Это нужно было для того, чтобы убедить слушателей. Когда он повернулся к ним, в зале воцарилась тишина.
— Лабораторные опыты показали, что болезнь Рэнда существует в двух формах, — начал Сэм. — Чтобы различить эти формы, мы назвали их альфа и бета. Вирус Рэнд-альфа привел к смерти командора Рэнда, но он не способен поражать другие живые существа за исключением птиц. Птицы заражены вирусом Рэнд-бета. Вирус очень вирулентной формы, которая может поражать других птиц, а также людей. У зараженных людей вирус Рэнд-бета переходит в вирус Рэнд-альфа. Таким образом заразился полицейский Майлс. Болезнь эта не может передаваться от человека к человеку.
— Откуда вы это знаете, доктор? — прервал его Мак-Кей.
— Я взял у Майлса живой вирус и заразил им себя.
Сэм замолчал, когда по рядам слушателей прошло движение. Сидевшие поблизости, казалось, совершенно непроизвольно отодвинулись назад. Мак-Кей холодно улыбнулся и положил свою руку на руку Сэма.
— Только что услышанное вами не должно вас беспокоить, — сказал он возвышенным голосом. — Если бы доктор Бертолли заболел этой болезнью, у него давно бы уже появились симптомы, нам известные. Согласно нашим наблюдениям, во всех известных нам случаях первые симптомы болезни появлялись в среднем через час после заражения.
Мак-Кей взглянул на Сэма, который равнодушно смотрел на аудиторию.
— У вас есть какие-нибудь предложения относительно лечения этой болезни, доктор Бертолли?
— Нет, — сказал Сэм. — В настоящее время болезнь неизлечима. Тот, кто заразился ею, обречен на смерть. Единственный путь сдержать распространение этой болезни состоит в том, чтобы уничтожить всех птиц — разносчиков инфекции — в радиусе десяти, двадцати или ста миль. И нужно убедиться, что ни одна птица не ускользнула от этого мероприятия. Я знаю, что это звучит ужасно, но у нас нет никакого другого выбора. Если все свести к одному — это будет звучать так: птицы или мы.
Раздались возмущенные голоса. Доктор Мак-Кей игнорировал их, повернувшись к столу спиной, чтобы не видеть пунцового лица губернатора, который в возбуждении вскочил с места.
— У нас здесь есть человек, который может квалифицированно объяснить, что должно быть сделано. Это профессор Бурже, куратор Нью-Йоркского зоопарка. Профессор Бурже…
Бурже был хилым человеком с почти лысым черепом. Он говорил, опустив голову, и его можно было услышать лишь тогда, когда в аудитории воцарилась тишина.
— …различное поведение разных видов птиц. Имея в руках эти данные, можно с большой вероятностью рассчитать область заражения для любых представленных у нас видов птиц, поэтому я говорю…
Он замолк и порылся в лежащих перед ним бумажках. По рядам людей пробежал шепоток.
— Я прошу прощения, джентльмены, — сказал Бурже.
Он поднял голову. Глаза его были полны слез, они текли по его щекам.
— Я только что приехал из зоопарка, где мы потравили ядом наших птиц, джентльмены. Ага, вот и расчеты. В радиусе ста миль, считая от Манхеттена, во всех направлениях и несколько дальше, в направлении Лонг-Айленда и Монтаун Пойнт этого должно быть достаточно. Из поступивших позже сообщений нам будет ясно, можем ли мы считать эти меры достаточными.
— Это невозможно, — раздался чей-то голос. — Это же почти десять тысяч квадратных миль. Для выполнения этого потребуется целая армия.
— Верно, — сказал Бурже, — Нам нужна армия. Мы должны призвать на помощь армию ООН. Для проведения наших мероприятий необходим газ, ядовитые приманки, оружие, амуниция…
Профессор Чейбл тщетно старался расслышать что-нибудь в поднявшемся шуме.
Когда шум немного стих, он сказал:
— Джентльмены, проблема, с которой мы столкнулись, попадает под юрисдикцию ВОЗ, поэтому я и принимаю участие в этом совещании. Я думаю, мы выслушали достаточно фактов, чтобы принять решение, предлагаю немедленно проголосовать.
В зале еще раз поднялся шум, потом люди постепенно успокоились, и было проведено голосование. Немного позже голоса были подсчитаны.
Хотя голосование и не принесло убедительной победы группе, выступавшей за немедленные действия, но простого большинства было достаточно, чтобы начать выполнение признанных действенными мероприятий. В ближайшее утро армия начнет кампанию по уничтожению всех видов птиц.
6
— Телевидение предлагает изображение берега Кони Айленд, — сообщил Киллер.
Он вел машину скорой помощи по покинутой магистрали, пересекавшей город.
— Весь пляж покрыт мертвыми чайками, которых выбросило на берег в течение этой ночи. Они образовали настоящий вал. Тот, кто нашел бы в себе мужество искупаться, потерял бы его при виде этой сцены.
— Езжайте помедленнее, — сказал Сэм.
Он наблюдал за улицей. Все автомобили были припаркованы. Не было видно ни одного пешехода.
— Не забывайте, мы совершаем информационную поездку, а не спешим на прободение язвы прямой кишки.
На переднем сидении троим было тесно. Третьим человеком был солдат ООН по имени Финн, высокий датчанин, который со своим полевым снаряжением напоминал вьючного осла. Из-за огнемета на спине он должен был сидеть, нагнувшись вперед.
— Там! Под автомобилем! — внезапно крикнул солдат.
Он указал на машину для перевозки мелких грузов.
— Мне кажется, что я заметил там движение.
Киллер нажал на тормоза и машина со скрипом остановилась. Сэм первым выпрыгнул наружу, держа в правой руке саквояж для оказания первой помощи. Содержимое саквояжа было согласовано с начальством вчера вечером на прошедшем совещании.
У Финна был острый глаз. Темная тень, скорчившаяся за задним колесом машины, оказалась молодым человеком, который пытался забраться под автомобиль, когда шаги приблизились к нему. Сэм опустился на колени. Даже в слабом свете он увидел характерные красные пятна на коже и первые нарывы, свидетельствовавшие о болезни Рэнда. Он достал из саквояжа пару изолирующих перчаток длиной по локоть и натянул их.
— Выходите, я помогу вам, — сказал он больному.
Но когда Сэм протянул к нему руку, мужчина забрался еще дальше. Глаза его были широко раскрыты от страха. Сэм схватил мужчину за ногу, защищаясь от его слабых ударов. Он медленно вытащил больного наружу. Больной защищался, но потом закатил глаза так, что стали видны только белки, и потерял сознание.
Газовая маска была обычным прибором в снаряжении пожарного, и ее эффективность увеличивалась, если изнутри ее покрыть биохимическим кремом. Закрепив маску на лице больного, Сэм достал из саквояжа пульверизатор с антисептиком и опрыскал одежду и кожу больного.
Потом он перевернул больного и то же самое проделал с его спиной. Только тогда, когда он убедился, что весь вирус Рэнд-бета был уничтожен, он подготовил инъекцию интерферона, единственного медикамента, который оказывал на болезнь хоть какое-то действие. Солдат ООН подошел к ним и смотрел на эту сцену сверху вниз, держа правую руку на спуске огнемета.
— Не видно никаких птиц, — сказал он. — Я все тщательно осмотрел. Вы его спросите, где он притронулся к птице?
— Он потерял сознание прежде, чем я получил возможность сделать это.
Киллер задним ходом подогнал машину скорой помощи. Теперь он открыл заднюю дверцу и выкатил носилки. Он склонил голову набок, рассматривая лицо потерявшего сознание человека.
— Вам не кажется, что он выглядит, как итальянец, доктор? — спросил он.
— Может быть. Но это нас ни к чему не приведет.
— А может быть и приведет. Многие итальянцы в этой стране выращивают голубей. Они держат их в голубятне на крыше.
Взгляды людей направились вверх как раз в то время, когда на крыше мелькнуло что-то белое.
— Нет, это не моя птица… Это сделали не мои птицы! — прошептал мужчина.
Он снова пришел в сознание и попытался встать.
Сэм взял защитный шприц — прибор, который автоматически вводил сильное успокаивающее и укрепил на руке мужчины. Базовый патрон зашипел, и пациент снова потерял сознание.
— Положите его на носилки и вкатите в машину, а я осмотрю крышу.
Киллер запротестовал:
— Может быть, я буду нужен вам там, наверху, док?
— Вы нужны прежде всего здесь. Позаботьтесь о пациенте, Киллер.
Они поднялись на лифте на верхний этаж. Потом они вместе с Финном поспешили вверх по лестнице, ведущей на крышу.
Дверь была закрыта и заперта на висячий замок. Финн думал недолго. Он разбежался, как футболист, и его тяжелый кованый сапог ударил по замку.
Пробой был вырван из дерева, замок упал, и дверь отворилась. Перед ними находилась большая свежевыкрашенная голубятня, над которой кружили два голубя.
На полу голубятни лежала дюжина птиц, некоторые из них еще слабо двигали крыльями.
— Из какого материала сделана крыша? — спросил солдат.
Он потопал по ней, чтобы проверить прочность.
— Это новое здание, и крыша сделана из асбоцементных плит.
— Это покрытие огнеупорно? — спросил Финн. Он открыл вентиль на своем баллоне.
— Да, конечно.
— Очень хорошо.
Он поднял огнемет и подождал, пока летящие голуби не упадут. Вид чужаков, казалось не обеспокоил лежавших на полу больных голубей. Солдат равнодушно подождал, пока все голуби не окажутся на полу. Потом он положил свой палец на спуск.
Из раструба ударил язык пламени и в течение нескольких секунд превратил голубятню вместе с находившимися в ней голубями в обугленный дочерна скелет.
— Вы убийцы! — крикнула молодая женщина. Она вышла из двери квартиры под ними.
Она попыталась схватить Финна за руку, но Сэм крепко держал ее, пока она не разразилась слезами и, всхлипывая, не облокотилась на него. Он заботливо опустил ее на пол. Быстро прикоснулся к запястью женщины измерителем функций тела. Нет, она еще не заболела болезнью Рэнда. Может быть, больной в машине скорой помощи был ее мужем.
Послышалось громкое шипение, когда Финн опрыскал крышу и обугленную голубятню из своего химического огнетушителя.
Ногой он расшвырял дымившиеся обломки, чтобы убедиться, что пламя было потушено. Он что-то сказал во вделанный в шлем микрофон и снова присоединился к Сэму.