– А что Ядро? – поинтересовался Утес.
– Ничего. Мне кажется, оно ни черта не видит, а в голове я до последнего повторял «Исполняю, повелитель». Хотя, может, оно мысли не читает, и я просто перестраховывался.
– А оно разве не должно было как-то среагировать? Ты активировал на нем Уравнитель!
– Да там вообще странная механика с этим артом! Подозреваю, цель не осознает, что ее уровень снижается, с этой игровой условностью мы будем разбираться отдельно. Проведем опыт среди своих, посмотрим, что видит и ощущает жертва. Суть в том, что Ядро будто отключилось сразу после моих слов. Свечение вокруг него погасло, пещера погрузилась во тьму. Больше ничего не происходило, так что я спокойно вернулся в чумной портал и оказался в шахте Кхаринзы. Попросил коллегу по нашей маленькой секте, – я показал пальцем в сторону Шазза, – чтобы он убрал своих отсюда. Потом дотащился до таверны и вышел из Диса. Совсем фигово себя чувствовал, даже в игре. Да и вообще, если откровенно, мне вчера не хотелось продолжать. Тем более надо было посоветоваться с вами, прежде чем что-то делать…
– Ладно, давайте решать уже, – сказал Бомбовоз. – В последние дни черт знает чем занимаемся. Где старый добрый кач? Гриндинг? Фарм? Путь в инсты пробит, завтра Инфект откинется. Фул пати, правда, без хила, но да фиг с ним. С непробиваемым танком и читерским Утесом нам ничего не страшно. Что надо сделать, чтобы стать нежитью? Если не обратишь сегодня, я вылечу из клана.
– Все мы вылетим, – хмуро заметил Утес. – Давайте хоть посмотрим на описание расы. Бонусы, штрафы…
Я кинул в чат ссылку. Честно говоря, вчера пристально все изучить не успел, меня больше заботила встреча с Ядром.
Нежить
Разновидность существ мира Дисгардиум, которые после смерти были подняты божественными или сверхъестественными силами. Это название применимо ко всем созданиям, функционирующим несмотря на прекращение жизнедеятельности.
Спонтанно возникающая нежить может быть найдена в любом уголке Дисгардиума, чаще всего в виде умертвий или призраков. Самые известные представители нежити, такие, как зомби или призраки, – это вернувшиеся к жизни после смерти, обычно неспособные мыслить, кровожадные твари, враждебные любым живым существам, с которыми сталкиваются на своем пути.
Живые мертвецы стали использоваться в качестве инструмента ведения войны при Старых богах, когда первые некролиты-самоучки научились оживлять тела павших воинов в виде воинов-скелетов. Позже это знание превратилось в новую форму магии под названием «некромантия», которая запрещена как в Содружестве, так и в Империи. Нейтральные расы также придерживаются нулевой терпимости по отношению к этой запретной магии.
Души восставших мертвецов плохо связаны с их телами. Темная магия, поддерживающая состояние нежити, служит буфером, препятствующим телу и душе соединиться должным образом. Вот почему нежить не воспринимает боль и другие тактильные ощущения от большинства физических раздражителей и почему Свет приносит такую боль живым мертвецам.
Расовые бонусы
«Что мне снег, что мне зной…»: +100% к сопротивлению климатическим воздействиям.
«Подлейте мне еще той отравы»: +100% к сопротивлению ядам, ваша кровь токсична для всех живых.
«Воля Чумного мора»: полное неподчинение эффектам контроля.
«Не дыши!»: вы можете свободно находиться под водой неограниченное время.
«Каннибализм»: поедая тела врагов, вы восстанавливаете 5% очков жизни каждую секунду.
«Неутомимость»: вы не нуждаетесь в отдыхе, показатель «Бодрость» деактивирован.
Расовые штрафы
«Абсолютное зло»: разумные расы Дисгардиума не испытывают к вам ничего, кроме ненависти.
«Убивающий свет»: +100% к получаемому урону от магии света, исцеляющие заклинания света наносят вам урон вместо лечения.
«Я не чувствую ног»: скорость передвижения пешком снижена на 25%.
«Это для живых»: −50% эффективности зелий здоровья и маны.
«Что за урод!»: −75% от харизмы.
«Здесь воняет»: от вас исходит устойчивый дух гниющей плоти.
– Значит, вонять будем всем кланом, – резюмировал Бомбовоз, дочитавший последним. – Что ж, это утешает. Ну что, обращаемся в нежить?
– А Инфект? – вспомнил я о Малике. – Вызываем?
– А что с ним? – пожал плечами Краулер. – В песочнице Тристада можно быть только человеком. Выбор ему придется делать при выходе оттуда, так что речь пока только о нас. И мы вроде вчера еще все решили… Но сообщить надо. Я выйду, позвоню ему, чтобы прыгал сюда…
– Прошу меня извинить, – перебил Эда подошедший Дьюла. – Алекс, отойдем ненадолго?
Парни понимающе кивнули, и я двинулся за строителем. Он вышел на улицу и направился к святилищу.
Форт выглядел безжизненным и опустевшим. Здания, кроме таверны и храма, не пострадали, исчезли тела погибшей нежити и наемников. Кровь тоже. Но при этом сама атмосфера давила. Даже воздух казался гнетущим и смрадным, возможно, из-за армии мертвецов поблизости. И это странно, потому что я сам, став нежитью, перестал чувствовать запахи и осязать отмершей плотью, оставив дефолтные настройки персонажа.
Мы поднялись на вершину пирамиды, служившей фундаментом храму, который возвышался здесь еще два дня назад.
– Видишь развалины? – спросил Дьюла.
– Развалины? – удивился я. – Здесь же ничего не осталось. Только мусор какой-то, но он вроде и до храма тут валялся.
– Мусор… – Дьюла вздохнул. – Ты не строитель, а потому не видишь. Да, что-то растащили мертвяки, но только то, что нашли. Я вижу больше. Почти 90% всех строительных материалов сохранилось: дерево, камень, песок… Их можно вроде как «добыть», а можно «починить». Я в силах восстановить храм или, раз уж мы теперь на стороне зла и не собираемся этого делать, разобрать на ресурсы.
– Оставь пока как есть, – ответил я. – Когда придет время восстанавливать храм, я сообщу.
– Как скажешь. Могу пока отсюда позаимствовать немного ресов? Хочу починить таверну.
– Думаю, да. Таверна – сердце форта, без нее никак…
Ухмыльнувшись, Дьюла прошел к тому месту, где располагался алтарь, достал инструменты и принялся стучать киркой по воздуху. Так это выглядело со стороны. «Вот тебе и реализм», – подумал я.
Процесс добычи ресурсов меня заинтересовал, я подошел ближе и убедился в том, что Дьюла действительно колотит по воздуху. Но кирка, не достигая груды мусора, встречала сопротивление, обо что-то ударяясь, и при каждом ударе раздавался отчетливый стук. Что ж, если в игре есть внепространственный инвентарь, а при луте Крысы-зомби ее аккуратно собранные внутренности сами вываливаются тебе в сумку, можно поверить и в невидимые для нестроителей «развалины». Впрочем, ничего удивительного: на руднике я не видел руды, даже если Мэнни показывал на нее пальцем. Скалы да камни.
– А когда мы впервые сюда пришли, здесь тоже были развалины?
– Так точно, – ответил Дьюла. – Но их я разобрал, потому что отремонтировать было невозможно. Не было у меня такого проекта…
– Какого?
– Святилища Ушедших. Я потом ради интереса поковырялся на аукционе, поискал в сети – ничего подобного нигде не упоминается. – Дьюла вдруг прекратил стучать киркой. – Так, Алекс… Отойди-ка…
Сдвинув меня с места, он стал разбирать невидимые завалы, и вдруг вместо исчезнувшей кучи мусора прямо из воздуха проявилось лежащее на земле тело.
– Клянусь рылом Бегемота, это же… Это же Анф!
Это действительно было тело погибшего инсектоида. А я еще удивлялся, куда подевались стражи! Даже вчера подумал, что их поднял лич и присоединил к своей армии, но никого похожего среди прислужников Шазза не было. А если…
Я выделил труп Анфа и активировал Чумную анимацию, мысленно благодаря Шазза за подаренную энергию.
Поднять Анфа, коликода 307-го уровня, как нежить?
Стоимость: 1 000 единиц чумной энергии.
Поддержание Чумной анимации: 1 000 единиц чумной энергии в сутки.
Подтвердив, я получил новый запрос системы:
Сохранить разум поднимаемого Анфа, коликода 307-го уровня?
– Бездна… – прошептал я, чувствуя, как губы растягиваются в улыбке. – Да!
Через час, когда зарядил мелкий летний дождик, к нашему клановому совещанию добавились сатир, суккуба, инсектоид и раптор. Мертвые, с отвисающими пластами плоти, гниющими ранами и кое-где проглядывающими костями, но живые! Дьюла в одиночку расчистил пространство у алтаря, выкопав все тела, а я не пожалел чумной энергии, чтобы поднять всех бывших стражей.
– Я вылез из самой глубокой задницы, – проворчал Флейгрей, он отчаянно чесался, хотя по всем медицинским показателям зудеть у него ничего не могло из-за отмерших нервных клеток. – Даже не знаю, где ты меня провел, Скиф, мы не договаривались, что я обращусь в это, – он указал на себя. – Да меня засмеют в Преисподней!
– Прекрати чесаться, Флей, задолбал, – сморщилась суккуба. Она сохранилась лучше всех, но часть облезшего скальпа, пробитая щека и обломанный маленький рог не позволили бы назвать ее красивой ни при каких обстоятельствах. Тем более стражи растеряли все свои способности, приобретя стандартные «бей-рви-грызи» из зомби-арсенала. – У тебя фантомный зуд, и ты своими когтями делаешь только хуже. И, если не понял, никакой Преисподней тебе не светит. Мы привязаны к Скифу намертво, ха-ха… – Смех Неги можно было назвать истеричным, если бы он не казался таким жутким.
Успокоившись, суккуба высунула язык сквозь пробитую щеку и скривилась.
– Боюсь, на конкурс красоты Преисподней меня не возьмут… – сказала она. – А пить как? Это сколько же прольется!
– Да и проймешь ли это тело алкоголем? – засомневался сатир.