Капрал шагал взад-вперед перед креслом менеджера Компании. Время от времени он бросал на него взгляд и недоверчиво качал головой.
– Не понимаю. В этом нет никакого смысла.
Рипли скрестила руки на груди и взглянула на мужскую фигуру в кресле. В ее глазах Бёрк окончательно потерял человеческий облик.
– В этом есть смысл, и немалый. Ему нужен был чужой, только он не знал, как вытащить его из карантина в шлюзовом отсеке. Я заверила его, что сообщу в соответствующую службу, если он попытается это сделать. Это было моей ошибкой.
– Зачем ему было делать что-то в таком роде? – Хикс был потрясен.
– Для разработки оружия. Биологического оружия. Такие люди – я намеренно использую это слово, – как он, способны на подобные вещи. Если им попадается что-то новое и уникальное, они в первую очередь видят в этом пользу, которую можно извлечь, и отметают все остальное, – она пожала плечами. – Сначала я подумала, что он не такой. А когда поняла обратное, я уже совершила ошибку – не подумала наперед. Может, я слишком строга к себе. Я не могла представить то, что не вписывается в действия человека, находящегося в здравом уме.
– Не понимаю, – сказала Васкес. – В чем его выгода, если бы эти штуки тебя убили? Что это ему дает?
– У него не было намерения нас убивать – поначалу. До того момента, пока мы не доставили бы его игрушки на Землю. Он все верно подгадал. Бишоп скоро пригонит челнок. К тому моменту лицехваты бы уже сделали свое дело, и мы с Тритончиком уже лежали в отключке, причем никто не знал бы, по какой причине. Вы погрузили бы нас, находящихся без сознания, в челнок. Видите ли, если бы паразиты нас заразили, оплодотворили – называйте, как хотите, – а затем нас бы заморозили в гиперсне, он оказал бы на эмбрионы чужих такой же эффект, как и на нас – замедлил бы развитие зародышей. На протяжении полета домой они бы не созрели. Никто бы не узнал, что мы несем в себе, и пока наши жизненные показатели оставались в норме, никто бы и не подумал, что дело приняло совершенно неправильный оборот. Мы бы пристыковались к шлюзу и первое, что сделали бы власти – доставили нас в госпиталь. Там за дело взялись бы Бёрк и его дружки из Компании. Они бы взяли ответственность на себя или подкупили бы кого-нибудь, а потом отправили нас в свое заведение, где могли бы изучать нас в частном порядке. Меня и Тритончика.
Она взглянула на хрупкую фигурку девочки, сидевшей рядом. Тритончик обхватила колени и мрачно наблюдала за происходящим. Девочка будто затерялась в большой куртке с толстой подкладкой и высоким воротником, которую кто-то добыл для нее. Мокрые волосы прилипли ко лбу и щекам.
Хикс остановился и уставился на Рипли.
– Погоди минутку. Мы бы узнали об этом. Мы совершенно точно проверили бы вас по прибытии на станцию. Мы бы ни в коем случае не позволили кому бы то ни было высадиться на Земле без полного медицинского обследования.
Рипли обдумала это и кивнула:
– Это могло сработать в единственном случае – если бы Бёрк намеренно повредил камеры гиперсна по пути обратно. Поскольку Дитрих уже нет, каждый из нас должен был бы самостоятельно погрузиться в гиперсон. Он мог бы установить свой таймер таким образом, чтобы проснуться через несколько дней пути, затем вылез бы из капсулы, отключил всем систему биоподдержки и выбросил тела за борт. Потом он мог придумать любую историю на свой вкус. Большинство вашей команды убили чужие, детали боя на уровне «C» записаны сканерами, которыми снабжено ваше обмундирование, и хранятся в архиве «Сулако». Было бы нетрудно свалить на чужих и ваши смерти.
– Ему конец, – Хадсон снова переключил внимание с Рипли на представителя Компании. – Слышал? Ты труп, приятель.
– Это совершенно параноидальное заблуждение. – Бёрк решил, что оправдания не помешают – по крайней мере, хуже сам себе он уже не сделает. – Вы видели, насколько сильны эти твари. Я не имею никакого отношения к их освобождению.
– Бред собачий. Никакой силы не хватит, чтобы выбраться из стазис-камеры, – спокойно ответил Хикс.
– Полагаю, выбравшись, они заблокировали операционную снаружи, вывели из строя аварийное энергоснабжение, чтобы отключить свет, спрятали мою винтовку и видеонаблюдение тоже выключили, – устало произнесла Рипли. – Знаешь, Бёрк, я даже не представляю, кто хуже. За ними хотя бы не замечено, чтобы они убивали друг друга ради премии.
– Давайте уже от него избавимся, – по лицу Хикса ничего нельзя было прочесть, он просто смотрел на менеджера. – Без обид.
Рипли покачала головой. Она почувствовала, как ярость внутри сменилась болезненной пустотой.
– Просто найдите место, где его можно запереть, пока не придет время отчаливать.
– Зачем? – Хадсон трясся, едва подавляя злобу, и его палец лежал на спусковом крючке винтовки.
Рипли взглянула на него.
– Потому что я хочу, чтобы он вернулся. Я хочу, чтобы люди знали, что он совершил. Они должны знать, что случилось с колонией и почему. Я хочу…
Свет погас. Хикс моментально повернулся к пульту управления. Экран все еще работал от батареи, но изображения на нем исчезли, поскольку компьютеру колонии отключили питание. Быстрая проверка показала, что из строя вышло все: автоматические двери, видеоэкраны, сенсорные камеры, все службы.
– Они отключили электричество.
Рипли неподвижно стояла в темноте.
– В смысле, они отключили электричество? – Хадсон медленно повернулся кругом и, пятясь к стене, уставился на нее. – Как они могли выключить электричество? Они же тупые твари.
– Кто его знает, что они такое на самом деле. Мы недостаточно знаем о них, чтобы говорить с полной уверенностью, – она взяла винтовку, которую забрал у нее Бёрк, и сняла ее с предохранителя. – Может, они действуют каждый по отдельности, но, возможно, у них есть что-то вроде коллективного разума. Как у муравьев или термитов. Бишоп говорил об этом, прежде чем покинул нас. Термиты строят трехметровые термитники. У муравьев-листорезов есть что-то вроде сельского хозяйства. Что это – просто инстинкт? Вообще, что такое интеллект? – Рипли повернулась влево. – Будь рядом, Тритончик. Остальные – давайте разведаем обстановку. Давайте, пойдем. Горман, не спускай глаз с Бёрка.
Хадсон и Васкес включили свои сканеры. Мерцание трекеров движения в темноте успокаивало. Современные технологии пока еще не окончательно подвели их. Они двинулись по коридору вслед за двумя морпехами. В условиях отсутствия электричества Васкес пришлось двигаться на ощупь.
Позади оператора смарта послышался голос Рипли:
– Есть что-нибудь?
– Здесь ничего, – Васкес казалась тенью на стене.
Задавать аналогичный вопрос Хадсону не пришлось: все слышали, как громко пищал его сканер.
Все взгляды прилипли к нему.
– Что-то есть. У меня что-то есть, – он провел трекером вокруг, и тот снова запищал, теперь даже громче. – Оно движется. Оно внутри комплекса.
– Ничего не вижу, – трекер Васкес молчал. – Ты просто засек меня.
Голос Хадсона слегка дрогнул:
– Нет. Нет! Это не ты. Они внутри. Внутри периметра. Они здесь.
– Успокойся, Хадсон, – Рипли вглядывалась в дальний конец коридора. – Васкес, ты должна подтвердить.
Оператор смарта провела трекером и винтовкой по широкой дуге. Она остановила их прямо позади себя. Сенсор издал резкий звук.
– Хадсон, возможно, прав.
Рипли и Хикс переглянулись. По крайней мере, им не придется больше стоять и ждать, пока что-нибудь произойдет.
– Настало время поиграть, – сухо сказал капрал.
Рипли окликнула двоих солдат:
– Возвращайтесь, оба. Идем назад в штаб.
Хадсон и Васкес попятились. Глаза комтеха нервно вглядывались в темный тоннель, который они покидали. Трекер говорил одно, его глаза – другое. Что-то не складывалось.
– Сигнал какой-то странный. Наверное, помехи или типа того. Может, где-то проводка искрит. Здесь движение повсюду, но я ничего не вижу.
– Просто возвращайся! – Рипли почувствовала, как на лбу и под мышками выступает пот. Такой же холодный, как комок у нее в желудке. Хадсон развернулся и бросился бежать, добравшись до двери на мгновение раньше, чем Васкес. Вдвоем они захлопнули и заперли дверь.
Оказавшись внутри, они распределили остатки своего ничтожно малого арсенала: огнеметы, гранаты и, наконец, приличное количество магазинов для импульсных винтовок. Трекер Хадсона продолжал пищать с постепенно нарастающей интенсивностью.
– Движение! – он встревоженно огляделся вокруг, но увидел только силуэты своих товарищей в полутемной комнате. – Сигнал четкий. Ошибки быть не может. – Подняв сканер, комтех провел им по всей комнате. – У меня полный спектр движения в двадцати метрах отсюда.
Рипли шепнула Васкес:
– Заблокируй дверь.
– Если я ее заблокирую, как мы доберемся до челнока?
– Как Бишоп. Или можешь попробовать выйти наружу.
– Семнадцать метров, – пробормотал Хадсон.
Васкес достала сварочный аппарат и двинулась к двери. Хикс выдал один из огнеметов Рипли, а другой подготовил для себя.
– Давайте зажжем.
Мгновение спустя его огнемет ожил, и из дула показалось небольшое спокойное синее пламя, делая оружие похожим на огромную зажигалку. А вот у Рипли, когда она нажала кнопку «воспламенение», находившуюся сбоку на рукояти, огонь ярко вспыхнул. Вокруг Васкес засверкали искры, когда она начала приваривать дверь к полу, потолку и стенам. Трекер Хадсона заходился в бешенстве, хотя и не так, как сердце Рипли.
– Они научились, – сказала она, не в состоянии сохранять молчание. – Считайте это инстинктом, интеллектом или групповым анализом, но они научились. Они отключили электричество и избежали турели. Видимо, нашли другой проход в комплекс, который мы упустили.
– Ничего мы не упустили! – прорычал Хикс.
– Пятнадцать метров, – Хадсон отошел от двери.
– Не знаю, как они это сделали. Прожгли кислотой дыру в трубопроводе. Что-то под полом, что должно было быть заперто, было не заперто. Либо колонисты что-то добавили или модифицировали и не потрудились внести изменения в официальные схемы. Мы не знаем, насколько актуальны эти пл