Джубал прервал его, как только разобрался, о чем идет речь.
- Сынок, об этом я не хочу знать ничего. Ты сделал то, что надо, выполнил это превосходно, но… - он поморгал, как сова на свету, - мне об этом не надо рассказывать, а уж другим и подавно…
- Нет?
- Нет. Это было самое странное из виденного мной, после того как мой двухголовый дядюшка спорил о свободе обращения серебра и блестяще доказал ошибочность своих собственных суждений. Объяснение может все испортить.
- Я не грокк.
- Я тоже. Давай лучше выпьем.
Начали собираться репортеры. Джубал встречал их вежливо, приглашал закусить, выпить и отдохнуть, но просил воздержаться от приставания к нему или Майку.
Тех, кто не подчинялся, бросали в бассейн.
Джубал создал специальный отряд из Дьюка и Ларри для флангового обеспечения обряда крещения. Кое-кто злился, другие же присоединялись к бригаде крестителей с фанатическим энтузиазмом прозелитов, - Джубал чуть ли не силой удержал их от попытки макнуть дуайена[32] обозревателей из «Нью-Йорк Таймс» в третий раз.
Поздно вечером Доркас отыскала Джубала и шепнула ему:
- Телефон, босс.
- Прими телефонограмму.
- Вы должны поговорить с ним сами.
- Я с ним топором поговорю! Я уже давно питаю надежду отделаться от этой Железной Девы, а сейчас у меня как раз подходящее настроение. Дьюк, подай топор!
- Босс, это человек, с которым вы так долго говорили днем.
- О! Чего ж ты молчишь?!
Джубал с трудом взобрался наверх, закрыл дверь на задвижку и подошел к телефону. На экране был один из аколитов[33] Дугласа, который немедленно сменился физиономией Генерального секретаря.
- Долго же вы собирались подойти к телефону!
- Это мой телефон, сэр. Иногда я к нему вообще не подхожу.
- Видимо так. Почему вы мне не сказали раньше, что ваш Какстон алкоголик?
- А он алкоголик?
- Безусловно. Просто алкаш. Отсыпается в кутузке в Соноре[34].
- Рад слышать, что он нашелся. Благодарю вас, сэр.
- Был арестован за бродяжничество. На суде мы настаивать не будем, отпустим его к вам.
- Ваш должник, сэр.
- О, это не такой уж подарок! Мне сообщили, в каком виде его нашли - грязный, небритый и, как я понял, от него несло как из бочки. Я хочу, чтоб вы сами видели, как выглядит этот бродяга.
- Отлично. Когда же мне его ожидать?
- Курьер вылетел из Ногалеса некоторое время назад. Пилот привезет его и передаст вам под расписку.
- Прекрасно, он ее получит.
- А теперь, советник, я умываю руки. Ожидаю прибытия вас и вашего клиента вне зависимости от того, привезете вы с собой этого запойного клеветника или нет.
- Согласен. Когда?
- Завтра в десять?
- Чем скорее, тем лучше. Согласен.
Джубал спустился вниз и вышел в сад.
- Джилл, подойди сюда!
- Да, Джубал. - Она вприпрыжку подбежала к нему, за ней увязался какой-то репортер. Джубал махнул ему рукой, чтобы он отстал.
- Частный разговор, - сказал он твердо, - семейные обстоятельства.
- В чьей семье несчастье-то?
- В вашей. У вас кто-то сейчас запросто может помереть! Исчезни! - Газетчик усмехнулся и удалился.
Джубал наклонился к Джилл и сказал тихо:
- Он в безопасности.
- Бен?
- Да. И скоро будет здесь.
- О, Джубал! - Она уже настроилась заплакать.
Он обнял ее за плечи.
- А ну перестань! Иди в дом и оставайся там, пока не придешь в себя.
- Хорошо, Джубал.
- Иди, поплачь в подушку и умойся.
Джубал подошел к бассейну.
- Тихо, вы! У меня важное сообщение! Нам было с вами хорошо, но вечеринка закончилась.
- У-у-у!!!
- А ну-ка бросьте его в бассейн! Я старик, и мне нужен отдых. И моей семье тоже. Дьюк, закупорь бутылки. Девочки, уберите еду со столов!
Раздалось ворчание, самые трезвые уговаривали ворчливых коллег. Через десять минут хозяева остались одни.
А еще через десять прибыл Какстон. Офицер, командовавший машиной, попросил поставить подпись и печать Харшоу на официальной форме и отбыл. Джилл рыдала на груди Какстона.
Джубал оглядел его.
- Бен, я слыхал, вы пьянствовали всю неделю?
Какстон, продолжая гладить Джилл по спине, выругался.
- Может, и пьянствовал. Только не пил ни черта…
- А что же произошло?
- Не знаю. Я не знаю!
Через час Бену закончили промывать желудок, а Джубал сделал ему несколько уколов, чтобы снизить действие алкоголя и барбитуратов. Его выкупали, побрили, одели в чью-то одежду, познакомили с «Человеком с Марса» и сообщили главное из информации последних дней, пока он пил молоко и поглощал разные закуски.
Однако сам он мало чего мог сказать. Для Бена эта неделя была пустой. Сознание он потерял в Вашингтоне, а разбудили его в Мексике.
- Конечно, я знаю, что произошло. Они держали меня на игле в темной комнате… и выворачивали наизнанку. Но доказать что-либо я бессилен. Наверняка найдутся какой-нибудь деревенский Jefe[35] и мадам в том борделе плюс множество других свидетелей, которые поклянутся в том, как безобразно проводил время гринго. И я ничего не смогу им возразить.
- Ну и не надо ничего делать, - посоветовал Джубал. - Лучше отдохните и наслаждайтесь жизнью.
- Черта с два! Я этого…
- Ну-ну… Бен, вы живы, на что у меня лично, по правде говоря, надежды не было. А Дуглас будет выполнять все, что мы захотим, и ему придется даже делать вид, что ему нравится плясать под нашу дудку.
- Об этом мне и хочется поговорить. Я думаю…
- А я думаю, что вам пора в постель. Да еще выпить стакан молока с добавкой Тайного Зелья старого доктора Джубала Харшоу для запойных пьяниц-одиночек.
Вскоре Какстон уже храпел. Джубал тоже пошел спать, но в верхнем холле столкнулся с Анни. Он устало покачал головой.
- Ну и денек выдался, девочка.
- Да. Я ни за что не согласилась бы его пропустить, но и повторить ни малейшего желания не испытываю. Идите спать, босс.
- Сейчас. Анни, а что особенного в манере этого мальчишки целоваться?
Казалось, Анни погрузилась в мечты; потом на ее щеках возникли ямочки.
- Вам бы следовало попробовать это самому.
- Уж слишком я стар, чтобы переходить на новые рельсы. Но мне интересно все, что имеет отношение к мальчику. Его поцелуи отличаются чем-нибудь особым?
Анни подумала.
- Да, отличаются.
- Чем?
- Майк отдается этому делу полностью.
- Подумаешь! Я тоже. Я хочу сказать в прошедшем времени…
Анни покачала головой.
- Нет. Меня целовали мужчины, которые знали свое дело до тонкости. Но они не отдавались ему полностью. Не могли. Как бы они ни старались, часть их мозга была занята еще чем-то. Тем, что последний автобус уже ушел; тем, каковы их шансы переспать с девочкой; или тем, как высока их поцелуйная техника; или своей работой, деньгами; не застукает ли их жена, папаша или сосед. А когда вас целует Майк… он больше ни о чем не думает. В вас заключена вся его Вселенная… и этот момент вечен, и нет у него никаких других планов, и никуда он не торопится. Он только целует. - Она вздрогнула. - Это потрясает.
- Хм…
- Нечего говорить мне «хм», вы - старый развратник. Все равно вы ничего не поняли.
- Нет. И, к сожалению, уже никогда не пойму. Ладно, спокойной ночи. И… между прочим, я велел Майку сегодня закрыть свою дверь на задвижку.
Анни состроила ему гримасу.
- Вам бы только все портить!.
- Майк и без того узнал слишком много. Не надо его торопить.
Глава 18
Конференция была отложена на двадцать четыре часа, что дало возможность Какстону прийти в норму, выслушать новости потерянной им недели и «порасти теснее» с «Человеком с Марса», поскольку Майк грокк, что Джилл и Бен - собратья по воде, а потому проконсультировался с Джилл и торжественно предложил Бену разделить воду.
Джилл уже успела предупредить Бена. Тому пришлось немало порыться в своей душе. Бена мучили противоречивые чувства: ему были не по душе слишком близкие отношения, возникшие между Джилл и Майком. К тому же его взгляды холостяка претерпели значительные изменения под влиянием недели, проведенной в забвении, весьма близком к смерти. Он снова сделал Джилл предложение, как только смог поймать ее одну.
Джилл посмотрела куда-то мимо него.
- Не надо, Бен…
- А, собственно, почему? У меня есть постоянная работа, я здоров или, вернее, буду здоров, как только из меня выйдут эти «наркотики правды»… а поскольку они пока не вышли, я склонен говорить правду. Я люблю тебя. Я хочу на тебе жениться и растирать твои усталые бедные ножки. Или я стар? Или у тебя возникли планы выйти за кого-нибудь другого?
- Нет, ни за кого я не собираюсь! Милый мой Бен… Бен, я люблю тебя, но сейчас не проси меня об этом. У меня есть обязательства.
Поколебать Джилл Бену так и не удалось.
В конце концов он понял, что «Человек с Марса» ему не соперник, - он просто пациент Джилл, а тому, кто собирается жениться на медсестре, следует принять как данное тот факт, что медсестры питают материнские чувства к своим подопечным. Надо было принять этот факт и примириться с ним, ибо если бы у Джилл не было характера сиделки, он вряд ли полюбил бы ее. Дело же не в том, похожем на восьмерку, движении ее задорной попки при ходьбе и даже не в том увлекательнейшем зрелище, которое открывалось при взгляде с другой стороны, - Бен не принадлежал к тому инфантильному типу, который интересуется только размером молочных желез. Нет, он любил ее ради нее самой!
И если Джилл хочет, чтобы он занял второе место после нуждающихся в ней пациентов, то - гром их всех разрази! - он не будет к ним ревновать! Майк славный парнишка - именно такой невинный и простодушный, каким рисовала его Джилл.