«Держись, сестренка» — раздалось в голове.
Руни вгрызся зубами в волка, пытавшегося подступиться к Амме.
Это придало мне сил. Я крутилась, пытаясь скинуть с себя тяжёлого зверя, второй же кидался на меня сбоку, целясь в горло. Но не попадал. Его укусы приходились на передние лапы. Они выматывали меня.
Медленно, но верно.
Что-то больно прошлось по шее и клацнуло. В челюсти волка остался клок моей шерсти.
— Мама! — кричала Юниль. — Мама, пожалуйста!
Внезапно по земле поползла черная дымка с зелеными всполохами. Из-под сухой прошлогодней травы, поднимая комья песка, вылезли тонкие корни деревьев. Они скользили как змеи, хватая волка и оттаскивая от меня.
— Мама, помоги, — вопила дочь.
Повернув голову, с ужасом увидела Амму, вцепившуюся руками в волчью морду. Моя девочка находилась под тушей зверя, её кожа источала тьму, которая уходила в землю.
Её магия. Темная.
Сделав рывок к ней, ощутила укус в загривок.
С другой стороны к ним полз Руни, отбиваясь, как и я, от бешеных.
«Сейчас, доченька, — шепнула мысленно. — Сейчас»
Силы покидали меня.
Над головами мелькнула большая тень. Одна, вторая, третья. Тяжелые хлопки крыльев.
Огромный черный ящер камнем спикировал к Амме и обернулся. Мгновение, взмах клинка и бешеный упал с перерезанным горлом. Кровь брызгами окропила сухую траву. Над ним с перекошенным яростью лицом стоял Льюис.
Снова удар и мне стало легче дышать. Что-то упало рядом, поднимая пыль. Огромная волчья голова покатилась в кусты. Рыкнул и Руни, он продолжал ползти к Юниль. С двух сторон от него стояли воины. Драконы.
Я зарычала.
— Тихо, — раздалось надо мной. — Все, Грета. Все.
Вокруг шеи скользнули руки, и я оказалась прижата к мужской груди. Меня окутал запах свежескошенной травы. Такой родной и опасный.
— Мы успели, — шептал надо мной Вегарт, опустившись на колени. — Мы успели. Успели. Моя девочка… Я успел.
Он гладил меня, пропуская через пальцы грязный белый мех. На его ладонях оставалась свежая кровь. Волчица тихо скулила от пережитого ужаса.
— Все, Грета. Все, успокойся… Она жива. Наша девочка жива. С вами все в порядке.
Расслабившись, я опустила морду на его бедро. Были слышны всплески воды и тихое всхлипывание Юниль.
— Я успел, — как безумный надо мной повторял Вегарт. — Боги, я успел…
Склонившись, он и вовсе уткнулся мне в шею. Тяжело задышал. Рвано, будто эмоции душили, и он никак не мог с ними совладать. Сильные руки сжимались на моих ребрах, причиняя легкую боль.
— Ты хоть представляешь, Грета, что я испытал, когда вернулся в ваш дом и понял, что вы ушли? — шепнул он, стерев кровь с моего уха. — Хотя бы на мгновение представь тот ужас, что охватил мою душу. Я уже знал, что река разлилась. Спешил сказать вам, чтобы в лес не ходили… — Он втянул воздух через стиснутую челюсть. Звук вышел странным и надрывным. — Пустой дом. Меня встретил пустой дом и холодная печь. Раскиданные вещи. Твои, Юниль… За что, Грета? За что ты так со мной?
Он тихо раскачивался, прижимая меня к себе. Гладил успокаивая. То ли меня, а то ли себя. Бормотал, тихо и неразборчиво. Сил на оборот не осталось. Я выдохлась. Все, что могла — лежать на его бедре и слушать шепот.
— Я летал над этим лесом весь вечер и ночь, Грета, — пальцы Вегарта сжали мех. — Как проклятый прочесывал рощу за рощей. Боялся увидеть на поверхности воды тела. Грета… Что ты натворила? Зачем? Ночь была такой холодной. Я искал вас на севере. Вслушивался в каждый шорох… Так боялся не успеть… Не успеть прийти вовремя.
Рядом тихо замычал Руни. Он перекинулся и теперь лежал, уперевшись лбом в землю. Плечи брата подрагивали. Его душили рыдания, и он с ними не справлялся. Покрытый кровью, с кровоточащими руками он продолжал пробираться к Амме и Юниль, будто не до конца понимал, что все закончилось.
Мужчины аккуратно опустились рядом с ним и подняли брата. Стирая с его лица кровь ладонями, что-то говорили. Успокаивали. Но он лишь тряс головой. Каким же еще мальчишкой он казался рядом с ними.
Юниль плакала, обнимая Льюиса. Амму старательно кутали в теплую одежду. Встать на ноги она, похоже, не могла.
«Что я натворила?» — этот вопрос прокручивался в моей голове.
Всего лишь хотела спасти семью. Родных. Увести их туда, где безопасно. Но… Тихо заскулив, волчица отвернулась.
— Я успел, — продолжал бормотать Вегарт. — Понял, что вы на юг подались. Понял… И я успел, Грета… Успел. Чтобы со мной было? С вами? Я не могу потерять тебя. Уже не могу… Не могу, слышишь! За что? За что ты так со мной? Почему ты ушла?
Он провел ладонью по моему боку, приглаживая мех. Затем приподнял и вовсе усадил на себя сверху, прижал мордой к груди. Ему кажется было все равно, что рядом ходят его воины. Что все видят его слабость.
— Теперь я знаю, что такое страх, девочка. Знаю… Это прийти в дом и обнаружить, что он пуст. Летать над лесом и видеть как вода прибывает. А ты ничего не можешь сделать. Слышать, как кричит твой ребенок и зовет маму, и мчаться на голос, осознавая, что возможно уже слишком поздно. Что ты не успел. Не успел, Грета.
Закрыв глаза, ощутила вину перед ним. Мое тело охватило сияние, и я обмякла в руках Вегарта. Вокруг витал запах крови и грязной воды. И свежескошенной травы. Руки и ноги сковывала боль.
— Генерал, — кто-то тихо произнес сверху, — возьмите. Ей нужно согреться.
— Спасибо, — голос Вегарта звучал странно. Напряженно и устало.
Приподняв, он закутал меня в теплую вещь и снова обнял.
— Юниль? — тихо спросила я.
— С дочерью все хорошо, — тихо отозвался он, — насколько это сейчас возможно. Льюис позаботился о ней. Не спустит с рук.
— Амма? — горло саднило, и я не понимала в чем причина.
— На руках одного из моих воинов. Дома лекарь осмотрит ее и подлечит. Все хорошо, Грета. Досталось тебе и Руни. Кто это был?
— Воины ханыма Бирна, — не задумываясь ответила я. — Их шестеро.
— Х-м-м, — он обернулся. — Тахар сколько трупов?
— Пять, генерал. Один — раненый — в воду упал и течением снесло, — тут же раздалось в ответ. — Искать его?
Вегарт сдавленно цокнул и покачал головой.
— Все устали. Возвращаемся в деревню. Не имеет значения, жив он или мертв. Всё уже идет так, как идет.
Он встал, держа меня на руках, и повернулся. Руни сидел на земле. Его за плечо поддерживал черноволосый дракон. Брат поднял голову и поймал мой взгляд. Вина. Я видела её в его зеленых, так похожих на мои глаза. Не может простить себе, что проигрывал.
Да и я не могла. Меня внутренне трясло от пережитого.
— Мама, — тихо позвала Юниль. — Мамочка, я же говорила, что дядя Вегарт нас найдет. Я говорила, что он прилетит.
В её глазах было столько неподдельной радости. Она ведь так и не поняла, что мы её обманули.
— Ну, конечно, мы прилетим, цыплёночек, — Льюис крепко держал её на руках. — Всегда прилетим. А вы заблудились?
Отчего-то я была благодарна ему за этот вопрос.
— Да, пошли за ивовыми прутиками для корзин, и всё. Дорогу назад никак найти не могли. Я всё смотрела… Смотрела, но не видела нашей деревни.
Смутившись, опустила голову.
— Ты ей не сказала? — Вегарт удивился.
— Нет, — это все, что я сейчас могла ответить.
— Дома я тебя согрею, девочка. Обработаю все раны, и мы поговорим. За молчание ты меня наказала, Грета, да так, что до конца своих дней буду, возвращаясь домой, ощущать отголоски страха, открывая дверь. Вдруг там снова не окажется тебя, — выдохнув это, он громко скомандовал. — Улетаем!
Поляну охватило яркое сияние и несколько огромных ящеров вымылись в небеса, хлопая крыльями.
Зажатая в лапах Вегарта, я разглядывала его массивное чешуйчатое тело. Стальная чешуя переливалась на свету словно лед. За нами тихо пищала Юниль. Ее нес огромный черный дракон Льюиса. За ними — Руни и Амма.
«Со мной все хорошо, сестра» — раздалось в голове, и я успокоилась хоть на время…
На небе собирались хмурые тучи. Погода ухудшалась. Ветер усиливался.
Наблюдая за всполохами молний вдалеке, я ощущала озноб, под кожу забирался страх, что сейчас мы были бы в лесу. Всё отчетливее понимала, что Амма и Юниль не выдержат ещё одного путешествия. Тогда два года назад, у нас была телега. Одеяла и еда. Ночевали под навесом на толстом слое соломы. Свободно шли по большому тракту и окружали нас жрицы, готовые защитить. Сейчас же всё было по-другому.
И теперь я не представляла, как спасти брата и Юниль. Осталось только покаяться во всем Вегарту и умолять не трогать моих родных.
Теперь их жизни в руках генерала.
Осмелев, я осторожно коснулась чешуйки на его крепких когтистых пальцах.
Глава 22
Дорога обратно короткой не была. С неба капал мелкий дождь, грозясь перейти в затяжной. Со всех сторон обдувал холодный ветер. Он скользил по коже, приподнимая волоски. Вызывал противные мурашки. Трепал волосы, выбившиеся из косы.
Я продрогла. Зуб на зуб не попадал, и нижняя челюсть мелко тряслась. Чувствуя озноб, все чаще оборачивалась на родных. Уж если я так околела, что с ними? Но ничего толком разглядеть не могла.
В животе голодно урчало. Хотелось пить. И это несмотря на такую промозглую влажность.
Мокрый подол платья облеплял ноги, оборачиваясь вокруг лодыжек. Куртка давно не грела, как бы я ни пыталась кутаться в нее.
Но все можно было стерпеть, если бы так сильно не болела голова. Виски сжимало будто каленым обручем. Перед глазами всё плыло. Темнело и меркло.
Солнце медленно склонялось к голым вершинам высоких деревьев, когда, наконец, показалась деревня. С высоты раскиданные дома представляли собой темные короба с ветхими крышами. Ровные квадратные дворы, полуразрушенные серые хозяйственные постройки. Разбитые дороги и крутые овраги. Все выглядело убого и мертво. Это даже не бедность — нищета.
Где-то в глубине души закралась нелепая обида. На кого? На что? Я не совсем понимала. Наверное, на жизнь. Сложную, тяжелую и беспощадную.