Он обо всем догадался. Мыло. Простой кусок мыла!
Зачем я вообще ему его показала?
Вегарту осталось лишь понять, что я заняла место дочери Аммы, и все. Он так близок к истине.
Но терзал меня сейчас иной вопрос и его огласили на моей кухне.
— Что делать будем? — Тень на стене стала ниже. Льюис вернулся на свое место и сел. — Ты ведь понимаешь, что она цель Бирна. А молодой ханым идет сюда. Ловушка, придуманная тобой, сработала, а наживка — маленький ребенок. Мы же не просто так поселились в доме оборотницы? Так ведь? Уже говори до конца. Чтобы усилить слухи? Но это опасно. Что делать? Мы и так с самого начала подвергаем их опасности. Но одно дело — пустой слух, а другое — через стену спит дочь мёртвого предводителя своры.
— Успокойся, — голос Вегарта оставался ровным и лишенным всяких эмоций. — Он все равно заявится в деревню, с Юниль или без. Вопрос, а знает ли ещё кто-то маленькую тайну семьи?
Схватившись за плечо Аммы, качнулась. В ушах стучало.
Паника накатывала.
— Этого мы выяснить не можем, — молодой дракон елозил на стуле. — Начнем расспрашивать — точно догадаются, умолчим — пропустим людей Бирна. Может, я её увезу? Юниль. Отсюда подальше. В дом Айдана. Правда, я теперь не уверен, что Рьяна обрадуется таким гостям. Её братец подсыпал ей смертельный яд и спасло феру лишь чудо. Нет, девочке там не место… Тогда в столицу на юг…
— Успокойся. В тебе говорит глупость и эмоции, Льюис. Уймись, повторю, — Вегарт встал, и по стенам снова поползли огромные тени. — Девочка останется здесь. Она мне нужна…
— Как приманка? — перебил его Льюис, не дав договорить то, что я хотела бы услышать. Зачем она ему?
— Да прочисти голову! — прошипел генерал. — Ты молод и горяч, но не дурак же. Начинай думать. Сам по себе наследник империи драконов — хорошая мишень для бешеных. И более того, весьма желаемая добыча, а ещё и с ребенком. Наверняка её признают, если поймают. Она останется здесь!
— Будешь светить ею по всей деревне, чтобы кто надо увидел?
— Льюис! — этот окрик был настолько резок, что вздрогнула и я, и Амма. — Я тебя сегодня же выкину, как щенка за пределы этой деревни, если не придешь в себя. Ты знаешь, что я не ожидал увидеть здесь волков, тем более молодую женщину. И да, я в доме неслучайно, но не надо намекать на то, чего нет. Ты все исковеркал. Приплел то, чего и быть не могло. Допивай свой травяной чай, а лучше хлебни ещё ромашки. Уймись, мальчишка! А после отправляйся спать. Ловушка сработала, а наживка у нас. Остальное — моя забота.
— Ей не место в деревне, Вегарт. Девочку нужно убрать…
— Она останется под моей защитой, на этом всё! Сам попытайся выяснить, знает ли кто ещё, кто она есть. Или хотя бы догадывается. И выведай все, что сможешь о семье.
— У кого? — голос молодого дракона упал до шепота.
— У девушек. Пригласи посидеть одну, вторую. Переведи разговор на этот дом и внимательно слушай. Они тебе все сплетни и выложат. И держи себя в руках. Я понимаю, что ребенку здесь не место, но за пределы деревни с драконами ей нельзя. Привлечет внимание. Нужно обезопасить её здесь.
— Ты ведь понимаешь, что это очень сложно, Вегарт. Чем ближе будет Бирн, тем сильнее паника в душах деревенских. Они могут выкрасть её, чтобы обменять на свою безопасность.
— Кажется, ты сильно меня недооцениваешь, правитель. Это даже унизительно. А мы здесь для чего? Делай что тебе говорят и поменьше иди на поводу у эмоций и страхов. Это приводит к неправильным действиям — всегда, Льюис. Всегда!
— И все же кто тогда такой Руни? И эта Амма? Не смотри на меня так, Вегарт… Юниль мне нравится. К ней тянется моя тьма. Такого раньше не было. Я понимаю, она маленькая девочка. Светлая, озорная, поэтому я хочу её обезопасить.
— Она в безопасности, Льюис. В полной. Иди спать.
Меня кто-то дернул. Моргнув, я сообразила, что Амма пытается развернуть меня и направить в комнаты. Кивнув, на негнущихся ногах направилась к своей ширме. Но при этом меня качало.
Я мыслей не слышала из-за паники.
— Утром незаметно собери вещи, — шепнула Амма. — Свои и дочери. Это с драконами нам из деревни нельзя. А самим легко. Мы уходим, Грета. Мальчик прав, Юниль нужно убирать отсюда. И ее, и тебя, и Руни. Особенно Руни. Его никто спасать не будет. И следить за ним. Нельзя ни драконам говорить, кто он. И Бирна ждать по его душу. Нельзя.
Я кивнула и вошла в комнату. Легла и закрыла глаза. В голове царил туман. Он догадался, кто Юниль. Он не просто так поселился в этом доме!
Генерал устроил здесь ловушку на Бирна.
У него не только мы, вся деревня как наживка.
Возможно, Вегарт и способен был защитить нас, но рисковать и проверять это я не стану.
Глава 20
Лежа с закрытыми глазами, я старалась глубоко дышать. Тяжелые мысли душили. Страхи, что копились в душе два года, вырвались наружу. Они как рой мух жужжали в голове, не давая покоя ни на мгновение. Мешали думать. Спать. Просто расслабиться.
Я была готова сорваться с постели в любую секунду. Слушала тишину, ощущая дикий ужас перед наступающим днем. Как быть? Куда бежать?
Весна. Лес ещё пустой. Юниль мала. Амма уже в возрасте. Руни вспыльчив и горяч.
Он же срывается в драку, лишь только заискрит. У него за несколько секунд обращение из милого парня в дикого волка.
А я… Я сейчас себя такой слабой ощущала. Трусливой. Хотелось сползти с кровати и спрятаться под ней. Но тихое сопение Юниль на соседней койке напоминало, что не имею права. Я мать, а, значит, умри, но спаси свое дитя от беды.
Я обязана была вывернуться, но увести её и брата туда, где они смогут спокойно жить. Это мой долг перед ними.
Слух уловил легкие шаги в коридоре. Кто-то остановился перед занавеской. Я застыла и заставила себя дышать ровно. Шорох ткани, задевающей косяк дверного проема. Снова еле различимые удары каблуков сапог по полу. Генерал умел ходить очень тихо. Его выдавал лишь запах свежескошенной травы.
Такой яркий, сильный.
Остановившись у моей постели, дракон замер. Я слышала его дыхание. Тяжелое.
Прикосновение. Сначала к волосам, а после — к моей щеке. Дракон провел по коже шершавыми подушечками пальцев и задержался у уголка губ. Моё бедное сердце готово было выпрыгнуть из груди. Оно билось как сумасшедшее. Ещё мгновение и палец мужчины скользнул по моей нижней губе. Ласково. Он словно проверял её мягкость.
— И всё же я тебе не безразличен, — тихо выдохнул Вегарт. — Пусть и во сне я слышу, как меняется твоё дыхание, Грета. У богов хорошее чувство юмора. Но в то же время они знают, кому вверять своих детей.
Он убрал руку и тихо отошел от моей кровати. Остановился около Юниль.
— Прощальный дар проклятого ханыма, — с хрипотцой прошептал он. — Что же, скоро никто не вспомнит, что такая дочь у него была. Сгинет, как и остальные, зато я получу первенца — чудесную свою девочку, рожденную от истинной. Бастарда у меня не будет.
Моё сердце забилось ещё сильнее. Чего мне стоило не сорваться с места и не схватить свою малышку. Но Вегарт вышел и задернул занавеску.
До утра я так и не уснула.
На рассвете выйдя на кухню, обнаружила там Амму и Руни. Брат сидел мрачнее тучи и постукивал угольком по дощечке. Между ним и нашей старушкой, видимо, уже состоялся разговор и последнее слово осталось не за волком.
Поймав мой взгляд, брат прищурился.
— Он сказал, что Юниль сгинет и его первенцем будет другая дочь, — выдохнула я.
Руни тяжело кивнул и уставился в окно. Амма собирала узелочки со снедью и складывала их в холщовый мешок на завязках, припрятанный под столом.
— Хорошо, что они нам полный погреб продуктов завезли, есть что с собой прихватить, — хлопотала она. — Одеяла теплые ещё.
— Для Юниль травки, вдруг хворь поймает, — подсказала я.
Но Амма лишь махнула рукой.
Странно, но этот жест мне не понравился. Уж не знаю почему, но чувствовалось в нем некое пренебрежение. Руни, услышав меня, слез со стула и забрался на полку над столом. Снял оттуда простой, сколоченный маленький ящичек и принялся выкладывать на стол сборы.
— Да что ты делаешь? Где и на чем их в дороге запаривать? Справится она. Несколько дней её не подкосят. Лучше еды побольше себе собери, оборотни в твоем возрасте особенно много едят…
— Амма, — резко оборвала я её. — Несколько дней в весеннем лесу могут обернуться бедой, особенно для маленького ребенка. Раз запаривать не в чем будет, так подумать надо.
Но пока я говорила, брат уже достал небольшой котелок.
— А тащить кто все это будет? — поинтересовалась наша старушка.
Только сейчас я заметила, что у нее красные глаза. Заплаканные, что ли. Дается мне, её страх ничуть не меньше моего.
— Я и понесу, — ответила уже мягче. — Генерал где?
— Ушел, — она кивнула на двор. — Он, похоже, вообще не спит. Отродье чешуйчатое! Я не для того внука с пеленок берегла, отвары готовила укрепляющие, прятала ото всех, чтобы сейчас его здесь в огороде и прикопали эти…
Руни неожиданно громко поставил котелок на стол, обрывая гневные речи.
На кухне повисла тишина. Странная. Словно недосказанность какая-то. Чего вдруг наша семья снова разделилась на них и нас с Юниль?
— А более ничья судьба тебя сейчас не заботит? — поинтересовалась я.
— Да если бы Юниль не вычислили — жили бы в безопасности у генерала под боком, — слишком уж громко воскликнула Амма. — Я его не зря сюда притащила. Чтобы под носом у него и затаиться. Но, нет… Надо было ему запасть именно на тебя и начать рыться в твоем грязном белье…
Она всплеснула руками и отвернулась. Руни снова от всей души ударил котелком об стол и дерганными движениями достал еще один холщовый мешок.
«Она боится, — раздался в моей голове голос его зверя. — Ищет выход эмоциям и говорит совсем не то, что думает. Прости ее. Она всю ночь плакала. Все шепчет, что ты можешь за истинным пойти и оставить нас одних. Переживает, что выбираешь между зовом зверя и семьей»