Но у таких вот агрессивных дураков недостаток мыслительных способностей компенсируется переразвитым инстинктом самосохранения. От моего окрика в глазах краснорылого появилось некое подобие ясности. И после того, как я выпрямился, откинувшись назад, помимо шприца в моей руке он наконец разглядел рукоятки двух пистолетов, торчащие из кобур на моем поясе.
Немедленно глаза туалетного хама стали кристально чистыми. Пары́ алкоголя мгновенно выветрились из дурной башки, пунцовая рожа стала мертвенно-бледной.
– Это… это травматы же ж? – слегка заикаясь, с надеждой спросил узкоплечий агрессор.
– Хочешь проверить? – поинтересовался я.
– Н-нет…
– Тогда вали отсюда, придурок, – мягко посоветовал я. – Не буди во мне меня.
– Ага… то есть понял, – кивнул теперь уже бледнорылый. И добавил наверняка совсем уже для него несвойственное: – Извините.
И испарился моментом, подобно винным парам из башки до смерти напуганного алкоголика.
Нет, конечно, фастфуды великое благо, когда поблизости нет общественного туалета, а припёрло так, что хоть прям на площади справляй нужду. Но во всем остальном – ну их нафиг. В том числе и потому, что честному ветерану с зараженных земель, собирающемуся поправить здоровье, приходится вынужденно преподавать в них всяким дебилам правила хорошего тона.
Не мешкая более, я ввел в вену иглу, нажал на шприц-тюбик и сцепил зубы, уже зная, что за этим последует…
И не ошибся в ожиданиях.
Тело сотрясла крупная дрожь, после чего я скрючился на унитазе в эмбрион, с усилием сжимая челюсти, чтобы не заорать от запредельной боли.
Правда, всё это длилось недолго, пару секунд от силы, после чего по всему телу разлилось приятное тепло. Рану на руке закололо, словно тысячи мельчайших иголок начали ее обрабатывать изнутри. Похожее ощущение возникает в конечности, когда ее отлежишь во сне. Неприятно, но вполне терпимо.
Я уже не в первый раз наблюдал, как мое разорванное мясо срастается на глазах.
Меж краями раны натянулись тонкие белесые нити, и с каждым мгновением их становилось больше и больше. Словно невидимая домохозяйка в ускоренном темпе штопает старый дырявый носок. Каждый раз смотрю – и удивляюсь. Это ж какие мозги надо иметь, чтобы такое придумать? Да уж, не зря яйцеголовые в своем чернобыльском институте зарплату получают.
Буквально за пять минут рана на руке затянулась полностью, даже шрамов не осталось. Правда, бородища отросла с ногтями, словно у сказочной нечисти. Это у любых версий регенерона такой побочный эффект – организм в ускоренном темпе проживает пару-тройку месяцев, необходимых для полного заживления раны. Но по сравнению с ранением это беда поправимая.
Я поднялся с унитаза, вышел из кабины, вытащил из ножен «Бритву» и принялся срезать ею двухсантиметровые ногти. Удобно работать ножом, который никогда не порежет своего хозяина. Ногти и волосню сбривает влегкую, а мясо не трогает. Сказка, а не нож!
На маникюр и бритье ушло немногим больше пяти минут – наловчился я в Зоне заниматься личной гигиеной при помощи «Бритвы». Напоследок умывшись под краном, я направился к выходу из сортира, где почти нос к носу столкнулся с молодым невесёлым уборщиком, вооруженным дизайнерского вида ведром, из которого торчала ручка швабры. Уже выйдя в зал, я услышал за спиной горестное:
– Твою мать!!! Что ж я маленьким не сдох?!
Понятно. Юный специалист по наведению чистоты увидел кабину, обдристанную от пола до потолка, и теперь сокрушался по поводу факта своего рождения. Я б тоже приуныл от перспективы отмывать чужой понос от гипсокартонных стен. Хотя нет. Я б на месте того уборщика просто бросил нахрен это ведро и поискал себе другое занятие.
Подумал – и усмехнулся про себя. А ведь мы с этим парнем делаем одинаковую работу. Что я, что он чистим мир от дерьма. Только каждый – по-своему.
Фёдор сидел за столиком в зале и с безумной скоростью молотил пальцами по клавиатуре ноутбука. Рядом стоял поднос с пустым пакетом из под жареной и замороженной на заводе, а после размороженной в фастфуде картошки, а также смятым стаканом из-под сладкой газировки, щедро сдобренной красителем. С губы Фёдора свисало перышко восстановленного лука, но компьютерный гений этого не замечал. Он жил в своем мире, и плевать ему было на то, что он только что сожрал, наверняка не жуя.
Я прям представил себе, как в его желудке медленно разлагается жутковатый набор химических элементов, которому гении от быстрого питания придали вид и вкус еды. Хотя я – человек с фантазией, книжки пишу как-никак, может, всё и не так жутко, как я себе напридумывал. Как говорится, чья бы корова мычала. Сам только что вогнал в себя жутчайшую химию, от которой постарел на три месяца, и еще тут рассуждаю про здоровое питание, ага.
Я сел на соседний стул, но Фёдор меня не заметил. На экране его ноута мелькали столбцы цифр и каких-то хитрых знаков, в которых я бы никогда не разобрался ни за что в жизни. Даже смотреть на такое страшно, если честно. В который раз удивляюсь – это ж какую башку надо иметь, чтобы шарить в такой абракадабре?
Впрочем, эту башку пора было спасать. И свою заодно. Поэтому я дернул Фёдора за рукав.
– А? Чего? – воззрился он на меня полубезумными глазами маньяка, готового убить того, кто отвлек его от безумного ритуала.
– Валить надо, – сказал я.
– Куда?
– Подальше отсюда.
– Зачем?
– Затем, что мне пришлось в туалете одному поддатому дяде показать два пистолета, – терпеливо объяснил я. – И высока вероятность, что этот дядя уже добежал до ближайшего отделения и сейчас убеждает полицейских в необходимости арестовать меня со страшной силой и по всей строгости закона. И если ему это удастся, минут через десять здесь будет маски-шоу.
– Вот блин, – с досадой сказал Фёдор, захлопывая крышку ноутбука. – Вечно от тебя одни проблемы.
– Не говори, – согласился я. – Только ты – точно не от меня.
– В смысле? – хлопнул глазами Фёдор.
– Ну, подозреваю, что ты зачат не в пробирке и у тебя был биологический папа. То есть то, что ты – проблема, это бесспорно. Но не от меня. Я в твоем создании участия не принимал.
– Трепло, блин, – с душой сказал Фёдор. – Ладно, пошли… куда-нибудь. По пути расскажу, что я тут нарыл.
Честно говоря, мне уже начало слегка надоедать это шатание по столице в поисках пятого угла, в котором нас не найдут. Навстречу нам шли счастливые люди, в ушах которых торчали знакомые затычки нейрофонов. Может, и ну их нафиг с их счастьем, одним на всех? Я что, нанимался спасать человечество? Никак нет. Ну обломилось у меня с возвращением в родной город. Так мало, что ли, городов в России? Или вообще добраться до ближайшего военкомата и… Нет, «и» без паспорта не получится, тут тебе не Франция с ее многонациональным Легионом. Ну, значит, без него в любую из горячих точек, где всегда востребованы люди с моими навыками…
– Ты не слушаешь! – пихнул меня в бок Фёдор.
– Каюсь, отвлекся, – повинился я. – Давай-ка с начала, а то я упустил суть.
– Да ты ее и не воспринимал с самого начала, – проворчал напарник. – Короче, для военных объясняю на пальцах. Твой друг напрямую контактировал с тем, кто в документах обозначен как Хозяин. Тот же ник, что у того типа, который делал дела с нашим директором, чуешь? Так вот, этот то ли Сашка, то ли Тимур Рогачев встречался с Хозяином лично и с глазу на глаз получал материалы и инструкции насчет продвижения нейрофонов на российский рынок. Ну и деньги, само собой. Надо отдать должное этому твоему другу – он прекрасно провел кампанию по маркетингу и реализации продукта. Однако Хозяину он не доверял и решил подстраховаться на случай, если тот решит его кинуть или убрать.
– Ишь как ты хорошо «блатную музыку» освоил, – заметил я. – «Кинуть», «убрать»…
– Что такое «блатная музыка»?
– Феня… хммм… в общем, уголовный сленг.
– А, ты об этом. Так «кинуть», «убрать», «базар фильтровать» и тому подобное – это уже не феня, как ты выразился, а современный русский язык. По-другому сейчас и не говорят. Я вот, например, даже и не знаю, чем заменить слово «кинуть»…
– Как не знаешь? – удивился я. – Прокатить, втереть очки, обуть, надуть, накласть фраеру в шапку…
– Всё-всё, я понял, – махнул на меня рукой Фёдор. – Ты писатель, так что в русском языке твои познания намного шире, признаю́. Ты дальше слушать будешь?
– А то, – отозвался я.
– Помнишь ту игрушку с дополненной реальностью, что я тебе показал в переулке во время нашей первой встречи?
– Это где надо зверюшек отстреливать телефоном? – уточнил я.
– Она самая, – кивнул Фёдор. – Так вот, судя по информации в ноуте, на ее основе Рогачев создал мод… ну, в смысле, модификацию, которая может распознавать Хозяев среди обычных людей.
– Это как? – не понял я. – Хозяев несколько?
– Получается, что так.
– И эти хозяева – не обычные люди? – уточнил я.
– Не знаю, – пожал плечами напарник. – Я еще далеко не все файлы открыл. Каждый запаролен, и даже с твоей флешкой-ключом требуются довольно интенсивные шаманские пляски, чтобы во всем разобраться. Но мод я уже себе на телефон скачал. Довольно забавно получилось. Кстати, вместо виртуального ружья – граната.
– И что ей делать, если вычислить Хозяина?
– Да мне-то откуда знать? – возмутился Фёдор. И непроизвольно рыгнул, причем довольно громко. Даже какая-то счастливая девушка обернулась, скривилась, словно увидела мокрицу, и пошла себе дальше, покачивая бедрами. Подозреваю, что сейчас на ней была корона какой-нибудь маркизы, а серый московский асфальт небрежно мели полы ее соболиного плаща.
– Мне в аптеку надо, – сообщил Фёдор. – Похоже, съел что-то не то.
– Ага, – флегматично ответил я. – Будешь знать, как жрать всякую гадость быстрого приготовления.
– Просто мне тупо не повезло, – нахмурился напарник. – Бывает. И нечего злорадствовать. Короче, на вот возьми мой телефон, может, отловишь кого из Хозяев. А я сейчас вернусь.