- Господин Сторм, - с теми же уверенными интонациями повторяет мой сосед, - ваша дочь является совершеннолетней подданной Азмирийского королевства. Закон на её стороне. Более того, сыскное агентство “Инкогнито” имеет приказ за подписью Его Величества о том, что штатные сотрудники неприкосновенны. Исключение - если доказано, что они первыми применили физическую силу без веской на то причины.
Закончив фразу, Кайл достаёт из внутреннего кармана сложенную вчетверо бумагу, неторопливо разворачивает и показывает моему отцу, крепко держа её в руке.
- Согласно этому документу, вы должны немедленно отпустить госпожу Сторм. Если она изъявит желание написать на вас заявление в управление городской стражи - я не вправе ей помешать. Наоборот, окажу содействие.
Стальная хватка ослабевает. Резким движением я вырываю руку из капкана отцовских пальцев и отшатываюсь в сторону. Ноги едва держат, из груди рвутся наружу беззвучные рыдания. Я прислоняюсь спиной к соседскому забору и по нему медленно съезжаю вниз.
Генрих Сторм, хмурит густые тёмные брови и пристально вчитывается в текст бумажного документа, что держит Кайл перед его глазами. Судя по суровому выражению его лица и сжатым до тонких белых полосок губам, он понимает, что его план срывается.
Тогда отец решается на крайние меры: выхватывает королевский документ и пытается порвать его на две части. Это у него не получается. Сколько бы он ни прилагал сил, бумажный лист остаётся целым и невредимым.
- Право же, не стоит, господин Сторм, - на губах Кайла проскальзывает ехидная усмешка, но тут же исчезает. - Документ защищён от кражи, непредумышленной потери, а также всех видов физического и магического воздействия. К тому же это копия. Оригинал хранится в Аддвудском отделе дознания у господина Стефана Лири. Каждый сотрудник нашего агентства имеет на руках заверенную королевским нотариусом копию.
Генрих морщится, как будто залпом выпил стакан лимонного сока. Впивается убийственным взглядом в господина Беннета, и в этот момент время для меня останавливается. Мужчины смотрят друг на друга, словно меряются силой. От осознания того, что в любую минуту они могут сорваться и устроить банальную драку, моё сердце замирает, и я забываю сделать вдох. Из-за немыслимого напряжения в ушах противно звенит, к горлу подкатывает тошнота, и я сильнее прижимаюсь спиной к доскам, чувствуя, как кружится голова.
На моё счастье, отец уступает. Его тяжёлый кожаный ботинок накрывает подошвой ценный документ, лежащий на брусчатке. На скулах Генриха играют желваки, но он всё же находит в себе силы обойти Кайла, забраться в кэб и бросить на меня прощальный взгляд.
- Бриттани, - говорит мне перед тем, как уехать. - Надеюсь, ты понимаешь, что уже завтра будешь вычеркнута из моего завещания?
- Можешь оставить его Александру в качестве отступных, - сдавленным голосом произношу я, чувствуя, как от стресса пересохло в горле и начинает слегка першить. - Да и эти жалкие крохи ты быстро проиграешь в карты.
Генрих готов уже закрыть дверцу кэба, но его останавливает господин Беннет. Словно невзначай он ставит ботинок из дорогой, искусно выделанной кожи, в проём и что-то тихо ему говорит.
Не могу разобрать ни слова, но смотреть на то, как изменился папа, выше моих сил. А может, и не изменился, может, он всегда был таким, но я предпочитала этого не замечать.
Сижу в траве, закрыв лицо руками, и разрываюсь от жалости к себе и осознания того, что именно сейчас, когда кэб покинул нашу улицу, я окончательно потеряла своего отца.
- Фиалочка, - меня накрывает тень. Смотрю вверх сквозь щели между пальцами: Кайл нависает надо мной, протягивая ладонь. Поколебавшись, хватаюсь за неё двумя руками, поднимаюсь на ноги и меня тут же ведёт вправо. - Нет-нет, не падай. Держу!
Сосед вовремя меня подхватывает и аккуратно прижимает к себе. Чувствую тепло его ладони на лопатках и даю волю слезам.
- Всё позади, - одной рукой он придерживает меня за плечи, другой поглаживает по спине. - Ты под защитой, Брит. Никакие Александры тебя и пальцем не тронут. Но всё же я чего-то недопонял…
- Значит так, молодые люди. - Слышу голос Зоуи. Выглядываю из-за плеча Кайла и вижу тётушку у калитки. Её губы сурово поджаты, а правая стопа отсчитывает рваный ритм по брусчатке. - Быстро в дом, оба! К вам есть серьёзный разговор.
Глава 20
Я испуганно смотрю на Кайла, вижу искреннее недоумение в его глазах. Ощущаю едва уловимый аромат с нотками ветивера от его рубашки и, не удержавшись, делаю глубокий вдох. В его объятиях я чувствую себя комфортно, а невинные, дружеские прикосновения прогоняют прочь нервную дрожь и страх.
- Кайл, Бриттани, - ледяным голосом произносит тётушка, - у меня пирог сгорит в духовке. Долго мне вас ждать?
- Вы правы, - сосед вежливо улыбается Зоуи и кивает. Мимолётно касается моей талии, чуть подталкивая меня вперёд, и шепчет, - Фиалочка, пойдём.
С порога я улавливаю соблазнительный запах яблочного пирога. Рот моментально наполняется слюной, и я, переобувшись в лёгкие домашние тапочки, спешу на кухню.
- Тётушка, вам помочь? - спрашиваю, глядя на Зоуи, торопливо вынимающую готовую сдобу из духовки.
Она неопределённо мотает головой, что можно расценить как “да” и как “нет”, хватает бумажный пакетик с сахарной пудрой и щедро посыпает запечённые яблочные дольки.
- Ладно, я заварю кофе, - вздыхаю и берусь за турку.
Отмеряю несколько ложек свежемолотого коричневого порошка из жестяной банки, добавляю щепотку специй, заливаю водой и ставлю турку на огонь.
- Госпожа Сойер, - слышу мягкий, вкрадчивый голос Кайла за спиной. Прислушиваюсь, не отрывая взгляда от турки. - Приношу искренние извинения за то, что вы стали свидетелем неприятной сцены.
- Вы только за это хотите попросить прощения? - судя по интонациям, тётушка никого прощать не собирается.
- Простите, не понял?
- Бумажки, значит, перекладываете с места на место? Устали гоняться за преступниками? - слышу звон серебряной ложки об стол. - Ладно вы мне солгали, но втянули в свои опасные игры Брит?
- Да какие опасные игры? - не выдерживаю я, быстро снимаю турку с огня и ставлю на деревянную доску. - Я лишь чиню артефакты!
Обернувшись, вижу забавную картину и невольно улыбаюсь. Тётушка Зоуи, поджав губы, сверлит Кайла суровым взглядом. Беннет стоит в метре от неё, опустив голову, словно нашкодивший подросток.
- Госпожа Сойер, - сосед вкладывает всё имеющееся обаяние в свой голос, - у меня были причины скрывать от вас род моей деятельности в Линсвиде.
- И какие же? - Тётушка упирается руками в бока и склоняет голову влево.
- Когда я жил в Аддвуде, у меня не было ни минуты покоя. Прихожу усталый домой с работы, не успеваю разуться и тут же стук в дверь, а на крыльце соседи. У одного кошка пропала, другому кажется, что за ним следят, у третьего кто-то украл заначку. И, видите ли, я обязан помочь каждому, ведь я королевский дознаватель. Теперь понимаете?
Зоуи обиженно вздыхает и молча начинает резать пирог. Я достаю из шкафа три кружки, ставлю на стол, ловлю взгляд Беннета и робко ему улыбаюсь.
- Чего лыбитесь? - беззлобно ворчит тётушка. - Мойте руки и садитесь.
На некоторое время воцаряется молчание: все заняты пирогом. Запиваю горячим пряным кофе сладкий, таящий во рту бисквит с кисловатым привкусом зелёных яблок и бросаю украдкой взгляды на Кайла. Думаю, как бы его отблагодарить за то, что не дал отцу меня увезти и перебираю в уме варианты подарков.
- Бриттани, девочка моя, как же тебя так угораздило? Может, попробуешь помириться с отцом? - Зоуи, закончив с пирогом, собирает со стола пустые тарелки и ставит их в раковину. Подходит ко мне и гладит шершавой ладонью по волосам, как маленького ребёнка. Тут же вспоминаю Айру и чувствую горечь, медленно разливающуюся в груди.
- Ни за что, - мотаю головой и сжимаю в ладонях пустую чашку с кофейной гущей на дне. - Он не успокоится, пока не сбагрит меня Александру или кому-то другому, не менее богатому.
- Фиа… то есть Бриттани, - Кайл внимательно смотрит на меня, бесшумно постукивая подушечками пальцев по шершавой скатерти, - мы можем поговорить?
- Да, да, - рассеянно киваю я, встаю из-за стола и иду на крыльцо, прислушиваясь к шагам соседа за моей спиной.
Дневная жара постепенно сменяется прохладой. Воздух доносит медовый аромат цветов с клумбы, над которой с жужжанием летают пчёлы.
- Я должен знать, по какой причине отец хочет увезти тебя из Аддвуда, - от тихого голоса Кайла меня пробирают мурашки.
Тру ладонями лицо и обхватываю плечи, глядя в одну точку перед собой. Так мне легче собраться с силами и рассказать господину Беннету обо всём, что случилось со мной.
Кайл не произносит ни звука во время долгого рассказа. Чувствую, что не в силах остановиться, поэтому выкладываю всё, без прикрас. Ничего не скрываю, ни о чём не лгу. На моменте, когда вижу Алекса с другой, я делаю паузу и чувствую, как ладонь соседа ободряюще ложится на моё плечо.
- Теперь мне понятна твоя реакция в “Голубом небе”, - задумчиво произносит он. - Извини.
Осторожно пожимаю плечами, стараясь не сбросить его ладонь. Её тяжесть и тепло, пробирающее сквозь ткань платья, сдерживают меня от того, чтобы не расклеиться совсем. В голове назойливо крутится вопрос, и я некоторое время колеблюсь, перед тем, как произнести его вслух:
- Что ты сказал моему отцу перед тем, как он уехал?
Кайл загадочно усмехается и не торопится ответить. Смотрю ему в глаза и жалобно прошу:
- Это же меня касается! Ну скажи!
Сосед наклоняется к моему уху и понижает голос до шёпота, от которого по спине бегут мурашки:
- Я сказал, что у меня есть свои люди на Линсвидском вокзале, в конторе по продаже и аренде кэбов, а ещё - на всех выездах из города. И если он попытается тебя похитить… Нет, дальше я тебе ничего не скажу.
- Почему? - также шёпотом спрашиваю у него. Горячее дыхание Кайла щекочет мою шею, и я прикладываю титанические усилия, чтобы изгнать из головы все неприличные мысли до единой.