грокк, так быстро, что даже не успеет понять, что с ним стряслось? Если женщины будут освобождены от страха и чувства вины и, в то же время, будут неуязвимы? Да в конце концов фармацевтическая промышленность - мелочь, но то же самое будет с другими отраслями промышленности, с законами, институтами, вкусами и прочей чепухой, которым вообще предстоит сойти со сцены.
- Я не грокк это во всей полноте, - сознался Джубал. - Тем более что это касается вопросов, которые мне лично малоинтересны.
- Один лишь институт не пострадает - институт брака.
- Вот как?!
- Именно так. Он будет очищен, укреплен и станет терпимым. Терпимым? Восхитительным! Видите ли вон ту девчонку с гривой черных волос?
- Да. Я еще раньше был буквально сражен их красотой.
- Она знает, что они изумительны, и отрастила их фута на полтора с тех пор, как мы присоединились к церкви. Это моя жена. Еще год назад мы с ней жили как кошка с собакой. Она ревновала… а я почти не замечал ее. Мне с ней было чертовски скучно. Черт побери, мы с ней надоели друг другу до смерти, и от развода нас удерживали только дети - они, да еще ее собственнический инстинкт. Я знал, что без скандала она меня не отпустит… да и у меня возраст был уже не тот, чтобы попытаться создать новую семью. Ну я и прихватывал кое-что на стороне, у профессоров хватает соблазнов, правда, возможностей удовлетворить их без риска - поменьше. Так что у Рут были основания затаить против меня обиду. А чаще и не таить, а выражать ее весьма громко. А потом мы вступили в Церковь! - Сэм широко и радостно улыбнулся. - И я влюбился в свою собственную жену. Любовница номер один!
Сэм разговаривал только с Джубалом, его слова заглушал гул чужих голосов. Жена Сэма сидела далеко на нижнем конце стола. Она взглянула на них и громко сказала:
- Это преувеличение, Джубал, я иду лишь под номером шесть.
Муж тут же откликнулся:
- А ну-ка, красотка, перестань копаться в моем уме! У нас тут мужской разговор. Лучше удели побольше внимания Ларри. - И он кинул в нее булочкой.
Она остановила булочку в воздухе и вернула ее обратно.
- Ларри получает от меня ровно столько внимания, сколько хочет… Впрочем, не исключено, что ближе к вечеру он захочет большего… Джубал, этот мужлан не дал мне закончить. Быть на шестом месте - прекрасно! Дело в том, что, когда мы примкнули к церкви, в его списке моего имени не было вообще. Вряд ли за последние двадцать лет я хоть раз поднималась у Сэма до шестого номера.
- Дело в том, - спокойно продолжал Сэм, - что мы с ней теперь партнеры в гораздо большей степени, чем были когда-то, а добились этого благодаря процессу обучения, достигающего вершины в ритуале «Разделения воды» и в сближении с теми, кто прошел этот путь раньше. Внутри группы существует несколько партнерств, обычно состоящих из законных супружеских пар. Иногда так не получается… но если не получается, то развод происходит без душевных терзаний, и после него остаются более теплые и лучшие отношения между членами разведенной пары, чем те, что существовали ранее - в постели или вне ее. Потерь никаких - кругом чистый выигрыш. Черт возьми, пары создаются не только из мужчин и женщин. Возьмем, к примеру, Джилл и Дон - они работают вместе, как парочка акробатов.
- Хм… а я думал, что они обе - жены Майка.
- Не в большей степени, чем мои или других мужчин, и чем являются для Майка остальные женщины. Все усилия Майка направлены сейчас на то, чтобы сделать как можно больше, а не на то, чтобы делить себя с остальными. - Помолчав, Сэм добавил: - Но если говорить о женах Майка, то ближе всех к этому понятию подходит Патти, хотя она так занята, что их отношения скорее духовные, чем физические. Майку и Патти обычно не хватает времени, когда дело доходит до выбивания пыли из матрацев.
Патти сидела от них еще дальше, чем Рут. Она посмотрела на них и сказала:
- Сэм, милый, я не считаю, что у меня не хватает времени.
- Каково? - с горечью воскликнул Сэм. - Единственно, чем плоха церковь, так это тем, что у человека тут просто не существует никакой личной жизни!
Это заявление вызвало со стороны братьев женского пола шквал мелких предметов, полетевших в сторону Сэма. Сэм возвращал их обратно, даже не шевельнув пальцем… пока, наконец, тарелка, полная сочных спагетти, не залепила ему все лицо. Брошена она была, как заметил Джубал, Доркас.
Какое-то мгновение Сэм выглядел как жертва автомобильной катастрофы. Затем лицо его внезапно очистилось - исчезли даже капли соуса, запятнавшие рубашку Джубала.
- Не давай ей больше спагетти, Тони. Она выкинула свою порцию, пусть теперь походит голодная.
- Да на кухне этих спагетти уйма, - ответил Тони. - Сэм, а тебе они куда как к лицу. И соус хорош, верно?
Тарелка Доркас поднялась, слетала в кухню и вернулась полной.
- Соус отличный, - согласился Сэм, - я попробовал то, что попало мне в рот. Это какой? Или я не должен интересоваться?
- Мелкорубленный полицейский, - ответил Тони.
Никто не расхохотался. Джубал подумал - а шутка ли это? Потом вспомнил, что его братья часто улыбаются, но очень редко хохочут, а кроме того, разве из полисмена не может получиться вкусное блюдо? Но вряд ли это «длинная свинья», тогда в соусе должен быть привкус свинины. А в этом явно чувствовалась говядина.
Он сменил тему разговора:
- Больше всего в этой религии мне нравится то…
- В религии? - переспросил Сэм.
- Ну пусть будет «церковь».
- Да, - согласился Сэм, - она выполняет функции церкви, а ее квазитеология в какой-то степени соответствует некоторым религиям. Я перебил вас потому, что в свое время был несгибаемым атеистом, а сейчас я - жрец высокого ранга и, честно говоря, не знаю, кто же я такой в действительности.
- Мне показалось, вы назвали себя евреем?
- Да еще ведущим происхождение от нескольких поколений раввинов. Вот потому-то я и стал атеистом. А теперь - вы только поглядите на меня! Впрочем, Саул и моя жена Рут в религиозном смысле остались иудеями - можете сами поговорить об этом с Саулом, и вы увидите, что это ровным счетом ничего не значит. Рут, - как только она преодолела первые трудные барьеры, начала продвигаться куда быстрее меня; она стала жрицей задолго до того, как я стал жрецом. Впрочем, она, знаете ли, очень духовная личность, а думает своими половыми железами. Мне-то все достается куда труднее - я ведь привык работать тем, что у меня здесь - между ушами.
- Учение… - продолжал Джубал. - Именно это мне здесь по душе. Вера, в которой я был воспитан, не требовала ни от кого даже подобия каких-то знаний. Давай, кайся, и ты будешь спасен и наверняка найдешь прибежище в любящих объятиях Иисуса. Человек может быть глуп так, что даже овец своих сосчитать не умеет… но он, так сказать, априорно считается божьим избранником, и ему гарантировано вечное блаженство, ибо он «обращен». Он мог даже Библию в руках не держать, не говоря уже о чем-то другом… Ваша же церковь, как я грокк, не приемлет одного словесного обращения.
- Вы грокк верно.
- Человек должен начать с желания учиться и следовать по пути долгого и тяжелого обучения. Я грокк - это полезно.
- Более чем полезно, - согласился Сэм, - это просто необходимо. Наши понятия не могут быть усвоены без знания языка, а учение, приводящее к такому вот рогу изобилия всяких благ, - начиная с того, как жить без драк, до того, как удовлетворить свою жену, вытекает из концептуальной логики… из понимания, кто ты есть, почему ты здесь, как работает твой организм… и поведения, сообразного с этими знаниями.
Счастье функционирует в зависимости от того, как организовано функционирование самого существа… На английском это чистая тавтология, пустое место. На марсианском же - целый набор эффективно действующих инструкций. Я вам говорил, что, когда я присоединился к церкви, у меня был рак?
- Что? Нет, не говорили.
- Да я сам об этом не знал. Майк грокк это, послал меня на рентген и все такое прочее, с тем чтобы я уверился. Потом мы принялись за дело. Лечение верой. В результате произошло чудо. Клиника назвала это «спонтанной ремиссией», что, как я грокк, означает полное выздоровление.
Джубал кивнул.
- Такой профессиональный сленг. Иногда рак проходит и сам, но почему, мы не знаем.
- А вот я знаю почему. К тому времени я уже научился управлять своим телом. С помощью Майка я залечил все повреждения, нанесенные мне болезнью. Теперь я мог бы сделать это и без помощи. Хотите посмотреть, как я остановлю работу сердца?
- Спасибо, я уже наблюдал, как это делает Майк. Мой уважаемый коллега, вон тот - брюзга Нельсон - не торчал бы тут сейчас, если бы все это было просто «исцелением верой». Разумеется, тут имеет место волевое управление работой организма. Я грокк.
- Извините… Мы знаем, что вы грокк все.
- Ммм… Не могу же я считать Майка обманщиком, если он не обманывает. Хотя в данном случае мальчик меня явно переоценивает.
Сэм покачал головой.
- Мы с вами разговаривали в течение всего обеда. Я хотел проверить сам, не принимая в расчет мнение Майка. Вы грокк. Не могу даже представить, до каких высот вы могли бы дойти, знай вы язык.
- Ни до каких. Я старик и мало чем могу быть полезен.
- Я придерживаюсь иного мнения. Всем другим Первопризванным пришлось браться за язык, чтобы достичь настоящего прогресса. Даже те трое, что живут с вами, должны были пройти интенсивную тренировку и пробыть в трансе значительную часть времени, проведенного ими в Гнезде при редких наездах к нам. Все, кроме вас… вам это не нужно… разве что вам захочется вытирать с лица спагетти, не прибегая к полотенцу, что, как я грокк, вас не так уж интересует.
- Мне вполне достаточно наблюдать это со стороны.
Большинство обедавших уже вышли из-за стола, не соблюдая особых церемоний. Подошла Рут и остановилась возле них.
- Вы, что - собрались провести здесь всю ночь? Или нам убрать вас вместе с тарелками?