– Кто-то говорил мне, будто вы ведьма, – светски продолжил свою речь капитан, но уставился на меня с таким видом, будто я могу внезапно обратиться совой и улететь. – В Крэйнсмуире об этом много шумели. Кто-то даже погиб, да? Но все это не более чем суеверная чепуха.
Он замолчал и какое-то время продолжал сверлить меня взглядом.
– Я могу предложить вам сделку, – резко сказал он и откинулся на спинку стула.
Я лишь грустно рассмеялась.
– Не могу сказать, что мое положение и состояние удачно подходят для заключения сделки. Так что вы мне предлагаете?
Рэндолл взглянул на Марли. Идиот тупо глазел на меня и постоянно шевелил вялым ртом, будто что-то жевал.
– Собственно, выбор. Поведайте мне, кто вы и кто отправил вас в Шотландию, и докажите это. Расскажите, что вы тут делаете, какие сведения посылаете и кому. Скажите мне это, и я передам вас сэру Флэтчеру, а не Марли.
Я отвернулась от Марли. Отбросила мысль, что он может дотронуться до меня своими мокрыми губами, за которыми виднелся рот с остатками гнилых зубов в изъязвленных деснах. Рэндолл сказал правду: я не была трусихой. Но я не была и дурочкой.
– Вы не сможете выдать меня сэру Флэтчеру, – заявила я. – И я знаю это точно так же хорошо, как вы. Выдать ему меня с риском, что я расскажу о том, что увидела?
Я повернула голову и осмотрела уютную комнатку с горящей жаровней, походную кровать, на которой сама полулежала, и Джейми, распростертого у моих ног.
– Сколь многими недостатками ни отличается сэр Флэтчер, полагаю, он никогда не одобрял пытки заключенных руками офицеров. Даже в английской армии существуют свои законы.
Рэндолл высоко вздернул брови.
– Пытать? Ах это! – Он небрежным жестом указал на искалеченную руку Джейми. – Несчастный случай. Он упал в камере, и по нему прошлись другие преступники. В нынешних камерах тесновато, знаете ли.
Я промолчала. Трудно было сказать, поверит ли сэр Флэтчер в то, рука Джейми была искалечена в результате несчастного случая, но в любом случае он не поверит ни одному моему слову, так как меня разоблачат как английскую шпионку.
– Ну что? Выбор за вами, – подгонял меня Рэндолл.
Вздохнув, я закрыла глаза – глаза бы мои его не видели. От меня ничего не зависело, а объяснить капитану почему, я не могла.
– Это совершенно не важно, – устало сказала я. – Ничего не могу добавить.
– Подумайте минуту.
Рэндолл встал, аккуратно перешагнул через неподвижное тело Джейми и вынул из кармана ключ.
– Мне еще может понадобиться помощь Марли, однако затем я отошлю его домой – вместе с вами, раз вы не соглашаетесь на сотрудничество.
Он нагнулся, отпер замок на цепи и с удивительной для его худощавого тела легкостью поднял бесчувственного пленника. Когда он нес Джейми к стулу в углу, под белоснежными рукавами рубашки проявились бугры мышц. Голова Джейми безвольно болталась в разные стороны. Рэндолл указал Марли на ведро с водой, стоявшее рядом со стулом:
– Окати его.
На пол вылилась холодная вода и образовала грязную лужу вокруг стула, на котором, привалившись головой к стене, сидел Джейми. Джейми негромко простонал и помотал головой. Рэндолл приказал повторить процедуру; Джейми закашлялся. Рэндолл подошел и, взяв его за волосы, начал трясти, так что брызги вонючей воды полетели на стену. Глаза Джейми оставались неподвижными. Рэндолл отпустил его волосы и брезгливо вытер руку о штаны. И тут он, видимо, уловил начало движения, поскольку отпрянул, но не успел спастись от внезапной атаки крупного шотландца.
Помогая искалеченной правой руке левой, Джейми обхватил Рэндолла за шею и сжал ему гортань. Рэндолл покраснел и стал корчиться, а Джейми, высвободив левую руку, нанес удар по почкам, от которого капитан опустился на колени.
Разделавшись с капитаном, Джейми повернулся к его помощнику; тот наблюдал за событиями без малейшего интереса на тупой роже. Однако Марли неожиданно зашевелился и схватил со стола молоток. Джейми был тут как тут: он приготовился к бою, взяв в здоровую левую руку стул, держа его за ножку. На глупом лице великана возникла вялая настороженность; они с Джейми кружили друг возле друга, выбирая время для удара.
Лучше вооруженный Марли атаковал первым, обрушив молоток на ребра противника. Джейми увернулся и с помощью стула оттеснил противника к двери. Если бы следующий удар угодил в цель, разбил бы череп Джейми, но Марли удалось только сломать стул, отбив сиденье и одну ножку. Джейми довершил начатое: выломал одну из оставшихся ножек и превратил ее в более удобное и подвижное оружие, чем целый предмет мебели. В комнате стояла тишина, если не считать тяжелого сопения дерущихся да тупых ударов о человеческую плоть. Я молчала, чтобы не отвлекать Джейми, и села на кровати, поджав ноги и прислонившись к стене.
Мне – и, судя по ухмылке, и противнику Джейми – было очевидно, что Джейми быстро теряет силы. Было поразительно, что он вообще стоял на ногах, не то что бился. Всем было ясно, что окончание сражения близко. Быстрыми точными ударами, искусно орудуя ножкой стула, Джейми теснил Марли в угол, где у того не было возможности для маневра. Инстинктивно это понимая, Марли размахнулся, чтобы ударить соперника сбоку и сзади. Но Джейми, вместо того чтобы отступить, сделал шаг вперед и обрушил всю силу удара на темя Марли. Увлеченная сражением, я совершенно позабыла о лежавшем на полу Рэндолле. Но как только Марли, вытаращив остекленевшие глаза, упал, я услышала шарканье башмаков по каменному полу и почти сразу же тяжелое дыхание над самым ухом.
– Потрясающе, Фрэзер! – Рэндолл говорил хрипло, но, как обычно, ровно. – Вам это стоило нескольких ребер, да?
Джейми прислонился к стене, со свистом и всхлипыванием выталкивая из груди воздух; крепко прижав локти к бокам, в руке он по-прежнему сжимал палку. Опустив глаза, он мысленно измерял расстояние.
– Не делайте этого, Фрэзер, – ровный тон перешел во вкрадчивый. – Она умрет, прежде чем вы сделаете второй шаг.
Тонкое, холодное лезвие скользнуло у меня за ухом, и острый кончик уперся в шею под нижней челюстью.
Казалось, примерно минуту Джейми, по-прежнему опиравшийся о стену, наблюдал за этим абсолютно безучастно. Затем, быстро рванувшись, он, преодолевая боль, чуть шатаясь, встал во весь рост. Палка с грохотом упала на пол. Лезвие ножа сильнее прижалось к моей коже, но Рэндолл не шевельнулся, пока Джейми медленно двигался к столу, остановившись лишь для того, чтобы взять молоток. Ухватив инструмент двумя пальцами, Джейми, чуть покачивая его, принес и положил на стол прямо передо мной – тяжелый, но совершенно обыкновенный молоток, вовсе не грозное оружие. Там же, на столе, стояла плетеная корзина с гвоздями, возможно, оставленная плотниками, обустраивавшими комнату. Здоровой рукой с тонкими ровными пальцами Джейми крепко ухватился за край стола. С усилием, о тяжести которого можно было лишь гадать, он сел на стул и положил прямо перед собой на стол обе руки – так чтобы можно было в любой момент дотянуться до молотка.
Все это время от не отводил взгляд от капитана Рэндолла. Как и прежде, пристально смотря на него, он кивнул на меня, но даже не окинул взором, а лишь произнес:
– Отпустите ее.
Давление ножа слегка ослабло. Рэндолл спросил:
– Почему я должен это сделать?
Джейми совершенно владел собой, невзирая на ужасную бледность и пот, лившийся по лицу, как слезы.
– Вы не можете угрожать ножом двум людям одновременно. Убьете женщину – и я убью вас.
В тихих словах, произнесенных с легким шотландским акцентом, послышалась сталь:
– А что может помешать мне убить вас обоих, одного за другим?
Джейми оскалился – это можно было счесть улыбкой.
– Что вы, обмануть ожидания палача? К тому же завтра утром это будет довольно трудно объяснить. К тому же припомните, что, чтобы меня связать перед тем, как вы сломали мне руку, вам пришлось прибегнуть к помощи вот этого, – Джейми кивком показал на бесчувственное тело на полу.
– И что с того? – Нож касался кожи возле моего уха.
– А то, что ваш подручный пока ни к чему не пригоден.
И это была совершенная правда: монструозный подручный валялся в углу лицом в пол и прерывисто, с храпом дышал. Тяжелая контузия, механически подумала я, вероятно кровоизлияние в мозг. Да пусть он умрет на моих глазах… какое мне дело!
– Вам со мной не совладать, хоть у меня действует лишь одна рука.
Джейми медленно покачал головой, словно оценивая рост и мощь Рэндолла.
– Нет. Я больше и, если дойдет до рукопашного боя, гораздо умелее вас. Если бы не женщина, которую вы удерживаете, я бы вмиг вырвал из ваших рук нож и перерезал вам горло. Вы прекрасно это осознаете, поэтому ничего с ней не делаете.
– Но я ее удерживаю. Разумеется, вы можете бежать. Выход совсем рядом. Но таким образом вы обрекаете вашу жену на смерть – ведь вы говорили, что она ваша жена, да?
– Себя тоже. За мной бросится в погоню весь гарнизон, мне не уйти далеко. Само собой, смерть от пули в чистом поле лучше, чем виселица, но при некотором размышлении разница не очень-то велика.
– Итак, мы в тупике, – легко сказал Рэндолл. – Но у вас, возможно, есть какие-то идеи?
– Есть. Вам нужен я, – сказал Джейми сухим деловитым тоном. – Отпустите женщину – и вы меня получите.
Нож дернулся и больно оцарапал мне ухо; я почувствовала, как по моей шее потекла теплая струйка крови.
– Делайте со мной что хотите. Можете даже меня связать, впрочем, я все равно не окажу сопротивления. И ничего не скажу завтра утром. Но сперва дайте этой женщине свободно выйти из тюрьмы.
Я не отрывала глаз от сломанной руки Джейми. Маленькое пятно крови под средним пальцем стало увеличиваться, и я в ужасе сообразила, что он нарочно вдавливает палец в стол, чтобы боль удерживала его в сознании. Он торговался за меня, предлагая единственное, что имел – собственную жизнь. Если бы он сейчас лишился чувств, то упустил бы последний шанс.
Рэндолл совершенно успокоился; он обдумывал сложившееся положение, и его нож просто лежал на моем правом плече. Джейми должны были повесить завтра утром. Рано или поздно обнаружится, что в камере его нет, тогда тюрьму, разумеется, обыщут. Некоторые проявления жестокости со стороны офицеров и джентльменов вполне допустимы – я была уверена, что сломанные пальцы и исхлестанную спину сочли бы именно ими, – но другие наклонности Рэндоллу вряд ли спустят. Хотя Джейми и был преступником, приговоренным к смерти, если бы он, даже стоя у виселицы, сообщил о проступке Рэндолла, его жалобе дали бы ход. А поскольку внешний осмотр подтвердил бы обоснованность этой жалобы, карьере Рэндолла – а как бы не самой жизни – настал бы конец. Но если Джейми поклянется молчать…