А Палыч все сидел у постели Рубины и пересказывал эпопею с поисками Рыча и золота, опуская детали, которые могли бы напугать больную. Подробно рассказал о Ваське — какой он Шерлок Холмс, как он сам Рыча выследил и привел Палыча в каменоломни.
— Если бы не он, Рубина, — не найти бы нам этого золота!
— И не страшно ему было? — спрашивала больная.
— Что ты! Этот парень вообще ничего не боится!
— Настоящий цыган, — Рубина тихо улыбнулась.
— Да просто вундеркинд какой-то! Я таких смыш-ленышей и не встречал!
— Представляю себе, какая у вас была парочка: старый да малый.
Палыч размечтался:
— А знаешь, о чем я подумал, Рубина? Вот если б у нас с тобой все тогда получилось, то сейчас наши внуки-правнуки были бы такими же, как этот Васька…
— Так уж распорядилась судьба, Паша, — вздохнула Рубина. — Мы прожили нашу жизнь, как смогли, а теперь дай Бог другим быть счастливее нас.
— Рубина, ты так говоришь, как будто наша жизнь уже вообще кончена.
— А разве не так? — Рубина горько усмехнулась.
— Господи! Ну о чем ты говоришь? В наше-то время такие старики, как мы, знаешь, сколько всего могут еще успеть!
— Ну и что же мы можем, Паша? — Рубина все-таки поддавалась потихоньку мечтательному настроению Палыча.
— Вот ты выздоровеешь, поправишься. А потом мы вместе можем куда-нибудь поехать.
— Куда же, Паш?
— А вот — к морю! Знаешь, Рубина, я ведь никогда в жизни моря-то не видел. Только по телевизору. Представляешь, мы с тобой идем по песчаному берегу, идем-идем, у ног — море, а над головой чайки летают…
— А ты совсем не изменился, Паша. Ни капельки за все эти сорок лет.
— Разве это плохо, Рубина?
— Хорошо… — И Рубина закрыла глаза.
— А еще можно взять с собой Ваську. Ты поговоришь с его мамой — и она его с нами отпустит, вроде как в награду ему. Можно еще Кармелиту с Максимом взять. Как ты считаешь?
Но Рубина молчала. Палыч тронул ее за плечо.
— Рубина? Рубина, ты слышишь меня? Рубина!!! Рубина была без сознания.
Глава 13
Тамара с искаженным от злости лицом ворвалась в кабинет Игоря, бросила сумочку на стол, села.
— Я смотрю, ты сегодня не в духе, Тамара. Что случилось? — Игорь отложил в сторону журнал и пристально посмотрел на любовницу. — Очередной сюрприз от нашего сыночка?
— Нет, на сей раз — от моего благоверного. Представляешь, эта лахудра его окрутила!
— Олеся? Да не может быть! Вот шустрая — молодец! — И Игорь от души рассмеялся.
— Тебе это кажется забавным?
— Еще бы! Ты, Тамара, с мужем практически не спишь — ты спишь со мной.
Что ж мужику остается? — Игорь снова хохотнул.
— Какой же ты все-таки болван! Я о серьезных вещах говорю — Астахов назначил ее бухгалтером фирмы.
— Кого назначили бухгалтером фирмы? — послышалось из дверей.
Игорь с Тамарой обернулись — в кабинет вошел Антон.
Тамара не поленилась и рассказала все еще раз, добавляя приходящие на память подробности.
— Я ничего не могла с ним поделать — он уперся и настоял на своем, — закончила она свой рассказ. — И теперь эта поломойка — наш бухгалтер!
— Хороша прислуга, — прокомментировал Антон. — Чем только она его взяла?
— Ну вообще-то она на внешность — очень даже ничего, смазливая, — поделился своим мнением Игорь. — Как и положено хорошему бухгалтеру!
— Ага, и фигурка у нее ничего, а в финансовых вопросах это имеет не последнее значение! — в тон ему подхватил Антон. — Ну, мам! Ну что нам — плакать теперь? Подумаешь — мужчина в таком возрасте завел себе любовницу.
Неужели ты из-за этого так огорчаешься?
— Я огорчаюсь из-за того, что вы — два идиота — ржете, не понимая, что произошло. Если эта девка хоть немного разбирается в бухгалтерии, она быстро разберется и во всех наших левых делах. И уж, будьте уверены, настучит она Астахову сразу! — Тамара с горькой усмешкой смотрела на Антона и Игоря, лица у которых стали вытягиваться. — Я вижу, до вас наконец-то начинает доходить.
— Мам, только не надо над нами смеяться! Ты, между прочим, сама хороша.
Кто притащил ее в наш дом?
— Форс. Но только как горничную.
— А она оказалась миной замедленного действия, — невесело констатировал Антон. — Где ж он ее такую откопал?..
— В тюрьме.
— Что значит — в тюрьме? — Игорю показалось, что это уже слишком.
— В тюрьме, Игорь, в тюрьме.
— Так, замечательно, — Антон забегал по кабинету. — Лучшего места для поисков горничной не найти! Впрочем, как и бухгалтера. И по каким же статьям она проходила?
— Финансовые махинации.
— Замечательно! Это то, что нам нужно, — ерничал Антон. — Лучшего специалиста, чтоб завалить всю нашу затею, сложно даже представить!
— Теперь придется обращаться к Форсу, Антоша, — проговорила Тамара.
— Зачем? — Антону такая перспектива не очень-то нравилась.
— Форс ее из тюрьмы вытащил — пусть он и засунет ее обратно!
— В общем, так, мамочка, — подытожил Антон. — Ты ее через Форса нашла — ты от нее и избавляйся. А я постараюсь ускорить перевод денег на наши счета.
Максим рассказывал Кармелите захватывающую историю похищения у Рыча цыганского золота и все корил себя за их оказавшуюся роковой нерасторопность, когда в гостиную вбежал Палыч.
— Кармелита! Кармелита! Там твоя бабушка… Ей плохо!
Кармелита вскочила с места и буквально взлетела вверх по лестнице. Возле потерявшей сознание Рубины уже хлопотала Груша.
— Бабушка, бабушка, ты меня слышишь? Бабушка, ну ответь мне, пожалуйста! Ты только не умирай, ладно? Ну хватит уже смертей, хватит!
Груша одернула Кармелиту — зачем больной Рубине знать о том, что случилось с Бейбутом? Но Рубина и не могла ничего услышать.
— Не оставляй меня, бабушка! — Плач Кармелиты переходил в истерику, и Груша выставила ее из комнаты, пообещав, что все сделает сама — поможет бабушке, поставит ей компресс, поскольку Кармелита сама еще не совсем здорова…
И только оставшись наедине с бесчувственной Ру-биной, Груша поняла, что она совершенно не знает, как ей быть, — и растерялась.
Кармелита снова спустилась в гостиную. Максим и Палыч поднялись ей навстречу с немым вопросом в глазах. Палыч выглядел особенно обеспокоенным.
— У нее это пройдет? — спросил он робко, совсем как маленький ребенок.
— Конечно. Все будет хорошо, — спокойно ответила Кармелита и вдруг разразилась слезами.
Гостям показалось, что сейчас им, пожалуй, лучше уйти. Максим и Палыч, не прощаясь с плачущей хозяйкой, тихо вышли на улицу и побрели домой…
А Кармелита, плача, опустилась на кресло, уронила голову на стол, обхватила ее руками и… И почувствовала, что голова ее касается не стола, а того, что на нем лежит. Подняла заплаканное лицо…
— Золото! Священное золото!
Кармелита схватила со стола слиток и, перепрыгивая через три ступеньки, опять понеслась к Рубине. Заскочила в комнату, подошла к бабушке и аккуратно положила золото в ее неподвижные руки.
Веки Рубины дрогнули, она вздохнула и открыла глаза.
— Золото, наше золото… Оно вернулось! — тихо сказала больная Кармелите и Груше.
— Да, бабушка, да! — тут же затараторила Кармелита. — Теперь все будет хорошо, все будет хорошо!
Астахов привел Олесю в ресторан, сделал шикарный заказ. Принесли шампанское, и он провозгласил тост:
— За ваше новое назначение, Олеся! Я надеюсь, что наше сотрудничество будет долгим, плодотворным и взаимно приятным!
Чокнулись. Астахов выпил, Олеся пригубила. Приступили к обеду.
— А вы знаете, — сложил вскоре вилку и нож Астахов. — Честно говоря, мне немного жаль, что вы уже не будете работать в моем доме. Готовите вы гораздо вкусней, чем здесь!;
Олеся благодарно улыбнулась.
— Но дело сделано, — продолжил он. — Могу теперь помочь вам подыскать жилье.
— Нет, ну что вы, Николай Андреевич! Мне же есть где жить. Хотя… устроившись к вам, я сдала свою квартиру внаем. Договор на год подписала.
Может, пока в гостинице поселиться…
— В гостинице? Ну, в гостинице так в гостинице. Но гостиницу вам будет оплачивать фирма.
— Но зачем же? Если не будет проблем с зарплатой, то я смогу делать это сама.
Астахов засмеялся:
— Нет, с зарплатой проблем не будет, Олеся, это я вам обещаю. Но и жилье для такого ценного сотрудника будет бесплатным — фирма не обнищает.
Совершенно неожиданно рядом с ними как из-под земли вырос Форс.
— Здравствуйте, здравствуйте, надеюсь, я вам не помешал?
И, воспользовавшись замешательством Астахова, Форс без приглашения устроился за их столиком.
— Честно говоря, я был весьма удивлен, увидев вас здесь вдвоем.
Какой-то особый случай?
— Да, совершенно верно — особый случай. Отмечаем повышение Олеси.
Теперь она — мой бухгалтер.
Настал черед Форса прийти в замешательство, но уже через секунду он с этим справился.
— От всей души поздравляю, от всей души! Какой головокружительный карьерный взлет — от горничной до бухгалтера!
— Ну что ж, по-моему, это совсем не так уж и плохо?
— Для кого как… Вот для фирмы, в которой Олеся работала бухгалтером раньше, это сотрудничество закончилось плачевно.
— Но я твердо убежден, что это произошло не по Олесиной вине!
— Завидую вашей убежденности, Николай Андреевич. — И Форс повернулся к девушке: — Мне бы хотелось быть уверенным, что наши прежние договоренности останутся неразглашенными!.. Ну, не буду вам мешать. Всего доброго!
После ухода Форса повисла неловкая пауза.
— У вас с Форсом были какие-то договоренности? — наконец заговорил Астахов.
Олеся не поднимала на него глаз.
— Да, это касалось моей прежней работы…
— А он-то какое имеет к этому отношение?
— Он помог мне выйти из тюрьмы.
— Но мне показалось, что вы были не очень-то рады его видеть?
— Николай Андреевич, знаете что, давайте уйдем отсюда? Честно говоря, я как-то неуютно тут себя чувствую…