Флоренс с трудом справляется с эмоциями: если верить тому, что вчера рассказал Грег, они с Бонни на дух друг друга не переносят. Какие, к черту, дети?
– Знаешь, – аккуратно произносит она, – мне кажется, в первую очередь для вас важно стать счастливыми.
– Ага, – поджимает губы Грег, – как будто ты, я или она что-то знаем о счастье. Слишком сложный концепт, ребенок куда проще.
Ответ приходится проглотить, чтобы не сорвался с языка: Флоренс знает, что такое счастье. По крайней мере, уже чувствовала его.
– Тебя подбросить? – спрашивает Грег.
– Нет, спасибо, у меня последние дни с «Шеви». Наслаждаюсь ими, как могу.
– Покупателя нашла?
– Обменяю в трейд-ин, – улыбается Флоренс. – Моника посоветовала, она в этом разбирается. Придется, конечно, доплатить, но у меня будет новая машина.
Они прощаются, и она даже касается его плеча, когда Грег еще раз требует пообещать, что Флоренс не забудет об их дружбе. Когда он уходит к своему «Кадиллаку», в душе остается приятное чувство завершенности. Вчера у них состоялся сложный разговор, но его стоило пережить хотя бы ради того, чтобы теперь точно знать, кто они друг другу.
Флоренс запрыгивает за руль «Шеви», ласково поглаживая старушку по приборной панели: сколько они вместе пережили? Чего у Гэри не отнять, так это умения выбирать машины: даже с царапиной и протертым ремнем «Шеви» держится молодцом.
В новой квартире грузчиков встречает Бри, и стоит поторопиться: неудобно будет, если все выгрузят без самой Флоренс.
Последний взгляд на дом в Бушвике: из подъезда выползает мрачный Гуфи. Хэйзел тоже съехала вчера и даже прислала ей сообщение. Теперь эти два дебила могут курить травку и слушать транс, пока не посинеют. Каждый получает, что хочет, так говорят?
Заведя мотор, Флоренс улыбается дороге: новая жизнь начинается сегодня. Сейчас. В эту самую минуту.
Ей двадцать восемь, и у нее галерея в центре Манхэттена, три тысячи квадратных футов в собственности, лучшая команда искусствоведов, очаровательная съемная квартира. У нее любящая, несмотря на все ее недостатки, семья.
Для счастья не хватает всего пары деталей, и одна из них, очень важная – Джек Эдвардс. Но и это ей по плечу: она один раз завоевала его сердце, сможет сделать это и во второй. Интересно, он уже прочел ее письмо или доберется только в понедельник?
«Шеви» послушно тормозит на подземной парковке новой высотки, и Флоренс торопится к лифту. Тридцать чертвертый этаж. Эта квартира стоит вдвое дороже, чем та, что в Бушвике, даже с учетом огромной скидки, которую ей сделали по знакомству. И все же Грег прав: она достойна лучшего, чем пропахший травой клоповник в Бушвике, где все рассыпается, к чему ни прикоснись.
– Ты там крыльцо на прощание целовала, что ли? – Бри распахивает дверь и сразу же впихивает Флоренс в руки бокал вина.
– Знаешь ли, ты тут тоже времени не теряла. Пино гриджио?
Она проходит по коридору из коробок в светлую просторную гостиную, с развешанными по стенам живыми цветами и мебелью из натурального дерева.
Квартира кажется огромной. Здесь можно проводить время с куда большим удовольствием, зная, что внизу плещутся темные воды залива.
– Флоренс! – выходит с тарелкой из кухни Маттео. – Привет, дорогая. Мы успели кое-что приготовить.
На столике в эркере, который она заметила еще при просмотре квартиры, стоят тарелочки с сыром и фруктами.
– Грег притащился тебя провожать? – сварливо уточняет Бри.
– Не напоминай, – вздыхает Флоренс. – На этот раз мы правда все решили. Они с Бонни теперь будут разбираться между собой.
Она опускается в кресло в эркере и еще раз оглядывает гостиную. Бри с Маттео с подхватывают стулья и садятся напротив с бокалами в руках.
– Живешь теперь, как настоящая хозяйка галереи, – улыбается Бри. – Кто бы подумал, где мы окажемся.
– И все так быстро, – кивает Флоренс, – как будто эта жизнь ждала, пока я наиграюсь в несчастную и решу, что достойна большего.
– Похоже на то, – соглашается Маттео. – Теперь ты всем в ней довольна?
– Почти. Осталось еще кое-что, и мне нужна ваша помощь.
– Ты слышал ее? – Бри поворачивается к Маттео с притворным возмущением. – Опять помощь. Мало нам было грузчиков!
– Охамевшая, – яростно кивает тот.
– А потом снова на мою выставку притащит кого-то вроде Джека Эдвардса. Ладно, прощаем, – машет рукой Бри. – Выкладывай, что нужно?
– Это как раз по поводу Джека. И то, что я вам сейчас расскажу, вы унесете с собой в могилу, – произносит Флоренс. – Потому что это не мой секрет.
Глава 50
Факбой
Пятница подходит к концу, и Джек довольно откидывается назад в кресле и оглядывает список выполненных за сегодня дел. Каким-то волшебным образом ему удается не только пережить эту неделю, но и сделать ее самой продуктивной за последние пару лет.
Сегодня они с Леоном занимались всего час с утра: кажется, Джек сильно недооценил свои знания. За неделю у него осталась только пара вопросов, зато само собой появилось решение с аналитиками. Он подозревает, что в недавно обретенной податливости Фарида есть и сильная рука Кортни, которая наконец приняла его ухаживания, но результат всех устраивает. Удивительная девчонка, всем дисциплины придает, даже самому Джеку.
На часах семь, и ему остается только проверить пару отчетов. После этого придется придумывать, чем занять остаток дня. Вечера все еще немного пугают, вынуждая постоянно искать себе развлечения – одному дома слишком тоскливо. Мысли о Флоренс не оставляют ни на день, но Джек начинает к ним привыкать.
– Слушаю, – не глядя отвечает он на звонок мобильника.
– Ты собираешься сегодня заканчивать? – встревоженно спрашивает Флоренс. – Уже семь часов, даже Леон уехал.
Джек едва не роняет телефон: это что, галлюцинации? Он отводит аппарат от уха и смотрит на экран. Ее имя. Ее фотография. Ее голос, глухо окликающий его по имени из динамика.
– Флоренс? – переспрашивает он. – Это ты?
– Ты успел удалить мой номер? – Ее голос грустнеет.
– Нет, я просто… Что случилось?
– Я хотела сделать тебе сюрприз и поймать на парковке, но торчу здесь целый час. Думаю, сюрприз уже не удался, но, может, ты спустишься?
– Да, – Джек судорожно выключает компьютер и подхватывает свои вещи, – да, конечно. Жди меня там.
– Я около «Линкольна».
Лифт подъезжает мучительно долго. В голове проносятся миллионы вариантов, от того, что он спит, до того, что Флоренс приехала за помощью, и теперь им придется сбежать из страны. Сердце колотится, пальцы трясутся, да и всего Джека бьет мелкой дрожью. Он готов. И бежать, и спасать, и подраться, если будет нужно. Единственное, к чему не готов – просыпаться, если это и правда чертов сон.
Флоренс. Он так давно не слышал ее голос, что сейчас голова кругом: неужели это правда она?
Джек вылетает из лифта, на всех парах мчит к машине. Где она? Он не успел? Перед глазами темнеет от тревоги, но как только он видит Флоренс, тут же застывает на месте.
Его маленькая колумбийская богиня улыбается и нервно откидывает волосы назад, поднимаясь с капота «Линкольна».
– Привет. – Она делает пару осторожных шагов навстречу. – Надеюсь, я ничему не помешала.
– Что случилось? Тебе нужна помощь? Где он? – сдавленно вырывается у него.
– Где… кто?
– Третий. Я знаю, Флоренс. И о галерее, и о Третьем. Понял, что ты попрощалась.
– Джек, – мягко произносит она, – я не понимаю, о чем ты говоришь. При чем здесь Грег?
– Он дал тебе денег, чтобы ты выкупила помещение, но потребовал взамен твое… – Он не может этого произнести.
– Вот так ты сопоставил мое письмо и местные слухи? – хмурится Флоренс. – Опять выводы без меня сделал?
– Леон рассказал мне, что за человек твой бывший. Я видел твои финансовые отчеты. Остальное было довольно очевидно.
– А я все гадаю, почему не отвечаешь, – вдруг улыбается она и подходит к нему вплотную, хватаясь за галстук. – Послушай меня внимательно, Джек Эдвардс. Я действительно выкупила галерею, и даже источник финансирования ты угадал. А вот с остальным мимо.
От ее запаха кружится голова, и думать становится невозможно. Флоренс слишком близко, Джек с трудом концентрируется на ее словах.
– У нас с Грегом ничего не было. – Она смотрит ему прямо в глаза, и как теперь не утонуть? – И не будет. Потому что я люблю одного заносчивого, вечно спорящего со мной, слишком много думающего, но лучшего в мире павлина. Прости, что не приехала раньше. Мне нужно было подготовиться.
– К чему? – хрипло спрашивает Джек.
Он пытается осознать услышанное: она не с Грегом? Получается, что он, дебил дебилом, зря все это время…
Джек не дает Флоренс ответить: прижимает ее к себе и делает единственное, что должен был сделать в то воскресенье: опускается к губам, которые жадно открываются, отвечая на поцелуй. Ноги подкашиваются, последние мысли исчезают из головы, и если это сон, Джек не собирается просыпаться.
Наверное, он сошел с ума. Флоренс забирается руками под пиджак, и тепло ее пальцев словно прожигает дыры в рубашке, пробирается сквозь кожу и доходит до самого сердца. Джек не может оторваться от ее губ, впиваясь в них голодным, отчаянным поцелуем, зарывается в волосы, жмурится.
Когда она отстраняется, он тянется вслед за ней.
– Ущипни меня, – шепчет Джек.
Флоренс тут же исполняет просьбу и больно хватает его за бок, но в ответ он только смеется и еще раз крадет поцелуй с ее губ.
Господи, неужели все это – правда? До Джека постепенно доходит: Флоренс не была с Грегом, она любит его и приехала к нему. Леон оказался не прав. Письмо – признание, а не прощание.
А Джек Эдвардс – тупой дебил.
– Я чуть не умер без тебя. – Он проводит пальцами по ее щеке, и она подается навстречу его рукам.
– Нет, это я чуть не умерла… – Флоренс утыкается носом ему в грудь.
– Больше никогда не уходи от меня, – просит Джек, – будь со мной. Я знаю, что я не парень твоей мечты, но, пожалуйста, будь со мной.