Стас разыскал на земле еще пару скорпионов, нагло скрывающихся от офицера спецназа в африканской траве, с помощью холодного оружия совершил над ними самосуд, и, утвердившись победителем столько грозного противника, наконец-то озаботился причинами столь длительного отсутствия встречаемого борта.
— Как меня достала эта несогласованность! Вечно приходится то ждать, то догонять…
— Так может, с ним что случилось? — очнулся приспавший на жаре Власов. — Валяется где-нибудь в горах, как ваш Жаров.
— Надо было согласовать и такой случай… — не унимался Лёвин.
— Может его уже завалили… — предположил Тайсон. — И мы зря тут сидим…
— Нам бы уже сообщили, — сказал Стас. — Наверное…
— Сколько уже опоздание? — спросил Власов.
— Минут сорок, — отозвался Стас, посмотрев на часы. — Не меньше.
— Вон он крадется, — вставил водитель «шашиги».
Все посмотрели в сторону, куда указал Виталя, и действительно — увидели, как из-за гор вынырнул Ми-24, тут же прижавшись к земле так, что снова скрылся из виду.
— Шашка готова? — спросил Стас.
— Да, — отозвался Осин.
— Давай сюда.
Артем передал фальшфейр своему командиру. Стас открутил крышку, доставая стартовый шнур. Стал нарастать хлопающий звук летящего вертолета — рев турбин и хлёст лопастей несущего винта. Как только машина показалась над травой, Лёвин дернул шнур. Яркое пламя и рыжий дым должны были сориентировать летчиков об условиях посадки в части силы и направления ветра. Вертолет с оглушительным хлопаньем пронесся над головами встречающих, и полез в «горку». Набрав метров семьдесят высоты, летчики развернули машину на ранверсмане, после чего сбросили скорость и мастерски подвели вертолет на импровизированную посадочную площадку.
Закрываясь руками от летящей пыли, веток и травы, Стас дождался, когда машина коснется земли и летчик отпустит вниз шаг-газ, снимая с винта нагрузку и как следствие — воздушные вихри, поднимающие пыль, после чего подбежал к вертолету. Летчики жестом показали ему, чтобы он открыл люк десантного отсека, что Лёвин тут же и сделал.
Внутри он увидел несколько ящиков, пришвартованных к полу. Подбежали остальные, начали вытаскивать «гостинцы» и переносить их на землю. Вся разгрузка заняла не более трех минут. Захлопнув створки люка, Стас махнул рукой летчикам. Вертолет тут же уперся носовой стойкой в землю, одновременно поднимая хвост, после чего пару метров прокатился по земле, быстро набирая скорость, поднялся в воздух и удалился в сторону гор.
Стало оглушительно тихо.
— Быстро грузим в машину! — крикнул Стас, но подгонять никого не надо было.
Все знали что делать. Вскоре ящики оказались в кузове ГАЗ-66, и машины двинулись в обратный путь.
Вернувшись к месту нахождения спутника, Стас доложил о выполнении задачи, после чего все полезли смотреть на содержимое ящиков.
Лунин самолично открывал крышку каждого ящика, и выкладывал на землю то зеленые коробки сухих пайков, то боеприпасы. Ему это напоминало эпизод из «Таинственного острова» Жюля Верна, когда Сайрес Смит с товарищами разбирал прибитый к берегу сундук. Открыв последний ящик, он на мгновение застыл. Лицо майора перекосил лик нечеловеческого счастья.
— Ну, генерал… ну, молодца! — вырвалось у него.
Он запустил руку в ящик и вынул оттуда банку пива, еще не остывшую совсем, еще покрытую прохладной испариной.
— Шайба!
— Я! — отозвался старшина, не видя, что держит в руках командир.
— Чего ты сейчас больше всего хочешь?
— На Камчатку! — под смех сослуживцев отозвался Широков. — Туда, куда нас изначально посылали!
— Почему?
— Там прохладно. Достала меня уже эта жара! Я уже весь потницами покрылся! И комары меня заели, товарищ майор. И змей я боюсь. И крокодилов. И плечи у меня сгорели. И вообще, хочу зиму, хочу снега, хочу метель и пургу! Хочу русскую баню с вениками и в холодную прорубь!
— Ну, если хочешь, тогда держи кусочек прохладной Камчатки!
Дима прицельно метнул в старшину полулитровой банкой. Андрей отреагировал мгновенно, поймав банку буквально в паре-тройке сантиметров от своей головы.
— А-а-а! — завопил он, преисполненный щенячьего восторга и безумного счастья. — Настоящее пиво-о-о! Спасибо командир! Век не забуду!
Лунин раздал пиво — каждому по банке, а несколько оставшихся банок закрыл в ящике, но потом, глядя на умоляющие глаза старшины, все-таки растаял и выдал проглоту еще одну банку. Радости Широкова не было конца. Впрочем, все остальные тоже не загрустили…
Спустя полчаса после получения груза, Власов засобирался:
— Майор, я поехал на встречу, ждите меня здесь. — Сказал он Лунину. — Человечек должен доложить текущую ситуацию с аэродромом.
Как только агентурщики уехали, Дима распределил людей на посты, и дал время на отдых. Люди, не занятые охраной и обороной, тут же попадали спать как подкошенные.
Шайба устроился в тени микроавтобуса и после первой банки, выпитой залпом, не спеша и степенно, принялся потягивать вторую.
Следующая посадочная площадка находилась в двадцати минутах полета — в нескольких километрах от города Бо. Имея превосходящую скорость, АС-130 прилетел туда раньше, и буквально сразу пилоты «Ганшипа» доложили об обнаружении фуры, двух пикапов и порядка двадцати человек на вполне годной для работы взлетно-посадочной полосе.
— Ну, всё, парни, — услышав в радиосети переговоры летчиков с руководителем операции, лицо лейтенанта Рика перекосила злорадная улыбка. — Кажется, мы нашли его. Приготовиться к бою!
В течение нескольких последующих минут Удет несколько раз просил летчиков «Ганшипа» уточнить ситуацию, и после того, как в мощную оптико-электронную систему разведки и наблюдения те рассмотрели оружие в руках людей, полковник принял решение еще до подхода к аэродрому вертолетов с десантом на борту, обстрелять выявленные цели. Такое решение позволяло, используя фактор внезапности, быстро подавить или хотя бы значительно ослабить возможное сопротивление со стороны врага. Получив приказ на применение, командир экипажа определил параметры цели и начал заводить самолет в круг таким образом, чтобы своим левым бортом он постоянно был обращен в сторону обнаруженной фуры.
Операторы вооружения привели в боевую готовность имеющиеся на борту пушки: два скорострельных 20-мм «Вулкана», 40-мм полуавтоматический «Бофорс» и 105-мм гаубицу. Спустя несколько секунд, наводчики доложили о готовности.
Летящий левым виражом АС-130 озарился яркими вспышками выстрелов — гулко ухнула гаубица, азартно залаял «Бофорс», загудели своей запредельной скорострельностью «Вулканы», обрушивая на цель сотни снарядов в секунду.
Гаубичный снаряд разорвался в двух метрах от длинномера, своим взрывом поднимая массу пыли и расшвыривая в стороны обшивку фуры. Снаряды «Бофорса» легли в место, где стояли пикапы, надежно поразив обе машины. «Вулканы» длинными строчками накрыли онемевших и ошеломленных людей, затянув все облаком сухой пыли. Выпустив еще два снаряда из гаубицы, операторы прекратили стрельбу — нужно было выждать осаждение пыли, чтобы оценить результаты своей работы.
— Стрельбу закончил, — доложил командир воздушного линкора. — Предварительно — цели поражены. Передвижений, даже одиночных, не наблюдаю…
Спустя несколько минут на затянутую пылью и дымом горящих машин посадочную площадку зашли два «Блэк Хока», выпуская «зеленых беретов». Двенадцать бойцов, растянувшись в цепь, двинулись в сторону горящих пикапов и лежащей на боку фуры.
— Огонь на поражение! — громко напомнил Рик.
Видимость в пылевом облаке была небольшой, метров двадцать, и Эдвард не видел всех своих подчиненных. Группа Тома шла где-то правее. Рик держал оружие наготове, продвигаясь вперед. Люди знали свою задачу, и он ни сколько не сомневался в их способностях. Внезапно он чуть не запнулся за кусок человеческого тела — на земле лежала разорванная грудная клетка, с вывернутыми белыми ребрами наружу — явный результат работы воздушных артиллеристов…
— Повезло тебе, — сплюнул Рик на останки. — Не мучился…
Слева сержант Бёрнс начал поливать из пулемета куда-то в сторону, но старался он не долго, и о мотивах своих действий не докладывал. Наверное, для профилактики.
Заметив впереди еще одно лежащее на земле тело, Эдвард прицелился и пустил короткую очередь. Под ударами пуль тело дернулось. Это явно был труп, но осторожность — залог техники безопасности в любой профессии…
Рик глянул на убитого — это был представитель местных племен, сухощавый юнец, очевидно, лет пятнадцати от роду, босой, одетый в шорты и майку с изображением Майкла Джексона.
Через пять минут пыль окончательно сошла, и «беретам» предстало во всей красе место кровавого побоища. Летчики постарались на славу, перебив почти всех, кто находился у машин — таковых насчитали шестнадцать — как целых, так и «фрагментированных». Еще двоих застрелили при попытке сопротивления, а если быть до конца честным, то просто так, чтоб не маячили тут. Развлеклись, одним словом. Одного взяли живым.
Это был насмерть перепуганный очень худой человек неопределенного возраста, явно местный, так же босой, как и убитый юноша. Он был ранен — осколком ему срезало полкисти на левой руке, да кто-то из «беретов» прострелил ему правую часть груди — человек истекал кровью. Бейкер подручной веревкой стянул ему руку, лишь бы тело еще какое-то время оставалось в сознании, и было годным для допроса.
— Вы говорите по-английски? Вы меня понимаете? — спросил пленного Том.
— Да, — выдавил из себя чернокожий потерпевший, после надрывного кашля, вызванного прострелом легкого.
— Кто вы?
— Я торговец, я здесь живу недалеко…
— Что вы здесь делали?
— Перегружали на машины товары, которые фура привезла нам из Фритауна.
— Какие товары?
— Всякие. Мы торгуем здесь, в городе и нескольких посёлках. Здесь у нас перевалочный склад. На фуре привезли сюда продукты, одежду, телевизоры и канистры с бензином… заплатили большие деньги. Теперь ничего нет, все сгорело, люди погибли…