– Знаю, поэтому и внесла нас. Наша еда создана специально для этого мужчины. Уникальные блюда, приготовленные опытным лос-анджелеским иммигрантом, – то, что нужно.
Наши десять минут истекли. Папа носился, проверяя идеальность блюд и добавляя последние штрихи. Протирал края тарелок полотенцем и орлиным глазом осматривал каждую. Я подошла к разливающему напитки Гамлету и придвинула чашку поближе к черпаку, чтобы ни капли не пролилось. Он посмотрел на меня, его щеки раскраснелись от жары и волнения.
– Спасибо.
Я подмигнула. Он стал еще краснее, и я прижалась своими прохладными губами к его горячим.
– Эй, вы двое! Никаких поцелуев, пока занимаетесь едой! – прокричал папа.
И тут где-то на улице прозвучал гудок, заставивший меня прикрыть уши руками. Кто-то заговорил в мегафон:
– Время вышло! Судьи скоро подойдут.
Мы нервно переглянулись. Я обмахнула лицо тарелкой. Роуз быстро пригладила волосы. Гамлет поднял ручку и теперь крутил ее между пальцев. Папа сделал большой глоток воды из контейнера.
Несколько минут спустя я высунула голову в окно, чтобы проверить, где судьи. В соревновании участвовало около двадцати фургонов, поэтому все длилось целую вечность.
Папа прокашлялся.
– Итак, внимание. Я просто хотел вас поблагодарить. Спасибо, что помогали мне этим летом, пусть даже вас заставили. И спасибо за это. – Он посмотрел на меня. – Если бы Клара не записала меня, я бы никогда не решился. Она была права.
Я обмахнула себя тарелкой.
– Я всегда права.
– И скромна, – добавила Роуз.
Гамлет положил руку на папино плечо.
– Не за что, Эдриан, хотя я помог только сегодня.
Папа хитро посмотрел на меня.
– Ты помог в другом.
Ради бога.
Тут в окно постучались. Мы застыли, и Роуз очнулась первая и подбежала к нему с широкой улыбкой, готовая всех очаровать.
– Здравствуйте!
Я подошла к духовке и достала еду, которую мы поставили разогреться. Отец с Гамлетом поднесли тарелки к окну, а Роуз передала напитки.
– Держите, – сказал папа. – Я сейчас выйду и объясню, что вы едите.
Он вышел и пожал руки трем судьям. Один из них работал редактором и вел кулинарную колонку в местной газете, второй – ресторатором во Франции, а последний оказался ресторанным критиком Стивеном Фитчем. Я сдержала визг, когда увидела его лично. Папа пробежался с ними по меню и отступил, чтобы они попробовали еду.
Редактор, высокая японка американского происхождения лет пятидесяти, откусила пирожок, и ее глаза загорелись. Мускулистый француз с бородой отправил в рот целую вилку ломбо и задумчиво прожевал, но выражение его лица ничем не выдало эмоции. А Стивен Фитч с удовольствием налетел на пиканью и вскинул брови, когда наткнулся на специи.
У моих ног собралась, наверное, целая лужа пота. Я отвернулась и выпила немного воды, чтобы отвлечься. Роуз сделала то же самое. Гамлет держался у окна и за всем наблюдал.
Наконец мы услышали, как они поблагодарили папу и пошли дальше. Мы вышли из фургона. Полуденное солнце опускалось к горизонту, и самая жаркая часть дня уже прошла. Не так далеко от нас играл джаз-бэнд, ветерок шелестел листьями эвкалиптов.
Мы устало сели и наконец расслабились. Пока судьи обходили последние фургоны, у нас оставалось время успокоиться и перевести дух. И тут я поняла, что голодна. Вернулась в фургон, чтобы положить еды, и мы молча поели. Казалось, всех настигло эмоциональное потрясение последних суток.
Нас снова напугал гудок. Кто-то заговорил в мегафон:
– У нас есть победитель! Все участники, пожалуйста, соберитесь в центре парковки для оглашения результатов!
Ох! Мы побежали к месту. Толпа бурлила энергией, я посмотрела на выстроившихся возле меня людей и очень сильно сжала руку Гамлета. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Ради моего папы. Он это заслужил. Пожалуйста. Я даже не знала, кого умоляла.
Мне было невыносимо смотреть на отразившуюся на папином лице надежду, поэтому я перевела взгляд на судей перед нами. Мегафон перешел к Стивену Фитчу, и он откашлялся.
– Большое спасибо всем участникам этого года. Как и предсказывалось, задание выдалось сложным. Еда в этом городе намного лучше, чем В ЛЮБОМ ДРУГОМ в мире! – Все зааплодировали. – Она олицетворяет сердце Лос-Анджелеса и его людей.
Я чувствовала, что задыхаюсь, и думала о том, что папина любовь всегда была тесно связана с едой. Что я ассоциировала свой город с различными культурами, которые привозили сюда семьи со всего мира. Смелые люди, такие как мой папа.
И тут до меня дошло, сколько значил дом для меня и отца. Что он удерживал нас, пока мы переживали неопределенность.
– Не буду ходить вокруг да около. В этом году на соревновании среди фургонов с едой победил «Сегодня чили и горячий тамале»!
Глава 35
Я отпустила руку Гамлета.
Победители кричали и подпрыгивали. Кто-то даже плакал. Я тоже плакала: это была целая куча денег.
Папа снял кепку, пригладил волосы и направился к фургону. Роуз воскликнула:
– Что?! Этот металлолом опередил нас? Абсолютно нечестно!
На нас оглянулись. О господи, она вела себя, как будто стала главной неудачницей планеты.
Папа вернулся, положил руку на ее плечо и сказал:
– Эй. Достаточно, Роуз.
Она как будто хотела поспорить, но одного взгляда на папино унылое лицо было достаточно, чтобы остановиться. Когда он пошел к фургону, подруга последовала за ним.
Моя грудь разболелась при виде его грусти, и я повернулась к Гамлету, но он в этот момент отошел, чтобы поговорить со Стивеном Фитчем. Поймав мой взгляд, Гамлет подозвал меня.
– Вы – дочка Эдриана Шина? – спросил Стивен, его очки в тонкой оправе чуть съехали.
Я кивнула и с секунду не могла говорить.
– Да, я… его дочка.
– Еда у твоего папы превосходная, – произнес он с энтузиазмом и протянул мне руку. – Я хочу с ним поговорить. Можешь нас представить?
Стараясь оставаться спокойной и собранной, я убрала с лица прядь волос.
– О, конечно. Эм, он в фургоне. Идите, пожалуйста, за мной.
Я незаметно бросила на Гамлета удивленный взгляд. Он выпучил глаза и проговорил одними губами:
– Что происходит?
Я пожала плечами и обогнала Стивена, чтобы предупредить отца.
– Пап! – заорала я, как только дошла до фургона.
Он вытирал стойку и с мрачным и одновременно раздраженным выражением лица поднял голову.
– Что? – огрызнулся он.
– С тобой хотел бы поговорить Стивен Фитч. И все, – тихо прошипела я и пихнула его в ребра.
– А? – Он озадаченно выглянул на улицу и побледнел. Быстро вытер руку о полотенце и вышел, а я следом за ним.
Мы с Роуз и Гамлетом стояли сбоку, пока они разговаривали.
– Здравствуй, Эдриан. Мне очень жаль, что ты не выиграл в этом соревновании, – начал Стивен. Папа поднял руку, типа «Без проблем!». Да ладно.
– Но я хотел сказать, ты готовишь нечто особенное. Этот пирожок – отличное сочетание вкусов! Очень изобретательно.
– Спасибо, – поблагодарил папа, смущенно потирая шею.
Стивен протянул ему визитку.
– Если тебя все еще интересует открытие ресторана, я хотел бы поговорить о вложении. То, что ты сказал о бразильской и корейской культурах – это фантастика. Именно то, что является неотъемлемой частью хорошего заведения. Я хотел бы назначить время и пообщаться.
У Роуз вырвался тихий, но продолжительный визг, а я едва сдержалась, чтобы не схватиться за голову и не закричать.
– Да! Конечно! Спасибо, чувак, – сказал он, протягивая кулак. Стивен слегка удивился, но улыбнулся и стукнул по нему.
Когда он ушел, мы замерли на несколько секунд, а потом просто начали прыгать. Гамлет подбежал к папе и поднял его.
– Огосподиогосподиогосподи! – выкрикивала я, наконец расслабившись и наплевав на правила приличия.
Роуз наворачивала круги.
– Ваши проблемы с инвестором решены! Вот так просто! А если он пригласит вас в «Уикенд фист»?
– Что это? – спросил Гамлет взволнованно.
– Шоу про еду на «Эн-Пи-Ар»! – воскликнула она.
Папа поднял руки.
– Так, ребята. Давайте оставаться спокойными. Мы еще не знаем, станет ли он инвестором.
Но появившаяся надежда взбодрила меня.
– Не говори так! Мысли позитивно.
Они втроем остановились, чтобы передохнуть. Обменялись взглядами и дружно засмеялись. Все как один.
– Что?! – спросила я, готовясь защищаться.
Папа покачал головой.
– Ты сказала, как…
– Я, – закончила за него Роуз. – Как самый настоящий умник.
А она говорила, как я, грубо и решительно.
Я покраснела.
– И?
– И тебе идет, – подмигнул Гамлет. Мое собственное поведение использовали против меня, и я покраснела, но улыбнулась. Так широко, что разболелись щеки.
Мы вернулись в фургон и убрались, грусть от проигрыша сошла на нет. Заметив, что солнце садится, я кое-что придумала и запрыгнула на водительское сиденье.
– Схватитесь за что-нибудь, – объявила я и, выехав с парковки, нашла главную дорожку парка.
– Клара! Мы не можем ехать здесь вчетвером, – сказал папа, схватившись за мой подголовник.
– Всего несколько минут, спрячьтесь от копов, – попросила я и поправила зеркало заднего вида. Роуз упала на пассажирское сиденье и быстро пристегнулась.
– Куда мы едем?
– Увидите.
Мы поехали по дороге, ведущей в горы. Несколько минут спустя рядом со мной возник Гамлет и прислонился к моему подголовнику. Мы направлялись к тоннелю, и он спросил:
– Мы едем к обсерватории?
Уф, не парень, а Гугл карты. Я не ответила, забираясь все дальше в горы. Мы доехали до парковки обсерватории Грифит. Был вечер субботы, и народу оказалось много. Но я проехала мимо и направилась еще выше, куда нам точно нельзя было ехать – дорожка скорее предназначалась для пешеходов.
Роуз учуяла нарушение быстрее копа.
– Клэра, нам сюда нельзя.
Я проигнорировала ее. Нам ничего не мешало ехать по тропинке, она была достаточно широкой. Наконец мы доехали до того места, которое я искала. Когда-то оно было моим любимым – «наблюдательный пункт» со склоном горы за спиной и простирающимся как на ладони городом впереди.