Твою мать, обложили! Как волка флажками обложили! Не-е-е, девчата… Так дело не пойдёт – если я ещё и амурными делами начну увлекаться, то вообще рехнусь, и в следующий раз из шестидюймового винтаря разнесу полгорода…
Дистанцироваться, твою мать, дистанцироваться!..
Где-то в голове Младший начал ехидно бормотать:
«Не убегать. Не убегать. Не убегать».
Пошёл на фиг!!!
В ответ донеслось весёлое хихиканье.
Итак, первой пар… то есть первым уроком, опять было обществознание. Или обществоведение? Что-то с памятью моей стало… Ладно, не важно, короче, херня. Опять этот дедок начал что-то себе бубнить под нос, читая внушительного вида кипу распечаток, но, по-моему, опять то же самое, что и в прошлый раз. И вновь все мои одноклассники начали маяться самой разной ерундой – болтать, читать, и прочее, прочее, прочее…
Я уже было тоже хотел музыку с плеера послушать и полез в карман, но вспомнил, что я так ничего туда и не записал (за неимением музыки вообще на моём компе), а кассетник оставил дома… Тьфу, зараза!..
Айда резко повернулся ко мне, сыто щурясь, словно обожравшийся сметаны кот:
– Колись.
– Не хочу, – флегматично ответил я.
– Колись, кому говорю!
– А чего говорить-то? – начал валять я дурака.
– Синдзи, это тебя в НЕРВе научили поведению на допросах? Ты же прекрасно понимаешь, о чём я!..
– Не-а, – лучезарно улыбнулся я.
– Грм! – прорычал Кенске. – Хорошо, будь, по-твоему. Что у тебя с Рей?
– Ничего, – совершенно честно ответил я.
– Вот только врать-то не нужно, – погрозил пальцем Кенске. – Тебе привести факты?
– Валяй.
– Во-первых, вчера видели, как ты провожал Аянами до дома, нес её портфель и мило с ней болтал…
– Видели? – скептически хмыкнул я.
– Ладно, я видел, – признался Айда. – Но это только отягчает твою участь, сын мой – ведь я ещё и снял это всё на камеру…
– Какой талант пропадает, какой талант… – фальшиво запричитал я.
– Ты мне зубы-то не заговаривай! А сегодня ты притаскиваешься опять же с Аянами, опять же неся её портфель, и опять же мило с ней болтаешь, а самое главное – она тебе отвечает!!! Она! Тебе! Отвечает! А из неё же пытками ничего не вытянешь, а тут!..
– Спокойно, спокойно, Айда! – примирительно поднял я руки вверх. – Ну, помог я Рей, ну и что такого? Видел, какие у неё ранения? Да и живёт она со мной по соседству…
Зря я это сказал.
– Ага!..
– Да не ага, а просто помог!
– Ха-ха! Рассказывай сказки! – Айда ехидно окинул меня взглядом. – Что-то ты не похож на рыцаря на белом коне или законченного альтруиста… Кстати, раз уж ты так близко знаком с Аянами, можешь ответить, где её так покорябало-то? А то из неё же ни слова не вытянуть…
– А ты что, не знаешь что ли? Она же… – осёкся я.
А имею ли я право разглашать информацию о том, что Рей – тоже пилот? И тем более говорить, что она получила свои ранения на тренировке?
– Что она? – жадно спросил Кенске.
– Это секретная информация, – отрезал я, обдумывая сложившуюся ситуацию. Говорить или нет?..
– Подожди-ка… Уж не хочешь ли ты сказать, что Аянами тоже связана с НЕРВ? – медленно проговорил Кенске.
А, была не была! Всё равно я подписку о неразглашении не давал, а так, глядишь, к Рей хотя бы более по-человечески будут относиться…
– Рей Аянами тоже, как и я – пилот Евангелиона. Свои раны она получила при испытаниях… секретного оружия, но подробности я действительно не имею права разглашать – вопрос национальной безопасности…
Вот только чихал Айда уже на все мои объяснения – ему в память запали только мои первые слова: «Рей Аянами – пилот Евангелиона».
– Твою мать… – тихо произнёс он, медленно хватаясь за голову. – Твою мать, вот это новость…
Кенске отвернулся от меня, уставился на Рей и до конца урока уже ко мне не приставал, переваривая сногсшибательную новость.
Первые дни мне удавалось благополучно отсиживаться в сторонке, но, боюсь, больше так делать не получится…
Второй урок – биология.
– …Итак, класс, приступаем к последней в этом году теме – простейшие живые организмы, – полноватая улыбчивая преподша прохаживалась между рядами. На этом уроке пофилонить не получалось. – Это своего рода переходная форма между растениями и животными – разница тут не так уж и велика… Кто может мне сказать, что это означает?
«Я всё знаю, но ничего не скажу».
Ещё чего не хватало – по учёбе рваться вперёд! Седьмой класс? Тьфу! Да я уже сейчас могу экстерном сдать всё вплоть да старшей школы, даже особо и не готовясь. Нет, если, конечно же, меня сейчас спросят, то непременно отвечу…
– А спросим-ка мы новенького! Икари, да?
Как сглазил, блин…
– Так точно, – поднялся я с места.
Учительница окинула задумчивым взглядом затянутого до последней пуговицы пацана, в форме НЕРВ и уставным кирпичеообразным выражением лица. То есть меня любимого.
– Каковы черты простейших организмов, объединяющие их как с животными, так и с растениями?
– Они применяют как автотрофное, так и гетеротрофное питание, – на полном автомате выдал я. – Например, такой простейший организм, как эвглена зелёная на свету получает энергию и необходимые вещества путём фотосинтеза, а в темноте…
– Достаточно, – удивлённо остановила меня учительница. – Икари, вы что, уже проходили материалы из программы старших классов? Вы, наверное, учились в школе с уклоном в биологию?
– Никак нет, мэм, – отрапортовал я. – Самообучение.
– Поразительно… И в каком же объёме?
– Вплоть до уровня колледжа, – если я правильно понимаю, то это примерно соответствует первой паре курсов института.
По классу прокатился изумлённый вздох.
Дистанция между мной и другими учениками увеличилась ещё на какое-то расстояние.
Третий урок – английский язык.
– Начинаем опрос по домашнему заданию. Всем приготовить переводы, – высокая и даже на вид строгая учительница поправила очки и открыла классный журнал.
– Синдзи… Синдзи! – шёпотом позвали меня сзади.
– А? – слегка повернулся я к Тодзи.
– Ты перевёл этот грёбаный текст? Можешь мне дать его?
– Не, Тодзи, я эту лабуду переводить не стал.
– А если спросят? Двойку схлопотать не боишься?
– Не-а, – беспечно махнул я рукой. – Прорвёмся.
– …Икари! – раздался голос преподши.
– Здесь, – поднялся я с места.
– Я вижу, что вы здесь. Готовы отвечать?
Я шикнул назад: «Текст!» Тодзи, счастливый от того, что спросили не его, живо протянул мне тетрадь с требующим перевода текстом. Фу, лажа! Да мы наизусть в универе учили больше!..
Я начал было бодро барабанить текст, но тут меня опять прервали:
– Достаточно, достаточно, Икари… – слегка насмешливо протянула учительница. – Оставьте и другим немного – прочитайте и переведите только первые два предложения.
И всё?!
– Извините, – поправился я, и быстро перевёл не слишком сложный текст о природе Японии, стараясь максимально литературизировать перевод.
– Отлично, Икари, – удивлённо произнесла преподша. – Просто отлично… Вы, наверное, углубленно изучали английский? Впрочем, неважно – я довольна. Вот только у вас достаточно интересное произношение… Если бы я не знала, то подумала, что ваш родной язык – немецкий, или что-то в этом роде…
– Ну, я думаю, это не так уж и важно, – слегка улыбнулся я и тихонько добавил. – Nicht wahr?[17]
Обеденный перерыв – ученики достают заготовленные с дома небольшие порции еды. Как говорили у нас в институте по поводу таких перекусов на переменах – «подлечка», а тут говорят – бенто, так вроде бы. Ладно, я тоже могу подлечиться…
Достал яблоко и начал его с аппетитом грызть… Блин, опять все на меня смотрят – мало того, что еда у меня нетипичная (у всех-то рис и неизвестная мне разноцветная ерунда), да ещё и жру я как привык, то есть бессмысленно и беспощадно. Совсем уж как на варвара на меня уставились, когда я понял, что мусорная корзина от меня на другом конце класса, вставать лень… и съел хвостик. Айда с Тодзи одновременно жалобно взглянули на меня и даже предложили поделиться своей едой, что я, естественно, с негодованием отверг.
Но пока большая часть народа смотрела на меня, я наблюдал за Рей (краем глаза отметил, как понимающе переглянулись Судзухара с Кенске). Очень мне было любопытно, что она будет есть – по бенто можно было бы составить общее впечатление о том, как вообще питается Первая…
Не вышло.
Она вообще не ела. Почему? А потому что, собственно говоря, у неё ничего и не было. Очень, очень показательно… Учитывая, как она жила, даже представить боюсь, что она ела – тут даже мисатина еда покажется верхом совершенства. Нет, такая Рей нам не нужна! Бледная, худая, одни глазища на пол-лица – нужно срочно девку откармливать!
Так, стоп. А что она любит-то? Вот есть у меня почему-то такое стойкое ощущение, что Рей у нас вегетарианка, и все мои излюбленные и не очень блюда не прокатят. Хотя нет, мы же в Японии, а значит тут должно быть соевое мясо – пусть хоть и грубый эрзац, но нам подойдёт. Вот только, как я помню, чтобы из него что-то сделать, нужно кучу всего дополнительного запихать, а то оно же без всяких приправ и прочих ингредиентов больше на резину похоже. Бр-р, одна морока с этими пище-вкусовыми пристрастиями – хорошо ещё, что Рей наверняка не знает страшного слова «диета».
Тэк-с, придёт сегодня на репетиторские занятия, нужно будет её покормить. Возможно даже в приказном порядке – нам нужен здоровый пилот, а не полуголодный скелетик. Всё, хватит с меня общажного питания – даёшь нормальную еду! И не только для меня – нормальную еду для всех и много, и пусть никто не уйдёт обделённым!..
На четвёртом уроке я сидел крайне тихо, несмотря на то, что на меня уже выжидательно поглядывали. Всему виной было то, что хоть я историю и знаю достаточно неплохо, но только не историю Японии. XX век – ещё куда не шло, но вот более ранние периоды ни в какую… Войны сёгунов, революция Мэйдзи, «божественный ветер»,