Здесь, среди руин прошлого, было что-то пугающе настоящее. И каждый из нас чувствовал — ночь будет холодной.
Ветер выл меж треснувших конструкций, качая обломки металлических балок и гулко бормоча в пустых коридорах мёртвого гиганта. Мегаполис. Когда-то, по словам старых книг, это место сияло тысячами огней. Люди жили здесь в стеклянных башнях, поднимались на сотни этажей вверх, ездили в машинах, летали в небе, управляли огромной сетью знаний, связанной невидимыми нитями. А теперь... теперь только призраки прошлого, ветер и мы.
Наир смотрел куда то вдаль.
— Клан стоял лагерем в подвале этого здания. Мы использовали нижние уровни, где бетон был крепче и тепло держалось дольше.
— Думаешь, они всё ещё рядом? — спросил Велокс, не глядя на него.
— Не знаю, — вздохнул Наир. — Но следы свежие. Они бы не бросили все вот так.
Я отошёл от них. Просто на шаг — но внутри меня кипел водоворот мыслей. Прошло несколько месяцев с тех пор, как мы покинули земли скели. Несколько месяцев пути, скитаний, разочарований. Мы шли от одного пустого лагеря к другому, видели кострища, находили пепел, обрывки одежды, какие-то вещи. Всё указывало, что клан Наира был где-то рядом — но словно он всегда ускользал на шаг впереди.
Снег начал идти недели три назад. Сперва робко, по утрам, потом уверенно и зло. Холод стал безжалостным. Лошади мерзли, наши пальцы деревенели, Велокс ругался почти каждое утро. Он, урождённый артх'карас, чья кровь горяча и терпит жар, явно не был создан для таких погод. Я видел, как он иногда смотрит на меня с раздражением. Не из злобы — скорее из усталости. Мы все уставали.
— Интересно , Айрон и Вайт добрались? — спросил я в темноту.
Наир посмотрел на меня из полумрака, не думаю что ему есть дело для кого-то, кроме своего клана.
— Хочешь, чтобы я соврал? — спросил Наир.
— Хочу правду.
— Тогда... не знаю. Но поговорив с твоими людьми...я сделал выводы. Айрон находчивый, Вайт — умный. Может и получилось.
— Ты что скучаешь по ним, — пробормотал Велокс.
— А ты не скучаешь по своим? — вскинул брови я.
Он молчал. Лишь кивнул чуть заметно, отводя взгляд.
— Я не знаю, где теперь дом, — сказал я наконец. — Если честно... боюсь, что его у меня больше нет. Ни в городах людей. Ни в землях скели. Ни даже среди вас. Я чужак. Всюду.
— Тогда сделай свой, — ответил Велокс, глядя на меня. — Свой дом. Своими руками. Кто сказал, что мы должны возвращаться куда-то? Можно идти вперёд.
— Это ты так говоришь, — усмехнулся я. — А я смотрю на этот город, и вижу, как всё, что люди строили веками, было стерто. Может человечеству было суждено исчезнуть?
Он ничего не ответил. Только подошёл ближе, глянул в пустоту города и хрипло выдохнул.
— Но ты ещё здесь.
Тишина опустилась над нами. Только ветер, снег, тьма и гул разрушенного мира.
— Ладно, хватит, наверное, просто болтать, — нарушил тишину Велокс, глядя на Наира. — Слушай, у тебя есть мысли насчёт клана?
Наир всё ещё не сводил взгляда с какой-то точки вдали. Молчал. Казалось, он и не слышал вопроса.
— Что-то внутри меня подсказывает, что они тут. В этом городе, — наконец произнёс он, тихо, как будто говорил не нам, а самому себе.
— Почему ты так думаешь? — спросил я, чувствуя, как в груди начинает шевелиться тревога.
— Нутро подсказывает, — пожал плечами он, не отрывая взгляда от горизонта.
— Ну, так себе аргумент, — пробормотал Велокс, скептически фыркнув.
— А ещё нутро подсказывает, что с этим городом что-то не так… — добавил Наир, уже чуть более напряжённо.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурился ящер, по голосу которого было понятно, что он не любит загадки.
— Посмотри туда. Нет у тебя ощущения, что вон то здание… излучает какую-то странную ауру? — Наир поднял руку и указал на высокое здание кварталах в пяти-шести от нас.
Мы с Велоксом обернулись. Я вгляделся, насколько позволял тусклый свет.
— Ну… вообще нет. Такое же тёмное и мрачное, как и остальные, — буркнул ящер, почесав затылок.
— Ладно, поступим следующим образом, — сказал я, стараясь вернуть разговор в практичное русло. — Сейчас внимательно осмотрим лагерь в подвале, а на рассвете пройдёмся по городу. Может, найдём хоть какие-то следы.
— Ладно, — кивнул Наир, наконец отрывая взгляд от горизонта.
— Бродить по мёртвым городам… не к добру это, — пробормотал Велокс, будто самому себе под нос.
Мы спустились вниз. Зажгли всё, что могли чтобы хоть немного согреться, и чтобы лучше осмотреться. Свет мерцал на стенах, рождал причудливые тени, и под его слабым покровом заброшенный подвал стал казаться ещё более живым.
Палатки стояли неровным полукругом, ближе к стенам. Потемневшие от времени шкуры, скреплённые ремнями и деревянными кольями, были сшиты по древним традициям фен'Каар.
— Скажи мне, — вдруг произнёс Велокс, оглядывая всё это с прищуром, — а какая численность у твоего клана?
Наир молча шагнул в одну из полуразрушенных палаток, откинул мех, склонился, поднял что-то — бусы, судя по виду. Ответил не сразу.
— Восемнадцать, — сказал наконец, тихо.
— Тогда странно, — хмыкнул ящер. — Судя по палаткам и всему снаряжению, тут жило не больше десяти. Может, меньше.
Наир замер. Пальцы его всё ещё сжимали бусы, но теперь медленно сжались сильнее, так, что кость хрустнула в кулаке. Он выпрямился, молча вышел из палатки, и я заметил, как напряглись его плечи, как напряглось лицо — будто кто-то дернул за старую рану. Шесть лет — слишком долгий срок. Всё могло измениться. Всё, что он знал, всё, что помнил — уже могло не существовать.
Я молчал. Но смотрел на него, и видел, как он борется с тем, что не хочет признавать. Насколько я знал, его клан считался древним даже среди фен'Каар. Поколениями они хранили традиции, берегли род, не растворяясь в чужих обычаях. И оттого всё это — опустевшее, брошенное — било особенно больно.
В центре подвала мы нашли старую костровую яму — кто-то когда-то соорудил её основательно, пол был выложен тёмным камнем, а под ним виднелись уводящие в трещины вентиляционные каналы. Вся конструкция будто специально создана, чтобы тянуть дым вверх, сквозь проломы в потолке, исчезающие где-то между этажами. Кто-то явно знал, что делает. Благодаря этому мы не боялись копоти или духоты.
Мы разожгли огонь из остатков сломанных ящиков и старых сухих шкур. Огонь разгорелся лениво, но уверенно, бросая пляшущие блики на стены. Сели рядом, укутавшись в всё, что осталось от клана Наира, меха, обрывки шкур, куски ткани. Тепло было едва заметным, но в этих стенах даже малейшее пламя казалось спасением.
Жевали медленно, в основном молча. Остатки припасов — вяленое мясо, засохшие ягоды, чуть-чуть зерна, которое Велокс растирал между пальцами перед тем как сунуть в рот.
Разговоры были ни о чём. О погоде, о хрусте под ногами, о том, как Наиру будто бы повезло, что часть костей в палатке не его родня. Шутка, конечно, но смеялись мы натянуто, если вообще.
— По книгам, — сказал я вдруг, глядя на пламя, — этот город когда-то был одним из центров. Людей здесь было… ну, много. Миллионы, вроде бы. Мегаполис.
— "Мегаполис"… — повторил Велокс, будто пробуя слово на вкус.
— Не знаю точно. Я читал, но… — я пожал плечами. — Триста лет назад всё умерло. Всё, что было — осталось под пылью.
— Всё, кроме пепла, — тихо сказал Наир.
И мы замолкли.
Огонь трещал, в щели потолка медленно ускользал дым, и среди затхлой тишины мне казалось, что стены этого подвала всё ещё помнят голоса тех, кто был здесь до нас. И если прислушаться — можно услышать.
Мы поели быстро. У каждого теперь была своя роль — кто спит, кто охраняет. Под утро очередь дошла до меня. Я сидел у костра, укутанный в меха с головы до пят, и слушал, как ветер гуляет сквозь щели. Становилось холоднее, казалось, ещё немного — и сама зима заберётся в наш подвал. Я выбрался наружу. Метель стихла, но в воздухе ещё висел снег, свет размывался в снежных потоках. Шаг в сторону — и уже будто в другом мире. Лишь ветер да хруст под ногами. Тишина.
Когда остальные проснулись и начали приходить в себя от холода, мы решили двигаться дальше — к тому самому зданию, которое показывал Наир вчера.
Шли медленно, квартал за кварталом. Ветер бил в лицо, и каждый новый поворот давался с усилием. Наир шёл впереди и вдруг резко поднял кулак. Мы остановились.
— Что такое? — спросил Велокс.
Наир не ответил сразу. Только, прищурившись, посмотрел за угол и прошептал.
— Там кровь.
Мы с Велоксом тоже заглянули. На стене дома — размазанные, тёмные пятна. Кто-то пытался уползти, цеплялся за стены, а его тащили обратно. Следы свежие. Тяжёлые.
Мы молча вытащили оружие. Я — меч, Велокс — свой двуручник, Наир поднял здоровенный молот, который нашёл в лагере.
— Идём аккуратно, — сказал я.
Мы перебежали к стене, где была кровь. Наир коснулся пятна и прошептал.
— Тёплая... Быстрее! — и сорвался с места.
— Стой! — крикнул я.
— Наир, не дури! — добавил Велокс.
Но он не слушал. Рванул вперёд, как будто от этого зависела вся его жизнь.
Мы побежали следом. Под ногами скрипел снег, местами подскакивали на льду. Я почти не чувствовал пальцев.
Впереди Наир остановился, вжался в угол дома. Мы с Велоксом замедлили шаг и, тяжело дыша, догнали его.
— Ну что? Зачем бежать было?! — спросили мы почти одновременно.
Наир только хрипло выдохнул:
— Заль-мортх... Что они тут делают?
Я нахмурился.
— Кто такие?
— Кай, ты вообще нас слушал по дороге? — Велокс покосился на меня. — Заль-мортх — это нежить, по-вашему.
Я сжал меч сильнее. За всю жизнь я видел нежить всего дважды, и то — сам её поднял, не понимая, как это вышло. И точно не знал, как ей управлять. Но увидеть их здесь?.. В руинах человеческого города?.. Нет. Они ведь должны быть там, у своего короля, в проклятой цитадели.
Я выглянул из-за плеча Наира — и замер. Их было не меньше двух десятков. Разные — кто-то в ржавой броне, кто-то без кожи лица. Жуткие. Но двигались они — живее многих живых.