– Вряд ли, они у нас с каждым месяцем только сложнее.
Как давно они перестали видеть в Леоне человека? Сейчас, когда он устало открывает бутылку пива, Джек словно впервые замечает скованные мышцы и осунувшееся лицо, и от этого становится стыдно: это ведь тоже их брат. Да, с замашками сраного лорда, но брат же.
– В общем, пару месяцев назад ко мне пришли Гэри и Тыковка. – Джек принимает бутылку. – Жаловались на завод.
– Анжольрас и Грантер, значит, – кивает Леон и тяжело опускается на диван.
– Примерно. У них была гениальная идея перенести его в другую страну, и мы сели ее разбирать.
– Просто для интереса: где эти гении хотели его разместить?
– В Литве.
Леон выплевывает пиво, заходясь хохотом, и тут же поднимается. Его накрывает второй приступ смеха, и Джек прикусывает губу, чтобы не заржать самому.
– А почему не Беларусь? Оттуда было бы еще сложнее доставлять.
– Они там между Данией и Швецией морскую логистику нашли.
– Литва, – повторяет Леон неверяще и протирает свой журнальный столик. – Гениально. Морская логистика Парагвая и та выглядит логичнее.
– Парагвай, – припоминает Джек, – это там, где выхода к морю нет?
– Именно. Так, и что ты им ответил?
– Что есть еще сырьевая база. А потом я задумался. Знаешь о чем?
– Если ты про Бангладеш, то это не вариант, – Леон садится обратно и цепляет ногтем этикетку на бутылке, – я проверял.
– Именно, мы цепляемся к месту. Тем временем в Китае херова гора заводов, и проблемы с ними явно не у всех. А если вопрос в нашей финансовой модели?
– Что ты имеешь в виду?
Леон резко поворачивается, и Джек даже слышит, как хрустят его позвонки.
– Смотри, мы поставили очень простую модель. Вот цена, за которую мы покупаем, в нее нужно уложить сырье, зарплаты, запас на выбраковку, постоянные затраты на содержание и прибыль, верно?
– Но эту цену мы не ставим, а считаем, исходя из затрат.
– И что происходит, если их итоговые затраты получаются выше?
– Мы… – Леон застывает. – Мы разбираем это с Чжоу. Или индексируем, или сокращаем расходы, или берем из прибыли.
– А Чжоу сильно хочется разбирать это с тобой?
– Он режет расходы сам. – Тот задумчиво прикусывает палец и шумно выдыхает. – И так магнитная плашка меняется на ленту.
– Потому что дешевле. Он нашел альтернативу и сэкономил деньги. Если прокатит, ты ему премию выпишешь. А то, что это похерило ребро жесткости и вылезло наружу, – побочный эффект. Мы никогда не узнаем, на чем еще он сэкономил, пока не случится очередной брак.
– Я его убью, – спокойно произносит Леон.
– Верю, – Джек и правда верит, теперь он знает, на что тот способен, – но не стоит. Что, если финансовая модель будет более гибкой?
– У тебя есть идеи?
– Мы тут проработали одну, да. Давно хотели показать, но не получалось.
Вспоминать о том, что Леон отправил его на хер, как школьника, не хочется. Тем более что сейчас он превратился в сконцентрированное внимание.
Джек находит в недрах ноутбука тот файл, который они сделали еще с Гэри и Тыковкой. Он поворачивает к Леону экран и кратко погружает его в курс. Тот не перебивает, только изучает цифры и расчеты, сдвинув брови и постоянно кивая.
– А говоришь, херовый финансист, – произносит он, когда Джек заканчивает объяснять. – Это мне у тебя учиться надо, сам-то не додумался. Но есть вопросы.
– Конечно. Дай угадаю: ты понимаешь, что наша рентабельность в этом случае снижается.
– Значительно.
– И тут вступает Гэри! – Джек тянется к ноутбуку и переключает на соседний лист. – Рамон подготовился к выходу в Мексику. Посмотри на рост продаж в южных штатах. Они с Женевьев по-тихому запустили нативную рекламу через блогеров, и теперь мексиканцы, навещая семьи, везут домой «Джей-Фаны».
– Стабилизация качества для выхода на новый рынок.
– Ты все сам понимаешь! – Джек победно поднимает руки. – Посмотри на прогноз продаж в первые полгода. При худшем сценарии падения рентабельности мы выходим на другой уровень в чистой прибыли.
Взгляд Леона в эту минуту – лучшая похвала, которую можно было получить. Они тут же проваливаются в детали, потому что тому интересно все. Расчеты, риски, диапазоны…
Они заканчивают с несчастным файлом только к полуночи. Вокруг них – батарея пустых бутылок, но Джек чувствует себя победителем. Впервые за черт знает сколько времени у него что-то получилось. И сейчас, с парой мелких доработок, схема выглядит до нереального хорошо.
– Чжоу я все равно уволю, но это и к лучшему, – довольно произносит Леон, – я нашел человека, который сможет работать в такой системе.
– Тоже из Китая?
– Нет, британец. Я решил, хватит с меня местных директоров, этого я хотя бы знаю. И понимаю, как и что он думает.
– Поддерживаю, – кивает Джек и поднимается. Затекшие мышцы требуют разминки. – Мне пора.
– Скинь файл, – просит Леон. – Может, останешься? У меня гостевая есть.
– Не удивлен, что она есть, но я лучше домой. Вызову такси – завтра же все равно у тебя собираемся.
– Флоренс выходила на связь?
– Прости?
Джек вздрагивает от этого вопроса. И правда, он все это время не думал о Флоренс, даже странно. До сегодняшнего дня проверял телефон каждые пять минут, а сейчас не знает, где он.
– Флоренс, – спокойно повторяет Леон и отдает ему ноутбук. – Она тебе не звонила? Не писала?
– С чего бы?
– Не знаю, – он отводит глаза, тянется поднять пустую бутылку. – Я просто спросил.
– Для лидера преступной группы ты сейчас очень херово врешь.
Тот молча собирает бутылки, задумчиво жуя губы.
– Знаешь, почему я предпочитаю отношения в рамках контракта? – вдруг поднимается Леон.
– Потому что ты помешанный на контроле засранец, – улыбается Джек.
– Потому что все понятно заранее. Цели, границы, на что мы оба можем рассчитывать. Контракт помогает избежать ненужных ожиданий…
– И претензий, – перебивает он.
– Именно. Всегда думал, что у нас одинаковые взгляды на отношения. Подходы разные, но мы оба никогда не доверяли всеобщей идиотской концепции, которую продает нам общество.
– Ты сейчас про любовь?
– Единение душ и прочую дребедень, да. – Леон отходит к кухне.
– Так и было, брат, – признает Джек, – я не верил, что все это существует.
– Что изменилось?
– Просто встретил Флоренс. Она настоящая, понимаешь? Живая, искренняя, умная, а еще она видит все так же, как я.
Он прикрывает глаза, и ее образ снова всплывает в памяти.
– Не представляю, как без нее дальше быть. У меня будто свет в жизни забрали, вместе с красками. Работаю допоздна, домой ехать не хочу – там без нее пусто. Раньше просыпался от кошмаров, а теперь – потому что во сне ищу ее руками. А ее нет. И в момент, когда я это понимаю, мне… больно, почти физически.
– Не спрашивай, откуда я узнал, – предупреждает Леон. – Но ей тоже плохо. Она несколько дней не появлялась на работе.
Первое, что хочет спросить Джек, – кто ему доложил, но этот вопрос приходится проглотить. В голове всплывает еще десяток других: все ли в порядке с ее здоровьем? Как она сейчас? Как ей помочь?
– Надеюсь, сейчас ей легче, – отвечает он.
– Ты идиот? Я пытаюсь объяснить, что она тоже к тебе неравнодушна.
– Не давай мне надежду, – Джек невольно сжимает кулаки, – пожалуйста.
– Я, нахер, не понимаю, – раздраженно швыряет бутылки в ведро Леон. – Вы любите друг друга. Сложно кому-нибудь из вас позвонить и сказать это?
– Намного сложнее, чем ты думаешь.
– Твою мать… Надеюсь, что меня такое не коснется. Не хотелось бы так же стоять, искать причины, почему нет. Это вместо способов, чтобы было да.
– Ладно! – Джек находит посреди дивана свой телефон. – Вот, смотри. Пропущенные: Энви, Марта, Фарид…
Он застывает на месте, увидев родное имя на экране. Один пропущенный, еще днем. Господи, зачем он, дурак, выключил звук?
– Она звонила.
– Вот видишь, – закатывает глаза Леон.
– Сейчас поздно ей перезванивать, да?
– Первый час? Я бы не рисковал.
– Я наберу завтра утром, – обещает имени на экране Джек. – Перед нашей встречей.
– Гэри еще не в курсе?
– Нет, ты что. Мне нужно, – он убирает телефон, – сначала самому разобраться. Если мы сможем договориться, я сам ему все расскажу.
– Тогда до завтра, Ромео.
– Точно, – бездумно кивает Джек, поворачиваясь к выходу, – до завтра.
Звонила! Даже если это ничего не значит для их отношений и Флоренс хотела просто забрать свои вещи или еще что-нибудь, он все равно услышит ее голос. И это единственное, что ему нужно, чтобы снова жить.
Внизу Джек вызывает «Убер», но продолжает пялиться на ее имя на экране. Четыре часа дня – что у нее произошло? Вдруг важное, а он пропустил? Или он был ей нужен именно в это время, а сейчас – уже нет?
Стоит выключить мнительную школьницу. Завтра он перезвонит ей и все узнает, что бы там ни было. Главное – сегодня вообще уснуть.
Телефон в руках вибрирует, и сверху имени Флоренс вылезает сообщение от Рендалла.
«У меня для тебя новый боец».
Глава 46
Цветочек
– Поставь собаку на место. Сальма, ты слышишь меня? Отпусти собаку, у нее голова болит.
Строгий материнский голос Паломы в трубке заставляет Флоренс улыбнуться. Их разговор немного отвлекает от мрачных мыслей, которые роятся в голове с самого утра. Сначала Моника позвонила, сказала, что ей нужна помощь: с картинами Бена возникла какая-то проблема, но она даже не смогла объяснить ее суть. У нее до сих пор не собраны вещи – а переезд уже завтра. В конце концов, Джек…
– Прости, Флор, они сегодня невыносимы, – возвращается к ней Палома. – Так и что ты говорила?
– Вчера я позвонила Джеку.
– Как хорошо, – улыбается та, – что он сказал?
– Он не взял трубку. И не перезвонил. Мне кажется, я его сильно обидела.
– Ты разве не говорила, что он много работает? – осторожно произносит Палома. – Может, был занят?