– Слу-у-ушай, Вей Ши. Помнишь, ты говорил, что у тебя есть три невесты?
– Помню, – неохотно ответил он. Если честно, сейчас он едва ли вспомнил бы их имена.
– А почему тогда папа говорит, что меня хотят выдать за тебя замуж и чтобы я была настороже? Это правда?
Вей прикрыл глаза, продолжая пить. Не вовремя почтенный отец принцессы решил посвящать ее во взрослые дела. И не вовремя речь между ними зашла об этом. Но какая разница, о чем говорить, чтобы прийти в себя? А раз уж вопрос задан, то нужно пользоваться этим и решать свои задачи.
– Ты ведь Рудлог, – сказал Вей со всей дипломатичностью Ши и потряс головой, отгоняя сон. – Знаешь, что у всех правящих семей с детства продумываются браки.
– Но я не хочу замуж за тебя! – возмутилась она. – Я вообще замуж не хочу! Я хочу, когда война закончится и я освою дар, жить в разных странах, рисовать. Да и ты разве хочешь жениться на мне?
Вей облизнулся и заговорил, тщательно подбирая слова:
– Скажу честно, девочка. Политически это было бы выгодно. Ты вырастешь красавицей, ты и сейчас как бутон редкой красоты, и станешь достойным украшением наших садов. Рудлоги плодовиты, у твоей матери ты шестая, значит, и ты можешь стать матерью многим Ши. Горячая кровь – недостаток, но он убирается хорошим воспитанием. Ты талантлива, чувствуешь красоту, в предках у тебя достойные Юноти, значит, и народ тебя примет как свою. Но у меня будут три жены к тому времени, как ты вырастешь. Разве достойно тебя быть четвертой?
Принцесса очень легко поддалась на эту несложную манипуляцию.
– Нет, конечно! – она высунула язык, как будто ей было ужасно кисло и противно, но глаза смеялись.
– Поэтому тебя никто не заставит, если ты не захочешь.
– Конечно, не захочу, – фыркнула она со смешливым ужасом. – Четвертой женой? Да даже первой из четырех! Это же кошмар какой-то! Ты, конечно, хорошо рисуешь, Вей, – и она наклонилась к нему, чтобы доверительно сообщить: – Но ты такой вредина! А можешь пообещать, что откажешься, если тебя будут заставлять?
Не знала пока маленькая Рудлог, что такое лазейки – а в этой формулировке их было много.
– Конечно, – ответил Ши легко, и принцесса, посветлев лицом, снова побежала к ручью. – Но тебя могут до совершеннолетия попробовать обручить с кем-то другим, если я откажусь.
Она резко развернулась.
– Без моего согласия они не станут!
– Если понадобится политический союз, станут, – пожал он плечами и нанес нужный удар: – Оставили же тебя в Пьентане, хотя ты не хотела.
Младшая Рудлог словно потускнела. Плечи ее опустились. Она подошла к тигру, опустилась перед ним на колени, протягивая ладони с водой.
– Тогда что же делать? – тихо спросила она.
Она говорила так доверчиво, что ему на мгновение стало не по себе. Но дед четко высказал свою волю, и нужно было исполнить ее хотя бы частично. Свадьбы все равно не будет – потому что невеста не захочет. Но нужно выиграть время. Война закончится, дед спасется и Вей его переупрямит.
Главное – успеть. Пока сил у него только поддерживать этот разговор, чтобы не засыпать.
– Есть решение. Я, конечно, не хочу этого, но ты очень помогаешь мне, и я могу тебе помочь, – сказал Вей будто бы нехотя. Выпил воду. – Мы можем обручиться до твоего совершеннолетия. А затем, когда ты выйдешь из-под опеки старшей сестры и отца, откажешься от брака. Я обещаю, что не буду принуждать тебя.
Каролина смотрела на него серьезно и настороженно, и Вей Ши хотелось закрыть лапой глаза и опустить взгляд. Но он не стал.
– Хорошо, – протянула она, наконец. – Договорились, – принцесса тряхнула кудрями, словно отгоняя подозрения, подбежала к ручью и затараторила: – Ой, меня же твоя тетя научила медитировать. Теперь я могу сюда и днем заглядывать, – речь ее тоже журчала как ручеек. – Тетя у тебя прикольная.
– Юнлинь? – Вей Ши так изумился, вспомнив холодную и стройную тетушку, которая даже дышала гармонично, что сумел перекатиться на другой бок.
– А, когда никто не видит, – махнула рукой Каролина, проливая воду и тут же засуетилась, – сейчас, сейчас снова наберу. Понимаешь, она сказала, что я всех вижу, какие они есть. И ее, поэтому со мной нет смысла носить маску. И тебя, – она подсунула ему под морду ладони. – Ты грустный и резкий, но хороший.
Вей закатил глаза и глухо рыкнул. Он понимал, что все делает правильно – но все равно доверчивость и открытость младшей Рудлог заставляли сердце недовольно ныть.
– Что? – возмутилась девочка Юноти. – Ты сам попросил меня говорить!
– Верно, – пробурчал Вей Ши. – Не сердись. Дай еще воды.
Принцесса с прищуром посмотрела на него и приложила мокрую ладонь к тигриному лбу.
– Ты все же какой-то не такой. Заболел? – спросила она неуверенно и поднялась. – Слишком вежливый. Сам на себя не похож. Ни разу не сказал, что я тебе надоела. Помогаешь вон. Кто тебя усыпил? – поинтересовалась она уже от ручья.
– Дед, – ответил он тяжело. Не хотел говорить, но это было нужно, чтобы не спать. – Он может погибнуть.
– Ох, – глаза Каролины широко распахнулись, но в них не было ни проблеска воспоминаний. – Его нужно спасать, да? Как ты это сделаешь?
– Для начала мне нужно прийти в себя здесь, – Вей помотал головой, – а для этого нужна вода из моей ментальной энергии. А затем надо проснуться там, где я сплю сейчас. Хорошо, что наша привязка притянула меня к тебе. Если бы не она, я бы не очнулся еще несколько дней.
– На самом деле я тоже рада тебя видеть, – пробормотала Каролина. – Я скучаю по Тафии и храму, и дедушке Амфату, и Четери, и нашим рисункам. А ты?
Вей благоразумно не стал отвечать и продолжил лакать из ее рук. И вдруг осознал, что и ему приятно ее видеть – и даже голос нынче не раздражал, а звонкой нитью вытягивал из сна.
– Тебе бы подошло имя Кейя, Звонкий Ручеек, – проговорил он, облизываясь. – Твое имя грубое, совсем тебе не подходит.
Девочка выпрямилась и очень уверенно ответила:
– Вот теперь я вижу, что это ты. Мне нравится мое имя, и это ты грубый, а не оно. – Она задумалась и милостиво разрешила: – Хотя можешь звать меня Кейя, если тебе сложно его выговорить. Слу-у-шай, – она посмотрела на руки. – Мне надоело бегать туда-сюда. Тут же все создано твоим воображением? Может, тебе траву поесть или землю? Или могу коры принести погрызть… Какая тебе разница, они же все из одного вещества?
– Траву можно, – и Вей клацнул зубами, срезая несколько травинок, – а землю не выйдет.
– Почему?
– Потому что мы существуем в наших ощущениях, которые моделирует мозг, исходя из сенсорного опыта или нашей памяти. Для нас земля и камни несъедобны. Мозг это знает. Его не обмануть.
– Тогда… – Принцесса шагнула вбок, склонилась и попыталась поднять тигра, обхватив под живот. – Да вставай же, ты не можешь быть тяжелым, ты воображаемый! Вставай и иди сам к ручью.
– Яне могу, – проворчал Вей Ши. – Пытался уже.
– Еще попытайся, – пропыхтела она. – Ну, давай! Вперед, киса!
Он старался – и девочка-ручеек старалась тоже. Но сон, было отступивший, снова стал сжимать голову тисками – и Вей, едва приподнявшись, повалился обратно, чуть не прижав собой отскочившую принцессу.
Она подползла к нему, так же тяжело дыша, как и он, прислонилась спиной к боку…
– Не понимаю, – сказала с удивлением, – ведь всего этого не существует. Почему же ты такой тяжелый?
– Все потому же, – объяснил Вей, чувствуя, как ходят его бока. – Ты знаешь, что тигры тяжелые, поэтому я тяжелый. И я знаю. Себя не обмануть.
– Но ты же как-то создал этот лес и ручей из ничего? – непонимающе проговорила принцесса. – Значит, можешь менять? Или превратись… ну, хотя бы в кролика, я тебя отнесу.
– Сил нет, – буркнул Вей. – Ни меняться, ни менять. Эта лакуна создана моим воображением и существует в нашем общем ментальном пространстве. Чтобы ее изменить, нужны усилия, а мой мозг сейчас подавлен, ментальные способности блокированы.
Каролина вдруг захлопала в ладоши и поднялась.
– Но мой-то нет! – радостно сказала она. – А пространство наше общее!
Вей посмотрел на нее, чувствуя себя совершенно по-дурацки, что не додумался сам.
Девочка-Кейя пальцем по земле начертила ручейку новое русло прямо к морде наследника, закрыла глаза – и Вей даже не ожидал, что получится так быстро. Но голубая, словно нарисованная краской вода мигом поменяла направление и потекла к нему. Старое русло на глазах поднималось, зарастало травой.
Когда принцесса открыла глаза, Вей Ши пил, быстро, старательно, чувствуя, как истончаются дедовы запреты на сознании, как становится легче дышать и думать. Он уже ощущал связь со своим телом, и совсем немного оставалось до того момента, когда можно будет к нему прорваться.
– Ой, меня, кажется, будят, – девочка закрутила головой, мгновенно истончаясь в дымку. – Утро, что ли?
Вей зарычал, прыгая в ручей и давясь водой – слишком долго спит, долго.
– Ты там осторожнее, – Кейи-ручейка уже не было видно, лишь голос звонко звучал среди берез. – Пусть тебе все удастся, Вей Ши!
Наследник проснулся в темноте под шатром, образованным ветвями плакучей ивы. По листьям шуршал слабый дождь, и в убежище просачивались струйки воды. Сонные путы уходили неохотно, но разум был чист.
Вдалеке глухо загрохотало, но это был не гром. Работала артиллерия.
Вей пошевелился, разминая затекшее тело, и тут же на всякий случай поставил на себя с десяток ментальных щитов – чтобы точно не прорвались к нему дедовы посланники. А затем высунул нос из своего убежища.
Гроза уходила куда-то вправо, оставляя рваные дождевые облака, река казалась шершавой из-за мороси, на востоке светлой полосой занимался рассвет.
Вей встряхнулся. В видениях Каролины Рудлог дед погибал утром, под дождем. Но стихии, пусть ослабевшие, текли привычнонеспешно, а смерть потомка Ши должна была всколыхнуть их как камень, брошенный в тихий пруд. Поэтому время еще оставалось.
Наследник в три прыжка достиг воды, чтобы попить, – а затем прыгнул на мост и понесся туда, откуда раздавались взрывы.