енского. Бабы в эти стены вообще попадали нечасто, а уж смеялись и того реже.
Ярил, хмурясь, прибавил шагу. Открытая дверь в камеру Кайран его уже не удивила.
— Что тут происходит?
На вопрос аэр ответа и не получил. Слизняк в кресле в его стороны даже головы не повернул. Солдаты, при виде темника короля, кажется, решили прикинуться мышками. Ну а Лан ухохатывалась, скорчившись на топчане, обхватив живот руками.
— Пошли вон, — рыкнул чёрный охранникам.
Солдаты, действительно умудрившиеся уменьшится едва ли не вдвое, прошмыгнули мимо элва, которому в голову не пришло в сторону отойти. В любом деле главное не возможности, а желание. При должной мотивации и в щёлку водой просочиться можно.
— Что ты здесь делаешь? — хмуро поинтересовался Ярил у калеки.
— Не твоё собачье дело, — огрызнулся Сарс. — Где хочу, там и…
— Кажется, тебе ясно было сказано: к ней ближе, чем на двадцать шагов, не приближаться?
— А я в шагах не меряю. Не имею такой возможности, — ощерился блондин.
— Прошу прощения, аэр Сайрен, — пробормотала Лан, давясь смешком, — наверное, это моя вина. Понимаете ли, супруг пришёл поделиться со мной планами по захвату власти над миром.
— Ну и как? — Ярил привалился плечом к косяку.
— Смешно, — призналась Кайран, неловко утирая слезы разбитыми руками. — Вы как, тоже явились мстить и запугивать? Тогда, пожалуй, вам стоит договориться, кто первым будет. Боюсь, всех я удовлетворить не смогу.
— Твой сын… — начал Сарс.
Но элва его перебила.
— Самое смешное, что нет у вас никакого сына. В смысле, моего сына нет, — Лан села прямо, сложила руки на коленях, как примерная девочка. — Нет бы раньше догадаться. Да вот только недавно дошло. Что ж вы меня тут держите-то? Почему не заставите хотя бы письмо Даймонду написать? А потому что заставить и не можете.
— Ещё как можем! — прошипел Сарс.
— Не-ет, — мотнула головой Кайран. — Уверена, ты предлагал. Что-нибудь вроде палец мне отрубленный показать или ухо? А то просто крики детские дать послушать? Только Райл на это никогда не согласится.
— Ты слишком уверена в своём любовнике, стерва, — прошипел калека.
— Аэр Сайрен, не сделаете мне одолжения? — абсолютно серьёзно попросила элва. — Избавьте меня от присутствия этого… господина. А то всё действительно начинает смахивать на пытку.
— Охотно, — буркнул Ярил, отлип от стены и… свернул Сарсу шею.
Вот так обыденно, даже буднично: выпрямился, шагнул, короткое движение руками — и всё. Тело элва пустым мешком обмякло в кресле. Только вывалившийся набок слишком длинный язык поблёскивал сизым в отсвете факелов. И тишина, будто все звуки, испугавшись, притаились.
— Ещё просьбы, аэра Кайран? — предупредительно поинтересовался чёрный.
Лан в ответ только головой помотала, таращась на мужа.
Бывшего мужа, наверное?
— Хорошо, — кивнул Сайрес. — Тогда послушайте меня, пожалуйста. Я буду крайне благодарен, если вы усвоите всё с первого раза. Вечером, я приду и провожу к лодке, которая доставит вас на корабль. Судно принадлежит Кайранам — на нём прибыли гонцы от Даймонда Натери. Они и сопроводят вас обратно, в Ис’Кай или куда вы захотите. Это понятно?
— Нет, — несколько заторможено ответила Кайран, с явным усилием переводя взгляд с трупа на Ярила. — Вам-то это зачем нужно?
— Я выполняю приказ.
— Чей?
— Его Величества Райла.
— Хорошо, — Лан помолчала, разглядывая элва, будто впервые видела. — Давайте ваше «но». Или условия?
— Условия. Вы не станете вмешиваться в то, что будет происходить здесь. Ни под каким видом. Просто тихо сидите в своём замке. Когда тут всё успокоится, я свяжусь с вами. И мы попробуем мирно решить проблему с королевой.
— Духи! — Лан облокотилась о колени, запустив обе руки в волосы. — Да сколько ж можно, а? Теперь ещё и вы? Тоже власть спокойно жить не даёт? Корону примеряете? Кто ж Острова-то так проклял? Я…
— Вы сами истерику прекратите или мне помочь? — оборвал её Ярил. — Могу предложить на выбор холодную воду или затрещину.
— Лучше объясните…
— Да пожалуйста! — ни с того, ни с сего вызверился аэр. — Именно духи этого и требуют! Я говорил уже — они единственное, что держит Архипелаг, делает нас живыми! Именно они, как ты говоришь, прокляли. Живущие здесь предали их — и духи мстят. Отцеубийца сидит на троне, а брат идёт войной на брата! Это ли не предательство нашей Правды?!
— И поэтому ты готов развязать ещё одну резню? Того, что есть, мало? Давайте всё в крови утопим?
— Не будет никакой войны, — проворчал Ярил, успокаиваясь так же неожиданно, как и взбесился. — Всё уладиться миром. Нужна всего лишь одна жертва.
— И эта жертва — Райл? — Лан снова уставилась на труп в кресле. — Это действительно какой-то бред, кошмар. Послушайте, он не убивал своего отца и…
— Тебе-то зачем его защищать? — хмыкнул аэр. — Или просто слабое бабское сердце? Действительно жалко бывшего любовника?
— Да при чём тут это? Все пытаются поступить так, как считают правильным. Все уверены в своей правде и что эта правда единственная. От чистого сердца стремятся сделать, как лучше. И если разобраться — это действительно так. Королева права, я права, Райл прав и ты тоже, наверное, прав. Только почему хаос-то получается? Один Сарс честно хотел хапнуть для себя. И он оказался дохлым подонком, а мы — живые герои. Пока живые.
— Знаешь, мне некогда рассуждать…
— Ну, так и не рассуждай! Прими как данность: Райл не убивал своего отца. Он хотел его спасти. И именно духи мне это рассказали! Ты следуешь их воле, ну так и следуй!
— Он сам винит себя в гибели старого короля, — покачал головой Ярил. — И если твои видения действительно были, то ты их просто не поняла. У меня нет времени на убеждения. Конечно, проще отправить тебя вслед за мужем. Но это недальновидно. Поэтому будь готова. Я приду за тобой вечером.
Ярил, как куклу, взвалил на плечо Сарса, подцепил свободной рукой кресло и скрылся за дверью. Глухо ударил входящий в пазы засов.
Припортовые кабаки никогда не пустовали — даже в обеденное время буднего дня. Всегда находились желающие променять пару медяков на кувшин дрянного, а оттого дешёвого, но забористого пойла. И коли есть спрос, найдётся и предложение. Харчевня «Золотой якорь» претендовала на роскошь только своим названием. Кроме него, ничего приличного в заведении не было. Зато тут всегда можно найти брагу, кашу, даже пахнущую мясом, и сговорчивую женщину. И всё это по более чем сходной цене.
В последнее несколько недель пьяный в дым наёмник, сидящий в самом тёмном углу харчевни, стал таким же неизменным атрибутом едальни, как и шлюхи или воняющая мочой сивуха. Если Редгейв и выбирался на свет, то только затем, чтобы отлить. Впрочем, далеко не отходил. Но кто против? Лишь бы платил. А монеты у него водились, и обобрать вояку пока никому не удалось. Кинжалом меченый всё ещё проворно орудовал, даже когда ноги не держали.
Или вот как сейчас: спал на столе, используя вместо подушки собственную руку. А нож, воткнутый в доски, всё равно сжимал крепко. И проснулся сразу, как только рядом элв остановился. Или не проснулся? По крайней мере, глаза открыл. И голову поднял, окинув подошедшего мутным взглядом и окатив волной застарелого перегара.
— Тебе чего надо? — хриплым неубедительным басом поинтересовался Редгейв.
Попробовал откашляться, но добился только того, что череп откликнулся чугунным звоном, как пустой котёл. А привычная тошнота подкатила к горлу.
— Приведи себя в порядок, — приказал Ярил. — Протрезвей, поешь нормально и вымыться не забудь. Смердит от тебя, как от свиньи.
— Да пошёл ты, — лениво отозвался наёмник, снова пристраивая щеку на руке. Которую он, кстати, даже уже и не чувствовал — отлежал. — Ты мне не господин…
— Зато у тебя есть госпожа. Ей послужить не хочешь?
Меченый коротко гоготнул, закрывая глаза.
— Я ей уже послужил. Надеюсь, суке так же хорошо, как и мне было. Может, теперь она поелозит, будто угорь на сковородке. Думаю, наш королёк за меня постарается.
— Ну и мразь же ты, — даже не брезгливо, а просто констатируя факт, протянул Ярил, садясь за стол. — Ладно, я могу понять — достала баба. Что ж ты сам-то не разобрался, а мне отдал?
— Да люблю я её, — Редгейв с пьяной слезой рванул на груди грязную рубаху. Правда, глаза не открыл — такое усилие казалось чрезмерным. — Сколько раз пытался — рука не поднялась! Пусть хоть так помучается. Может, поймёт что! Как душа выжженная горит! Ведь я для неё, с ней… А она!.. Курва! Всю душу вынула, истоптала, испоганила!
— Н-да… — хмыкнул Ярил, барабаня пальцами по столу. — Видимо, идея не самая удачная. Я-то думал, захочешь собственную дурь исправить.
Меченый не отвечал долго. Аэру уж вовсе показалось: элв просто опять уснул. Но наёмник нашёл-таки в себе силы открыть опухшие, налитые кровью глаза. Поморгал тупо, пытаясь сфокусировать разъезжающиеся в стороны зрачки. Не очень-то у него это и вышло. Недаром же тут в брагу травки всякие добавляли. Чтобы забирала крепче.
— Ты о чём? — просипел Редгейв.
— Да вот подумал я тут: захочешь помочь госпоже своей сбежать, домой её доставить. Свою, а, заодно, и мою глупость исправить.
— Твою? — тупо переспросил элв.
— Ну да, — кивнул Ярил. — Порой и так случается. Все живые, все ошибаемся.
— То есть, это всё зазря, что ли, было? Впустую?
На это Сайрен ничего не ответил. Раздражённо тарабанил пальцами по столешнице, глядя в стену, щурясь от чада, плавающего в харчевне пластами. Меченый сел ровнее, потянулся к кувшину, на краю стола стоящему. Но уронил руку на столешницу — деревянно, словно она и не ему принадлежала.
— Погоди, я сейчас… — пробормотал.
С трудом слез с лавки, убрёл куда-то покачиваясь. Не возвращался долго. А когда снова появился, оказался мокрым по пояс — борода липла к рубахе. Зато глаза прояснились, не пялились бельмами.
— Говори! — велел, садясь на своё место.