Я кивнула. Выходит, скрыться возможность есть, только выяснить — правда ли там в лесу хоть относительно, но безопасно, или нет.
Вздохнув, смекнула, что без волчицы мне это ну никак не сделать, а значит, придется признать свою звериную половину и хоть немного, но довериться ей.
Присев за стол, внимательно наблюдала за Вегартом. Он ходил по кухне взад-вперед и укачивал Юниль, рассказывая ей, что все это было не взаправду. Что головы женщин — чучела, а туши волков — это страшные дикие животные, которых специально закололи копьями, чтобы не нападали на путников, и такие хорошие девочки, как она, спали спокойно.
Я же была в смятении. Мне и в голову до этого момента не приходило, что подобное зрелище губительно скажется на дочери. Как-то другое больше волновало.
Но дракон удивил.
— Но все же думают, что головы настоящие, — шептала Юниль, прикрывая устало глаза.
На руках генерала она казалась такой маленькой, разве только ножки свисали.
— Пусть думают, — закивал Вегарт. — Боятся в лес ходить. Там еще остались страшные волки.
Дочь кивнула и зевнула.
— Молока бы ей погреть, Грета. Не сиди с таким потерянным видом. Вам больше ничего не угрожает. Снаружи мои люди.
Руни поднялся и достал небольшой ковш…
… Юниль уснула быстро. Уложив ее на кровать, Вегарт отошел на шаг и укрыл одеялом. Взглянул на мою постель. Его что-то терзало, но начинать разговор дракон не спешил.
— Утром нам нужно будет поговорить, Грета, — наконец, произнес он.
Я напряглась. Страх пробирал до костей.
— О чем?
— Полагаю, ты понимаешь…
— Нет, — резко оборвала его и тут же понизила голос, потому как Юниль завозилась. — Я ничего не понимаю.
— Я так не думаю, — он повернулся к выходу из комнаты. — Ты либо меня зачем-то пытаешься обмануть, либо себя. Что еще хуже. Своего зверя ты слышишь. Я точно знаю, кто сегодня ходил вокруг этой треклятой телеги и осматривал ее содержимое. А теперь ты делаешь вид, что ничего не происходит. А я просто чужак, вломившийся в твой дом.
— Ты именно им и являешься, генерал Вегарт.
Развернувшись, он резко поймал меня за руку и притянул к себе.
— Хватит, Грета! Довольно. Сегодня ночью игры закончились. Отдыхай, а утром на свежую голову мы поговорим о том, кем являемся друг другу.
— Отпусти, — твердо произнесла. — Не о чем нам с тобой говорить.
— Я иного мнения. И, женщина, учти — я самый упрямый генерал армии императора. Никуда ты от меня не денешься. Понять бы, чем тебе так немил. Но докопаюсь до истины, обещаю.
Отпустив мою руку, он быстро вышел в коридор. Стоя на месте, вслушивалась в громкий стук его шагов. Хлопнула входная дверь. Я вздрогнула всем телом.
В душе снова поднималась паника.
Тихие шлепки босых ног по полу. В комнату заглянул Руни и показал дощечку.
«Я за ним, выясню, что и как» — прочитала.
— Я стала слышать твоего зверя в голове.
Он поймал мой взгляд. Прошла секунда, другая, но ничего не происходило.
«Это хорошо» — наконец, пробился тихий шёпот.
Я улыбнулась.
Руни кивнул и вышел, но сразу вернулся.
«Амма так и не пришла. Найду и ее»
Вздохнув, выглянула в окно. Над лесом стоял полумесяц, слабо освещая голые кроны.
Снова тихо хлопнула входная дверь. Юниль что-то пробормотала во сне и повернулась набок. Как же я завидовала ей в этот момент. Живет и не понимает, в какой опасности мы постоянно находимся. Не помнит родную мать и отца. И жизнь до того момента, как покинула дом, в котором родилась.
У нее все четко в жизни. Все определено. Бабушка, мама, дядя.
Как просто ей поверить в ложь большого генерала. Она крепко спит, а с утра ее ждет ампиратор с леденцом. Потом она побежит к друзьям. Наверняка отыщет повара, с которым ее познакомил Вегарт, и добудет у него пирожков. Соберет по деревне сплетни, половину из которых и не поймет, и прибежит обратно.
Она и не знает, что ее отец был монстром в волчьей шкуре. Что Бирн убил ее мать, так и не родившую ей братика.
Такая счастливая жизнь. Но такая опасная, если нас не окажется рядом.
Протянув руку, поправила на ней одеяло и села на свою койку.
В доме было тихо. Снаружи доносился стрекот ночных насекомых и тихие разговоры воинов, приставленных ко двору в дозор.
Знали бы они, кого охраняют. Детей бешеного ханыма.
Я попыталась собраться с мыслями. Убьет ли меня Вегарт, докопавшись до истины? Скорее нет. Но то меня. А Руни? Генерал прямо заявил, что желает заполучить эти земли. Союз со мной ему даже выгоден. Его власть будет подкреплена браком с наследницей. А вот младший брат и Юниль со временем исчезнут. Руни, дабы и мысли ни у кого не возникло использовать его, чтобы оспорить право правления дракона. А Юниль… Кому нужна незаконнорожденная девчонка ханыма? Своей ее Вегарт никогда не назовет и дочерью не признает.
Она исчезнет. Пристроит в деревню или храм. И сгинет там моя девочка вдали от родных.
Будет ли между мной и генералом настоящая любовь?
Нет. Лишь желание зверя и возможность легко получить наследника. Но как человек не примет он меня, когда поймет, что за кровь течет во мне. Чье семя его истинную породило.
Как ни крути, а все плохо. И единственное, что остается — бежать, пока связь хрупка.
Зелья, что принимал ханым, остались. Родит Вегарту какая-нибудь ора наследника и не одного.
От этой мысли сердце забилось быстрее. И такая тоска душу взяла. Ведь я бы смогла принять его. Сильный, детей любит. Надежный. Грубый, но кто не без недостатков.
Прикрыв глаза, опустилась на подушку. Прислушивалась к каждому шороху. Бирн знает, где мы. Отыскал.
Нужно воспользоваться тем, что брат занят с драконами, и улизнуть на юг. Найти другую деревню, подальше от больших городов, и снова постараться начать новую жизнь. И пусть я не найду своего счастья, но у Руни и Юниль все еще есть будущее.
Голову посещали мысли одна другой тяжелее. Страх ледяной коркой покрывал сердце.
Время тянулось бесконечно долго. Месяц давно уже проделал свой путь по небосклону и появилась первая предрассветная зорька.
Тихо хлопнула входная дверь. Я приподнялась и тут же услышала усталый голос Аммы. Руни, шлепая босыми ногами, провел ее в комнату и уложил на кровать. Снова шаги. Отогнув занавеску, он заглянул к нам.
— Не сплю. — встав, подошла к нему. — Узнал что-нибудь?
Он покачал головой.
— Бирн в лесу?
«Нет, путь телеги просчитали. Возница ехал больше суток, поэтому волчьи туши так смердят. Брат далеко»
— Выходит, у нас есть шанс сбежать.
Руни пожал плечами и опустил голову. Как я его сейчас понимала. Нашел наконец друга. И не абы кого, а будущего императора. Тот к нему как к равному. А теперь срываться с места и уходить в неизвестность.
Сделав шаг вперед, обняла брата.
— Я люблю тебя, Руни, и хочу, чтобы ты жил. Нашел со временем свою истинную и подарил мне кучу малу племянников. В тебе моё счастье, родной. В тебе и Юниль. И я сделаю все, чтобы вас спасти. Нужно будет — и сердце себе выну.
Глава 16
Так и не поспав, я поднялась на рассвете и поплелась на кухню. Нужно было разжечь печь и заняться завтраком. Покормить и выпустить куриц. Доделать грядки в огороде.
Да, я старательно составляла список работы, чтобы отвлечься от тяжелых думок. Загоняла себя и не могла остановиться. В душе словно прорвало эмоциональную плотину. Меня внутренне трясло от мысли, что собственное будущее уже зависит не только от моих решений. Все эти два года я тешила себя надеждой, что обо мне и Руни забудут, но нет.
Прошлое догнало, когда я уже начала успокаиваться.
Налив в деревянную миску воды, вбила туда два яйца и остановилась, понимая — делаю что-то не так. Выдохнула. На глаза навернулись нелепые слёзы.
Испортила яйца. Не нужна была вода. Опустившись на стул, прикрыла ладонями лицо. Ног коснулось нечто мягкое и пушистое. Один из любимцев Руни запрыгнул на мои колени и принялся тереться об подбородок.
— Помню я о вас, — устало пробормотала и почесала кота за ушком. — Покормлю. Дай только в себя прийти.
Будто поняв, о чем я толкую, черный кот спрыгнул на пол и уселся рядом со своей миской. У кого-то жизнь рушится, а кому-то еды с утра не подложили. Ни маковой росинки в кошачьем желудке.
Хлопнула входная дверь. Я мгновенно напряглась, прекрасно зная, кто пожаловал в такой ранний час.
— Грета? — казалось, Вегарт удивился. — Почему ты не спишь?
— Утро, — указала на и без того понятную вещь.
— Эта ночь выдалась тяжелой, к чему было просыпаться в такую рань? Ты еле ногами передвигаешь.
— Огонь в печи сам себя не разожжет, а завтрак не приготовит, — проворчала, старательно не поднимая головы.
Не хотела на него смотреть. Боялась выдать свое смятение.
— Согласен, — он подошел к столу и заглянул в миску.
— Вылить надо, — пробурчала отворачиваясь.
— Зачем? Моя мама всегда яйца водой разводила, а потом или лапшу катала, или затируху делала. Грета, возвращайся в постель.
Он навис надо мной, что скала, подавляя. А у меня в душе все клокотало. Комок непонятных мне чувств, когда и плакать хочется и кричать от бессилия. Ничего не соображала — в голове сплошной туман.
— Генерал Вегарт, я вас в какой раз прошу оставить меня в покое…
— А я в какой раз тебе говорю и не подумаю, — резко оборвал он меня. — Иди отдыхать.
Взяв миску, подавила малодушный порыв вывернуть её содержимое в ведро. Проявить характер, гордость, а по сути — дурость. Он подал неплохую идею, куда это можно теперь использовать. И я выкажу себя недалекой бабой, если не послушаю его.
— Генералы едят суп-затируху? — спросила, хотя ответ меня особо и не интересовал.
Что приготовлю, то и будет есть. А нет, так повара у него свои — выручат и не дадут помереть с голоду.
— За всех генералов сказать не могу, но я ем, — он пожал плечами.
— Вот и славно, — отставила миску. — Нужно ещё в лес сходить, дикого кислого щавеля собрать. Уже несколько раз в огороде его пыталась вырастить. Не приживается. Юниль его страшно не любит и изводит.