Джон:
– Я сорвался на тебя. Но на самом деле я просто начинаю переживать и расстраиваюсь, когда ты ходишь со своими подругами по клубам. Меня это дико задевает. Мне трудно говорить тебе это. Я не привык говорить о подобных вещах.
Отрегулировать свои эмоции так, чтобы открыто и искренне вглядеться в другого человека, показать ему свое желание услышать и понять его сигналы. Не позволять своим эмоциям взять над собой верх и не пытаться глушить или игнорировать их.
Джон:
– Я чувствую себя глупо, когда говорю такие вещи. Но в них вся суть. Ничего не изменится, если я буду молчать. Мы только еще больше отдалимся друг от друга. Ты понимаешь меня? Что ты думаешь?
Его жена Ким подходит и обнимает его.
Перевести свои эмоции в конкретные сообщения. Эти сообщения не должны быть противоречивыми или расплывчатыми. Открытая коммуникация невозможна без четкого понимания глубинных страхов и потребности в безопасности.
Джон:
– Иногда я начинаю ругаться с тобой из-за поздних возвращений домой или потраченных денег. Но на самом деле проблема не в деньгах или времени. Это просто повод. Твои отлучки заставляют меня вспоминать прошлые отношения. А мне больно думать, что все повторится. И я не знаю, что мне делать со своими чувствами. Они пугают меня. Мне хочется побежать за тобой и крикнуть: «Не уходи!» Мне кажется, что ты предпочитаешь подруг и клубы мне – нам. Так я это чувствую.
Его глаза широко открыты, в них плещется тревога.
Совладать со страхом услышать «не тот» ответ партнера и дать ему возможность высказаться.
Джон:
– Ты ничего не говоришь. Ты сердишься? Я бы хотел обсудить с тобой моменты, из-за которых я чувствую неуверенность в наших отношениях, я не хочу и дальше замалчивать проблему. Я бы хотел, чтобы ты сказала, что сейчас чувствуешь.
Ким говорит, что она в замешательстве: ей дороги подруги, но и его чувства для нее тоже важны.
Облечь в слова свои нужды и чаяния. Для этого необходимо осознать и принять свои потребности в привязанности.
Джон:
– Мне нужно знать, что тебе важны мы, важен я. Мне нужно чувствовать, что ты со мной и что для тебя нет ничего важнее. Мне нужна уверенность в том, что мои чувства имеют для тебя значение. Это придаст мне уверенности. Иначе я чувствую себя уязвимым.
Услышать и принять потребности другого. Отреагировать на них сочувственно и честно.
Джон:
– Я знаю, что в прошлом я пытался тебя контролировать. Да, мне всякий раз немного обидно это слышать, но я действительно понимаю, что тебе тоже нужно личное время и что ты любишь проводить его с подругами. Я не пытаюсь командовать. Мне нужно знать, сможем ли мы вместе справиться с этим всем.
Ответить на реакцию партнера (даже если она не такая, как хотелось бы) относительно сбалансированно и (особенно если она такая, как вам хотелось) так, чтобы увеличить доверие и уровень положительных эмоций.
Джон:
– Ладно, ты уже купила билеты на концерт, так что наверняка пойдешь. Я могу с этим смириться. Я не говорил тебе откровенно, что чувствую по этому поводу. Мне бы хотелось, чтобы потом ты рассказала мне о концерте. Это помогло бы мне чувствовать себя включенным в твою жизнь. И я ценю, что ты прислушиваешься ко мне и говоришь, что тебе важны мои чувства.
Ким отвечает, что до сих пор боится полностью раствориться в нем. Эти «девичники» как бы ее заявление, что у нее есть собственные границы и она может в них удержаться. Но она понимает его страхи. Она говорит, что ни с кем не флиртует и не пьет слишком много, и напоминает, что теперь реже посещает клубы.
Понять и принять точку зрения партнера, осознать его или ее ответ, а не отвергнуть его.
Джон:
– Я не собираюсь говорить тебе, что ты должна делать. Я знаю, что это тебя расстраивает. У тебя есть для этого веские причины. Я понимаю, что ты не хочешь причинить мне боль. И я не хочу, чтобы ты чувствовала себя под надзором. Мне просто тревожно.
Он тянется к ней, а она поворачивается к нему и берет его за руку.
Когда диалог уходит от темы, Джон (и Ким, будем надеяться, тоже) возвращает его в нужное русло и продолжает держаться за главное в своем послании – потребность в эмоциональной связи. Например, если Джона заносит, когда он высказывает претензии по поводу злачных мест, посещаемых Ким, она сохраняет спокойствие и успокаивает его, говоря, что ее волнуют его тревоги. Так они возвращаются к обсуждению его страхов. Оба партнера помогают друг другу сохранять эмоциональное равновесие и оставаться в более тесном эмоциональном взаимодействии. Джон пытается избавиться от чувства разобщенности, изучая свои эмоции и находя контакт с Ким. В прошлом он иногда критиковал ее выбор друзей или пытался торговаться, сколько раз в месяц каждый из них может проводить время вне дома по отдельности. Теперь он вступает в диалог, имеющий ключевое значение для привязанности в отношениях, – диалог, где вопросы «Ты рядом? Ты со мной?» становятся буквально осязаемыми. Он делится своими чувствами и просит ее поддержать и ободрить его, помочь ему побороть страхи и сомнения в надежности их отношений.
Это коренным образом отличается от привычных попыток восстановить эмоциональную связь в неблагополучных отношениях и даже от повседневного взаимодействия в относительно счастливых парах. Часто мы не пренебрегаем эмоциями и не считаем нужным объяснять прямо и открыто, что чувствуем в той или иной ситуации. Мы не говорим о своих потребностях. Наши сигналы для любимого человека остаются скрытыми, неконкретными и двусмысленными. Хэл говорит Лулу:
– Кажется, я никогда не просил тебя о любви. Мне это не свойственно. Когда все хорошо и ты сама проявляешь чувства, все прекрасно. Но когда ты в депрессии… Тогда я говорю: «Посмотрим кино?» или «Может, тебе сходить погулять, чтобы развеяться?» Но ты отворачиваешься, а я начинаю психовать. Глубоко внутри я считаю, что дело не в кино и не в том, что ты не заботишься о себе. Я считаю, что ты отвергаешь меня.
Когда Хэлу удалось облечь в слова свое ощущение потери, которое у него вызывает отказ Лулу взаимодействовать, они смогли откровенно и конструктивно обсудить его ощущения и ее эпизоды депрессии, не разрушив хрупкий эмоциональный баланс в паре.
Самые яркие и глубокие диалоги «Обними меня крепче» создают прочную связь и чувство безопасности, которые необходимо подпитывать даже в надежных и счастливых отношениях. Такие диалоги могут происходить и в моменты, когда партнеры не чувствуют утраты связи, но просто хотят большей близости. Однажды Лулу раскрывает Хэлу душу и говорит, что иногда после занятий любовью она чувствует себя «в прекрасном и безопасном месте, где мы просто принадлежим друг другу и не страшно рисковать». В ответ он говорит, что испытывает такие же чувства. Каждый раз, рассказывая о «безопасных местах» и своей потребности в любимом человеке, реагируя с эмпатией и заботой на слова своего партнера, мы даем ему уверенность в том, что он в нашей жизни незаменим. Так укрепляется эмоциональная связь.
Давайте рассмотрим, как это проявляется у Патрика и Анны – желающей восстановить связь пары, с которой мы познакомились в начале главы. Они научились выходить из порочного круга. Когда Анна жалуется: «Я отказалась от карьеры ради этих отношений. Сейчас дела получше, но мне все еще не хватает твоей поддержки», – первой реакцией Патрика до сих пор является дистанцирование. Но потом он смотрит Анне в глаза и тянется к ней, кладет свою руку поверх ее.
– Ну да, группа поддержки из меня так себе, – бормочет он. Они оба поняли, что им нужно научиться доверять друг другу и стать ближе, но пока не знают, как это сделать.
Так они переходят на второй этап терапии – перестройку своей эмоциональной связи с помощью диалогов «Обними меня крепче» и погружения в более глубокие слои чувств.
– Что происходит с вами сейчас, когда Анна расстроена и говорит, что она много вложила в ваши отношения? – спрашиваю я Патрика.
– Я не хочу заставлять ее молчать, – мягко отвечает Патрик. – Я знаю, что не могу просто взять и запретить. Но мне все еще тяжело слушать такие слова. Я слышу в них старую песню о том, как ей плохо со мной. И падаю в привычное «Я никогда не буду для нее достаточно хорош». Это как раз то, что мы обнаружили на терапии: я чувствую, что подвел ее. Чувствую опасность. Мой разум затуманивается. На самом деле я думаю, что пугаюсь.
Я прошу его глубже погрузиться в то, что он чувствует.
– А когда вы закрываетесь, как совсем недавно, – что тогда происходит внутри вас?
– Ну… Хм-м… Возникает что-то вроде отчаяния – беспомощность, наверное. Я ищу в голове [стучит пальцем по лбу] решение, не получаю результата и отключаюсь. Я ничего не могу поделать. Да, это похоже на отчаяние. Если я так плохо с ней обращаюсь… [долгая пауза] может быть, эти отношения исчерпали себя. [Смотрит на меня и Анну, иронично улыбается.] Неудивительно, что я отключаюсь, да?
– Не то слово, – отвечаю я. – Анна расстраивается, а вы падаете в бездну страха, не имея очевидного решения. Вы слышите, что никогда не найдете его и никогда не сможете стать значимым для жены. Отчаяние, беспомощность, чувство, что отношения зашли в тупик, – все это похоже на накрывающую вас с головой тьму, а Анне кажется, что вы отворачиваетесь от нее, бросаете ее. Что вы чувствуете, когда я говорю об этом? Можете ли вы помочь ей настроиться на свои чувства?
На самом деле я призываю Патрика показать Анне, что он способен полностью сопереживать ей. И он действует блестяще.
Патрик поворачивается к жене и смотрит ей в глаза.
– Ну… На самом деле в таких ситуациях я схожу с ума. Я чувствую себя беспомощным. Я слышу, что не смогу сделать тебя счастливой, как бы ни пытался. Но я пытаюсь. Правда пытаюсь. Это чувство беспомощности сидит вот тут [показывает на живот] и ждет, когда ты снова скажешь, что разочарована в нас. Во мне. Я управляю огромной компанией, но не могу удержать тебя рядом. – Он опускает глаза, потом снова смотрит на нее и подается вперед. – Я не хочу отдаляться от тебя, – твердо говорит он. – Тебе много раз нужна была моя поддержка. И мне это нравится – нравится, что тебе нужна моя поддержка. Меня останавливают только мои страхи. Я слышу только то, что разочаровал тебя!