыни.
Посреди форта, растерянно озираясь, топтались мои знакомые оборванцы-кобольды. И, судя по быстро приближающимся мертвякам, жить им оставалось несколько вздохов.
Первым до них добежал я. Уложил Возмездием Спящих ближайшего скелета-лучника, уже целившегося в одного из кобольдов, и вклинился между бросившимся в самоубийственную атаку вождем кобольдов и поганищем. Бить его было бесполезно, но я все равно попробовал Оглушающий пинок, прежде чем скомандовать:
– Грог’хыр, уводи своих туда! Бегом!
И указал вождю в сторону надвигающихся монстров: козлоногого сатира, демоницы-суккубы, двухметрового ящера и огромного насекомого. Стоявший рядом старый шаман разинул рот и вылупил глаза:
– Там же демоны!
– Это наши демоны, Рыг’хар! – Я принял на себя стрелу, защищая шамана. – Давай же! Смелее!
Вождь племени раздал нужную порцию оплеух и отрывистым лаем приказал бежать, личным примером показывая направление. Вслед за ним рванули остальные кобольды.
Я тоже отступил, опасаясь, что совокупного урона надвигающейся нежити хватит, чтобы убить меня. Тем более что после атак Коща и Неги мое здоровье не восстановилось. И вряд ли восстановится, пока мы здесь не закончим.
Соратники, добежав до меня, остановились.
– К личу не пробиться без боя. Прорываемся? – спросил Флейгрей.
– У меня идея получше. Я попробую увести их, а вы перехватывайте лича. Думаю, он идет за мной.
– Добро, – ответил Флейгрей.
– И еще. Пусть кто-нибудь сопроводит кобольдов к Бегемоту, ему сейчас туго.
Используя преимущество в скорости, я начал кайтить нежить в сторону таверны. Вытянувшись в разрозненную цепочку и игнорируя остальных противников, мертвяки устремились за мной. Их подгонял второй лич – копия первого.
Проклятый лич Шазз, нежить 396-го уровня
Легат Чумного мора.
Осознав его уровень, я остолбенел. Еще когда оценивал его со ступеней храма, он был такой же, как Кощ. Получается, второй лич усилился за счет смерти первого? Моя уверенность в благополучном исходе пошатнулась. Теперь уже босс превосходил моих стражей, причем намного. Как с ним справиться?
Мысли лихорадочно метались, пока я бегал зигзагами, продлевая маршрут: огибал здания, пускал замедляющие стрелы (все мимо) и надеялся заколоть нежить Аурой шипоносца до смерти. По самым скромным прикидкам, на это потребовались бы сутки непрерывного кайта.
Постоянно оглядываясь, я видел, как Утес отвел кобольдов под покров, а стражи окружили Шазза, и тот вступил с ними в бой. Сначала все шло хорошо, и иконка босса постоянно горела красным, свидетельствуя о том, что тот подвергается безостановочным атакам.
Однако очень много ударов не попадало по боссу, даже для Неги 320-го уровня тот был слишком крут. Но за счет таланта Утеса лич получал приличный урон. Я уже снова решил было, что мы справимся, как вдруг все изменилось: иконка Неги окрасилась красным и выпала из состава группы.
Попав под контроль лича, суккуба очаровала Флейгрея, и сатир выключился из боя. Дальнейшего я не видел, потому что добежал до выхода из форта, а три десятка нежити, выстроившись в цепь, закрыли обзор.
В центре поля зрения вспыхнула крупная красная надпись:
Утес, дворф, воин 27-го уровня, мертв.
Понимая, что дает Утес группе, суккуба уложила его первым? В смекалке личу не откажешь.
Оттесненный нежитью, я вынужден был отступать от форта. И в конце концов побежал, потому что к привычным мертвякам присоединилось кое-что пострашнее: Костяные гончие, мертвой магией собранные из погибших скелетов, и Очаги чумы, серые кляксы, которых не берет физический урон, я встречался с ними в Тристаде во время прорыва.
Гончие не уступали мне в скорости, и, только завидев их, я изо всех сил бросился к джунглям. Продираясь сквозь заросли и деревья, спотыкаясь о корни, я бежал, всем сердцем желая, чтобы стражи справились, а если начнет пахнуть жареным, свалили под защиту купола…
Следующие уведомления, обагрившие поле зрения с интервалом в несколько секунд, окончательно похоронили надежды:
Рипта, раптор, хищник 307-го уровня, мертв.
Анф, коликод, камнедер 310-го уровня, мертв.
Флейгрей, сатир, авантюрист 305-го уровня, мертв.
Где-то за моей спиной безмолвно неслись Костяные гончие. Бодрость скатилась в желтую зону, но я продолжал двигаться. А потом вспыхнуло последнее сообщение:
Нега, суккуба, искусительница 320-го уровня, мертва.
Ветер донес до меня торжествующий шепот:
– Ничтожный предатель! Черви пожрут тебя изнутри!
В нос ударил сладковатый запах гнили.
Глава 13. Ходячие мертвецы
Небо почти заволокло тучами, вот-вот мог начаться тропический ливень. Воздух загустел и казался осязаемым, а оттого каждый вздох давался тяжело, с натугой. В реальной жизни я задохнулся бы уже минут через десять такого бега. Знаю это точно по урокам физкультуры.