Большинство гостей разъехалось довольно быстро — герцог никого не удерживал и даже наоборот, хотел поскорее разделаться с официальной частью, а такая толпа народу никак не способствовало доверительной обстановке. Наконец остались только действительно близкие ему люди — человек пять. Тут уже возникла более непринужденная беседа, хотя Осторн с Рупертом и сидели как на иголках, тем не менее, герцог сумел разговорить и их. Наконец к облегчению хозяев и последние гости отправились домой. Уже за воротами герцог натянул поводья, заставив коня немного покрутиться на месте и оглянулся на дом.
— Ну и как вам, Конрон?
— Не знаю, ваша светлость. Я не совсем понял к чему все это было.
— Вы весьма не наблюдательны, Конрон. Весьма. Вам в поведении хозяев ничего не показалось странным?
Конрон нахмурился.
— Да нет вроде бы. Все как обычно.
— Вот именно. Обычное поведение низкорожденных перед высокородными. Но девочка… Девочка совсем другое дело. Она меня не боялась и ничуть не стеснялась перед таким количеством людей. Более того, она вела себя со мной как с равным.
— Хм… Я даже не думал смотреть на это с такой точки зрения.
— Этот князь Вольдемар сумел сильно на нее повлиять. Скажу больше, он для нее сейчас как авторитет ничем не уступает отцовскому… если не превосходит. Весьма интересно… весьма. — Герцог на миг задумался, потом хлестнул коня и погнал его по улице в сторону магистрата мало заботясь о пешеходах. Его свита от синьора не отступала.
— Девочка оскорбила вас, милорд? — поинтересовался Конрон когда они уже входили в магистрат.
Герцог недоуменно обернулся.
— Меня? Девятилетняя девочка? Вот что, Конрон, позаботьтесь, чтобы завтра у меня был Лигур и командир этих… как там его назвали? Отдельного батальона лучников. Ну и названия для воинских соединений у этих…. Откуда вы говорите Вольдемар?
— Российская империя, милорд.
— Вот-вот. В этой самой империи. И пусть принесут все те руководства по подготовке, который надиктовал князь. Вы говорили он несколько материалов подготовил?
— Да, он при случае диктовал руководства по подготовке полка Лигура. Они потом с ним еще их обсуждали.
— Потому и прошу эти материалы вместе с Лигуром. У меня к нему еще есть кое-какое разговор. Говорите, он бывший раб, отпущенный на волю за то, что согласился участвовать в обороне?
— Да, милорд. Вы вчера утвердили это решение.
— Конрон, не надо напоминать мне о том, о чем я прекрасно помню.
— Конечно. Прошу прощения, милорд. Я вам еще нужен?
— Нет. До завтрашнего утра можете быть свободны, у меня сейчас разговор с членами магистратом города, который вам будет совершенно не интересен.
Утром разговор пришлось ненадолго отложить, поскольку прибыл гонец от короля. Герцог торопливо вскрыл его и быстро пробежал текст, смял лист и швырнул его на стол.
— Проклятье!!! Ведь говорил ему не лезь поспешно!
— Что-то случилось? — встревожился Конрон.
— Случилось. Еще как случилось. Его Величество счел отход короля Эриха от границы захваченной провинции хорошим шансом и решил захватить Орут — приграничный городок. Мы могли обороняться с теми силами, что у нас были, опираясь на крепости, но наступать… Оказалось, что отступление Эриха ловушка и один из его отрядов ударил во фланг наступающей армии, а сам Эрих вернулся по другой дороге.
Конрон нахмурился.
— Большое поражение.
— Не знаю, тут написано, что подробности можно узнать у гонца, как у участника того сражения. — Герцог отложил письмо и повернулся к гонцу.
Расспросы, впрочем, показали, что все не так страшно, как думалось. Сражение хоть и было проиграно, но вовсе не с разгромом и войскам удалось отступить сохраняя порядок, а отсутствие у родезцев кавалерии не дало им возможности закрепить успех.
— Слава всем богам, что Эриху до сих пор не удалось восстановить свою кавалерию после зимы, а самые боеспособные части отправились с бароном Розернтерном под Тортон. Еще один плюс вашему князю. Я вот чем больше размышляю над его письмом, тем больше склоняюсь, что он полностью прав в своих предположениях. Если бы родезцы захватили Тортон и сохранили бы свой транспортный флот… большая часть которого сейчас, опять-таки, благодаря князю, либо лежит на дне, либо уведена пиратами, либо сгорела, либо разбежалась во все стороны и их капитанов вряд ли в ближайшее время удастся подрядить на новый контракт с Эрихом.
— Но разве вы здесь не потому, что поверили?
— Я поверил, но я все же думал, что он преувеличивает, а сейчас полагаю, что он даже преуменьшил угрозу. И скорее всего в письме преуменьшил сознательно — знал, что не поверит ему никто и не отнесутся к его предположениям серьезно. Этот князь знает, как добиться от людей того, что ему хочется. Сумел подобрать в письме именно те слова, которые и заставили меня сорваться с места спешно собирая солдат, где только можно. Мне все больше и больше хочется с ним поговорить. Весьма-весьма хочется.
Герцог задумался и подошел к окну. Потом вдруг повернулся и громко хлопнул в ладоши. Вошедший мужчина лет двадцати пяти-тридцати вежливо поклонился.
— Сур, после этой встречи у меня будет для тебя важная задача — тебе придется уехать ненадолго. Собирайся, когда закончишь сборы приходи, я расскажу, что надо сделать.
Мужчина снова поклонился и вышел. Герцог снова повернулся к Конрону.
— Ясно, что Эрих не рассчитал сил в своей кампании против нас, но нам от этого не легче. Тем более что собственно наших заслуг в его тяжелом положении нет никаких. Первое, что спутало планы Эриха — необычайно снежная зима, а второе… появление некоего князя в Тортоне. Или вы тоже будете говорить, что его роль была не очень велика, поскольку все, что он делал — болтал на советах всякую чушь и требовал от командиров быть трусами на поле боя?
— Свою точку зрения я вам уже высказал, ваша светлость.
— Ну-ну, не надо обиду изображать. Просто… Плохо все. Нам хотя бы полгода передышки, но Эрих нам ее вряд ли даст. Нам постоянно приходится парировать его удары, мы всегда в роли обороняющихся. Даже вот эта победа под Тортоном не переломила ситуацию, как мне казалось, — Эрих тут же нанес новый удар и теперь вторгся в нашу вторую провинцию и осадил Пиртинер. Если этот город падет, то следующей весной он может из него развить наступление сразу в нескольких направлениях и попробуй угадай, где удар будет главным. Эх, Артон, ну говорили же мы с тобой, что еще не готовы к наступательным операциям… А тут еще этот мятеж…
— За ним стоит Эрих?
— За ним стоит наша глупость, а потом уже Эрих. Сейчас, после поражения у Тортона, я боюсь, что Эрих согласится на предложение герцога Торендского. Если король Родезии поддержит герцога в борьбе за трон Локхера… Самостоятельно герцог ни за что не рискнул бы, но при поддержке Эриха может попробовать.
— Его права на трон не так уж бесспорны.
— Но они есть. Говорю же, что самостоятельно он не рискнет, а вот при поддержке извне… в обмен на три провинции, которые требует Эрих. А у нас совсем нет сил на войну на два фронта. Разве что… — Герцог быстро прошел по кабинету, сел за стол и крепко о чем-то задумался. Вдруг поднял голову и посмотрел словно сквозь Конрона. — Вы свободны. Если у меня еще будут вопросы, я вас разыщу.
Конрон коротко поклонился и вышел, оставив герцога Алазорского о чем-то глубоко задумавшимся.
Едва оставшись один герцог развил бурную деятельность: вытряхнув из ящика комода несколько чистых листов, он разложил перо, чернила и принялся быстро писать. Едва закончив одно письмо, он откладывал его в сторону и тут же принимался за другое. Потом старательно расплавил сургуч над пламенем свечи и тут же запечатал все письма. Вызвал помощника и отдал ему все письма.
— Это королю, — распоряжался он, — это председателю королевского совета, это герцогу Раваньора. Письма должны попасть адресатам как можно быстрее.
— Да, ваша светлость, — поклонился секретарь.
— Тогда почему вы еще тут?
Секретарь выскочил из кабинета как ошпаренный, едва не столкнувшись с Суром, который как раз заходил. Секретарь едва взглянул на него и предостерегающе покачал головой, изобразив начальника в гневе.
— А, Сур! Что так долго?! Проходи быстрее.
Секретарь осторожно прикрыл дверь за собой.
— Ваша светлость, я готов к отъезду.
— Очень хорошо. — Герцог вскочил с места и быстрым шагом прошелся по кабинету. — Ваша задача очень ответственна и очень деликатна. Вы отправитесь гонцом к отряду Дорейна, который сейчас преследует родезцев вот с этим письмом. — Герцог перебросило ему запечатанный свиток. Сур недоуменно покосился на него — с этой задачей мог справиться и обычный посыльный. А раз так, то получается, что это не вся задача.
— Только доставить письмо Дорейну?
— Нет. Это всего лишь повод. На самом деле ваша задача будет в другом. Когда доставите письмо, вы останетесь при армии, я в письме об этом написал. После этого вы должны будете сблизиться с князем Вольдемаром Стариновым и уговорить его согласиться встретиться со мной… в любом удобном для него месте. Для него, Сур.
— То есть действовать прямо я не могу? — тихонько пробормотал Сур.
— Я тебе буду действовать прямо! Знаю я твои прямые методы! Только его добровольное согласие. Познакомишься, узнаешь его поближе, поговоришь и убедишь согласиться на встречу.
— Хм… — Сур задумался. — Ваша светлость, а какая может быть причина у князя отказаться от встречи с вами? Вы понимаете, что я должен знать об этом, если вы хотите, чтобы я исполнил ваше желание наилучшим образом.
— Весьма логично. Весьма. Он может не захотеть со мной встретиться как с представителем его величества. Князь уже имел встречу с нашим всемилостивым королем и изволил немного покритиковать его действия в текущей войне. Поскольку князь в данный момент времени не знает как его величество оценивает его откровенность, то предпочитает держаться подальше как от короля, так и от меня, как представителя короля.