В последнее время я почему-то привыкла думать, что Всеволод – моя единственная надежда и опора. Если волшебные артефакты принадлежат ему, то и анатари должна работать только на него.
Но ведь это не так. Что мешает мне надеть янтарный перстень, поцеловать в порыве нежности того же Федора или даже этого белобрысого Игоря, и наделить их тем самым новой силой? Что мешает вовсе уйти от Репьевского и найти себе другого защитника?
Ничего.
Другое дело, что ни Федора, ни тем более Игоря целовать я не хочу. А вот Всеволода бы не отказалась. Хоть с перстнем, хоть без перстня. А уходить от него и вовсе нет никакого желания. По крайней мере, рядом с ним я чувствую себя девушкой, а не цирковой мартышкой. Есть надежда, что во время наших встреч он обращает внимание не только на «переливы золота и малахита», но и на меня саму.
- Представляешь, в этом городе закончились свободные машины, - Люся вынырнула из-за моей спины, сунула мне в руки смартфон. – Я обзвонила пять служб такси, и только шестая согласилась принять наш вызов. А где Игорь? Уже ушел?
- Ушел, - ответила я.
- Жаль, - вздохнула Люся. – Он такой симпатичный! Я бы с удовольствием провела для него экскурсию-другую.
- Не расстраивайся. Сдается мне, мы с ним увидимся еще ни раз.
***
Остаток рабочего дня прошел без приключений. Если не считать того, что до музея нам с Люсей пришлось добираться на автобусе – такси к Старому парку так почему-то и не приехало.
Рассказывать Всеволоду о своем знакомстве с Игорем Бариновым я поначалу не планировала. Но когда Репьевский встретил меня после работы и привел ужинать в одно из городских кафе, заговорила о молодом тигре неожиданно для самой себя.
Сева слушал молча, рассеянно ковыряя вилкой куриный салат.
- Знаешь, он вел себя вполне прилично, - сказала я. - Был вежлив, предупредителен и вообще создавал впечатление адекватного человека.
- Почему тебя это удивляет? По-твоему, все оборотни – психи?
- Честно? Не знаю. Другие мне еще не попадались. Федя – не в счет, исключение только подтверждает правило. Без обид, Сева.
- Очень смешно.
- На самом деле не очень. В моей жизни сейчас такая сумятица, что я уже не знаю, как реагировать на вещи, на которые раньше не обратила бы внимание.
- Ты себя накручиваешь.
- Я-то как раз спокойна. Меня накручивают окружающие.
- Хорошо, - Всеволод отпил глоток кофе и поставил чашку на резную столешницу. – Представь, что ты идешь по тихой безлюдной улице и вдруг видишь на асфальте кошелек, в котором лежит большая сумма денег. Как ты поступишь?
Я пожала плечами.
- Скорее всего, пройду мимо. Это ведь не мой кошелек.
В моем больших денег отродясь не водилось.
- Вот! – Репьевский поднял вверх указательный палец. – Это потому что ты – честная и порядочная. А другой человек, скорее всего, поднимет. И использует содержимое кошелька в собственных целях. Так и с анатари. Все оборотни понимают, что ты находишься под защитой конкретного медведя. Но если в какой-то момент останешься без надзора, мало кто упустит возможность заполучить тебя себе.
- Мне не нравится быть кошельком, Сева.
- Аня, я утрирую. Сама видишь, мы больше говорим об осторожности и возможных проблемах, нежели попадаем в какие-либо передряги. Впрочем, до сих пор тебе здорово везло. Бариновы – люди приличные и на чужой каравай рот никогда не разевали. Тетушка моя – вообще отдельная песня. С твоего позволения, о ней я сейчас говорить не буду. Однако Игорь прав. Взглянуть на настоящую анатари хотят многие. Дабы это не нервировало ни тебя, ни меня, предлагаю разрешить сию ситуацию кардинально.
- Как это?
- В воскресенье в «Плазе» состоится большая встреча членов местного общества зоозащитников. Я приглашен. Пойдешь со мной?
- В «Плазе»?..
- Это новый ресторан на окраине города. С большими банкетными залами, чудным интерьером и приличной кухней.
- Я угадаю. Все зоозащитники – оборотни.
Всеволод улыбнулся.
- Это будет отличная возможность представить тебя нашему сообществу. Мы таким образом убьем сразу нескольких зайцев. Во-первых, дадим ребятам возможность полюбоваться на анатари, а во-вторых, прямо объясним, что в отношении тебя руки распускать не стоит.
- А в качестве кого ты представишь меня своим друзьям?
- В качестве будущей жены.
- Сева?
- А что? Семья – это святое. На нее посягать нельзя. К тому же в ресторане соберутся все спонсоры, которые финансируют наш исторический фестиваль. Поговоришь с ними по поводу материалов для мастер-классов. Думаю, они выслушают тебя с большим интересом.
Остаток ужина мы провели в тишине.
Расплатившись по счету, Всеволод взял меня под руку, и мы неторопливо вышли из кафе.
- Давно хотела у тебя спросить, - сказала Репьевскому, когда мы пересекли шумную улицу и свернули на одну из аллей ближайшего сквера. – А вампиры существуют?
- Конечно. Они живут в Австралии и Южной Америке. Жуткие создания. Насколько мне известно, эти твари способны выпивать крови больше собственного веса.
- Ты сейчас о летучих мышах?
- Ну да. А ты о чем?
- О кровососущих мертвецах.
- О!.. Нет, их не бывает. По крайней мере, мне они встречались только в кино. Почему ты спрашиваешь?
Я пожала плечами.
- Если в реальной жизни есть оборотни, почему не быть вампирам?
- Может, они и существуют. Но живут очень далеко и уединенно, иначе мы бы о них узнали.
- А колдуны есть? Настоящие, не шарлатаны?
- Разумеется.
- Их можно как-то отличить от обманщиков?
- Да, но это непросто. Обычно природные ведьмы и колдуны не афишируют магические способности. А если афишируют, то не требуют за свои услуги денег. Если сама предложишь, возьмут. Но фиксированную сумму не назовут никогда.
- Почему?
- Прайсы почему-то лишают их сил, - усмехнулся Всеволод. – Коль природный колдун станет принимать людей за деньги, волшебный дар его покинет. Так что, маленькая, если чародей попросит тебя ему заплатить, знай, что это шарлатан.
Как интересно…
Мы прошли до конца аллеи, а потом уселись на широкую коричневую скамейку, стоявшую между двумя высокими туями.
- Сева, а откуда в нашем мире взялись оборотни?
- Оборотни, Анюта, были всегда, - он осторожно обнял меня за талию и притянул к себе. – Мы испокон веков находились рядом с обычными людьми. Правда, из-за своей животной сущности долгое время жили в лесных чащах - быть зверем гораздо проще, чем человеком. Потом стали селиться в селах и городах, а в лес возвращаться только для того, чтобы размять лапы.
Я придвинулась ближе и тоже его обняла.
- В сказках говорится, что на оборотней влияет полнолуние.
- Ерунда, - отмахнулся Сева. – Ты видела сама – я могу менять ипостась тогда, когда захочу. Хотя ночи полной луны, конечно, особенные. Я ведь уже говорил тебе, что в это время можно провести один особенный ритуал?
- Да, говорил. Знаешь, все, что сейчас происходит, очень странно. Будто я сплю и вижу сон. То, что раньше было сказкой, ожило, и теперь неизвестно, какой сюрприз ждет меня завтра.
- Завтра суббота, значит, тебя ждет поход по магазинам, - улыбнулся Всеволод. – Мероприятие в «Плазе» уже через день. Нужно выбрать тебе соответствующий наряд – платье, туфли, какие-нибудь бусы…
Я повернула голову и удивленно посмотрела на него.
- У вас там будет дресс-код?
- Вроде того, - кивнул Репьевский. – Строгие галстуки, дорогие туфли, бриллиантовые ожерелья, жемчужные серьги и прочая ерунда, которую люди цепляют на себя, чтобы казаться лучше и богаче других.
- Тогда мне действительно нужно в магазин, - вздохнула я.
Похоже, деньги, отложенные на поездку к морю, завтра будут потрачены до копейки.
- Лучше отправиться туда с самого утра, - кивнул Сева. – Вдруг ты станешь подбирать одежду весь день?
- Ты что же, пойдешь за покупками вместе со мной?
- Более того, я их тебе оплачу.
- Сева, что за глупости? Думаешь, я не в состоянии купить себе вечернее платье?
- Думаю, ты в состоянии сделать все, что угодно. Мне же просто хочется что-нибудь тебе подарить. Что-нибудь нужное и красивое. Обожаю смотреть, как ты улыбаешься.
После его слов улыбка на моем лице появилась сама собой. Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза, а потом Всеволод наклонился и накрыл мои губы своими губами.
В этот раз не было ни молний, ни боли – только тепло и бесконечная нежность, захлестнувшая меня уютной горячей волной от этого сладкого прикосновения. Я обхватила Севину шею руками и с бесконечным удовольствием ответила на поцелуй. Репьевский мягко развернул меня в своих объятиях, и целоваться я продолжила, уже находясь у него на коленях…
После того, как наши губы разомкнулись, мы долго сидели обнявшись и молча слушая дыхание друг друга. Потом Всеволод огляделся по сторонам и бережно пересадил меня обратно на скамейку.
- Подожди минутку, - тихо сказал он, поднимаясь на ноги. – Я сейчас приду.
Легко чмокнул в щеку и поспешно скрылся за поворотом.
Я глубоко вздохнула. В голове была приятная пустота, на губах – упоительный вкус поцелуя, а сердце стучало так часто, будто Репьевский по-прежнему прижимал меня к своей груди.
- Привет, красавица. А меня поцелуешь?
Я вздрогнула и невольно отодвинулась в сторону – на противоположный край скамейки уселся незнакомый мужчина – жилистый, с медными густыми волосами и мерзкой щербатой улыбкой. Вокруг его головы отчетливо был виден силуэт мохнатого хищного зверя.
Волк.
- Мы знакомы? – спросила я у него.
- Пока нет, - продолжая противно улыбаться, ответил мужчина. – Но обязательно познакомимся. И непременно станем лучшими друзьями. Что скажешь, красавица?
Краем глаза я уловила быстрое движение в соседних кустах. А когда обернулась, увидела, что к нам решительно приближаются еще двое таких же жилистых медноволосых оборотней.
О! Эти ребята тоже хотят посмотреть на настоящую анатари? Сомневаюсь, что их намерения такие же невинные, как у Игоря Баринова.