Нет. Так бы поступили Кураторы. Что угодно, только не это. Только не быть как они. Каин сжал зубы. Кураторов он ненавидел больше всего на свете. Да и к тому же, он – военный – не мог бросить своего на поле боя, каким бы этот «свой» ни был.
Впрочем, ещё одно. Пожалуй, Крысе придётся помучиться ещё минуту или полторы. Каин присел на одно колено. Наверное, со стороны выглядело, как будто он отдыхает после изнурительной схватки, пытается остановить кровь или что-то в этом роде. Пусть так и думают.
Парень закатал штанину.
– Будем надеяться, это не убьёт меня... – вздохнул он, касаясь ручкой голой ноги.
...Лоза наслаждалась своим занятием и не замечала ничего вокруг. Это было видно по выражению её лица. Кажется, она была даже более отбитой, чем её братик.
Крыса даже уже не хрипел – сил не осталось даже на это. Каин не знал, о чём он сейчас думает, но предполагал, что сейчас его сводный брат молится всем богам и чертям – молится о том, чтобы сдохнуть. Нет уж; придётся пожить на этом свете ещё немного.
– Эй, ты, чокнутая сучка! – окликнул он Лозу. – Твой брат мёртв.
– Что?! – ахнула та, моментально оборачиваясь на Каина. Энергетический хлыст медленно растворился в воздухе, более не подпитываемый её силами. – Ты... ты врёшь! Такое ничтожество, как ты, не могло...
– Вон его тело, – Каин кивнул назад, туда, где валялся на песке труп Шипа. – Подойди и убедись. А лучше брось донимать этого бедолагу и сразись с тем, кто равен тебе по силам.
– С чего бы мне это делать? – если заглянуть сейчас в глаза Лозы, там можно было увидеть полный спектр безумия. Да, раньше она воспринимала всё это как дикую, садистскую игру. Сейчас это стало местью, и ярость маньячки из клана Калед сложно было остановить. – Ты убил моего брата, мразь. Сейчас я убью твоего, и вот тогда продолжим.
– Значит, ты не помешаешь мне сделать вот это? – усмехнулся Каин, поднимая меч. Каждое движение отдавалось болью в его теле – удары Шипа не прошли даром – но это было сущим пустяком по сравнению с тем, что он пережил до того.
– Ничтожество! – завопила Лоза, окончательно теряя человеческий облик. – Убью!!
Первые ряды трибун поддержали её одобрительным криком; остальные зрители молчали.
Лоза кинулась на Каина, и вокруг её руки вновь появился светящийся хлыст. Так и есть – арбалет она не использовала. Псы и арбалет... возможно, эта парочка увлекалась охотой?
Знать бы ещё, на кого они охотились, промелькнуло у Каина в голове, пока он отпрыгивал, чтобы не попасть под удар. Может, и на животных. Но, зная нравы этого клана садистов, их амбиции и уверенность в собственной безнаказанности... может быть, это была охота на людей? Провинившихся слуг, прохожих, ненамеренно «оскорбивших» Каледов, похищенных врагов...
От второго удара хлыста он не стал уклоняться, а просто выставил клинок ему навстречу. Как он и ожидал, хлыст намотался на меч; Каин дёрнул рукоять на себя...
Это было ошибкой. Всё же стоило учесть, что оружие садистки было не материальным, а энергетическим. Хлыст не потянул её за собой – он просто удлинился, а Лоза осталась на месте.
– Мразь... – вновь выдохнула она. Щелчок пальцами – и от хлыста побежало что-то вроде жёлтых разрядов электричества. Конечно, это было не совсем электричество – но, по крайней мере, металл эту энергию проводил отлично. Из меча она ударила в руку, затем во всё остальное тело, и Каин рухнул на песок.
Он разжал ладонь, выпуская меч, но было уже поздно: энергия боли накрепко укоренилась в его теле. Он чувствовал, как она деформирует его мышцы, заставляя их сокращаться с бешенной скоростью; как увеличивается и без того безумная нагрузка на кости...
Кажется, сестричка была посильнее брата в мастерстве причинения боли. А может, просто более безбашенной. Впрочем, Каину сейчас было не до того, чтобы сравнивать, кто из этой парочки был большим психом.
Что ж; настало время для финального аккорда. То, что он сделал при помощи ручки – новое Непреложное Обещание – должно завершить этот бой. Но сначала нужно вытерпеть боль... в последний раз.
Стиснув зубы, он медленно разогнулся. Меча в его руках не было, но он лихорадочно сжимал и разжимал ладони.
– Ты крепок, – оценила Лоза. – Но это тебя не...
– Заткнись, – коротко приказал ей Каин. От неожиданности та и правда заткнулась, и Каин повернул голову к трибунам – туда, где сидела верхушка клана Калед, напряжённо следившая за ходом боя, что ещё недавно казался им заведомо выигрышным.
– Я, Каин Амос из клана Амос, обвиняю вас во всём том, что уже называл раньше! – громко выкрикнул Каин – так, чтобы его слышали все. – И пора уже заканчивать этот фарс.
Вокруг него моментально вспыхнула его аура; та, что ещё десять минут назад была пустой и чистой, как лист бумаги. Теперь она была антрацитово-чёрной, точно такой же, как и у его отца, только гораздо мощнее. Энергия смерти.
Каин ещё не умел управляться с этой энергией, но теперь он чувствовал её; ощущал каждой клеточкой своего тела. Он вытянул руку вперёд – и почуял, как энергия концентрируется на кончиках его пальцев. Осталось только выстрелить.
– Ты не смеешь... – прошептала поражённая Лоза. – Ты не можешь...
– Смею и могу, – отрезал Каин. Густая, щедрая струя чёрной энергии ринулась к безумной маньячке и поглотила её целиком. Вопль, который издала Лоза, был диким... и коротким.
Каин продолжал выпускать энергию целую минуту – больше, чем нужно было, чтобы прикончить девицу, но столько, чтобы продемонстрировать всем собравшимся, на что он способен. Когда, наконец, он прекратил – напротив него лежало скрючившееся и иссохшее тело, в котором уже с трудом можно было узнать Лозу из клана Калед.
– Я победил! – громко провозгласил Каин. – Мы победили! Пантеон был на нашей стороне!!!
Глава 30 - Победитель?
Если честно, Каин ожидал, что после этих слов трибуны взорвутся тысячей различных звуков — ликованием, негодованием, криками и свистом... Но вот он стоял на арене, подняв руки вверх, а вокруг царила лишь гробовая тишина.
— Я — победил! – всё тем же триумфальным тоном повторил он. — И победив, я вновь обвиняю клан Калед во всём том же, что и до того. В убийстве Ниара Матора. В попытке подставить меня, обвинив в этом преступлении. В том выстреле, который раздался, когда мы зачитывали своё обвинение вслух, и отправил меня в больницу!
На трибунах, где сидели Каледы, начиналась лёгкая паника. Кто-то кому-то что-то шептал, кто-то делал кому-то какие-то жесты... Тем не менее, они ничего не кричали и попыток выйти не делали.
— Теперь я повторяю всё это, но на сей раз я призываю к себе в свидетели весь Пантеон! — Каин вновь воздел руки вверх.
К нему уже быстрым шагом спешил жрец. В его глазах читалось беспокойство и непонимание – кажется, он тоже мысленно был готов к другому исходу боя. Почему? Подкупили ли его каким-либо образом Каледы? Или просто он не верил в Каина?
Нет, наверное, всё-таки второе. Зачем подкупать жреца – его слова ничего не решают на этой арене, всё решает бой. Каледы полагались на себя, на свою ауру, даже прикосновение которой непереносимо для большинства людей.
Жрец подошёл к Каину и растерянно поглядел на него. Затем на труп Лозы – ну, тут всё было совершенно прозрачно и бесспорно. То, что от неё осталось, не могло быть живым. Тогда жрец так же молча поспешил к телу Шипа.
Сам Каин в это время подошёл к Крысе и склонился над ним. Так... состояние парня было плохим, всё залито кровью, но он вроде бы дышал. Пока. Кажется, он был без сознания.
— Мой брат, Авель Амос, ранен, но жив, – так же громко провозгласил Каин. — Победа окончательная!
Впрочем, он делал это не столько для замершей в неверии публики, сколько для отца — тот явно волновался по поводу своего старшего нерадивого сына.
Жрец, всё ещё качая головой, вновь подошёл к нему.
– Оба представителя из клана Калед мертвы, – произнёс он, и его голос разнёсся из динамиков по всем трибунам. – Представители клана Амос победили, и их обвинения признаются истинными и незыблемыми. Клан Калед действительно совершил то, в чём его обвиняют — это подтвердили Боги.
И вот теперь – только теперь! -- трибуны взорвались. Проклятия смешивались с ликованием, разобрать отдельные слова было попросту невозможно, но Каин и не пытался. Он молча взирал на перекосившиеся лица Каледов и понимал, что его миссия выполнена. Что бы они не предприняли дальше (а война ещё была далека от завершения) – от такого удара им не оправиться. Завтра это будет на всех первых полосах!
К Крысе подошли два служки в жреческих одеяниях и, взяв тело за руки и ноги, погрузили на носилки. Ещё две пары таких же служек занялись телами Шипа и Лозы.
– Надеюсь, моего брата доставят к врачу, а не куда-нибудь ещё? – тихо уточнил Каин у жреца.
– К врачу, – кивнул жрец, предварительно отключив микрофон, вшитый в воротник его архаичного наряда. – К нашим храмовым целителям, если точнее, а уже затем, если потребуется, и к кому-то ещё.
Он направился к тихому выходу с арены, махнув рукой Каину, чтобы тот шёл за ним.
– Полагаю, юноша, лучше вам выйти этим путём. Если вы окажетесь в одном с ними всеми коридоре, то вас точно разорвут на кусочки: либо Каледы из мести, либо толпа новых фанатов от радости.
– Думаете, я теперь кумир миллионов? – мрачно хмыкнул Каин, обдумывая, что же ему сделать теперь.
Да, этот вызов здорово помог им в их деле. Обвинения против Каледов приобрели такой вес, какого нельзя было достичь иным путём. Скандал затронет всю Империю. К его персоне привлечено внимание всей страны... Но в этом-то и фокус. Нужна ли ему такая популярность, а самое главное – что с ней делать?
Жрец вывел Каина через узкий коридор куда-то в служебные помещения Храма Небес, а минут через пятнадцать там же появился и Саул.
– Что с твоим братом? – первым делом спросил он. Кажется, его старший сын всё-таки был дорог ему, несмотря на все свои недостатки.