да страшнее, чем она могла только вообразить. Дух Питера Майклза, казалось, витал в этом дьявольском зале.
Александра постаралась успокоиться. Она знала, что никогда не сможет оправиться от травмы, которую получила в тот ужасный день в Голливуде. Козловски понимала, что с этим ей придется жить до конца своих дней.
Но она никак не ожидала, что ей предстоит пережить весь этот кошмар снова.
Только на этот раз ее кожа покроется волдырями, обнажая череп.
– Красиво? – переспросил Грант. – Я в этом уже не уверен. Ради этой «красоты» погибли люди. И в этом виноват я…
– Не время для самобичеваний, – сказала Козловски. – Рада слышать, что у вас все-таки есть совесть, но нужно довести миссию до конца. Бегалли, отойдите. Мы не можем рисковать. Я хочу, чтобы эта тварь была мертвой, и я сейчас сама ее…
Однако Грант уже не мог себя контролировать – смерть трех солдат прямо у него на глазах действительно потрясла его.
– Не знаю, – сказал он. – Я уже ничего не знаю.
– Мистер Грант, вы сами заварили всю эту кашу!
– Да, и теперь я должен жить с этим до конца своих дней. Это расплата за мое невежество. Но вы, Бегалли, – сказал Грант и навел на профессора свое ружье. – Вы саботировали экспедицию с самого первого дня.
– Что? – удивился Бегалли и отступил назад.
– Не врите мне! Я следил за вами и чертовски хорошо знаю, что вы в этом замешаны. Вы все еще работаете на «Мед-Тех», не так ли?
– Что ж, я действительно причастен кое к чему, – сказал Бегалли и вздохнул. – Я веду независимые от «Нео-Фарм» исследования и планировал опубликовать статьи о своих открытиях.
– Статьи?
– Это же новый вид чужих! Я войду в историю. Я прославлюсь… на века!
– Статьи? – снова повторил Грант.
– У меня достаточно денег, Грант. И я всегда ненавидел «Мед-Тех». Все, к чему я стремлюсь, – это признание моих научных заслуг. Вот почему я захотел пойти в улей. Может быть, я напишу даже книгу… Да, бестселлер!
– Вы слышали, Грант? – сказала Козловски. – Все, в чем его можно обвинить, – чрезмерное научное рвение. А теперь отойдите…
– Откуда вы знаете, что он не врет?
Дэниел собирался сказать что-то еще, но внезапное пронзительное шипение заставило его замолчать.
Неожиданно, никак не выказав агрессии, королева прыгнула на них.
Она пролетела в воздухе и приземлилась рядом с доктором Бегалли. Потрясенный профессор попытался обернуться…
Изо рта королевы появилась длинная трубка с внутренними челюстями, которые моментально разрезали кожу его головы, пробили череп и выдавили глаза из глазниц.
Козловски застыла от ужаса. Никто никогда и не думал, что королева способна нападать. Разве она не должна сидеть на своем коконе как прикованная? Может быть, многие из особенностей чужих людям до сих пор неизвестны?
На все эти мысли у нее ушло меньше секунды. Ее оружие уже было наготове. Полковник прицелилась и выстрелила.
Хенриксон стрелял одновременно с Козловски.
Их огненные струи сошлись в одной точке на теле королевы. Она зашипела и завопила, и из глубокой раны в ее груди хлынула кровь прямо на голову Бегалли, сжигая лицо доктора. Королева направилась в сторону солдат, сжимая передние конечности и пытаясь дотянуться до людей.
Алекс подняла ружье и прицелилась в голову.
Существо продолжало наступать.
Хенриксон присоединился к стрельбе, и голова королевы разлетелась, как гнилая дыня.
Оба быстро отступили назад, чтобы избежать попадания кислоты, в то время когда громадная королева-матка билась в предсмертной агонии.
Когда она затихла, Козловски подошла ближе и посмотрела на массивное тело.
К счастью, все произошло далеко от кокона, и маточное молочко не пострадало.
– Вот и все, – сказала Александра. – Жаль, что Бегалли погиб. Давайте быстро закачаем молочко в резервуар и уберемся отсюда.
Она подошла к беспилотнику и вытянула трубку вакуумного насоса. Оставалось сделать самое простое.
Когда резервуар наполнился доверху, Козловски выключила насос. Осталось еще довольно много маточного молочка, но его не во что было закачать.
– Надеюсь, этого будет достаточно, – сардонически сказала Александра.
– Да, – ответил Грант. – Полагаю, этого хватит.
– Что-то не так, Грант?
– Я думаю, вы и так знаете, что меня беспокоит, – сказал Дэниел и тяжело вздохнул. – К тому же я ничего не могу понять. Всего несколько человек знали о нашем проекте по инкубационному выращиванию чужих. Если саботаж устроил не Бегалли, то кто?
Неумышленно Козловски ухватилась за свое ружье. Она думала о том же самом.
Она уже хотела обернуться, когда вдруг сзади раздался голос Хенриксона:
– Спасибо, ребята. Вы все сделали отлично. А теперь, пожалуйста, бросьте оружие. На таком близком расстоянии один заряд плазмы может покончить с вами обоими.
25
– Хенриксон? – сказал Дэниел, сел на колено и положил свое оружие на землю. – Это был ты?
– Совершенно верно, Грант. «Мед-Тех» платит гораздо лучше, чем армия. Да и задание чертовски интересное. Я даже смог развлечься, – сказал Хенриксон и перевел ствол ружья на Козловски. – Ну же, полковник, снимите свой красивый пальчик со спуска и положите оружие.
Александра подчинилась.
– Ты собираешься убить нас и оставить здесь? – предположила она.
– Вы абсолютно правы. Об этом никто и не узнает. А к тому времени, когда мы вернемся на Землю, изрядная часть маточного молочка исчезнет вместе с некоторыми образцами ДНК. Я полагаю, что как только будет объявлено о вашей гибели, мистер Грант, скрипучая империя «Нео-Фарм» тут же развалится. Ваших ученых быстро разгонят, а самых лучших выкупит «Мед-Тех».
– Черт, я же проверяла документы и рекомендации, и они были совершенно безупречны! – сказала Козловски.
Она знала, что кто-то однажды доставит им неприятности, но никак не ожидала, что проблема будет исходить именно от этого солдата. Ей казалось, что она знает все об этом парне. Он создавал впечатление прямого и открытого человека. Хенриксон никогда не подавал признаков того, что на самом деле он способен на предательство.
– Вы работаете на тех, кто очень любит деньги, полковник, – сказал Хенриксон и зловеще улыбнулся, словно уже торжествовал победу.
– Неужели ты действительно андроид, Хенриксон? – спросил Грант.
Он был поражен таким поворотом событий не меньше Козловски. И не удивительно – Дэниел считал Ларса своим человеком. Он сам привел его в лабораторию и показал инкубатор. Грант доверял ему как брату.
Почему, черт побери, они не пригляделись к нему тщательнее?
– Да хватит уже! Я не синтетик! Если бы я был андроидом, «Ксено-Зип» на меня никак бы не влиял и никаких побочных действий не вызывал, – сказал Хенриксон и кивнул в сторону маточного молочка. – Но я не принимаю это дерьмо.
– Я доверял тебе, – произнес Грант. – А у меня хороший нюх на такие вещи.
Ухмылка Хенриксона стала еще шире.
– Вот где «Мед-Тех» обошел вашу компанию, Грант. Каждый день я смазываю тело специальным феромоном, который воздействует на людей с лидерскими качествами. Вот почему вы доверяли мне, а остальные солдаты не обращали на меня никакого внимания. Феромон на них не действовал. А вы, ребята, проглотили эту наживку!
– Но ты рисковал своей жизнью вместе с нами! – сказал Грант.
– Да, так и есть, и я прекрасно повеселился. Знаете, я не просто солдат – я солдат удачи. Я разорял логова чужих ради денег и прекрасно справлялся с этой задачей. Но на этот раз передо мной стоит возможность заработать столько денег, сколько мне и не снилось, – сказал Ларс и пожал плечами. – И не ищите здесь другой причины, потому что ее нет.
– Однако смерть детеныша, то яйцо в шкафу и диверсия… Это все было для чего? Что-то тут не вяжется.
– Вяжется, Грант. Я смог сбить вас с толку, разрушил ваш научный эксперимент и заставил думать, что это Бегалли. Точно! Знаете, что я скажу, когда вернусь с этим жидким золотом к морпехам? «Это все Бегалли, ребята. Но теперь он мертв, вместе с Грантом и Козловски. Экспедиция закончена, так что давайте убираться с этой дьявольской планеты». Видите, все просто, правда? – сказал Хенриксон и громко рассмеялся.
Алекс понимала, что если ничего не делать, то через несколько секунд они будут убиты.
Тот факт, что они все были без шлемов, подарил Козловски маленькую надежду.
Отбросив размышления, полковник бросилась на землю, схватила свое ружье и положила палец на спусковой крючок.
Но внезапно в нее попал заряд из четырехствольного оружия Хенриксона.
Грант в ужасе смотрел на рваную рану на левом бедре Александры. Он развернулся и в ту же секунду бросился на Хенриксона.
Ларс попытался выстрелить в Козловски еще раз, но мощный удар кулаком в лицо остановил капрала в тот самый момент, когда он собирался нажать на курок.
Откуда у Гранта взялись такие силы, он и сам не понял, но ему это очень понравилось.
Атака Дэниела настолько удивила Хенриксона, что он застыл в нерешительности. Чтобы защищаться от ударов, ему пришлось бы бросить оружие, но Козловски была еще жива, и остаться безоружным означало бы полное поражение. Он поднял свободную руку, но Грант опередил его.
И нанес новый удар.
Слава богу, что он регулярно тренировался. Правда, делал он это не для участия в реальных драках, а для поддержания физической формы и для того, чтобы нравиться женщинам, но реакция у него была хорошая, и это сейчас очень пригодилось.
Удары обрушивались на Хенриксона один за другим. Из его носа и рта хлынула кровь, и он упал на землю как мешок с картошкой.
Грант выбил у него из рук ружье, а затем сильно пнул в висок.
Блеск в светло-голубых глазах капрала тут же померк.
– Твои феромоны на меня больше не действуют, Хенриксон!
Позади раздался тяжелый стон. Дэниел подобрал оружие Ларса и подошел к полковнику Козловски.
– О-о-о! – простонала она. – Кажется, бедро сломано.