Сергей привёз меня на частный аэродром, где уже находился самолёт. Я сидела в машине и не в силах была открыть дверь и лететь туда, откуда всё начиналось. Я безумно соскучилась по этому зловещему замку, но в то же время я боялась. Боялась увидеть Нину и сорваться. Увидеть Назара, изуродованного взрывом, в гробу и убедиться, что его теперь нет. И я осталась совсем одна, наедине с его братом-чудовищем, который приготовил сценарий для моего будущего вместе с собой.
– Лиля, выходи, – проговорил Сергей, открывая двери автомобиля. Я сделала несколько вдохов, собралась с мыслями и шагнула на асфальт. Как же хорошо находиться вне клетки, даже если ты всё равно под пристальным наблюдением.
В самолёте нас встретила молоденькая стюардесса в мини-платье с огромным вырезом на груди. Она мне улыбалась, но физиономия её всё равно выражала недовольство. Пройдя в салон самолёта и заняв своё место, я с облегчением вздохнула, увидев, что там нет Виктора. Но моему восторгу пришёл конец, когда над моей головой раздался мужской бас.
– Доброе утро, золотце! Хорошо выглядишь. Похудела только. Тебе нужно тщательно следить за своим питанием, если хочешь родить здорового ребёнка. – От слова «ребёнок» его аж передёрнуло. Мужчина сел рядом со мной. Наши локти соприкоснулись, и я вздрогнула от страха и отвращения. Но этого, видимо, было для судьбы мало. В ту же секунду я почувствовала на своей шее холодные прикосновения.
– Я вчера погорячился, прости. – Мне показалось или в его голосе прозвучали нотки сочувствия? А затем его сухие губы прикоснулись к моей шее.
– Ты охренительно пахнешь, цветочек мой. – Голос хриплый. Губы от шеи поднимаются всё выше и выше, прикусывая мочку уха, а ладонь легла на мою коленку и скользнула выше к внутренней стороне бедра. Мои колени автоматически сжались.
– Что ты делаешь? – я схватилась обеими руками за его ладонь, не давая пройти ей выше.
– Что я делаю? Вот посмотри. – Эта самая ладонь перехватила мою руку и положила её на пах мужчины. – Вот что со мной всегда происходит, стоит только тебя увидеть.
Оттого, что у него встаёт на меня – стало для меня собственной трагедией. Лучше бы этого не происходило.
– Ну что, может, продолжим? В хвосте самолёта есть спальня с огромной кроватью. Тебе понравится, цветочек мой. – Снова это ласковое прозвище, от которого стало подташнивать, и я зажала рот рукой.
– Мне срочно нужно в туалет! – протараторила я и бросилась в сторону стюардессы, которая указала, куда мне идти.
Меня минут десять выворачивало, но легче не стало. Что это такое? Реакция на этого мужчину или обычный токсикоз? Лучше бы я так реагировала на Виктора, чтобы он ко мне не прикасался, а то могу запачкать.
Умылась прохладной водой и посмотрела на себя в идеально чистое зеркало. Передо мной стояла бледная девушка с чёрными кругами под глазами, серой кожей и впавшими щеками. От неожиданного стука в дверь я дёрнулась.
– Простите, с вами всё в порядке? – прозвучал нежный голосок стюардессы.
– Да, спасибо.
Постояв ещё пару минут, я всё-таки вышла из туалета и наткнулась на полуголую стюардессу со свёртком в руках.
– Вот, возьмите, – протянула она мне свёрток.
– Что это? – удивлённо посмотрела я на неё, но свёрток всё-таки взяла.
– Это мятные конфеты и лимонная вода. Мне при токсикозе они всегда помогали. Может, и вам лучше станет.
– Спасибо, – поблагодарила я её за добрый жест и ещё раз посмотрела на её тело. И она рожала? Да каждая девушка мечтала бы о таком теле, родив ребёнка. По ней и не скажешь.
Когда я пришла на своё место, Виктор что-то активно печатал на ноутбуке, не заметив моего прихода. Я села обратно в кресло и укуталась в тёплый шерстяной плед. Видимо, от переизбытка эмоций мой организм отключился, и я проснулась только тогда, когда услышала голос пилота, сообщающий, что мы идём на посадку.
По дороге в замок мы с Виктором сидели рядом. Чем ближе мы подъезжали, тем больше у меня начинали дрожать руки. Всё это время я пыталась успокоить себя, но в мыслях постоянно проскальзывало то, что Назара больше нет. Я не смогу к нему прикоснуться, почувствовать его. Постоянно сковывал страх, оттого, что же будет дальше и как я буду жить со своим ребёнком. Ведь рано или поздно Виктору надоест играть в мстителя, и он может отыграться на моём малыше.
– Расслабься. Не нервничай. – Он положил свою ладонь на мою, и я попыталась отдёрнуть руку, но мне не дали этого сделать. Виктор перехватил мою ладонь и сжал её с такой силой, что костяшки хрустнули, а мышцы моего лица дёрнулись от боли.
Мы подъехали к замку, а в голове возникло дежавю. Когда-то я тоже вот так вот первый раз сюда приехала и так же осматривала его со страхом в душе. Только вот сегодня вместо страха было облегчение.
«Я дома», – проговорила про себя, и стало чуточку легче.
Мы с Виктором шли по каменной дорожке в дом, как нам навстречу из дома выбежала Татьяна и, не обращая на меня своего внимания, женщина бросилась к своему хозяину:
– Виктор Юрьевич, хорошо, что вы приехали. Это уже ни в какие рамки не лезет.
– Таня, что случилось? – попытался он её успокоить, но она кудахтала, как курица.
– Это какое-то маленькое чудовище, а не ребёнок. Закрылась у себя в комнате, никого не впускает. Уже второй день ничего не есть. А эта псина не подпускает к ней. На охранника набросилась, когда он попытался войти в комнату. Он её ножом задел, лапу ей поранил, а она всё равно около девчонки сидит и не отходит от неё ни на шаг.
– А няня?
– Даже Евдокию не пускает. Пристрелить эту псину, да и всё! – ответила женщина.
– Нет! – вскрикнула я и схватила ладонь Виктора. – Пожалуйста, дайте мне попробовать поговорить с Ниной! – в моих глазах уже стояли слёзы от рассказа женщины.
– Хорошо. Не получится – собаку пристрелим.
– Не нужно никого убивать. Хватит уже смертей! – повернула голову к кухарке. – Сами вы чудовище! – от моих слов женщина открыла свой рот, но не осмелилась мне ничего сказать в ответ. А я быстрым шагом, срываясь на бег, пошла в детскую комнату.
Когда я подошла, дверь была приоткрыта. Возле порога небольшая лужа крови. Я положила ладонь на ручку двери и очень осторожно открыла её. В то же мгновение послышался собачий рык.
– Нин. Ниночка, это я, Лиля! – сделала шаг в спальню, молясь, чтобы собака на меня не накинулась. Вспоминая первые наши с ней встречи, сейчас бы она это сделала с удовольствием.
– Нин, – практически полушёпотом проговорила я, и рык прекратился. А потом послышался скулёж и Грозный, прыгая на трёх лапах, поскакал ко мне.
– Мальчик мой! – проговорила я и упала на колени перед собакой. Пёс с грустными и влажными глазами лёг возле моих ног и облизал мои руки. Его задняя лапа была перебинтована детским розовым шарфиком.
– Ох, Грозный! – я потеребила его за ухом. – Ты молодчина! А где Нина? – спросила я у этого лохматого няня. После моих слов он тяжело встал и поскакал так же на трёх лапах в сторону ванной.
Когда мы туда зашли, девчушка сидела в углу, прислонившись к мраморной стене, и обнимала свои ножки руками. От её забитого вида у меня потекли по щекам слёзы.
– Ниночка! – она подняла на меня своё зарёванное и опухшее личико.
– Лиля, моя Лиля! – с плачем в голосе застонала девчушка и бросилась ко мне на руки. Подхватив её, я обняла так сильно, на что хватало моих сил, и прижала к своей груди.
– Всё хорошо. Я с тобой. Теперь всё будет хорошо.
Мы плакали вместе, сидя на холодном полу и где-то в наших ногах лежал Грозный, тихонько поскуливая. Бедная моя девочка! Сколько же ей пришлось пережить и вытерпеть. Какие же они все твари. Гореть вечно в аду Виктору и всем его подельникам!
– Нин, пошли умоемся, хорошо? – она кивнула мне в ответ. Я быстро умыла её личико и переодела в чистую одежду. В ванной комнате я нашла аптечку и смогла обработать порезанную лапу псу. Попросила охранника, чтобы нам всем принесли поесть. Мою просьбу, как ни странно, выполнили. Мы сидели в детской и ели принесённую нам еду. Грозный наевшись от пуза и убедившись, что девочка теперь под защитой, смог немного расслабиться и уснул. А вот Нина постоянно посматривала на дверь и шугалась любого, даже мелкого шума.
– Лиль, – вдруг раздался детский голосок, практически шёпотом.
– Да?
– А это правда, что они сказали, что папа умер? – скрывать правду было бы нечестно по отношению в Нине. Рано или поздно она начала бы задавать вопросы и всё равно всё бы узнала.
– Да. – Из глаз девчушки потекли слёзы, но она их мужественно смахнула ладошкой и попыталась выпрямиться. Мой храбрый маленький воин. Вся в отца.
– Он искал тебя. Сказал, что тебя украли, но ты к нам всё равно вернёшься. И папа сказал, что у меня будет братик или сестрёнка. – Девчушка замолчала, а я остолбенела от её слов. Назар знал. Он знал, что у него будет ребёнок. Он искал меня. Внутри всё задрожало, и я не смогла сдержать своих эмоций, как бы ни пыталась этого сделать.
– Это правда. – Улыбнулась я ей.
– Я всегда хотела сестрёнку, но если родится братик, то я тоже буду ему рада. Лиль?
– Да.
– А если родится братик, можно мы его назовём в честь папы? Чтобы он был такой же сильный и красивый?
– Конечно, можно. Иди ко мне. – Нина спрыгнула со стула и запрыгнула ко мне на кровать. Я обняла её покрепче. От неё пахло молоком и мёдом. Самый прекрасный детский запах на земле.
Глава 21
Лилия
Мы с Ниной, видимо, так и уснули, сидя в объятиях, когда я услышала какой-то шёпот и тихое рычание. Открыла глаза и увидела, как Виктор пытается пройти в детскую комнату, но Грозный, оскалившись, преградил ему путь.
– Грозный, фу! – скомандовала я, и собака подбежала ко мне, запрыгивая на кровать.
– Что тебе нужно, Виктор?
– Я тебя жду в кабинете через пять минут.
Я уложила Нину поудобнее на кровать и вышла из комнаты. Подходя к кабинету Назара, который уже стал кабинетом Виктора, моя рука дёрнулась, открывая дверь. Зашла внутрь и вдохнула поглубже запах кабинета. Он всё ещё пах Назаром. От воспоминаний закружилась голова, но мужской голос быстро привёл меня в чувства.