— Они принесли ее прямо сюда, доктор, я не знаю, что мне с ней делать.
Санитар был молод, ему было не больше девятнадцати. Он мог обрабатывать огнестрельные и колотые раны, но, конечно, ему никогда не приходилось видеть таких повреждений, как здесь. Женщина, которую ему принесли, имела тяжелые ожоги. Ее левая сторона тела и левая нога были обуглены дочерна, плоть и сгоревшая одежда образовали одно целое.
— Я позабочусь о ней, — сказал Сэм. — Перевяжите полицейского там, внизу. Давящая повязка на огнестрельную рану.
Санитар с облегчением повернулся, Сэм прижал измерители функций тепа к запястью женщины. Он знал, что он должен показать: обширные ожоги четвертой степени, шок, потом смерть.
Он натянул покрывало на голову женщины и повернулся к следующему пациенту.
Большинство раненых были солдатами или полицейскими. Немногие гражданские стали жертвами своего собственного натиска, они были затоптаны при нападении.
Их предводители во время своей истерической попытки бежать из города использовали все оружие, которое только было в их распоряжении.
Выпрямившись, Сэм увидел возле себя двух солдат, которые ждали его. Сержант по-военному отдал ему честь.
— Доктор, у нас есть раненые на верхней эстакаде. Вы можете помочь?
— Сколько?
— Пока двое. Оба ранены кусками металла, которыми их забросали. Но ожидаем, что будут еще. Мы воздвигли две баррикады, потому что у нас недостаточно людей, чтобы охранять все входы.
Сэм не колебался. Он перебросил ремень сумки через плечо и указал на два ящика с медикаментами и перевязочным материалом, которые были немедленно выгружены из машины скорой помощи.
— Идемте. Возьмите туда эти два ящика.
Большой вертолет с вращающимся винтом ожидал их. Как только они поднялись в него, он с ревом взлетел, перелетел на верхнюю эстакаду моста и мягко опустился позади баррикад из перевернутых автомобилей.
Казавшиеся нервничающими солдаты находились на этих баррикадах — толпы не было видно отсюда, но ее было слышно.
Сэм подождал, пока выгрузили ящики, потом повернулся к обоим раненым. У одного из солдат было сотрясение мозга, он, вероятно, потерял один глаз, у другого была огромная рваная рана в области живота, и для него потребовалось два перевязочных пакета.
Прозвучали веселые крики, когда солдаты присоединили толстые шланги к гидрантам на мосту. По бетону автострады зашаркали торопливые шаги, солдаты в разорванных гимнастерках начали карабкаться на баррикады.
— Приготовиться! — крикнул капитан. — Они нападают. Они захлестнули первую баррикаду.
Сэм стоял на бампере командного автомобиля, и перед ним открывалась вся ширина автострады. На мгновение показались защитники первой баррикады, но вслед за этим последовали все нараставший рев голосов и заполнявшая, расталкивавшая все и вся в стороны масса людей. Толпа без вождя и планов обезумела от страха и желания выжить. Она быстро приближалась, люди яростно размахивали руками и оружием. Защитники тоже кричали, но их крики заглушал рев человеческой массы.
Позади Сэма послышался резкий звук сигнального рожка, потом раздался глухой выстрел из гранатомета. Стрелки метко прицелились. Гранаты упали ровным рядом по всей ширине моста, взорвались и создали перед нападавшими преграду из облаков газа. Толпа остановилась, яростные крики раздавались все громче и громче.
— Удержит ли их газ? — спросил Сэм.
— До сих пор их ничто не могло удержать, — сказал капитан.
Все новые и новые газовые гранаты взрывались на автостраде, но резкий ветер, сбивавший с ног, уносил газ в сторону. Первые защитники уже преодолели баррикаду, они шатались и терли слезившиеся глаза, но все терпели и проходили дальше.
Шедшие сзади напирали, и, наконец, толпа достигла баррикады.
— Давай воду! — крикнул хриплый голос.
Толстые струи воды с чудовищной силой ударяли по наступавшим, сбивали их с ног и катили в сторону. Ответом был яростный рев.
— Осторожно! — крикнул Сэм.
Но его голос потонул во всеобщей неразберихе. Широкоплечий мужчина взобрался по узкой опоре с нижней автострады и перевалился через балюстраду. Он, как пират, держал в зубах длинный нож. Острое лезвие поранило уголки его рта, темная кровь бежала по его подбородку. Один из солдат увидел его и схватился с ним, когда этот вожак взялся за нож. Они вместе упали на землю. Нападавший встал на ноги, но, прежде чем он успел воспользоваться своим ножом, солдат нанес ему удар в шею. Тот, застонав, упал на землю.
К шуму схватки примешался новый звук.
Глухо заревел мотор, его звук приближался. Тяжелый грузовик мчался сюда со скоростью примерно миль шестьдесят в час. Он глухо ударился в баррикаду и разметал ее во все стороны. Передняя шина его лопнула с громким хлопком, и тяжелая машина заскользила вбок. Ее кабинка проломила защитное боковое ограждение высотой в рост человека, жесть заскрежетала, но грузовик не упал с виадука.
Это последнее, что видел Сэм.
Грохотавшая и ревевшая толпа прорвалась через проделанную в баррикаде брешь. Нападавшие не обращали внимания на солдат, они спешили дальше, к другому концу моста.
— Они не пройдут! — сказал капитан.
Он стиснул губы.
— Полиция Нью-Джерси герметически закрыла другой конец моста. Они подготовились к нападению. Мне хотелось бы, чтобы нападающие прорвались через барьер.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил Сэм. — Что у нас нет приказа открыть огонь, как у полиции Нью-Джерси. Они еще дальше создали второе защитное кольцо. Я не знаю, как далеко оно находится от первого барьера, но они твердо решили держать эпидемию внутри этого кольца. Бульдозер сносит все дома, чтобы не было никаких помех для обстрела.
Капитан оторвал взгляд от пострадавших и тяжело вздохнул.
— У них ясный и недвусмысленный приказ, я его видел своими глазами. Кто вырвется из кольца и попытается преодолеть колючую проволоку, будет убит на месте.
Крики толпы смолкли, только топот наполнял воздух. Все новые люди прорывались сквозь брешь в баррикаде, тупо и ожесточенно устремлялись к своей цели. Другой конец моста находился на расстоянии мили отсюда, и им приходилось мчаться со всех ног. Сквозь топот ног донесся звук двигателя вертолета.
Сэм взглянул вверх и увидел приближавшиеся позиционные огни машины. Пилот, должно быть, увидел позади баррикад армейский вертолет, потому что он описал кривую и пошел на посадку. Когда машина попала в свет фонарей на мосту, Сэм увидел на ее корпусе эмблему войск штата Коннектикут.
Люди все еще перли через пролом, хотя толпа уже не была такой густой, как вначале. Капитан сердито прокладывал путь сквозь нее.
Сэм следовал за ним. Конечно, на другой стороне баррикады тоже были раненые, которых он должен был осмотреть.
Когда они проходили мимо вертолета, лопасти винта которого все еще медленно вращались, пилот высунулся из окна и окликнул их.
— Послушайте, я прилетел из Уотербери, и я ничего не знаю в вашем городе. Вы можете мне помощь?
— Я из Карачи и знаю здесь еще меньше, чем вы, — ответил капитан.
Пожав плечами, он отправился дальше.
— Куда вам нужно? — спросил Сэм.
Он оглянулся в поисках раненых.
— В госпиталь Бельвью. Может быть, вы знаете, где это?
— Да, это мой госпиталь. Что вам нужно?
Сэм инстинктивно чувствовал, что следующие слова пилота повергнут его в глубокий шок.
— Я должен кое-что доставить туда. Вы можете мне описать дорогу к вертолетной площадке? Там, позади меня, мертвая собака, которую запеленали, как мумию.
Сэму показалось, что его затылок сжала ледяная рука. Он откинул холстину, под которой лежала собака, и включил свой фонарик.
Собаку окутывали несколько слоев прозрачного полиэтилена, но и сквозь них можно было различить ужасные красные язвы, которые он не мог скрыть.
Эти язвы покрывали все тело собаки.
9
В лаборатории было темно, только от телеэкрана исходил слабый голубоватый свет, который придавал лицу Сэма призрачный вид, и черные тени под глазами казались еще чернее. Он, сжав руки, смотрел на изображение на экране. Бесчисленные вирусы Рэнда, крошечные изогнутые и переплетенные между собой палочки, танцевали перед телекамерой вирусологической лаборатории, непрерывно следившей за ними и передававшей изображение на все экраны огромного госпиталя.
Сэм зевнул и на секунду закрыл глаза.
Он должен был поспать, но знал, что заснуть не удастся, хотя он сильно устал. Снаружи, сквозь дождь, который лил почти всю ночь, засерело небо. Да, он должен поспать. Нита, пока он заменял ее, на секунду положила голову на руки и тотчас же заснула. Она дышала ровно и глубоко, совершенно уставшая от треволнений прошедшего дня.
Сигнал сообщил о смене изображений на экране, но неспециалист не заметил бы никакого изменения. Тонкие палочки все еще танцевали на выпуклом стекле экрана.
Динамик загудел.
Идентификация позитивная. Фурункулы собаки из Коннектикута содержат вирус болезни Рэнда, который теперь виден на экране. Пока проверка жизнеспособности вируса на других тканях не закончена, вирус получает обозначение «Рэнд-гамма».
— Это произошло очень быстро, — сказал Сэм.
Он уставился на свои сжатые кулаки.
— Мутация через семь различных инстанций должна занять намного больше времени, а с тех пор прошла всего неделя.
— Но это произошло, от этого никуда не денешься.
— Снаружи в городе существует много факторов, от которых никуда не денешься.
Несмотря на усталость, Сэм не покинул своего места. Широкими шагами он мерил помещение.
— Вся эта область охвачена эпидемией, она деградировала, люди помалу снова впадают в варварство. Я был свидетелем того, как это происходит. Никогда раньше не мог себе представить, что наша цивилизация — всего лишь тонкий слой краски. Нам потребовались столетия, чтобы развить его, а теперь оказалось достаточно пары дней, чтобы он снова исчез.
— Вы не ошибаетесь, Сэм? Ведь это страх охватил людей.