Когда все трое оказываются за закрытой дверью, Джек пытается собраться: нужно найти правильные слова.
– Гэри пока не знает, – начинает он. – Мы с Флоренс с ним поговорим, как только получится.
– Вы помирились? – уточняет Леон. – Давно?
– В эту пятницу, – отвечает Джек. – Сегодня Флоренс привезла меня на работу, а Тыковка нас видел.
– Ты знал? – Тыковка поворачивается к Леону. – Я, что, один не в курсе?
– Еще Гэри. Ты же слышал. – Тот опускается в кресло рядом. – Садитесь оба, поговорить нужно.
– А когда это произошло? – не унимается Тыковка. – Как я упустил этот момент?
– Мы встретились после того, как Флоренс и Гэри расстались, – коротко объясняет Джек и садится на свое место, – несколько раз. Ну и начали… встречаться. С кем не бывает?
– С тобой, – разводит руками тот, – с тобой не бывает. Ты же Факбой, ни с кем не встречаешься из принципа.
– Никакой я больше не Факбой, – морщится Джек. – У нас все серьезно.
– Ты репетируй, репетируй, – кивает Леон. – У тебя таких разговоров впереди много.
– Ты и Флоренс. – Тыковка подтаскивает стул поближе. – Вы же никогда не ладили.
– А теперь поладили! – Джек начинает раздражаться. – Главное – что Гэри не должен узнать, пока я сам ему не сообщу.
– И вот мы подошли к теме нашей беседы.
Леон поправляет на носу очки и поворачивается к Тыковке.
– У тебя еще есть вопросы по поводу отношений Джека и Флоренс?
– Нет, – с обидой тянет тот. – Только непонимание, почему нельзя было меня в это посвятить.
– Потому что мы сами обсудили все лишь в эту пятницу. – Джек пытается его успокоить. – А до того не знали, что это, и не могли придумать название. Думаешь, мне самому легко было принять это все? Она же с Гэри встречалась!
– Вот чего вы вдвоем решили этот фонд открыть, – поднимает палец Тыковка. – Ну, который по искусству.
– Том, там фонд с искусством не связан, – сдвигает брови Леон.
– Да? А с чем? Честно, когда Флоренс позвонила, я слушал вполуха, думал, вы там на своей теме с картинами что-то замутили.
– Главное – чек выписал, – еле сдерживает улыбку Леон. – А ради чего, это вопрос десятый.
– Я вообще ради Джека выписал, – морщится Тыковка. – Ну и потому что Флоренс же не обманет.
– А мы удивляемся, почему у тебя нет сбережений, – произносит Джек. – Давай я потом все подробно расскажу.
– Согласен. Тем более время у тебя будет. – Леон нервно барабанит пальцами по столу. – Гэри на этой неделе в офисе не появится. У него отпуск.
– Как-то быстро он туда собрался, – удивляется Тыковка. – Даже письма не прислал.
– Гэри нашел отца. Они с Пайпер сейчас в Аргентине, и, насколько я понял, дело сделано.
– Быстро они, – замечает Джек.
– Ты, значит, знал? – уточняет Леон. – Хотя чего спрашиваю, это же ты ко мне Пайпер отправил.
– Я задолжал ей услугу, – пожимает плечами он. – Возвращал долг.
– Опять ничего не понимаю, – жалобно произносит Тыковка. – Почему Гэри и Пайпер в Аргентине?
– Ты помнишь, что у Гэри отец сбежал из страны, когда убил его мать?
– Так это было сто лет назад.
– Он все это время искал отца, – говорит Джек. – Чтобы отомстить. Нашел в Аргентине, я так понимаю, с помощью Пайпер.
– Он, что, убил его? – округляет глаза Тыковка.
– Тише будь, – просит Леон. – Скорее всего. Пайпер вчера звонила в панике, Гэри спать лег, а проснулся через сутки. В общем, нам нужно подхватить его дела на этой неделе. Том, забираешь контроль качества, ты, Джек, айти, а я – сбыт и логистику.
– Принял, – кивает Джек и мысленно добавляет к списку задач. – Сегодня встречусь с Райаном.
– Один вопрос, – останавливает его Леон. – Правильно понимаю, что вам двоим Гэри рассказал про свои отношения с Пайпер?
– Нет, – светло улыбается Тыковка, – нам не надо было. Ты их вдвоем видел? Там все очевидно еще с момента, когда Гэри Саймону врезал.
– Какому Саймону? – хмурится тот.
– Мой стажер, – отмахивается Тыковка. – Забей, это за дело было.
– Вы меня пугаете. Гэри находит себе девушку в офисе и едет убивать отца, я узнаю последним. Джек спи… – Леон осекается под его взглядом. – Джек встречается с бывшей Гэри, я узнаю случайно. Том, хотя бы ты ничего не скрываешь?
– Я женился в Вегасе, – пожимает плечами тот.
Джека разносит в клочья от хохота: Тыковка не мог бы придумать шутки смешнее. Женился он, как же. Леон и сам не сдерживает улыбки.
– Не знал, что в Неваде разрешили жениться на машинах, – трясется Джек.
– Если ты нашел себе девушку, – обиженно тянет тот, – может, и я не настолько безнадежен.
– Но в историю с Вегасом все равно никто не поверит, – замечает Леон.
– В следующий раз придумаю правдоподобнее, – обещает Тыковка.
Он поднимается с места и опирается руками на спинку стула.
– Если мы закончили чесать языками, я пойду к Себу. У нас как раз вопросы накопились.
– Мне тоже пора, – кивает Леон. – Джек, поздравляю. Здорово, что у тебя все получилось.
– Я потом зайду, – оборачивается на выходе Тыковка, – расскажешь про фонд и остальное.
Джек остается один. Значит, Гэри удалось исполнить свою мечту. Сколько раз они об этом говорили? С тех самых пор, как познакомились.
Им было по восемь, когда они впервые вместе сидели на берегу озера в парке Александра, и Гэри спокойно произнес: «Батя мать убил, а я его убью. Вырасту и найду». Тогда же Джек и пообещал, что поможет.
Немного обидно: он ведь готов был сдержать обещание. Хотя, может, потому Гэри и не хотел втягивать? Джек убил один раз, но второй было бы пережить еще сложнее.
– Энви, – произносит он в динамик телефона, – у меня на утро встречи есть?
– Нет, мистер Эдвардс, – отвечает ее напряженный голос.
Нужно начинать обход. Только сначала собраться, проглотить обиду и натянуть улыбку. Его брат предпочел помощь девчонки, но ведь и сам Джек такой же. До сих пор не сказал о Флоренс.
Во взрослой жизни все сложнее, чем тогда, у озера. Недомолвки, работа, интересы и цели разводят их в разные стороны. Раньше погуляли пару часов после школы и уже все друг о друге знали. А сейчас каждый день торчат в одном здании, но иногда и не замечают, как в жизни другого происходит что-то важное.
Когда Джек возвращается, его ждет ворох задач. К полудню должна зайти Марта, нужно хоть что-нибудь успеть до этого времени. Он отправляет Флоренс короткое сообщение и погружается в отчеты.
Неужели теперь все будет в порядке? Странное ноющее чувство не отпускает: он словно что-то забыл. Что-то нужно было сделать с утра… Джек резко поднимает голову: бабушка. Он не звонил ей с самой пятницы. Ну что за свинья, как можно было забыть?
– Ба, – выдыхает он в трубку, как только она отвечает на звонок, – привет, прости, что не звонил.
– Занят был, наверное, – спокойно говорит та. – Чего это ты посреди рабочего дня?
– Только сейчас вспомнил.
– Ну позвонил бы завтра, – ворчит бабушка, – что там у тебя случилось?
– Все хорошо, правда. – Джек вдруг понимает: рассказать нужно уже сейчас. – Помнишь, я недавно из-за девушки переживал?
– Конечно, помню. В первый раз тебя таким слышала.
– Мы помирились. И у нас теперь все в порядке. Думаю, в следующий раз я вместе с ней приеду.
– Хорошее дело, – в ее голосе появляется улыбка. – Как зовут-то?
– Флоренс, – внутри теплеет от звуков ее имени.
– А ну-ка подожди минутку. Не та ли это, случайно, Флоренс, которая…
– Встречалась с Гэри. – Джек поджимает губы. – Это она.
– О-хо-хо, как у вас там все по-манчестерски, – хихикает бабушка. – Нет, ну девочка, кажется, хорошая. И тебе как подходит, она же искусствовед?
– Ба, у нее тут своя галерея.
– Вот, говорю же, подходит. Я еще Гэри намекала, где он, а где искусствовед. А тебе-то в самый раз, ты в этом понимаешь.
В дверь скребется Марта, и Джек с досадой кусает губы.
– Ба, я еще завтра позвоню, – обещает он. – Расскажешь, как выходные прошли.
– Беги, родной, – отпускает его она. – И не волнуйся, у меня тут все по-старому. Нечего пока рассказывать.
– Марта, заходи. – Джек отключает звонок. На часах полдень.
В ней что-то изменилось: куда-то пропала вся уверенность в себе. Плечи напряжены, во взгляде читается какая-то странная вина. Где же его Марта, которая с улыбкой приходила в кабинет последние несколько месяцев?
– Мистер Эдвардс, – аккуратно садится она в кресло напротив, – реестр у вас на почте.
– Отлично, спасибо. – Он открывает письмо. – Что нового в нашем маленьком государстве?
– Ничего не произошло с п-пятницы.
Марта никогда не заикалась. Джек сворачивает реестр и поднимает на нее взгляд.
– Выкладывай. Что случилось?
– Ничего, правда. Мы уже все проверили – ничего такого.
– Ошиблась где-то? Почему мямлишь?
Испуганное лицо Марты напрягает еще больше. Это как же нужно было накосячить, чтобы теперь так дрожать?
– Марта, выкладывай. Все равно не получится скрыть, и лучше я узнаю от тебя, чем от Гамильтона.
– Да не знаю, где у меня ошибка! – Она вжимается в кресло. – Вы уже просто скажите, что мы все такое сделали, что вы к нам… так.
– Как? – Джек прокручивает в голове события утра. Вроде ни на ком не срывался.
– Вы всегда называли нас ласково, – пускается в объяснения Марта, – а сегодня почему-то поменялись. Мы все переживаем, отчеты по три раза проверили.
– Серьезно? – Он даже подается вперед. – Только из-за этого?
– Ну… да, – растерянно оглядывается она. – Там, если честно, Энви чуть не плачет.
– Давай договоримся: я на вас не злюсь. Закончим с реестром, и всех соберешь. Поверь, к вашей работе это не имеет отношения.
Недоверчивый взгляд едва не заставляет рассмеяться. Джек прикусывает губу: девочки впали в истерику от того, что он больше не называет их солнышками. Хотя Джанин впадает в истерику от того, что называет.
Нельзя сделать одну женщину счастливой, не расстроив пару десятков других.