Судя по всему, он постарался максимально облегчить Руби задачу, чтобы ей не пришлось рассказывать о своих родителях.
Она кивнула:
– Да.
– Я тоже. – Виолетта коснулась руки собеседницы. – Семья Файяда приняла меня, как родную. Мать и сестры Брэма тоже будут счастливы стать для тебя семьей.
Переполняемая чувствами, Руби лишь сглотнула ком в горле, не в силах вымолвить ни слова.
– Ах да, нам ведь еще нужно выбрать платье, а ужин уже скоро! – вскинулась Виолетта. – Мы снимем с тебя мерки, выясним, какой стиль ты предпочитаешь, а затем Лейла подберет тебе несколько нарядов на выбор.
Виолетта провела гостью в другую комнату, обставленную диванами с большими мягкими подушками, которые словно приглашали удобно на них расположиться.
Здесь на длинных перекладинах висело множество экзотической одежды, переливающейся всеми цветами радуги. Лейла обмерила Руби, и вместе с Виолеттой начала перевешивать на отдельную перекладину платья, отобранные для Руби, – цена каждого из них равнялась, наверное, нескольким ее зарплатам.
Не выдержав, гостья воскликнула:
– Нет!
Виолетта повернулась к ней и спросила:
– Они не в твоем вкусе?
– Эти наряды великолепны, – заверила Руби, испугавшись, что обидела принцессу. – Но я обычно ношу черный или серый цвет. И я привезла с собой одно такое платье. Оно от известного дизайнера.
– Покажи его мне.
– Я не знаю, что случилось с моим чемоданом.
– Нур сейчас его распаковывает, – пояснила Лейла.
Виолетта провела гостью в гардеробную, примыкающую к соседней комнате. Там молодая служанка вынимала вещи Руби из чемодана, проглаживала утюгом и аккуратно развешивала в стенных шкафах.
– Это Нур, – представила ее принцесса. – Она будет тебе помогать. Нур немного говорит по-английски, а ее семья живет в Умм-аль-Басре.
Служанка поклонилась.
– Добро пожаловать!
– Спасибо, Нур.
Виолетта вынула из шкафа короткое черное платье.
– Это оно?
– Да. Я ношу его с жакетом-болеро. Подходит для любого случая.
– Это платье действительно идеальное, – согласилась принцесса и бегло просмотрела остальные наряды Руби. – Как ты и сказала, этот гарде роб годится лишь для работы, но у тебя поразительное чувство вкуса. Как я вижу, ты предпочитаешь классический стиль с легким уклоном в ретро. Что-то вроде образа «а-ля Одри Хепбёрн»?
– Ты угадала. Я веду счета для одной бизнеследи, которая содержит магазин дорогой одежды секонд-хенд. Там продаются шикарные наряды, надетые их владельцами всего раз или два, и кое-какие из них эта женщина для меня приберегает.
– Очень красивая одежда, – улыбнулась Виолетта, – но мы приложим все усилия, чтобы сегодня ты выглядела на все сто, пусть даже это не пышная свадьба, а всего лишь подписание брачного контракта. – Она повернулась к своей помощнице: – Что скажешь об этом черном платье?
– Оно очень элегантное, – ответила Лейла, – идеально подходит для личного секретаря Брэма. Но его высочество шейх Ибрагим ожидает, что его невеста появится на церемонии подписания контракта в чем-то более нарядном. – Она задумалась на пару мгновений, а потом сказала: – В новой коллекции есть одно подходящее платье…
Виолетта улыбнулась.
– Две головы всегда лучше, чем одна. – Она попросила Нур помочь Лейле его принести, а когда те вышли, принцесса предложила: – Пойдем выпьем чаю, чтобы скрасить ожидание.
– Прости меня, что доставляю тебе столько не удобств.
– Какие же это неудобства? – широко улыбнулась Виолетта. – Мне вся эта ситуация кажется такой романтичной! Расскажи, давно ли вы с Брэмом знаете друг друга, как познакомились…
Несколько часов спустя Руби стояла перед большим зеркалом, одетая лишь в шикарное нижнее белье из серебристого шелка и кружев. После ванны ей уже успели сделать прическу, маникюр и макияж.
– Готова? – спросила из-за двери спальни Виолетта.
Руби бросила еще один взгляд в зеркало, на свои ноги, кажущиеся еще длиннее в босоножках из тонкой замши с каблуками высотой в четыре дюйма, и ответила:
– Готова.
Прическу, белье и обувь для невесты выбирали Виолетта с Лейлой. Руби оставалось лишь кивать, соглашаясь. Платье, которое они принесли, тоже было выбрано ими: юбка до пола из струящегося блестящего шелка и шифона, корсаж богато отделан сверкающими стразами. Настоящее чудо дизайна и кроя.
Портниха помогла подогнать наряд по фигуре Руби, и теперь платье сидело как влитое. Оно было без рукавов, но с плеч спадала шифоновая накидка, спереди прикрывающая руки, а сзади переходящая в короткий шлейф.
Закончив колдовать над платьем, и портниха, и Виолетта с Лейлой замерли, ожидая реакции Руби.
А той при взгляде на себя захотелось хотя бы на мгновение ощутить, каково быть настоящей принцессой Брэма – а не на бумаге…
– Не знаю, что и сказать.
– Именно такие слова мы всегда и хотим услышать.
Виолетта поцеловала Руби в щеку, взяла за руку и повела за собой через комнату, заваленную коробками и пакетами с одеждой, обувью и бельем – в просторную гостиную, где не так давно они с Руби впервые встретились.
Выведя гостью на середину комнаты, Лейла аккуратно расправила юбку и шлейф свадебного платья, а Виолетта сняла Руби на свой телефон.
– Великолепно! – воскликнула принцесса. – Просто потрясающе! Хотела бы я быть здесь, когда Брэм впервые увидит тебя в этом наряде!
Снова поцеловав Руби, Виолетта вышла из гостиной вместе с Лейлой.
Сердце от волнения забилось быстрее. Чтобы успокоиться, Руби закрыла глаза, а когда она их снова открыла, перед ней стоял Брэм.
До сего момента она видела шейха только в европейской одежде да еще раз – с полотенцем на бедрах. А теперь на Брэме был традиционный восточный наряд: длинная белая рубашка, называемая тауб, накидка из тончайшей верблюжьей шерсти – бишт и белая головная повязка куфия, придерживаемая обручем из толстого черного шнура – эгалем, у пояса висел изогнутый кинжал в черных ножнах, искусно украшенных серебряной филигранью.
Брэм выглядел как настоящий принц пустыни. Но взгляд Руби был обращен не на его одежды, а на лицо с золотистыми глазами, волевым подбородком и чувственными губами, которые внезапно захотелось поцеловать.
Мысленно одернув себя, Руби с фальшивой веселостью воскликнула:
– Вот это да! Только посмотри на нас!
– Раби, – неожиданно мягким тоном произнес Брэм, – ты настоящая принцесса – с головы по пят.
Как он ее назвал? Раби?
– Знаешь, когда мы поженимся, надеюсь, ты сумеешь запомнить правильно мое имя.
– Файяд решил, что в контракт лучше вписать арабское имя – так будет приятнее моему отцу. «Раби» больше всего похоже на «Руби» и переводится как «урожай».
«А еще – подразумевает плодородие, деторождение и никак не вяжется с нашей ложью», – подумала Руби, и внутри у нее все похолодело.
Брэм открыл небольшой кожаный чемоданчик, который держал в руках, и Руби, не сдержавшись, ахнула. Внутри лежал восхитительный ювелирный гарнитур в стиле ар-деко из бриллиантов и рубинов.
Только теперь стало понятно, почему Виолетта настояла на том, чтобы для Руби подобрали темно-красный лак для ногтей и такую же помаду.
– Нравится?
– Это само совершенство. Но как ты узнал?..
Брэм улыбнулся.
– Виолетта выслала мне фото этого платья, хотя, должен заметить, на тебе оно сидит лучше, чем на портновском манекене.
Чувствуя, как краснеет под его взглядом, Руби ответила:
– Ты у нее в долгу. Виолетта переделала сегодня тысячу дел и предусмотрела все детали.
– Я отплачу ей, внеся щедрое пожертвование на сегодняшнем благотворительном ужине.
Он достал из кожаного футляра, отделанного внутри шелком, пару браслетов.
– Ну что, начнем?
Руби протянула вперед левую руку, и Брэм застегнул на ней один из браслетов, похоже, при этом стараясь не коснуться ее запястья.
Когда шейх проделал то же самое с правым запястьем Руби, она убедилась, что ей не померещилось: он и в самом деле избегает прикосновений, а руки его еле заметно дрожат.
«Несомненно, Брэм расстроен тем, во сколько ему обходится этот временный брак, – подумала Руби. – Но, по крайней мере, драгоценности он сможет потом вернуть в ювелирный магазин».
Вытянув руки, чтобы полюбоваться на браслеты, она обнаружила, что тоже дрожит. Это не ускользнуло от внимания Брэма.
– С тобой все в порядке? – спросил он.
– Да, – с трудом произнесла Руби, ей казалось, что горло будто забито булыжниками. – Просто мне еще не приходилось носить что-то настолько… сверкающее.
Шейх рассмеялся.
– Тогда давай примерим и колье?
Она кивнула, мысленно твердя себе, что драгоценности – лишь часть реквизита, наряду с платьем, обувью и контрактом. Все это необходимо лишь для того, чтобы убедить отца Брэма, что его сын женился по-настоящему.
– Ты кажешься выше, – заметил шейх, застегивая колье на шее Руби.
– Это из-за обуви.
Руби приподняла подол, продемонстрировав босоножки и рубиново-красный лак на ногтях ног.
Брэм опустил глаза, не спеша вновь поднимать взгляд.
– Очень мило, – наконец произнес он с бесстрастным выражением лица, – но мне придется попросить тебя немного нагнуться.
Руби наклонилась к нему, вдохнув запах чистого белья, нагретой солнцем кожи и, кажется, сандалового дерева. Застегивая колье, Брэм коснулся пальцами ее шеи, и по спине Руби тут же побежали мурашки. Ей показалось, что она простояла целую вечность в кольце его рук. Но вот замок ожерелья щелкнул, шейх отступил назад, и Руби перевела дух, почувствовав сожаление оттого, что все так быстро закончилось.
Поправив колье на шее невесты, Брэм спросил:
– Ну как ощущения?
– Тяжело…
– Скоро все закончится.
Он потянулся за сережками.
– Можно я сама? – спросила Руби, чувствуя, что, если Брэм дотронется до нее еще раз, она утратит самообладание из-за внезапно охватившего ее желания.
– У тебя слегка дрожат руки.