Она ответила, где и в каком виде наблюдала нашу свадьбу.
— Белл, — произнес Майлз скучным голосом, — ты делаешь все еще хуже. Как ты не поймешь, что он старается вывести нас из себя? — Он повернулся ко мне. — Дэн, если ты приехал сюда только ради этого, можешь отчаливать. Я допускаю, что если бы обстоятельства, на которые ты голословно ссылаешься, имели место в действительности, ты мог бы начать процесс. Но их не было. Ты просто передал акции Белле в погашение задолженности по зарплате.
— Вот как? Что же это за задолженность? И где счет?
— В нем не было нужды. Она получила акции за сверхурочную работу для фирмы.
— Вот это мило! Майлз, старина, если все было именно так, если она работала на фирму, а не на меня лично, то и ты должен был уплатить ей столько же. Ведь доходы-то мы делили пополам, несмотря на то, что у меня был контрольный пакет акций… как мне думалось. Или ты скажешь, что передал ей акции на такую же сумму?
Они быстро переглянулись, и у меня зародилось дикое подозрение.
— Может быть, ты так и сделал!? Держу пари, она сама подкинула тебе эту идею. Ведь так? Но если даже ты сделал это, даты покажут, что я передал ей акции в тот день, когда в «Дезерт Геральд» появилось сообщение о нашей помолвке… А ты — когда она обманывала меня, когда вы на пару вставляли мне палки в колеса. Ведь такие даты регистрируются у нотариуса. Может быть, судья поверит мне, а не вам? Как вы думаете?
Наконец-то, наконец-то я их прижал! Тут мне на ум пришло одно обстоятельство, которое они наверняка не могли объяснить, да и я тоже… и тут меня осенила еще одна дикая мысль. Дикая? Нет, скорее логичная.
— А, может быть, ты просто был обязан передать акции Белле? Сколько всего у нее акций? Может быть, ты дал ей больше… и больше получил? — тут я запнулся. — Странно, что Белла приехала сюда раньше меня… а ведь она терпеть не может ездить через пустыню. Неужели она приехала только ради разговора со мной? А, может быть, она и не уезжала отсюда? Так вы любовники?! Или я должен сказать — близки? Или… вы уже женаты. — Я помолчал. — Держу пари, что так оно и есть. Ты же деловой человек, Майлз, не то что я. Ставлю свою одежду — ты ни за что не отдал бы ей ни цента за одно обещание выйти за тебя замуж. Но ты мог передать ей акции в качестве свадебного подарка, и таким образом вы вдвоем получили контрольный пакет акций. Не торопитесь отвечать. Завтра же я начну искать факты против вас и до всего дознаюсь.
Они снова переглянулись.
— Не трать зря время, — усмехнулся Майлз. — Знакомься, миссис Джентри.
— Вот как? Поздравляю вас обоих. Вы сто́ите друг друга. Но вернемся к моим акциям. Поскольку миссис Джентри не может выйти за меня…
— Не глупи, Дэн. Я уже разбил эту твою смехотворную версию. Я перевел часть своих акций на ее имя сразу же вслед за тобой. И по той же причине — за услуги, оказанные фирме. «Все зарегистрировано», как ты сам выразился. Мы с Беллой поженились неделю назад, а передача совершилась значительно раньше, можешь мне поверить. Тебе не удастся связать эти факты. Она получила акции от нас обоих за важные услуги, оказанные фирме. А после того, как ты ее обманул, после того, как ты покинул фирму, мы поженились.
Это меня осадило. Я никогда не умел лгать так непринужденно, как Майлз. Но была здесь какая-то зацепка, я чувствовал — им есть, что скрывать.
— Когда и где вы поженились?
— В Санта Барбаре, в прошлый четверг, хотя это совсем не твое дело.
— Может быть, и мое. А когда были переданы акции?
— Точно не помню. Полюбопытствуй, если хочешь.
Черт подери, вполне возможно, что здесь все чисто. Майлз не любил оставлять следов.
— Кое-что меня озадачивает, Майлз. Если бы я писал детективы, то поручился бы, что вы поженились гораздо раньше. Может быть, в Юме? Или в Лас-Вегасе? Или в Рено, когда ездили туда по поводу рекламаций? А что получится, если сопоставить даты вашей свадьбы, передачи твоих акций и передачи моих патентов, а?
Майлз был невозмутим. На Белл он даже не смотрел. А посмотреть стоило: она выглядела так, словно ее только что стукнули мешком из-за угла в темноте. Мне показалось, что я на верном пути, и я решил продолжать в том же духе.
— Дэн, — спокойно сказал Майлз, — я долго терпел, стараясь уладить все миром. Ты достаточно оскорблял меня. По-моему, тебе самое время уйти. А не то я взбешусь и вышвырну тебя отсюда вместе с твоим блохастым котом!
— Ого! Наконец-то ты заговорил, как настоящий мужчина. Только не называй Пита блохастым. Он не хуже нас понимает английский и вполне способен выцарапать тебе глаза. Ладно, дорогой друг, я уйду… но сначала произнесу заключительную речь, очень короткую. Вероятно, это будет последнее, что я скажу. Идет?
Майлз жестом успокоил Беллу, не глядя на нее.
— Валяй. Только короче.
— Майлз, мне надо поговорить с тобой, — встряла Белл.
— Подожди. И сиди тихо.
Я повернулся к Белле.
— Ты, наверное, не захочешь слушать. Я думаю, тебе лучше уйти.
Разумеется, она не сдвинулась с места. Этого мне и надо было. Я повернулся к Майлзу.
— Майлз, я уже не сержусь на тебя. Мужчина ради женщины, даже ради воровки, идет на все. Если уж ни Самсон, ни Марк Антоний не устояли, то чего уж требовать от тебя, — тут я взглянул на Беллу. — Ты взял ее себе, вот и разбирайся с ней сам. Эта история обошлась мне в некоторую сумму, не считая полпинты испорченной крови. А во что она обойдется тебе? Сейчас она обманула меня. Она даже вышла за тебя замуж, чтобы обмануть меня, старый друг… но далек ли тот день, когда она в своей обычной ласковой манере начнет и тебя обманывать? Через месяц? Или она потерпит целый год? Рано или поздно она сделает это. Как собака возвращается к своей кости…
— Майлз! — взвизгнула Белла.
— Уходи! — с угрозой в голосе произнес Майлз, и я понял, что он не шутит.
Я поднялся.
— Я как раз собрался уходить. Мне жаль тебя, старина. Мы оба в самом начале сделали одну ошибку, и ты виноват не более, чем я. Но расплачиваться придется тебе одному. И это тем более обидно, что мы…
Им овладело любопытство.
— Что ты имеешь в виду?
— Нам с тобой следовало бы удивиться, чего это ради такая изящная, такая красивая и умелая, такая со всех сторон прелестная женщина согласилась на мизерное жалованье секретаря-машинистки. Если бы мы взяли у нее отпечатки пальцев, как это принято в больших фирмах, мы бы ее не приняли… и до сих пор были бы компаньонами.
Наконец-то! Майлз подозрительно взглянул на свою жену. Нельзя сказать, что она выглядела, как крыса, загнанная в угол — крысы не бывают такими красивыми. Но этого мне было мало, я решил развить успех.
— Ну что, Белла? — сказал я, подходя к столику. — Если я возьму твой стакан и попрошу проверить твои пальчики, что всплывет? Фотографии во всех отделениях? Шантаж? Или двоемужество? Или брачные аферы с корыстными целями? Действителен ли твой брак с Майлзом?
Я нагнулся и взял стакан.
Белла вырвала его из моих рук.
Майлз окликнул меня.
И тут я понял свою ошибку. Глупо было идти в клетку к хищникам без оружия, но еще глупее было забыть основное правило дрессировки — никогда не поворачиваться к зверям спиной. Майлз крикнул, я повернулся к нему. Белла достала что-то из сумочки, быстрее, чем я достал бы сигарету…
Я почувствовал укол.
Колени мои ослабли, ковер стал надвигаться на меня. Я падал, удивляясь, что Белла способна на такое в отношении меня. Падая на пол, я все еще верил ей…
Глава четвертая
Сознания я не терял. Закружилась голова, все поплыло, как после укола морфия, только эта штука действовала куда быстрее. Майлз что-то крикнул Белле и обхватил меня поперек груди. Ноги мои были как ватные. Он подтащил меня к креслу и позволил моему телу грохнуться в него. Потом головокружение прошло.
Сознание мое было ясным, но тело словно онемело. Теперь я знаю, что она мне кольнула — наркотик «зомби». Дядя Сэм применяет его, когда промывает кому-нибудь мозги. Насколько я помню, официально он никогда не использовался для допросов, хотя ходили слухи, что кое-где его применяли, нелегально, но эффективно. Кажется, его применяли и психиатры, но только с санкции суда.
Бог знает, где Белла раздобыла его. И Бог знает, на ком еще она успела испробовать это зелье…
Правда, тогда я был не в силах удивляться. Я лежал в кресле, как баклажан на грядке, все слышал, но видел только то, что находилось прямо передо мной. Я не смог бы шевельнуться, даже если бы передо мной прогуливалась леди Годива[18] без коня.
Говорить я тоже не мог.
Тут из саквояжа высунулся Пит и подбежал ко мне, вопрошая, в чем дело. Я не отвечал, и он начал теребить мою штанину, требуя объяснений. Я продолжал молчать. Тогда Пит забрался ко мне на колени, положил передние лапы мне на грудь и заглянул в глаза, желая немедленно и без отговорок узнать, что со мной стряслось.
Я все молчал, и тогда он начал выть. Это заставило Майлза и Беллу обратить на него внимание.
— Что ты наделала? — зло сказал Майлз. — Ты в своем уме?
— Не нервничай, толстячок, — ответила Белла. — Мы рассчитались с ним раз и навсегда.
— Что?! Если ты думаешь, что я стану соучастником убийства…
— Успокойся! Его, конечно, следовало бы убить… но у тебя не хватит духа. К счастью, в этом нет нужды. Все сделает препарат.
— Что ты имеешь в виду?
— Он теперь наш, душой и телом. Он будет делать все, что я ему скажу. И не доставит нам никаких хлопот.
— Но… Белла, ты же не сможешь накачивать его этой дрянью вечно. Однажды он очнется и…
— Брось рассуждать, как адвокат. Я знаю, на что способен препарат. Очнувшись, он будет делать все, что я скажу. Я прикажу ему не возбуждать против нас дела. Велю не совать нос в наши дела, и он не станет этого делать. Велю уехать на Тимбукту — он так и сделает. Скажу, чтобы он забыл, что с ним здесь случилось — забудет… но сделает все, что я прикажу ему перед этим.