— Всё пройдет, — прохрипела и улыбнулась целителю. — Вы все можете идти спать. Со мной уже все хорошо. Только Юниль принесите, чтобы она успокоилась.
Но никто не сдвинулся с места. Немного потоптавшись, целитель опасливо покосился на Вегарта. Но тот молчал. Мужчина вздохнул и взглянул на меня.
— Грета, у вас была сильная лихорадка, вы весь день не приходили в себя. И вот вторая ночь… Бред продолжается. Болезнь всё не отступает. Вы оборачивались несколько раз, зверь легче справляется с недугом… — он умолк я же пыталась сообразить, что только что услышала.
— Так это вторая ночь? — выдохнула и взглянула на генерала.
Только сейчас подметила, что на нем жутко грязная рубашка. Волосы растрепаны, под глазами чернота словно он не спал больше суток… Его шатало, и он срывался на рык.
— Так несите зелье и зовите дочь. Со мной всё уже хорошо. Правда, — кивнув мужчине, я потянула на себя Вегарта.
— Ты хоть ложился? Вторая кровать ведь свободная…
— Если я лягу, то вырублюсь, — прошептал он. — А ты снова начнешь метаться в горячке.
— Вегарт, — я не хотела отступать. Он выглядел просто ужасно. Да его мелко трясло от усталости. Того и гляди прибьет действительно кого-нибудь. — Давай сменим подо мной простыню и ложись рядом. Места хватит. Так ты будешь знать, что со мной. Почувствуешь.
— Я менял, но всё время проливаю это зелье. Ты спишь, а его нужно влить… Плохая из меня сиделка, всё из рук выпадает.
— Хороший ты и заботливый, — мне так стыдно стало за то, что я ему там недовольство выказывала. — Просто устал. Сильно устал и нужно поспать. Видишь, я очнулась, и всё хорошо. Я сама зелье выпью, а ты ложись рядом. Нужно отдохнуть.
— Мама, — раздалось из коридора.
— Да, милая, — мой голос так сильно охрип, что я сама его не узнавала. — Заходи.
Ширма отодвинулась и показался Льюис. Моя мелкая егоза сидела на его руках. Заспанная, растрёпанная. В теплой мужской рубашке.
— Как она? — я поймала уставший взгляд Льюиса.
— Намного лучше, чем ты, — дракон попытался улыбнуться. — Но спит плохо. Подскакивает каждый раз, как слышит твой голос или кашель.
— Мама, ты ведь не умрешь? — выдала моя мелочь. — Ты не оставишь меня? Правда?
В её глазах было нечто такое отчего я поежилась. Как будто за этими вопросами крылось что-то большее, чем страх. Вдруг она помнит Кларису? Я так не хотела, чтобы прошлое осталось с ней. Чтобы тенью ложилось на её будущее
— Нет, моя хорошая, я проснулась. Мне уже лучше. А ты должна спать. Льюису нужен отдых. А как Руни и Амма?
— Бабуля встает, но спина болит. Она на кухне травки запаривает, а целитель на нее ругается и заставляет лечиться. Руни готовит кушать. Его похлёбки просто ужасны, мама. А Льюис заставляет меня их есть. Ты только не умирай, мамочка. Не надо. Я вкусную кашу хочу…
Она состряпала такое жалостливое личико, что я невольно улыбнулась.
Нет, ничего она не помнит. И, кажется, даже не понимает до конца, что такое смерть в силу своего возраста. И хорошо.
Выдохнув, я покосилась на Льюиса.
— Неси её спать. И остальных разгони. Всем отдыхать.
Он кивнул и вышел, утаскивая с собой моё сокровище.
Я же снова попыталась сесть.
— И не думай, — Вегарт остановил меня приобняв.
— Ложись рядом, пожалуйста, — я снова попыталась до него достучаться. — Тебе нужен сон.
— И ты позволишь себя обнять? — он вопросительно приподнял бровь.
— Я тебя сама обниму, только ложись.
Глава 25
Вегарт оказался верен своему слову. Сбросив подушки на свободную постель Юниль, он аккуратно перенес меня на нее и уложил, укрыв одеялом. Все мои попытки убедить его, что способна помочь, были просто не услышаны. Он пропустил всё мимо ушей.
Шатаясь, собрал действительно перепачканную простыню, скомкал её и отбросил в сторону. Достал новую и принялся стелить.
Я даже засмотрелась. Руни на такие подвиги был просто неспособен.
Хотя, может, я не все знаю о брате. Но вот именно этот дракон мастерски подворачивал ткань под матрас.
Быстро справившись, он обернулся на меня. Немного подумал и, отогнув ширму, выглянул в коридор.
— Мне зелье до утра ждать? Или полагаете, кашель сам исчезнет?
От громкого окрика я вздрогнула. Те, кто был на кухне, кажется, тоже. Потому как что-то там загремело и послышались голоса.
Спустя мгновение показался Руни с кувшином и кружкой.
Передав всё Вегарту, он быстренько скрылся.
— Умники! Нашли кого заслать. Думают, что брату твоему я ничего не сделаю… — проворчал мой дракон. — Хотя чего скрывать, правильно думают. Он от меня уже всё выслушал. Додумался же пойти у женщин на поводу. Бежать неизвестно куда с ребенком на руках. С пожилой бабушкой.
Он поставил на стол кувшин и обернулся на меня. На его лице расцвела такая зловещая улыбка, что я невольно сглотнула, поморщившись от боли. Что-то мне подсказывало, что и я ещё не всё услышала от него.
— Не смотри на меня так, Грета, — он усмехнулся, — я тебя просто отшлепаю, как вылечу. Перекину через колени и как прилажусь ладонью к твоему пышному заду разочек. Чтобы помнила.
— Не нужно, — я смутилась. — Ты прекрасно знаешь, чего я опасалась. И до сих пор думаю — не сыграй с тобой боги злую шутку и не подложи в истинные не просто волчицу, а феру своры бешеных, Руни бы ты убил.
Он замер с кружкой в руках. Тряхнул головой и, взяв кувшин, принялся наливать зелье. В комнате стало тихо. И это странно нервировало.
— Злую шутку, говоришь? — наконец, произнес он. — Нет, Грета, я всегда был любим богами. Всегда! И в этот раз они меня на руках в эту деревню принесли. Ты испугана, затравлена братом. Я не про Руни, конечно. Видела такое, что и спрашивать страшно. Поэтому ты и не понимаешь, как мне повезло. Да я счастливчик, моя фера. Я же пришел сюда забрать эти земли. Плодородные, богатые. Я год вынашивал план вместе с братом, куда лучше пойти и чьи головы снести. Но, — он качнулся и зевнул, — завоевать — это одно, а удержать — другое. Дети мертвого ханыма всегда угрожали бы мне и моим потомкам. Убить? Да, это идеальный вариант. Я никогда не скрывал от тебя, кем являюсь, Грета. И всегда говорил открыто и честно. Это я добил твоего отца. Я пытал твоего брата Гасми. Айдан лишь доделал то, что я начал. Я всегда был палачом, потому как жалости во мне не так много, как в моём благородном брате. Убил бы я тебя после того, как заселился в твой дом? Как узнал твою семью, держал на руках маленькую Юниль? Нет, конечно. Я не чудовище. Скорее бы отослал на юг и пригрозил, что если вернешься — отшлепаю, — он тихо засмеялся. — Ты всегда была бы под присмотром. И Руни тоже. Но всё сложилось иначе. Куда лучше. Я встретил истинную. Женщину, при виде которой сердце замирает, — он улыбнулся и взглянул на меня. — И она оказалась единственной законной наследницей земель. Твои братья — бастарды. Все. И только твой супруг имеет полное право назвать эту землю своей. Мне даже делать больше ничего и не нужно. Убить Бирна, потому как этот бешеный творит здесь беззаконие, и всё. Я фер. А ты говоришь — злая шутка. Нет, любовь моя, ты — дар богов и никак иначе. Бесценный дар!
Он протянул мне кружку с зельем. Я же слегка ошарашенно смотрела на него.
— Я тебе выгодна? — наконец, выдохнула.
— Нет, ты мною любима, Грета, а остальное — приятное наследство, упрощающее всем нам жизнь, — он зажмурился и моргнул. Сон одолевал, и Вегарту всё сложнее было стоять на ногах. — Руни для меня не представляет опасности. Он просто брат моей истинной, и всё. Но, если честно, мне не хочется, чтобы кто-то знал о нем. Всегда найдутся те, кто захочет использовать его в игре против меня. Так что я ещё думаю, а стоит ли мне воспользоваться подарком судьбы в твоем лице, или же скрыть, кто есть моя женщина, и обезопасить всю семью. Об этом я буду думать завтра и на свежую голову, а пока я валюсь с ног, Грета. Но у нас проблема, — он зевнул, прикрывая рот рукой, и взглянул на кровать. — Мы не поместимся на ней вдвоем. А без тебя спать я не согласен.
Я сделала глоток и закашлялась. Во рту разлилась горечь.
— Да, он противный, — Вегарт кивнул. — Мне стоило больших трудов в тебя это вливать. Как спать будем? Здесь же мне одному не уместиться…
— Просто сдвинуть две кровати, — выдохнула и заглянула в кружку.
Почти полная.
— Пей и не разглядывай, — скомандовал он и подошел к койке, на которой сидела я.
Осмотрел её и рывком поднял. Передвинул и расплылся в довольной улыбке.
— Грета, пока ты не выпьешь всё, я буду стоять над твоей душой.
Закивав, я не могла поверить, что в нем такая силища. Так просто поднять и кровать, и меня на ней. Сделав глоток, снова скривилась, но деваться было некуда. Вегарт нависал надо мной грозной скалой.
И так глоток за глотком. Пока пила, наблюдала, как Вегарт раздевается. Одним рывком стянул грязную рубашку. Расправил плечи, демонстрируя мне широченную грудь. Взялся за ремень на штанах. От волнения я отхлебнула больше и, не заметив вкус этой гадости, проглотила. На лбу проступили капельки пота. То ли от волнения. То ли жар спадал. Не до того было.
Оставшись в одних подштанниках, Вегарт с лукавой улыбкой уставился на потную пунцовую меня.
Я допила всё до конца и протянула ему кружку, отвлекая от последнего куска ткани на его теле. Очень хотелось верить, что это сработает. И мне не придется сейчас заливаться краской стыда ещё больше. Потому как я соглашалась только на объятия, и ничего, кроме этого.
Вегарт тихо засмеялся и взял кружку. Развернулся к столу, и его слегка повело. Ухватившись за спинку кровати, он тряхнул головой.
— Кажется, это предел моих сил, — пробормотав, он отставил графин и пошел ко мне. — Я так устал, Грета. Давай поговорим, как проснемся. Тебе лучше, и это главное. Больше меня сейчас ничего не заботит.
Подхватив на руки, он переложил меня на заправленную кровать, сам пристроился рядом. Сдвинул наши подушки и, согнув руку в локте, притянул меня ближе. Помня о своем обещании, я несмело обняла его, положив ладонь на мужское бедро. Вегарт улыбнулся.