оей наводке, и до сих пор ты еще не отбросила эту мысль окончательно.
Мне показалось, что нельзя, невозможно так дьявольски притворяться. Голос ее звучал искренне. Да, искренне. Я встала и сказала:
– Я постараюсь, чтобы все было хорошо. Приложу все усилия, будь уверена.
Она кивнула, а потом сказала холодным мелодичным голосом, вернувшим в комнату прежнюю Ксению Кристалинскую, великолепную женщину с лицом и царственностью Клеопатры:
– Не сомневаюсь, что ты будешь стараться. Мне надо остаться одной. Я хочу подумать. Все так повернулось… интересно повернулось. Иди. Да, зайди сегодня в одиннадцать вечера. Раньше, извини, не могу. Ты, кажется, просила у меня о встрече. Я тебе ее устрою.
– С Тумановым?
– Да. Тем более надо же выяснить, кто нас едва не угробил. Он поможет.
– А ты?
– Я? А я займусь своим делом. Между прочим, Мария, я веду дневник, – сказала она. – У меня такой способ успокаиваться. Покопаешься внутри, то есть в самой себе, и легче как-то становится. Наверно, такой же способ успокоения у патологоанатомов – покопаешься в челове… ладно!
– Значит, сотрясаешь клавиатуру? – спросила я.
– Да нет. Не на компьютере. От руки. Глупо в наше время, правда, Мария? Как пылкая тургеневская девушка или пушкинская Татьяна: «…она писала на стекле заветный вензель О да Е». Ну так что, придешь? Если боишься, можешь не приходить. Но это ведь ты ведешь расследование, не я. Так что тебе решать, куда идти, а куда нет.
– Да, конечно. Я буду в двадцать три ноль-ноль, говоря военным языком. Ну, я пойду.
– Босиком? – засмеялась она. – Ты же туфли переломала о железные ноги моей несостоявшейся свекрови. У тебя какой размер?
У меня начинала болеть голова. Я мотнула ею и сказала, запинаясь:
– Тридцать… семь с… половиной.
– А у меня тридцать шесть с половиной. Вот есть тридцать седьмой. Примерь. Будет немного жать, но потерпишь. Кстати, Мария, на улице прохладно, а твоя одежда, кажется, порвалась. Взгляни-ка на рукав.
– Черт! Действительно. Это когда мы с тобой кувыркнулись в котлован.
– Я дам тебе свой пиджак, – сказала Ксения. – Фигуры у нас с тобой примерно одинаковые, так что ничего страшного. А идти налегке – простудишься.
– У меня хорошее здоровье.
– Не спорь, – перебила она меня. – Хорошее здоровье – вещь, к сожалению, не пожизненная, как пэрство в Англии. Так что не выдумывай. Вот, надевай. Если хочешь, можешь вообще не возвращать этот пиджак. Я его еще ни разу не надевала, сдуру купила.
Я поблагодарила и вышла. И только на лестничной клетке у меня окончательно уложилось: те люди, которые могли организовать взрыв Ксениной машины, – это не ККК; Кукины, Каладзе, Каманины, бывшие тумановские бойцы, – все убиты. Давно, еще три недели назад.
Так что сегодняшний взрыв – дело совсем других людей.
Сколько же их, господи?..
Глава 13
Но главные сюрпризы этого чудного вечера, плавно перешедшего в ночь, еще ожидали меня впереди.
Во-первых, объявился босс. То есть позвонил. Хотя нет, это было во-вторых. Во-первых было другое.
Когда я пришла домой и, почти не отвечая на вопросы Валентины, по-быстрому перекусила и поднялась в свою комнату, я поняла, что мне сильно не хватает босса. Казалось бы, все уже ясно, Ксения дала понять, кто преступник, кто направляет отстрел свидетелей… но что-то не давало мне покоя. Если даже Алексей убил Таннер, что в принципе я уже допускала, для меня оставалось непонятным другое: кто отдал приказ взорвать машину Ксении? Ведь не может же быть, что Ельцов распорядился об этом из СИЗО? Он же не вор в законе, в конце концов, за него никто «малявы» передавать не станет и в стены отстукивать тоже.
Ладно. Утро вечера мудренее. Я разделась и бросила Ксенин пиджак, которым она меня великодушно снабдила, на стул. Тонкое металлическое позвякивание привлекло мое внимание.
Что это? Мелочь, ключи? Но я-то точно знала, что все деньги и ключи от офиса, а также уйма отмычек лежат у меня в сумочке, и никогда я не перекладываю их в другое место. Проверим.
Я ощупала пиджак и из одного из карманов потянула… Да, в самом деле – это была связка ключей. Я осмотрела их. Этих ключей я никогда не видела.
Ну что же… Я для верности пошарила в сумочке и убедилась, что мои собственные ключи по обыкновению лежат там.
Ну, конечно! Как же такое могло вылететь из головы. Ведь на мне был пиджак Ксении. Конечно же, особо гадать не приходилось: эти ключи от ее квартиры.
Ну, разумеется.
Я набрала номер Ксении и долго ждала, пока кто-то ответит. Тем не менее трубку никто не снял, хотя вряд ли могло случиться, что ее нет дома, ведь она плохо себя чувствовала и была там совсем недавно. Впрочем, мало ли что… Я решила перезвонить еще через десять минут.
Впрочем, результат был тот же: никто не отвечал.
– М-да… – пробормотала я. – Нарочно не придумаешь. Ксения, Ксения…
И вот только после этого позвонил босс. Я даже вздрогнула, услышав в трубке его голос:
– Привет, Мария. Ну, как у тебя дела?
– Сносно. А вы, босс, играете в Джеймса Бонда? Очень занимательная игра, если ко времени.
– Ко времени, – охладил он меня.
– А вы не боитесь, что вас прослушают?
– Не боюсь. Я звоню со спецаппарата, который тотчас же зафиксировал бы факт прослушки и подал сигнал. Пока что сигнала не поступало, следовательно, на линию никто не подключался, она чиста. Вот так. Кстати, что там было на первом заседании суда?
– Очень весело, – сказала я, – очень, очень весело. Кристалинская изменила показания, обвинила Алексея в убийстве Таннер, а потом и на нее саму было оформлено покушение. Меня… чуть не убило. Мне вообще удивительно везет в этом деле с Ельцовым. Уже несколько раз обламываются разнокалиберные шишки.
– Поплакаться на судьбу еще будет время, – остановил меня Родион, – расскажи поподробнее.
– Итак, поподробнее, – сказала я, скрывая раздражение. И рассказала. Мой подробный рассказ изобиловал живописными нюансами и занимательными деталями, от которых Родион Потапович попеременно то иронически хмыкал, то мрачно ронял неизменное «так, значит».
– Значит, мое предположение относительно покушения на Кристалинскую подтвердилось?
– А как же!
– Все это весело, если бы не было так грустно, – сказал босс.
– Но это еще не все. Есть еще и чудесная история со сломанными каблуками и испорченными рукавами. Ксения дала мне свой пиджак и туфли, чтобы я дошла до дома в нормальном виде. Правда, я натерла себе мозоль, потому что ее нога чуть поменьше моей, но, кроме мозоли, обнаружилось и еще кое-что.
– Что же?
– Ключи от квартиры, где что-то лежит.
– Очень интересно, – сказал Родион, выслушав меня до конца. – Значит, сегодня в одиннадцать у тебя свидание с этой Кристалинской, плюс она пообещала устроить тебе встречу с Тумановым?
– Да.
– Чрезвычайно интересно! Тут еще и ключи от квартиры… гм… что ты собираешься делать?
– Прежде всего ждать указаний от вас, босс, – с претензией на иронию ответила я.
– Указаний? А, ну да. Мои указания будут достаточно просты: посещение квартиры Ельцовых примерно около полуночи, то есть с опозданием относительно оговоренного времени на сорок – сорок пять минут. Как говорится, без шума и пыли. Уверяю, что Кристалинская будет блистательно отсутствовать.
– Почему? Почему вы так уверены?
– По-моему, Мария, у тебя нет оснований сетовать на точность моих прогнозов.
– Ну, знаете ли, босс, – проговорила я. – Это как же понимать? Что я буду делать у Кристалинской, если ее нет дома?
– Очень просто. Установишь подслушивающую аппаратуру, произведешь тщательный досмотр квартиры. Да, кстати, не забудь надеть бронежилет, перчатки и хорошо вооружиться, Мария.
– И к чему все это? – после некоторой паузы с недоумением спросила я.
– Просто велика вероятность того, что Кристалинская замешана в убийстве Таннер и даже в ликвидации Георгия Куценко, вот так.
– Что?! – воскликнула я. – Да вы что, босс? То советуете беречь ее, то, когда убийца почти ясен, говорите, что это Ксения… что она тоже может быть причастна! Откуда вы все это берете? Где логика, босс?
– Я твердо знаю, что делаю и что говорю, – сказал он жестко. – Ты думаешь, я разговариваю с тобой по телефону, а не напрямую, тоже из дурацкого каприза?
Да, наверное, он снова окажется прав. Не зря же уехал из Москвы (или утверждает, что уехал), не зря все его прогнозы сбываются. Босс работает. Серьезно работает.
Но почему-то сказала совсем другое:
– Значит, так, босс. Будем подозревать всех подряд? И что же, вы полагаете, что Алексей… что он невиновен, а все, что было сегодня, – это не более чем трюк Ксении, так, что ли?
Босс ответил более чем уклончиво:
– Я допускаю, что Алексей причастен к убийству Таннер, но это чисто номинальный допуск. Все! Действуй, Мария.
– Когда вы появитесь?
– Когда появится возможность. Я работаю, работаю напряженно, так что пока нет возможности всплывать. Счастливо, Мария. Я позвоню, когда это будет целесообразно.
– Ничего не понимаю, – пробормотала я, – какой-то бешеный клубок навертелся вокруг всего этого. Как же… как же быть дальше? Ладно… будем следовать указаниям Родиона. Пока что из этого, правда, ничего хорошего не выходило…
Перед выходом из дома я снова позвонила Ксении. Признаться, мне было нелегко решиться на это, не знаю уж, почему. Честное слово, нажав эти семь кнопочек на телефонном аппарате, я почувствовала себя так, словно втащила на десятый этаж две тяжеленные сумки с продуктами с запасом на месяц. Капли пота выступили на лбу, потекли по вискам.
Тишина. Гудок за гудком уходил в пустоту. Что же, босс опять оказался прав, в который уже раз?
Я даже вздрогнула, когда вдруг голос Ксении произнес:
– Здравствуйте…
– Ксения, привет! – выпалила я. – Мне нужно…
– …к сожалению, сейчас никого нет дома. Перезвоните попозже или оставьте свое сообщение после сигнала.