– И что ты ответил?
– Госпожа, на тот момент я был твоим телохранителем уже четыре года. Я сказал тебе, что можно поискать место в землях Синая…
– И что дальше?
– Ты начала собирать подарки своего отца, деньги и украшения и передавать мне.
– А потом? И что с этими украшениями?
– Они спрятаны в надежном месте, царевна. Ты собиралась купить себе там поместье и спокойно жить, не возвращаясь в Египет. Это довольно далеко от твоей сестры и был шанс, что там нас не найдут. А потом твоего отца убили…
Не взирая на протесты Сефу этой же ночью я разрушила храм Анубиса.
Пусть меня проклянут историки и археологи грядущего, но эта семейка, тянущая руки к власти, мне сильно не нравилась. Так же, впрочем, как и моя сестра. Не знаю, какой раньше была Инеткаус. Мне кажется, довольно милой и домашней девушкой, хотя я и могу ошибаться. Но то, как к ней относилась старшая сестра вполне развязывает мне руки.
Храм я начала плавить от его крыши и с удовольствием смотрела, как при каждом моем подлете он становится ниже и ниже, оплывая, как свеча от жара. Лететь приходилось очень высоко, слишком сильны были потоки раскаленного воздуха над храмом. Но для диска, мне кажется, расстояние не имело большого значения – даже находясь на максимальной для дельтаплана высоте я легко направляла огненные жгуты от диска в кипящий камень храма.
Очень выручало и то, что площадь у храма была пуста. Ни соседних домов, ни учреждений. Так что людей погубить я не боялась. После первого пристрелочного удара по крыше я дала возможность всем, кто был ночью в храме, сбежать.
Вот только температурный режим диска меня все больше пугал. Откуда берется это бешеное количество энергии? Что за странные технологии вложены в него? Я уже склонна была рассматривать этот диск как оружие инопланетного происхождения. Ну, на моей Земле, в мое время не было даже намеков на цивилизации с такой технической оснащенностью!
Значит, буду считать диск подарком зеленых человечков.
Глава 23
Испугаться я не успела. Просто не успела…
Мы с Хасемом путешествовали по палаткам уже третий или четвертый раз, но пока никаких известий из столицы не было.
Вчера началось массовое бегство. После разрушения храма Мемфис покидали все. И богатые, и бедные, и нищие… Дороги были запружены толпами людей, домашним скотом, неуклюжими телегами и, даже, колесницами. Но клан Джибейда пока отсиживался во дворце. Хотя из его армии после ночного происшествия дезертировало больше половины солдат. Так что времени у семьи не было – нужно было бежать и вывозить казну.
Только к вечеру третьего дня наметилось движение. По дороге, ведущей к дельте Нила. Это было и логично, и ожидаемо. Там выше плотность населения, там близко границы других стран и мореходные пути отступления. То, что власть онине удержали, было совершенно очевидно.
Меня, немного, беспокоила мысль о том, как мы вернем население в столицу. Поэтому, как только прискакал гонец и сообщил, что царская семья покинула город, мы с Хасемом еще раз обошли все палатки и те части войск, которые были оставлены на невостребованных направлениях, под командованием Сефу двинулись к городу. Там, в столице, обе части встретятся и мой телохранитель примет командование. Хасем долго и подробно инструктировал его, объясняя, что именно нужно сделать. Сефу верен мне, но он больше охранник, а не военный.
Наверняка в Мемфисе сейчас резвятся мародеры и грабители. Пусть Сефу установит хоть подобие порядка и расскажет всем, что раз семья Джибейда покинула город, то Великий Ра не оставит его своей милостью и процветанию города никто не сможет помешать. Переносить его в город не имело смысла, один он ничего не сможет сделать. Поэтому Сефу выступил в дорогу с одной из групп Хасема.
Около трехсот бойцов ожидали за стенами палатки, а мы стояли с Хасемом в душной тени под слоями плотной ткани и тихо спорили.
– Царевна, я не понимаю, почему ты не хочешь показаться воинам во всем величии! Увидев твои возможности, они примут тебя и душой, и сердцем! Они будут сражаться без жалости к твоим врагам!
Как раз этого я и не хотела. Увидев, что я, обычная женщина, могу плавить песок и покорять врагов без числа, они невольно будут считать меня божеством. Думаю, участь живого бога не самая завидная. Да и ни к чему мне плодить сплетни и предрассудки. Напротив, все эти возможности я хотела сохранить в тайне, ну, на сколько это возможно. Если завтра у диска, грубо говоря завод кончится или батарейка сядет, то солдаты по-прежнему будут надеяться на меня? Но и как объяснить это Хасему я не знала. Понятно, что я не смогу, наверное, утаить все полностью. Но, мне кажется, чем меньше подтверждений моей «божественной» силы – тем лучше. Глупо полагаться полностью на то, что ты не можешь понять и отремонтировать.
– Хасем, мне надоело спорить. Такова моя воля. Возможно, когда-нибудь, я объясню тебе, почему поступаю так. Но пока – просто поверь мне.
Он склонил голову и больше не упирался. Думаю, сплетни о том, что Хасем и царевна неведомым способом приходят в палатку и исчезают из нее, уже не остановить. Но добавлять «божественности» мне точно не нужно.
Сидя на низкой табуреточке я пила какое-то легкое пиво, которое нашлось во фляге у одного из солдат. Стенки палатки были откинуты, я была видна снаружи охране. Хасем вывел воинов на дорогу и расставлял их так, как считал нужным, а со мной оставил несколько человек охраны. Не слишком я и понимала – зачем. Палатка была расположена на естественном возвышении. Да, ее было видно с дороги, но для того, чтобы подойти к ней, требовалось сперва убить все войско Хасема. Он устраивал что-то вроде засады, пряча воинов за не слишком густой растительностью, за старой разрушенной каменной насыпью, непонятно кем и когда здесь оставленной. Думаю, он знал, что делал. Если он решил, что нужна засада – значит так и будет. Мы терпеливо ждали разведчиков, которые предупредят о приближении каравана.
Дорога перед нами делала резкий поворот и скрывалась в довольно густых и высоких кустах – там, ближе к столице, вдоль нее шел ручей, что и позволило зелени вырасти в полноценные заросли. До поворота, по моим прикидкам, от места засады – метров триста. По дороге все время двигались путники. Группами, реже – по одиночке. Совсем редко – на конях. Все они поднимали с дороги пыль, которая не успевала осесть до появления следующих людей и общая картина, периодически, затягивалась желтоватыми клубами. Разводить костры Хасем запретил. Мне кажется – зря. На дороге столько людей, и все они будут как-то ночевать на свежем воздухе и, наверняка, будут жечь огонь, но вмешиваться в его распоряжения я не стала – он воин, и он лучше знает. И оставить их одних я не рисковала. Ждать нам придется до вечера, а если беглецы будут двигаться медленно, останутся на ночевку, то и до завтра. Так что я сидела, маялась от жары и мух и любовалась на идущих мимо людей. К моей палатке никто не рисковал подходить – видели охрану. Старшим Хасем назначил огромного темнокожего воина.
– Это Агирт, царевна. Он будет тебя охранять.
Почти два метра плоти и удивительная легкость движений. Белоснежные, даже какие-то голубоватые, белки странных серых глаз, пухлые розовые губы, которым обзавидовалась бы любая инстадива. Интересной формы лук, стрелы в подобии колчана и два коротких копья, которые крепились к поясу. Низки-низкий поклон в мою сторону и молчание.
Периодически я вставала и бродила вокруг палатки, не отходя дальше, чем на десять-пятнадцать метров. Просто размять ноги. Два солдата следовали за мной неотступно. Меня раздражал их тяжелый запах пота и пивной дух. Но я, вполне успешно, давила эти мысли. Просто мне не нравилось безделье, да и мешал диск, хоть и легкий, но не слишком удобный. Оставлять его даже под охраной я не рисковала и таскала с собой, ни на секунду не выпуская из рук. Воины то ли от природы были молчаливы, то ли побаивались меня, но не разговаривали совсем. Только если я обращалась с прямым вопросом – получала поклоны и ответ.
Группу на конях, несущуюся во весь опор, я заметила почти сразу, как только они вылетели из-за поворота. Никакой опасности я не чувствовала – до меня было слишком далеко. Две колесницы, в которых стояли высокие мужчины, громко кричащие что-то и рядом с ними – несколько всадников. Только вот они не стали скакать по дороге, а свернув на песчаные проплешины, по широкой дуге рванулись в мою сторону. Почти все солдаты Хасема стояли с другой стороны пыльной дороги. Да, они, по крику Хасема кинулись к холму, на котором стояла моя палатка, и они могли бы успеть, но группа вдруг начала натягивать поводья взмыленных коней и, через несколько минут – остановилась. А потом они достали луки и в нашу сторону полетел град стрел…
Я стояла практически в «дверях» палатки и воины охраны уже бежали с холма вниз, чтобы принять бой… Рядом осталось только двое из них. Они встали передо мной и сдвинули не слишком большие щиты…
Похоже, первый выстрел был пристрелочным, но нас это не спасло – второй рой стрел летел так плотно, что я, совершенно точно поняла, это – смерть…
Время замедлило свой бег, появилось странное ощущение, такое же, как и в плывущей по воздуху ладье, одновременно у меня обострились все чувства, я слышала и тяжелый запах лука и кислого хлеба от солдат, видела, как мельчайшие поры выделяют крошечные капли влаги, которая собирается в тонкий ручеек и одной крупной каплей сползает по щеке Агирта, чувствовала запах пыли от дороги и едкий запах конского пота, кожи, разогретого металла… Сюда же резко вмешался запах крови – ранило одного из охранников… Диск я выставила вперед машинально – слишком мал он по площади, чтобы служить серьезной защитой…
Завязнув в золотистом луче, стрелы повисли в воздухе и вся эта абсурдная картина напомнила мне сцену, где Нео удерживает пистолетные пули…
Я вижу, как люди начинают замечать повисшие стрелы, как краска сбегает с лица одного из бойцов на колеснице, как тонкой струйкой бежит кровь из под стрелы, сидящей в груди воина и он, наконец-то медленно и неуклюже падет…