—Но диверсионная война и превентивные акции будут продолжаться,— весело добавил генерал-губернатор, убирая бумаги.
Игорю большого труда стоило не отключиться.
—Простите меня, сударь,— выдохнул он. И добавил, словно клеймо себе ставя:- Я просто самонадеянный мальчишка.
—Ярослав Ярославович сказал мне, что он предлагал тебе должность,— как ни в чем не бывало сказал Довженко-Змай, не сводя с Игоря своих странных глаз.— Я пойду дальше… Поступай, куда хотел поступить. Получишь первое звание — можешь стать моим референтом.
—Спасибо, но я не люблю кабинетной работы,— воспрянув духом, ответил Игорь.
—Ты наглец,— сообщил генерал-губернатор и отключился. Но Игорь успел заметить на его лице улыбку.
—Что ты о нем думаешь?
Войко Драганов вытянул длинные ноги и сказал с легкой высокомерностью двадцатилетнего патриарха:
—Хороший парень. Мы сами были такими.
—Не были дружище,— задумчиво и чуточку насмешливо возразил генерал-губернатор. Он повернулся к другу лицом и за спиной оперся на столик.— Не были мы такими,— повторил он уже уверенно.— У нас была совсем недавняя Фоморианская война, и мы думали только о ней. Все остальное…— он повел рукой по воздуху.— Они — немножко другие… пожалуй — лучше.
—Да, такой юноша способен взять Иппу в одиночку,— подколол Войко и, засмеявшись своей шутке, спросил: — Прилетает Светлана?
—Прилетает,— генерал-губернатор подмигнул. Драганов поднял брови: мол, что это за намеки? Но тут же подмигнул в ответ.
—Откуда ты это знаешь?
Степка не сводил с Игоря потемневших, требовательных и тревожных глаз. Игорь пожал плечами:
—Война она и есть война.
—Нет,— Степка покачал головой.— Я видел ваших солдат. Они всегда в перчатках. Откуда ты знаешь про то, что пальцы всегда грязные и сбитые? И что бушлаты сверху от грязи блестят — там слой в полпальца? Игорь, где ты это видел?
Игорь, вздохнув, рассказал свой сон. Степка не перебил его ни единым словом, только потом покачал головой:
—Так не бывает.
Игорь снова вздохнул:
—Бывает… Это называется "генетическая память", Степ. Коллективная память нации… А что, все так точно?
—Точнее некуда,— подтвердил Степка.— Даже страшно,— он передернул плечами.— Правда, самого мерзкого ты не видел.
—Чего?— тихо спросил Игорь. Стёпка мотнул головой, буркнул:
—Ну, чего, чего… Например, того, что те, кому в позвоночник попали, всегда обгаженные лежат, из штанов вытекает… Или вот как я однажды двое суток без движения лежал посреди бандосовских позиций, мертвым притворялся. Сперва терпел, а потом нассал под себя. И потом опять… Или как эти гады наших пленных пацанов насиловали, потому что женщин почти нет… Да много чего… Но бой — один в один…— Стёпка вдруг сконфузился: — Ты знаешь, я себя иногда предателем чувствую. Посмотрю вокруг и думаю — попал в рай непонятно за что. А все наши остались там — сколько их погибло, не то что рая, а просто солнца и чистого неба не увидев? Если бы мог — честное слово, вернулся бы…
—Да ладно тебе,— Игорь хлопнул Стёпку по спине.— Ты только подумай лучше: отсюда до неосвоенных мест, может, доплюнуть можно!
Стёпка немедленно смачно и далеко плюнул, потом восхитился:
—Неужели вон там и начинаются?!
—Очень может быть,— не смутился Игорь.— Проверим…
…Снова лесоход полз через лес — через речушки, ручейки и пологие холмы, не замечавшиеся в лесу. Среди стеной стоявших сосен, кедров, пихт встречались дубравы, островки лип, а вдоль берегов — ивы, но возникли целые полосы могучих секвой и еще каких-то деревьев — Женька определил разновидность бука.
—В южных губерниях,— авторитетно сказал он,— леса были вообще непроходимые, а мы как раз скоро на их широту выйдем.
—Выедем,— согласился Борька,— а живности-то и не видно… Командир, мы шумим много.
Они сидели в своей «комнате» и рубали фруктовый салат, мороженое и бутерброды с копченым мясом, запивая все это соком. Вёл машину Степка, которому доверили практиковаться, и он с удовольствием ворочал управлением, одновременно тоже жуя бутерброд.
Игорь расстелил поверх еды карты — точнее, то, что должно было стать картами — и начал глубокомысленно ездить по ним бутербродом, после чего объявил:
—Отсюда стекают все эти реки и образуют эту вот — большую. Этот район надо исследовать обязательно. Лесоход пойдёт туда. Но и по сторонам надо смотреть, фигурально выражаясь…— он запихнул в рот остаток несчастного бутерброда, прожевал, проглотил и довел до остальных итог размышлений: — Послезавтра разделимся. Мы с Борькой поедем верхом на юг. Женька и… и…— Игорь вновь задумался на миг и решил: — И Степан — на запад.
—Здравствуйте,— едко возмутился Зигфрид, но Игорь пресёк попытку бунта на корню:
—Добрый день и вам в хату. Ты лучше остальных обращаешься с проходческим оборудованием. А девчонкам я ни за что не разрешу тут долго ездить по лесам верхами — это опасно. Кроме того, они составляют карту.
—Спасибо за заботу!— воинственно вздыбилась Катька. Так же невозмутимо, как и раньше, Игорь ответствовал:
—Пожалуйста… Давайте — доедаем и за работу.
Сам он, впрочем, решил совместить эти два занятия и влез в рубку, всё еще дожевывая бутерброд. Поинтересовался:
—Слышал?
—Конечно,— довольно хмуро осветил Степка.— Не скажу, что я очень рад… О чем я там буду говорить с Женькой? Он меня разоблачит.
—На фиг ты ему нужен,— отрезал Игорь.— Во-первых, то, что с тобой случилось, просто в голову никому не придет…
—Разве что….
—Не перебивай. Во-вторых — как ты вообще собираешься тут жить дальше? Если собираешься — надо вживаться. Верхом ты ведь ездишь?
—С седла не падаю… Слушай, а что мы вообще тут ищем?
—Приключений,— твердо ответил Игорь.— Поиск приключений — это и есть первая и главная цель в нашей нелегкой жизни.
Степка хмыкнул и увеличил скорость.
Тело Аури-Арри привезли совсем недавно. Уигши-Уого не смог освободиться сразу и только сейчас пришел к трупу одного из вернейших своих помощников, члена Крылатого Совета. Растерянные, вокруг покрытого плащом тела стояли офицеры отряда Аури-Арри. Они молча расступились перед главой Теократии.
Уигши-Уого откинул плащ.
Горло Аури-Арри было перерезано — вместе с воротом, прошитым металлической нитью, одним страшным ударом, вмах. Секунду Уигши-Уого смотрел на мертвого, потом — дернул плащ вверх и повернулся к охране, чувствуя непередаваемый гнев.
—Куда вы смотрели?— спросил он опасно-спокойно. Офицеры замялись.— Как вы могли это допустить? Вы ответите за это… Как вообще все произошло?
Один из офицеров осмелился заговорить — наверное, именно от страха, понимая, что через миг кары посыплются на голову всех без разбора и лучше попытаться хотя бы перехватить инициативу, отвлечь могущественного главу Совета:
—Отец… убийца оказался среди нас по… по вашему повелению…
—Что ты плетешь?!— уже не сдерживаясь, взревел глава Совета. Офицер заторопился:
—Это правда, отец! Убийца — мальчишка, которого вы дали в проводники отцу Аури-Арри, тот, который уцелел после разгрома отряда Сапити!
—Го…— Уигши-Уого откашлялся и. приказал: — Говори.
—Он перерезал отцу Аури-Арри горло, когда тот наклонился над картой…
мы даже не понял, чем и как… прямо посреди лагеря…
—Где он?— спросил Уигши-Уого. Офицер сглотнул:
—Кто, отец?
—Мальчишка.
—М-мы… не смогли его взять, отец.
—Где его труп?
—М-мы…— офицер даже будто бы съежился.— Он ушел. Но отец, у него оказалось оружие русских! И он невероятно метко стрелял,— офицер даже руку непроизвольно вытянул, показывая, как стрелял мальчишка.— Раз, раз, раз — троих наших наповал, в седло, и уже оттуда — раз, раз, еще двоих! И в галоп.
Уигши-Уого рванул ворот куртки так, что поотлетали, градом застучав по полу, выложенному мозаикой, точеные из изумрудных зерен пуговицы. И выбежал прочь…
…Бросившись на колени перед окном, Уигши-Уого долго молчал, глядя в небо. Потом закричал в него — истошно и умоляюще:
—В чем мы провинились перед тобой?! Мы искоренили ереси на своей земле! Мы построили храмы! Мы смирили лесных дикарей! Мы прославляли тебя в делах и мыслях! За что ты караешь нас, Крылатая?! Почему сделанное нами обращается против нас?!
Молчало небо. Уигши-Уого тяжело поднялся с колен и отошел к столу. Перебрал бумаги, натыкаясь все на те же отчеты о поражениях и потерях. Странным показался лишь один — перешедшие за Аллогун и добравшиеся до болот по берегу моря, русские вдруг повернули и ушли обратно. Почему? Это обеспокоило главу Крылатого Совета едва ли не больше, чем все известия о боях. Может быть, это затишье перед бурей? Послать в Аллогун помощь? Но отряды Людей-С-Ножами войну не прекратили, их видели уже у излучины Йонуха и Балви. Раньше они туда не забирались, но теперь у них появились хорошие карты… слишком хорошие, будь они прокляты!!! С Людьми-С-Ножами — огромные волчьи стаи, которые действуют с организованностью и решимостью отличной армии. На Йонухе погибли несколько яшгайанов — непонятно, как и почему, ничего даже не успев сообщить…
Дикое, неестественное желание овладело Уигши-Уого — поскакать в Аллогун, дальше, к Кухлону, вызвать на поединок Довженко-Змая и — будь что будет! Глава Крылатого Совета вздохнул. Он уже давно это понял — убийствами вождей, как это получалось с дикарями, с белолицыми не справиться. Создавалось впечатление, что их вожди — в какой-то степени… слуги. Да, слуги, как бы дико это не звучало.
Разгромлены еще несколько торговых караванов. Агенты у лесовиков доносят о разброде, о пошатнувшейся вере. Племена и мелкие государства вблизи от границ занятых русскими земель кто тайно, а кто и явно уже везут свои товары к ним, принимают их власть… И купечество Иррузая, ходят слухи, ищет контактов с пришельцами, с этими детьми Пещерного Змея. И есть — есть вабиска, которые тайно сочувствуют врагу. Пока — тайно. А завтра?