мероприятиях, – сказала она, и в ее круглых зеркальных солнцезащитных очках я увидела свое угрюмое выражение лица.
Я посмотрела на маму, которая улыбалась и ковыряла яичницу на тарелке.
– Конечно, ты идешь.
– Что за мероприятия?
– Сначала мы идем по магазинам, – ответила Кендра. – Мы должны сделать несколько проспонсированных постов с местными бутиками. Затем пойдем в спа. Далее обед в комплексе. Потом вернемся сюда на йогу и отдохнем перед ужином.
Я пожала плечами.
– Круто. Я за.
Мама завизжала.
– Я так рада, что ты здесь!
Головная боль утихала, светило солнце, и я не могла не улыбнуться и не согласиться.
Глава 30
В Тулуме была одна длинная главная улица, и именно на ней расположились бутики, кафе и рестораны. Этот очень тихий город за последние несколько лет каким-то образом превратился в дико популярный.
Я ехала на блестящем новом велосипеде и рассматривала нашу компанию. К нам присоединились Джереми, Кендра и еще три человека: фотограф, который путешествовал по миру и делал снимки дорогих отелей, стилист знаменитостей, который ел много дорогой еды, и дизайнер интерьера. Мама с Кендрой были инфлюенсерами – значит, бесплатно носили дизайнерскую одежду, много фотографировались и иногда взаимодействовали с дизайнерами. Джереми работал архитектором и моделью.
День выдался солнечным, но на горизонте появились темные облака. Видимо, сезон выдался дождливым, поэтому погода постоянно менялась. Мы уже забежали в несколько бутиков, где все получили бесплатные вещи (включая меня, пару безумно дорогих сандалий и соломенную шляпу, которые я тут же решила надеть) и сняли тысячу и одну фотографию.
Мы направлялись в спа на другом экокурорте. Многое из этого я считала излишеством, но в то же время не могла отрицать, что довольно удобно получать деньги за то, что ходишь по магазинам и расслабляешься, ешь дорогую еду и останавливаешься в роскошных бутик-отелях.
– Эта шляпа выглядит потрясающе, Клэра Шин! – прокричала Кендра со своего велосипеда и сфотографировала меня, отчего на несколько секунд потеряла управление. Удивительно, как никто из них до сих пор не свалился, одновременно снимая и держась за руль велосипеда. Рано или поздно это должно случиться, верно? Дополнительные баллы, если такая картина попадет на камеру. Мне так и хотелось сделать это за них.
Пока все остальные весь день не отлипали от телефонов, я решила оставить свой в комнате. Во-первых, счета за роуминг – это вам не шутка. Во-вторых, мне не хотелось отвечать Гамлету и Роуз.
Я встала на заднее колесо, и позади меня кто-то закричал от испуга. Мама крикнула:
– Постарайся не пораниться во время этой поездки, не то Эдриан меня убьет!
Убьет, но именно отец научил меня всем этим трюкам на мой восьмой день рождения. На меня снова накатила тоска по дому, только в этот раз захотелось, чтобы папа был рядом и испытал все это со мной. Я не могла припомнить, когда он в последний раз летал куда-то на самолете. Он бы в обморок упал от севиче, который мы ели вчера на вечеринке.
У входа, спрятавшегося в тени высоких пальм, нас поджидал персонал спа. Они забрали наши велосипеды (тоже парковщики?), и мы вошли в белое здание в стиле глинобитной постройки. Нас записали, укутали в мягкие халаты и отправили на процедуры. Все было уже распланировано: сначала шло купание в бассейнах. Я осталась в холодном, потому что вспотела после поездки на велосипеде. Затем нам в отдельных хижинах сделали массаж горячими камнями. Я держалась поближе к маме. Не хотела, чтобы какой-то незнакомец мял мое обнаженное тело. Потом настало время для массажа лица. После него мое лицо заблестело, и я ощутила себя ангелом. Когда все разошлись по саунам и парилкам, я отправилась к бассейну и немного вздремнула. Во время всех этих процедур нам подавали бутилированную воду с кусочками лимона и различными фруктами. Мама сняла в сторис, как я прикрыла зубы коркой апельсина, при этом она задавала мне кучу вопросов и все время хихикала. А еще я позволила ей сфотографировать меня с огурцами на глазах, хотя это, видимо, клише, и так больше никто не делал.
К тому моменту, как мы вернулись в отель, я выдохлась от всего этого баловства. Казалось, все тоже устали и разбрелись по виллам, чтобы расслабиться перед йогой.
Мы с мамой, взяв по кокосу, устроились на шезлонгах с видом на Карибское море. Именно так здесь все и делали. Я надеялась посмотреть закат, но мама сказала, мы легли лицом к востоку. Еще она сказала, что завтра мы можем поужинать со стороны джунглей, чтобы понаблюдать за закатом. Нас лениво обдуло теплым ветерком, я посмотрела на нее и улыбнулась.
– Сегодня было весело.
Она перекатилась на бок.
– Правда? Я так рада, что ты ко мне выбралась, meu bem[22].
Когда мама не находилась в компании своей свиты, она использовала португальские ласковые словечки типа «meu bem».
– Я тоже.
Так и было.
– Как у тебя вообще дела? – спросила она, делая глоток.
Я пожала плечами.
– Хорошо.
– Серьезно? Тогда почему Эдриан вчера звонил мне в панике?
Я развернулась к ней.
– Что? Ты сказала мне…
– Девочка, я врала. Как думаешь, откуда у тебя эти навыки?
Она перекинула волосы, чтобы поставить точку в разговоре.
Я покачала головой.
– Конечно. – Небо потемнело, и кто-то разжег вокруг нас факелы. – Ну, я вроде как… уехала, не сказав папе.
– Что?!
– Да.
– Как ты заплатила за билет?
Ее глаза стали огромными.
Я ковыряла лимонно-желтую подушку на шезлонге и не спешила с ответом.
– Я наизусть знаю номер папиной кредитки.
– Meu Deus, – выдохнула она и перекрестилась. – Поверить не могу, что ты все еще жива.
– Знаю. Это было… необдуманно.
– Серьезно? – произнесла она с американским акцентом. – Зачем ты так поступила? Так сильно хотела сюда приехать? Я могла бы убедить твоего папу!
К нам подошли и предложили кусочки манго. Мы взяли несколько – оказалось просто объедение. Я прожевала и ответила:
– Понимаешь, я вписала «КоБру» в соревнование среди фургонов с едой. Это должно было стать для папы сюрпризом, потому что награда – сто тысяч долларов. – Мама присвистнула. – Да, именно. Но потом Роуз случайно рассказала ему…
– Кто такая Роуз?
Я нетерпеливо выдохнула.
– Моя подруга со школы, с которой мне пришлось работать в фургоне.
– Подожди, твоя подруга? Эдриан сказал, что вы сильно поругались, и поэтому вам пришлось работать в фургоне.
Я махнула рукой.
– Да, мы ненавидели друг друга, но теперь все круто. Так вот. Она рассказала ему о соревновании, и он испугался и разозлился. На меня!
Я посмотрела на нее, желая увидеть подтверждение его ужасного несправедливого отношения ко мне. Но она нахмурилась.
– Почему?
– Понятия не имею! Ну, то есть у него было плохое настроение из-за кинувшего его инвестора.
– Клэра. – Мама с отчаянием посмотрела на меня. – Возможно, он просто находился в плохом настроении, и было неправильно сообщать ему о соревновании в такой момент?
Я съела дольку манго.
– Возможно. Так или иначе, он разозлился, и поэтому разозлилась я. – Мои слова вдруг зазвучали абсурдно. Пока я сидела здесь, в Тулуме, на шезлонге, папина реакция показалась мне такой незначительной. Я попыталась понять, почему тогда посчитала ее такой масштабной. – Я была в бешенстве, потому что… наконец начала переживать за этот дурацкий фургон. И пыталась помочь – эти деньги стали бы недостающим для открытия ресторана его мечты кусочком! И… и…
– Ты разочаровалась? – спросила мама. Она спокойно помешивала кокосовую воду. Даже механически. Но этот вопрос сосредоточил в себе все.
Теперь океан и небо стали одного цвета. Я уставилась на отражение луны в воде.
– Да. Точно.
Я впервые так сильно разочаровалась. Легко не расстраиваться, если всегда пробираешься по мелководью чувств. Патрик и Феликс никогда меня не разочаровывали. Я посмотрела на маму.
И она тоже.
– О, твой папа также сообщил, что ты с кем-то встречаешься?
Смена темы сбила меня с толку.
– О, да, в смысле… встречалась. Не знаю, так ли это сейчас. С ним я тоже поругалась перед отъездом, – робко призналась я.
– Ого, Клэра. Сжигаешь все на своем пути? – сказала она, брызгая на себя спреем от комаров. – Кто он такой?
Хм, как объяснить, кто такой Гамлет?
– Ну, он работает в кофейном киоске на одной из наших остановок. Он может этим вообще не заниматься, потому что у него богатые родители. Настолько, что им принадлежат небоскребы в Китае. – Мама понимающе кивнула. Уверена, по своей работе она знала всю разноплановость богатства. Я продолжила: – Он родился в Пекине и в детстве переехал в Лос-Анджелес, но родители ради работы вернулись обратно, поэтому он живет с друзьями семьи. Они крутые. И он ходит в другую школу, но мой ровесник. И… тут наше сходство заканчивается.
Пришлось посмеяться.
– Как он выглядит? Симпатичный?
Сразу перешла к делу.
– Он, по твоему определению… сексуальный.
– Просто сексуальный?
Я прищурилась.
– Нет, не только. В смысле, он определенно красивый. И в нем нет ничего простого. – Я сглотнула ком, образовавшийся в горле при мысли о Гамлете. Смешение вины, раскаяния и тоски. – Он энергичный и добрый. Боксер.
– О-о.
– Да. Там много «о-о».
Мама достала телефон.
– Его можно найти в «Инстаграме»?
– Да. Вот здесь.
Я вытянула шею, чтобы посмотреть, как она листает мои посты.
– О! – воскликнула она, показывая на фотографию, на которой он поднимал Фло, словно приз. – Это он?
Когда я увидела его лицо, меня затопило волной радости.
– Да. Это он! Гамлет.
Она посмотрела на меня.
– Что, прости?
– Не спрашивай.
– Ну, он симпатичный. В чем проблема? Почему вы поругались?