Ева допивает свой супер-сладкий чай и выжидающе смотрит на меня:
— Так что ты решил, Никит?
Я молчу пару минут, заставляя её нервно ерзать на стуле, а затем выдыхаю:
— Мы похожи.
— Да ладно? — не обходится она без сарказма.
Я коротко морщусь и продолжаю:
— Знаешь, почему я играю на пианино? Потому что так хотела она. Моя мама. В пять мне сказали, что она умерла, и музыка стала для меня чем-то вроде утешения. Я и не заметил, как уроки в её память, для неё, превратились в то, без чего я больше не представлял жизни. Отец никогда не считал, что музыка — занятие для настоящих мужчин. И когда появлялось искушение всё бросить и пойти, например, развлекаться с друзьями, я оставался у рояля ему назло. Чтобы снова и снова напоминать ему о маме, по которой он в своё время не проронил и слезинки. А знаешь, почему он не плакал? Потому что она жива.
— Жива? — выдыхает Ева, широко распахнув глаза.
— Да. Подкараулила меня у школы несколько месяцев назад, не похожая на себя прежнюю. От того человека, которым она была, осталась лишь тень...
— Но... Как так вышло? — искренне недоумевает девчонка.
— Твой отец зависим от алкоголя, а моя мать — от наркотиков. Отец выкинул её на улицу, не пожелав помочь. Он мог, но не стал. Это одна из причин, за что я его ненавижу.
— Вау... — снова выдыхает она и тянется своей рукой к моей. Накрывает мои пальцы ладонью и сжимает их своими: — Даже представить не могу, какого тебе было...
Удивительно, что от прохлады её пальцев по телу прокатывается волна тепла. Я поднимаю глаза на её лицо и обещаю:
— Я никому ничего не расскажу.
Пару минут мы просто смотрим друг на друга, но вот она кивает, переводит взгляд на наши руки, её щёки румянятся, и она, одёрнув пальцы, начинает озираться по сторонам. Это злит.
— Чем тебе так отвратна мысль, что нас могут видеть вместе? — спрашиваю я резко. — Это не я тут конопатая навозница.
Ева замирает и вонзает в меня разгорающийся жидким пламенем взгляд.
— Да, потому что ты тут — настоящая задница. Если выбирать, то я предпочту быть навозницей. — Она поднимается на ноги и холодно произносит: — Наши ребята уже поели, и скорее всего, ждут нас-одних.
Так вот зачем она осматривалась...
Похоже, и во мне встроена эта хрень, которая побуждает всё портить.
Глава 13. Никита
Я догоняю девчонку на повороте в холл, ловлю её кисть и вынуждаю развернуться к себе лицом:
— Ты права. Я та ещё задница. Извини.
Ева явно не ожидает от меня подобной просьбы, и её грозно сведённые вместе брови ползут вверх от удивления. Она теряется, пытаясь найти в моём лице доказательства лжи или подтверждение искренности.
— И что тебя в моём поведении так разозлило? — интересуется она в итоге со смесью осторожности и холодности.
Я морщусь и признаюсь:
— То, что с другими парнями ты запросто остаёшься наедине, а со мной не можешь.
— Стас — мой приятель! — возмущается она.
— Ну а я? Не могу быть твоим приятелем, выходит?
— Ты... — вновь теряется она. — Мы... У нас с тобой всё сложно, разве нет? Даже если не брать в расчёт общее прошлое, вспомни, с чего началось наше общение?
— Теперь всё изменилось, — делаю я шаг ближе и указательным пальцем приподнимаю её подборок. — Теперь мы знаем друг о друге больше...
Мёд её глаз переливается волнением. Сейчас она выглядит такой беззащитной и ранимой, из-за чего моё сердце словно сжимает невидимая рука и тянет. Тянет ещё ближе к ней...
— Вот вы где!
Появление Стаса всё портит.
Ева вздрагивает и резко разворачивается к нему, я же — сжимаю зубы, в попытке погасить злость, что вспыхнула огнём в груди.
— Меня отправили за вами, — продолжает Стас, подозрительно оглядывая нас по очереди. — Футбол. Нам разрешили испробовать поле.
— Отличная новость, — бросаю я и срываюсь с места, задевая Стаса плечом.
— Ауч! — летит мне в спину.
Неженка, чтоб его.
Наша команда в полном сборе уже стоит у выхода. Кто-то мерит меня высокомерным взглядом, кто-то бурно приветствует, а Станислав Викторович просто кивает и весело командует:
— Нам дали час, так что вперёд, команда номер семь!
Да, оригинальностью наш куратор не отличается.
Мы выходим из здания, рядом со мной пристраивается Оксана, а вместе с ней и Таня. Последняя оборачивается на что-то и оступается. Я реагирую в два счёта: ловлю её за плечо и не даю упасть. Лицо девочки напугано, голубые глаза распахнуты от удивления, но секунду спустя они наполняются благодарностью. Пока Оксана упрекает подружку в невнимательности, я ставлю её на ноги и отпускаю, но она тут же ловит меня за руку своими двумя и шепчет:
— Спасибо большое, Никита.
— Не за что, — киваю я, на секунду сжав её холодные пальцы.
Аккуратно высвобождаюсь из её рук и понимаю, что Ева со Стасом теперь вышагивают впереди. Рядом. Снова.
— Пойдём уже, — берёт меня под руку Оксана. — Чем раньше начнём и так далее.
Краем сознания удивляюсь тому, что Таня теперь заняла место с другого бока от меня, но не придаю этому значения. Сейчас я больше увлечён тем, что Стас уже привычно вешает на плечи Евы свою руку, а она... Нет, она не скидывает её с себя, но заметно напрягается, словно не знает, как поступить будет правильнее. И мне её заминка приходится по душе.
На поле я оставляю своих спутниц и подхожу ближе к куратору, который отправляет Антона за мячом, а остальным говорит:
— Итак, придётся разделиться на команды по пять человек...
— Простите, — хмурится Оксана, делая шаг вперёд. — Но я не планировала играть в футбол.
— Но наверняка хочешь помочь команде потренироваться, так?
— Не то чтобы...
Парни начинают выкрикивать что-то типа: «Давай с нами, не подводи, ты нам нужна!» и так далее, отчего моя старая знакомая смущённо улыбается и кивает:
— Хорошо.
Что-что, а внимание Оксана любит. Особенно мужское. Пусть и никогда не признается в этом вслух.
Из несогласных выискивается Агеев:
— Это значит, что у кого-то в команде будет две девчонки?
— Всё нормально, — усмехается Ева. — Если продолжишь ныть, то девчонок как раз будет поровну.
Он прожигает её убийственным взглядом, пока остальные ржут, в том числе и я. С Самойловой всё понятно — мстит ему за подколы о нас. И выходит это у неё играючи.
— Я напомню, — снова берёт слово Станислав Викторович, — что сегодняшнее мероприятие несёт в себе чисто ознакомительный характер. Вы испробуете поле, поймете, кому играть в защите, кому — в нападении, ну и кто будет стоять на воротах. Развлечётесь заодно. Никакой ругани и споров, договорились? А я побуду беспристрастным судьёй. Итак, кто первым и вторым правильно ответит на следующий вопрос, будет по очереди выбирать игроков себе в команду. Антон, всё услышал?
— А? Да, — басит тот, запыхавшийся и сжимающий под мышкой мяч.
— Отлично. Итак, можно ли предсказать счет футбольного матча до его начала, и если да, то как?
Полминуты звенит тишина, а затем почти одновременно раздаются четыре голоса. Я — второй, Ева — третья, кто четвёртый, я понять не сумел, зато хорошо расслышал того, кто был первым. Стас.
— Ноль-ноль всегда до начала!
— Молодцы, ребята! — улыбается куратор. — Стас и Никита, выйдете ко мне и выбирайте игроков. Стас, ты первый.
Я бы удивился, если бы этот болван не выбрал первой Самойлову. Потому решаю поступить по его примеру и первой выбираю Оксану. Таня тоже идёт ко мне, потому что остаётся последней, кого ещё не выбрали. Стас, кстати, малодушно предпочёл Агеева ей, на что Ева досадливо скривилась.
Мы расходимся и начинаем спорить, как играть. Я не участвую, предпочитая наблюдать, как Ева закручивает на своей голове шишку из длинных, отливающих на вечернем солнце рыжиной волос. Когда она поднимает руки, её майка задирается, оголяя плоский живот. Худая. И только мне одному известно, что она не сидит на специальных диетах, как, впрочем, и то, что она вообще не парится по поводу своей фигуры. Худая Ева совсем по другим причинам...
— Ну уж нет! — повышает голос Оксана, чем привлекает моё внимание. — Как бы вы меня ни уговаривали, а бегать по полю я не собираюсь. Вратарь — я, и точка. Ник, скажи им!
— Да плевать, давайте просто надерём соперникам зад, — весело отзываюсь я.
Чувствую, игра будет очень занимательной.
В секцию футбола меня заставил ходить отец. Полагал, что настоящая мужская игра отобьёт у меня желание заниматься музыкой. Провальная попытка, папа. И да, поначалу я противился, играл вяло и без желания, и как с музыкой, не успел заметить, как втянулся. В этот командный дух, соперничество, азарт победы и досаду поражения. Чувства нереальные, взрывные и убийственные. И, кстати, мне нравилось наблюдать, как играют другие, жаль, компания на чемпионатах, которые мне довелось посетить, была отвратительная — мой отец.
Куратор даёт первый свисток и идёт с мячом на середину поля. Капитаны команд разбивают, потому мы со Стасом тоже подходим к мячу, который Станислав Викторович укладывает на короткостриженую траву.
Второй свисток.
Я пяткой пинаю мяч к себе и веду его, обегая Стаса, потому что он мне не соперник. Парень в принципе играть не умеет. А вот Ева... Ева в защите, и бежит на меня. Я легко увожу мяч от неё, но она всё равно держится рядом. Хорошо бегать она умеет — это я успел заметить. У ворот соперников, с другого края, я вижу Степу. Делаю вид, что хочу дать ему пас и едва не лажаю, потому что хитрая лиса рядом понимает мой манёвр и пытается забрать мяч. У неё, конечно же, ничего не выходит, и через пару мгновений я забиваю первый гол. На ворота они поставили Антона, наивно надеясь на его габариты. Они его и их и подвели. Реакции у парня — ноль.
Далее начинается игра пожёстче, потому что мои соперники поняли, кого нужно опасаться и постоянно пасти.