— Еще налить? — спросила Зинка-буфетчица.
— Не-а. Хватит.
— Уж что да, то да. Второй день на работе, а уже дым столбом.
Я развела руками, демонстрируя тем самым мои искренние сожаления, и решила заглянуть в зал, проведать Зойку и узнать, как там без меня справляются девчонки.
Я шла по коридору, боковая дверь открылась, и появился Владимир Юрьевич.
— Ты как вошла? — спросил он тихо.
— Куда? — не поняла я.
— Не ори. В ресторан как вошла? Ведь ты была на улице, а Кувалда курить отправился.
— А… через кухню. Дверь открыта…
— Знаю, что дверь открыта… — Владимир Юрьевич посмотрел как-то странно, подумал, нахмурился и заявил:
— Слышала пословицу: «Кто много видит, тот долго не живет»?
— У меня зрение плохое, — честно ответила я, а Владимир Юрьевич вдруг пробормотал: «Черт», я проследила его взгляд и на мгновение увидела тень на противоположной стене. Кто-то торопливо прошел к лестнице.
— Иди работай! — рявкнул мой начальник и хлопнул дверью, а я ускорила шаги и, завернув за угол, выглянула на лестницу: она была пуста.
— Тайны мадридского двора, — проворчала я и вздрогнула от неожиданности — кто-то взял меня за локоть. Вздрагивать не стоило — рядом стояла Зойка.
— Кувалда нас покинул, — сообщила она ласково, — Была идея, что наш друг решит встретить нас после работы, но знающие люди заверили: не рискнет. Хорошая новость, правда?
— Ага. Ты случаем не видела, кто по лестнице спускался?
— Нет, конечно. Я же за тобой шла. Давай в зал, мужики пьяные, базары гнилые, я на ногах еле стою. Хорош халтурить.
— Пойдем, — кивнула я, мысленно послав к черту все здешние тайны.
…К половине третьего наконец-то все разошлись. В зале остался Ванька, весело поглядывающий на мою подружку и совершенно не обращающий внимания на то, что ресторан вроде бы закрыт, и дядя Миша в своем углу, задумчивый и тихий, а главное, почти трезвый. Беспокоить его никто не решился, а сам он никуда не спешил.
— Дочка, — позвал он, когда я проходила мимо. Я подошла. Он ткнул пальцем в стул напротив, — Садись.
Я села, серьезно глядя на него. С такими людьми, как дядя Миша, никогда наперед не скажешь, что тебя ожидает.
— Тебя как правильно-то зовут? — усмехнулся старик.
— Виталия.
— Ишь ты, имя вроде бы мужское.
— Отец назвал, мечтал о сыне.
— Ага… — Он по-стариковски пожевал губами, задумчиво разглядывая свои ладони, и продолжил:
— Ты вот что… Ты все эти глупости не слушай, один дурак сказал, другой дурак повторил… Никто тебя не тронет. А начнет кто руки распускать, мне скажи. Здесь каждый подтвердит дядя Миша слово держит.
— Спасибо, — сказала я, он усмехнулся:
— Пожалуйста. Характер у тебя есть. Это хорошо. Не пропадешь, значит. А отсюда уходи. Ищи место поспокойней.
— Да нам только первое время перебиться…
— Вот-вот… так что сегодняшнее близко к сердцу не принимай, ни к чему. Морду отожрал, боров, а жизни не видел. Это он здесь хорохорится, а сама знаешь… Ладно, заучил я тебя.
— Спасибо, — серьезно сказала я, подтверждая слова кивком.
Подошла Зойка.
— Ну что, дядя Миша, по маленькой, на дорожку?
— Давай. И парня своего крикни. Посидим. Ванька подошел, поздоровался почтительно и сел рядом. Зойка принесла водки и закуски, какая нашлась в кухне. Владимир Юрьевич заглянул в зал, покачал головой, но словесно свое недовольство не высказал. Особо долго засиживаться не стали, дядя Миша тяжело поднялся, и стало ясно — впечатление, что он трезв, весьма обманчиво. Мы вызвали такси и вчетвером вышли на улицу, поддерживая дядю Мишу, при этом старались, чтобы в глаза наша забота не бросалась. Жил старик по соседству. Ванька проводил его до подъезда, заскочил в магазин с надписью через всю витрину «Круглосуточно» и вернулся с бутылкой шампанского, литровкой водки и связкой бананов.
— Ну что, сестренки, — сказал он весело, — у вас завтра выходной…
Мне было ясно: первый шаг к неприятностям — это связаться с таким парнем, как этот Ванька, набивающийся Зойке в женихи. Вышел он совсем недавно, а сядет на днях, это у него на морде написано крупными буквами. Руки до локтей в наколках, а каждая фраза и даже интонация как справка об освобождении. Зойке он не пара. Мужик ей нужен работящий, серьезный и… Я взглянула на подружку, она зазывно улыбалась Ваньке, щуря кошачьи глаза, а я мысленно махнула рукой — в конце концов, после нескольких лет за колючкой дома ее никто не ждал, и я очень сомневаюсь, что за четыре месяца, что она на воле, у нее был мужик (а если и был, то из-за беспробудного пьянства она его вряд ли вспомнит). В общем, пусть будет Ванька, ведь не замуж за него выходить…
Приехали к нам. Палыч спал в кухне, устроив голову на подоконнике, его растолкали и усадили за стол. Однако все, а в первую очередь мы с Палычем, переоценили свои силы, пить не хотелось, глаза слипались. Палыч дремал, я зевала, а Зойка с Ванькой переглядывались. Чувствовалось, что на кухне им неинтересно. Через полчаса Палыч ушел к себе, я, уступив комнату Зойке, устроилась в кухне на раскладушке, еще раз зевнула и закрыла глаза с намерением мгновенно уснуть. Но лишь только мысли начали путаться в моей голове, мешая сон с явью, как зазвонил телефон. Чертыхаясь, я с трудом выбралась из раскладушки и сняла трубку.
— Виталия? — спросил мужской голос.
— Да, — тряхнув головой, ответила я.
— Это Володя. Владимир Юрьевич, — Ранее мне не приходилось разговаривать с начальником , по телефону, может быть, поэтому его голос я сразу не узнала. — Можешь приехать в ресторан? Прямо сейчас. Я такси вызову…
— А что случилось? — пытаясь прийти в себя, задала я вопрос.
— Приедешь, поговорим, по пустякам среди ночи будить не стал бы.
— Да мы только угомонились…
— Тогда извиняться не буду. Такси вызвать?
— Не надо. Тормозну тачку. Я повесила трубку, подошла к двери в комнату и постучала, послышался тихий Зойкин смех, но отозваться она не пожелала. Подумав, я решила, что оно и к лучшему, и покинула квартиру.
На частника я понадеялась зря, проспект выглядел пустынно. Я стала гадать, то ли вернуться в квартиру и вызвать такси, то ли идти к ресторану, рассчитывая, что машина все-таки появится. Тут выяснилось, что ключ я оставила дома и, чтоб вернуться, потребуется беспокоить Зойку.
Я шла по тротуару, теряясь в догадках, зачем Владимиру Юрьевичу понадобилось вызывать меня в ресторан. На перекрестке увидела «Жигули» и отчаянно замахала руками. Парень остановился и распахнул дверь.
— Куда? — спросил он весело. Посмотрев на него, я с завистью отметила, что выглядел он бодрым и свежим, а вот я едва держалась на ногах.
— В «Азию», — пробормотала я, падая на переднее сиденье.
— Поздненько. Уже закрыто.
— Ничего. Давай поехали. Сороковника тебе хватит?
— В самый раз, — засмеялся он, приглядываясь ко мне. Через десять минут мы тормозили возле ресторана, — Может, подождать? — предложил парень.
— Если через пятнадцать минут не появлюсь, уезжай, — кивнула я и направилась к центральному входу.
Само собой, он был закрыт. Я юркнула во двор и поднялась на крыльцо, дверь для служащих заперта. Я таращилась на нее в некотором недоумении, все окна темные, не похоже, чтобы меня здесь кто-то ждал. Чувствуя некоторую нервозность, я обошла здание и направилась к кухонной двери. Она не только не была заперта, она была приоткрыта. Я уже протянула руку, но вдруг отдернула ее, точно обожглась. Один раз я уже поплатилась за свою глупость. Все происходящее здорово напоминает ловушку в каком-нибудь дрянном триллере. Я попятилась, выскочила на улицу и через минуту сидела в «Жигулях».
— Действительно закрыто, — заметила со вздохом.
— Может, кабак тебе ни к чему? Выпьем, отдохнем?..
— В другой раз, — кивнула я. — Отвези назад, на проспект.
Приметив телефон, попросила парня остановиться, расплатилась, но он покинуть меня не пожелал, проехал метров сто и приткнул машину у тротуара.
— Придурок, — фыркнула я и начала звонить в ресторан. Ответили мне длинными гудками. Так, если Владимир Юрьевич ждал меня, то телефоном должен заинтересоваться. Звонила я настойчиво, не меньше трех минут, трубку так и не подняли. Я тряхнула головой, пытаясь решить, что делать. Если что-то случилось, а это вне всякого сомнения, мое появление в ресторане в неурочное время сослужит мне плохую службу. Да еще этот парень в «Жигулях»… Я набрала номер Вальки, длинные гудки. Тут я вспомнила, что у него есть сотовый и номер он мне записывал… Не помню первые цифры, 32 или 33… Матерно выругавшись, я набрала номер, надеясь на удачу, и она совершенно неожиданно улыбнулась мне.
— Слушаю, — зевая, ответил Валька.
— Чижик, извини за свинство, но я хочу, чтобы ты подъехал к аптеке на нашем проспекте.
— Чего? — не понял он.
— Мне позвонил Владимир Юрьевич, просил приехать в ресторан. Я приехала. Дверь на кухню открыта.
— Ну…
— Что «ну»? У меня ни малейшего желания входить туда одной.
— Ты что, спятила? — возмутился Валька, — А у меня есть желание тащиться на другой конец города?
— Ты не понял. Дверь в кабак открыта, а на мой звонок Вовка не отвечает. Я даже не уверена, что звонил он.
— Нет, ты точно спятила, — обиделся Чижик, но тут до него наконец дошло. — Где ты?
— Возле аптеки, на проспекте.
— А почему не возле ресторана?
— Потому что я хочу быть от него подальше, пока не пойму, что там за дерьмо.
— Ладно. Жди возле аптеки. Буду через двадцать минут.
Он прибыл через пятнадцать" Парень на «Жигулях» все это время ждал в машине, а я прыгала на остановке, пытаясь отгадать, с какой стороны появится Валька. Он вынырнул из переулка, лихо затормозил, я села в кабину, а терпеливо ждавший парень неохотно тронулся с места. Впрочем, мне было не до него.
— Ну, что там? — хмурясь, спросил Валька, следуя в сторону «Азии».
— Я уже все рассказала.
— Ни черта ты не рассказала. Зачем он звонил тебе?