ни я резво спрыгивал с кровати, шёл к будильнику, гасил его и на автомате возвращался обратно в кровать. Ну и, естественно, отключался.
Просыпался я всё-таки с затаённой надеждой, что всё происходящее вокруг меня – это всего лишь сон. Но нет же, блин…
Ну да ладно, выспался я сегодня вроде бы достаточно неплохо, тело, правда, всё ещё побаливает после боя, но это мы как-нибудь перетерпим. Так, полотенце на плечо, коробку с пастой и щёткой в руку, и айда в ванную – сегодня, однако, серьёзный день. Первое посещение школы как-никак!..
Долго в ступоре смотрел на себя в зеркало.
ТАМ БЫЛ НЕ Я.
Чем-то похож, но не я.
Тоже короткие русые волосы, торчащие в беспорядке, но черты лица иные, хотя и тоже скорее европейские, чем азиатские, и глаза серо-голубые. А там у меня были карие… Забавно. Я ТАМ был на японца похож больше, чем нынешний Синдзи.
…Залепленная пластырем рана на лбу мешалась, но я всё же умылся, почистил зубы (хотя и было дико лень), и начал собираться. Рубашка, брюки, китель, на ремень прицепил кобуру с пистолетом, аккуратно причесался, схватил портфель и пошёл на кухню – Мисато, кажись, встала ещё раньше меня. Ага, так и есть – сидит, пьёт кофе.
– Доброе утро, Синдзи! А, хар-рош, боец!..
– Спасибо, – несколько смущённо заявил я, тоже наливая себе чашечку кофе.
Упс! А сливок или сгущёнки здесь нет – придётся пить чёрный… Ладно, где наша не пропадала.
– Допил? Тогда собирайся, я тебя подброшу до школы – всё равно мне по дороге. После занятий позвонишь мне, вот мой номер, кстати… Я тебя в НЕРВ на тренировки отвезу.
– А с чего я интересно позвоню-то? – осведомился я.
– А, так у тебя же своего ещё нет! Вместе с формой не прислали, нет? Ладно, разберёмся, а пока если что, звони со школьного.
Никогда не переводился в другие школы, так что всегда эту процедуру представлял себе достаточно размыто.
Мисато всучила мне в машине какую-то папку с документами, их я вроде бы должен был отдать директору. Какой там бишь у меня класс – 2А? Ладно, разберёмся… Главное, что основная проблема – выживание в новом коллективе, меня совершенно не волнует. Моим новым рабочим местом будет НЕРВ и именно туда мне нужно вписываться, а школа – это так, в нагрузку… В принципе, я бы мог и на домашнее обучение перейти – нет, ну что я в этой школе забыл? У меня же ТАМ уже практически диплом об окончании института на руках был… Ладно, порядок должон быть…
Как ни удивительно, но школа, несмотря на достаточно солидный размер, была не слишком многолюдна – за весь путь от парковки до кабинета директора, мне попалась всего лишь пара десятков учеников. Которые, нужно сказать, открыв рот, смотрели на пацана в чёрно-золотой «нервовской» форме и со школьным портфелем в руках. Привыкайте, привыкайте, ребята – вы на военной базе, надо будет, и вам автоматы в руки дадим и пошлём отбивать атаку японских Сил Самообороны…
…Кабинет директора я нашёл достаточно быстро – благо он был прямо на первом этаже, недалеко от входа. Постучавшись, и дождавшись разрешающего окрика, я открыл дверь и чётким шагом прошёл внутрь.
– Господин директор! Младший лейтенант Икари прибыл на место обучения, – отчеканил я, вскидывая руку к виску – нам, японцам, к непокрытой голове можно.
Пожилой директор в тёмно-сером костюме чуть не выронил полируемые платком очки из рук, и обалдело уставился на меня. Кстати, данный субъект оказался первым классическим японцем, встреченным мной в этой реальности…
– А… эм… Проходите, Икари, – нерешительно выдавил директор.
Наслаждаясь произведённым эффектом, я сделал несколько шагов вперёд, протянул директору папку со своими документами, и скромно уселся в гостевое кресло, положив портфель на колени.
Хе, всегда мечтал выкинуть что-то подобное, но в школе бы такую шутку не оценили (да и я бы не решился), а в универе – так шутить было не принято… Ну, знаете, наверное – «цена испорченной зачётки – два дня рождения в пилотке». Могли бы в деканате и за намёк принять…
– Меня, проинформировали о переводе в школу нового ученика… – пробормотал директор, листая моё личное дело. – Только вот безо всяких подробностей… Мне следует ещё что-нибудь знать о вас, Икари?
– Всё необходимое есть в моём личном деле, – с каменным лицом отчеканил я, хотя так и хотел поржать над растерянным видом директора. – Кроме этого могу только сказать, что возможно время от времени буду из-за службы пропускать занятия. Да, и вот ещё что!.. Нет ли возражений по поводу моей формы? Просто она мне положена по Уставу…
– Нет-нет, конечно, – торопливо выпалил японец. – С этим проблем не будет никаких проблем – учителя будут поставлены в известность…
– В таком случае, могу ли я идти? Скоро звонок… – я поднялся с кресла.
– Да-да, конечно, – закивал директор. – Удачного дня!
– Вам того же. До свиданья, – вежливо попрощался я и вышел за дверь.
Сил хватило даже отойти от директорской, прежде чем захохотать – ну ты, Витёк, и даёшь!.. Теперь же можно официально творить в школе что угодно, прикрываясь страшным и всемогущим НЕРВ. А что? Я город спас? Спас, а значит, имею право на законный отдых…
Окрылённый этой мыслью, я понял, что в принципе могу возвращаться домой и спать – никто же мне и слова против теперь не скажет, хотя… С классом познакомиться будет всё же не лишним… Так, решено – сегодня не прогуливаем. Где там этот второй А?..
Как и ожидалось, моё появление произвело в группе, тьфу, в классе, настоящий фурор – все разговоры стихли словно бы по мановению волшебной палочки, а взгляды учеников скрестились на мне.
Как же это всё знакомо…
В универе я тоже мог позволить себе какой угодно вид и поведение в группе (в рамках приличия и разума, конечно же), всё равно все уже привыкли к моим выходкам. И то, что я, например, на паре английского мог вдохновенно сочинять рекламные проспекты не о продаже холодильников или автомобилей, а карабинов «Кольт Коммандо» и истребителей F-18 арабам, или, скажем, вообще начать говорить что-нибудь по-немецки… Или спорить с преподавателем маркетинга по поводу неправильного применения термина «фланговая атака»…
Вот такой вот я… Оригинал.
…Я поискал взглядом свободную парту (таковых нашлось, кстати, немало) и решил приземлиться на одной из последних парт позади Кенске. Не узнать его было бы крайне трудно – до того, как я зашёл, он азартно возился с модельками танка «Абрамс» и истребителя F-16 «Файтинг Фалькон», имитируя воздушную атаку (с весьма аутентичными звуками, нужно признать) и снимая всё это на камеру. Очки, растрёпанные волосы и веснушчатое насквозь европейское лицо – это уже дело десятое, главное – камера и военщина…
Сейчас Кенске, правда, во все глаза пялился на пацана в форме, то есть меня. Камера была нацелена на меня же – а парень-то прирождённый оператор!..
По дороге к парте, я быстро оглядел других учеников – японцы и европейцы, мальчики и девочки. Девочек больше. Кучкуются и шушукаются, видать по мою душу… Почти на всех школьная форма: у пацанов – белая рубашка и чёрные брюки, у девчонок – забавный такой костюмчик, что-то вроде лёгкого синего сарафана поверх белой блузки, с ярко-алой ленточкой завязки под воротником. Как там это бишь зовётся – матросский костюмчик, он же сейлор-фуку? Занятно, занятно…
Особняком стоят только трое – Кенске с модельками и камерой, староста (наверное), вытирающая доску и Аянами Рей.
Не узнать её было трудно – забинтованная голова и правая рука, повязка на глазу и пепельно-серые волосы. А, ну и ещё фирменная безучастность ко всему происходящему – сидит себе и равнодушно смотрит в окно. Даже не повернулась, когда я зашёл…
Я бросил портфель под парту и уселся на стул, мимоходом кинув Айде:
– А чего это ты «Фальконом» «коробочку»[12] атакуешь? Он же истребитель, а тут лучше подошёл бы штурмовик типа «Тандерболт-2»…
Как он на меня посмотрел!..
Удивление пополам с восторгом и какой-то надеждой.
У меня иногда такой же взгляд бывал, когда я находил собеседника, такого же, как и я хоть немного разбирающегося в оружии. Айда – пацан, насколько я знаю, нормальный, душевный, просто, как и я немного на стволах повёрнутый. И вообще он чем-то на меня по характеру похож… А контакты в классе всё равно заводить нужно, так почему и не с ним для начала?
– Военной тематикой интересуешься? – с каким-то даже придыханием спросил Кенске, слегка косясь на залепленный пластырем лоб.
– Ага, – я небрежно смахнул несуществующую пылинку с рукава.
– Айда, – решительно протянул он мне руку. – Здравствуй, собрат по дебилизму.
– Ви… Синдзи, – рассмеялся я и пожал протянутую руку. – Теперь нас тут двое будет, я думаю…
– Слушай, Синдзи, а ты что, в НЕРВ служишь?
– Ага.
– Ы-ы-ы! – застонал Айда, обхватывая руками голову. – Ну, ни хрена же себе! Как? Как ты туда попал в таком возрасте?! Я тоже хочу!!!
– Да я это… – начал, было, я отвечать, но тут к Кенске быстрым шагом веснушчатая русоволосая девчонка и резко прикрикнула:
– Кенске, ты чего орёшь, как полоумный?
– Так ведь, это самое…
– Ты мне не это самое, а лучше скажи, ты Судзухаре домашнее задание занёс?
– М-м-м… – стушевался Айда. – У Тодзи вчера никого дома не было…
Ага, понятно, девчонка – это староста класса – Хикари Хораки.
– Айда! – сурово сказала староста. – Вы ведь с Судзухарой друзья и ты что совсем не беспокоишься о нём?
– Верно, – помрачнел Кенске. – Вдруг его ранило?
– В позавчерашнем сражении? Но ведь по телеку сказали, что раненых нет!
– Да ну… – скептически скривился Айда. – Ты же видела воронку от взрыва? И вообще, у меня отец в отделе по взаимодействию с армией работает, говорил, там было куча войск. Несколько вертолётов сбили – это точно… Так что я уверен, раненых несколько десятков, могут быть даже и убитые…
– Вчера погибло восемьдесят шесть человек из состава войск ООН – пилоты вертолётов и экипажи танков, пытавшихся остановить Ангела, – вставил я. – Среди гражданских убитых нет – это точно, а вот про раненых не знаю.