жалею о том, что приняла тебя у себя. И Айра пожалеет тоже. Но ты не думай, я не боюсь и никуда тебя не отправлю, деточка моя. Даже больше, я запрещаю тебе возвращаться в столицу и рушить свою жизнь. Ты молодая, у тебя всё впереди, а он всё же отец. Покричит, поругается и перестанет.
“Перестанет? - от гнева и возмущения кровь шумит в ушах с такой силой, что я не слышу собственных мыслей. - Нет, он перестанет лишь тогда, когда добьётся своей цели. Когда выдаст меня за Алекса и получит денежное вознаграждение. А для Харрисов я не человек, я лишь способ вернуться в королевский дворец.”
Королевский дворец...
В голову приходит сумасшедшая идея. Как же я раньше до этого не додумалась?
Порывисто обнимаю тётушку и шепчу ей на ухо, чтобы она не переживала за меня. Обещаю ей, что всё будет хорошо, и что отец больше её не потревожит.
Тётушка хмурится и просит меня лишь об одном - не попадать в неприятности.
Постараюсь, но не обещаю.
Глава 42
Бегу к себе в комнату, захватив с кухни стакан яблочного отвара. С колотящимся сердцем достаю папку с документами и осторожно вынимаю пустой лист бумаги с гербовой печатью рода Сторм.
Не решаясь писать сразу набело, использую черновую тетрадь, но текст кажется мне то чересчур простым, то, наоборот, запутанным и сложным.
Спустя несколько часов пол усеян белыми комками бумаги, но я наконец довольна своим прошением. Высунув кончик языка от усердия, осторожно переношу его на гербовую бумагу, складываю вдвое и убираю в конверт из плотного картона.
Первая мысль: поспешить на станцию и отправить с последним почтовым экспрессом. Пораскинув мозгами, качаю головой: неизвестно, на что способны Харрисы. Отец Алекса может предвидеть этот вариант и взять под контроль всю исходящую из Линсвида корреспонденцию.
Значит, надо ехать самой.
Достаю мешочек с жалованием, полученным от Льюиса, и пересчитываю монеты. На дорогу в оба конца хватит, а на проживание - уже нет. Придётся ехать в ночь, прибыть в Аддвуд с рассветом, сразу направиться во дворец, а оттуда обратно...
“Домой. В Линсвид”, - подсказывает мне внутренний голос, и на душе становится так тепло!
Остаток дня я провожу как на иголках. Тётушка Зоуи ушла к подруге, оставив на столе в гостиной записку, и я не успеваю с ней попрощаться. Черкаю несколько слов под строчками, написанными крупным, размашистым почерком, и с наступлением темноты покидаю дом, активировав охранный артефакт.
До стоянки кэбов остаётся пара сотен метров, я устремляюсь вперёд, чувствуя, как сумка, подпрыгивая на каждом шаге, чувствительно хлопает меня по бедру.
Я почти у цели, но меня останавливает решительное:
- Фиалочка, стой!
Ну нет! Только не сейчас!
Выругавшись про себя, медленно поворачиваюсь на его голос. Кайл неторопливо движется в мою сторону и от его угрожающего вида у меня предательски подгибаются колени.
- А как же Незабудочка? - писклявым голосом спрашиваю я.
- Рвёт и мечет, - хмуро отвечает Кайл. - Но давай лучше о тебе. Куда собралась на ночь глядя?
Отчаянно хочется ему соврать, но с языка само срывается:
- В столицу.
- Без меня?
Опустив взгляд, киваю, предчувствуя надвигающийся скандал:
- Да. Без тебя.
Выдавая на ходу заковыристое, цветастое ругательство, сосед срывается с места, приближается ко мне и, пригнувшись, с лёгкостью перекидывает меня через плечо. Сумка слетает и падает на землю, но Кайл ловко подхватывает её и приказывает:
- Держи.
- Сдурел совсем? - восклицаю, хватая сумку, и пытаюсь треснуть ею Беннета по спине. - Отпусти! Пусти, кому говорят!
Видимо, не ему, раз Кайл оставляет мои крики без внимания. Свисая вниз головой, я вижу лишь его крепкий, подтянутый зад, стройные ноги и серое покрытие дороги. Вполголоса молюсь, чтобы случайные прохожие не разглядели мои едва прикрытые подолом колени
Пара минут унижений, и он осторожно ставит меня на землю, тут же уворачиваясь от меткого пинка ногой.
- Только не говори, что ты решила сдаться и снова сойтись с Алексом, - раздражённо цедит Беннет.
Вместо ответа достаю из сумки письмо и протягиваю его соседу.
- Прочти.
Развернув послание королю, Кайл внимательно его читает, а затем… Вот же гад! Рвёт его на мелкие кусочки и высыпает их обратно в плотный, тиснёный конверт со словами:
- Нет, Фиалочка. Так не пойдёт.
Глава 43
- Ты что делаешь? - не верю своим глазам.
Мой план летит в тартарары из-за одного зарвавшегося коллеги! Последний скоростной поезд в Аддвуд отходит меньше чем через час, и я не успею написать новое послание.
- Фиалочка, ты, вообще, кто? - без тени улыбки на бледном лице спрашивает Кайл.
- Бриттани Сторм! - вспыльчиво отвечаю я, вырывая из его рук несчастный конверт с обрывками прошения.
- Ты меня не поняла, - ледяной тон Беннета пронизывает меня насквозь, и я против воли ощущаю, как спина покрывается гусиной кожей.
- Кем ты приходишься королю? Родственница? Близкая подруга? Упаси бог, тайная любовница?
- С ума сошёл? - охаю я.
Хочу объяснить соседу, что представители рода Сторм допущены в королевский дворец и в случае острой надобности могут нанести визит без приглашения, но Кайл резко перебивает:
- Тогда иди домой и не позорься. От его грубого тона щёки вспыхивают жарким огнём, а в груди резко ощущается нехватка кислорода.
Хватаю воздух ртом, как рыба, но помогает слабо. С трудом подавляя желание убежать без оглядки, закрыться в комнате и проплакать всю ночь до утра, я хрипло спрашиваю его:
- Зачем ты так со мной? Кайл шумно вздыхает, подходит ко мне и мягко вынимает конверт из ослабевших пальцев. Обхватив свободной рукой мои плечи, ведёт к калитке, но не тётушкиной, а своей.
Небрежным, отработанным до автоматизма, жестом деактивирует охранный артефакт, открывает калитку и пропускает меня вперёд. Стиснув зубы до скрипа, остаюсь стоять на месте.
- Брит, пойдём, - настойчиво повторяет Беннет, и я, не выдержав, взрываюсь.
- Хватить обращаться со мной, как с глупым, наивным ребёнком! - кричу, не заботясь о том, что нас услышат соседи. - Что тебе мешает нормально всё объяснить? Без твоих идиотских шуточек, без издёвок! Вечно шпыняешь и выставляешь на смех! Отстань уже от меня! Сама со всем разберусь!
Закатив глаза, Кайл поджимает губы и накрывает мой рот сухой и тёплой ладонью. Ослеплённая гневом, я продолжаю пылкую тираду, но вместо слов получается яростное, неразборчивое мычание. Склонившись к моему лицу, Беннет шепчет:
- Фиалочка, угомонись. Не заставляй меня прибегать к крайним мерам. Кстати, за твоим домом следят и записывают все разговоры.
Что? Как это возможно?
От неожиданности я проглатываю окончание фразы и смотрю на Кайла округлившимися глазами. Тот, пользуясь моим замешательством, берёт меня за руку и уводит в свой дом. Оказавшись в небольшой гостинной, он сажает меня в плетёное кресло:
- Жди здесь.
А сам уходит. Осматриваюсь по сторонам, отмечая гладкие панели из светлого дерева, простенькую мебель, скромный светильник и пару плетёных поделок из соломы и сухих веток, развешенные на стенах. Всё очень просто и скромно, а главное - идеальный порядок, неприсущий жилью холостяка. Дом выглядит так, как будто в нём никто не живёт.
Кайл возвращается в гостиную, держа в руках поднос, на которым стоит небольшой пузатый чайник, две чашки и вазочка с ореховым печеньем. Ставит передо мной на столик и командует:
- Ешь.
- Не хочу, - обиженно поджимаю губы и отворачиваюсь от него.
Пусть сначала объяснит, зачем привёл меня к себе и кто следит за нашим домом.
- Фиалочка, не обижайся, - проникновенно просит Кайл, разливая по чашкам чай. - У меня был очень тяжёлый день.
- Это не повод срываться на меня, - не сдаю позиции.
Сама подумай, - откинувшись на спинку небольшого диванчика, где с трудом поместятся два взрослых мужчины, произносит Беннет. - Приедешь во дворец, ладно, даже попадёшь на аудиенцию к Его Величеству, и что ты скажешь?
- Расскажу всю правду, отдам прошение и попрошу защиты от семейства Харрисов и от отца, - слегка обиженно отвечаю я.
- А доказательства? - края губ соседа растягиваются в лёгкой улыбке.
Хмурюсь, не понимая, что именно он имеет в виду.
Во дворце есть артефакты, которые могут определить, что я говорю правду! Сообщаю об этом Кайлу и получаю сухой ответ:
- У каждого своя правда. Когда до меня доходит смысл его слов, хлопаю себя ладонью по лбу и в бессилии закрываю глаза. Слышу тихое и ровное: - Брит, тебе известно лучше меня, что артефакт - это лишь инструмент. В нём нет разума, чувств, души. Генрих может извратить правду под себя, Роберт Харрис сделает то же самое. Артефакт бесстрастно покажет, что и они говорят правду. Скажи мне, ты хочешь, чтобы твоя правда одержала верх над их правдой?
Я молча киваю, чувствуя, как сжимается всё внутри. Ситуация оказалась гораздо сложнее, чем я предполагала.
- Тебе нужна Амалия. Фиалочка, я более, чем уверен, что девчонку не похищали. Кто-то задурил ей голову и использует в своих целях. Алекс тоже пешка в чужой игре. Его так же держат в неведении, иначе он бы не явился в агентство, требуя разыскать пропавшую невесту. Чем быстрее мы её найдём, тем скорее кошмар с помолвкой закончится, и ты снова станешь свободной. Но прошу, не делай глупостей, не торопись раньше времени! Мы находимся на верном пути.
Снова кивок от меня.
Ничего не хочется говорить, поэтому я молча, в несколько больших глотков, выпиваю тёплый травяной чай. На языке вертится ещё один вопрос, и, наконец, решаюсь его задать:
- Расскажешь, как прошло ваше с Незабудкой свидание?
Глава 44
Кайл упрямо поджимает губы и молчит. “Рвёт и мечет”, - вспоминаю я и не понимаю, почему в душе теплится радость. Кайл - мой деловой партнёр, старший коллега, я должна поддерживать его во всём. А вместо этого испытываю мстительное удовлетворение из-за их неудавшегося с блондинкой свидания.