Не дожидаясь результатов первого пуска, Ми-24 снова озарился огнем — и новая порция ракет пошла к земле, чертя в небе дымные следы.
— Это конец, — спокойно сказал полковник.
Первые ракеты пришли в цель. Серия взрывов накрыла площадку, на которой готовились к взлету «Чинуки». Один из вертолетов тут же пыхнул ярким пламенем из разорванного взрывом топливного бака, разломился пополам, и клубы черного дыма взметнулись высоко в небо. Объятые пламенем, из задней части фюзеляжа на землю стали выпрыгивать уцелевшие бойцы «Блэкуотера», которые живыми факелами пробегали несколько метров, но тут же падали и навек замирали. У второго вертолета повредило одну из лопастей несущего винта, и не в силах мгновенно остановиться, или оторваться, лопасть, попав во флаттер, с каждым новым витком вращения стала увеличивать амплитуду хлёста, в результате чего через долю секунды ее удары пришлись по верхней части фюзеляжа. Во все стороны полетели ошметки обшивки и куски разрушенной лопасти. Интуитивно Удет понял — сейчас там, в этом вертолете, лопасть рубит вместе с обшивкой и всех тех, кто буквально минуту назад загрузился в этот вертолет, чтобы вылететь на базу.
Одно мгновение — и два вертолета перестали существовать. Вместе с тремя десятками бойцов частной военной компании…
Вторая волна ракет накрыла горящие вертолеты, и все скрылось в чадящем дыму.
— Да уберите же его! — продолжал орать в рацию авианаводчик. — «Томкеты», где вы?
— По вертолету — огонь! — стараясь довести приказ до всех, кто его может услышать, во всю мощь своих легких крикнул лейтенант Уитмор.
Ми-24, окрашенный в темно-зеленый цвет, и с ярко-оранжевой акульей пастью в носовой части фюзеляжа, прошел буквально в полусотне метрах от бывшей башни управления полетами.
Алекс отчетливо рассмотрел лица пилотов — они явно пылали азартом боя — и ему вдруг стало страшно. Темнокожие вертолетчики всем своим видом показали полное презрение к врагу — даже на таком расстоянии он вдруг почувствовал их непреклонность и решимость довести начатое дело до конца.
Крупнокалиберный четырехствольный пулемет чуть довернулся в правую сторону, и загрохотал длинной очередью. Пилоты Ми-24 расстреливали стоящие на земле оставшиеся вертолеты «Робинсон».
— Огонь! — снова заорал Том.
Удет вскинул свою М-4 и потянул спуск. Автоматическая винтовка привычно-ритмично отозвалась в плечо, отбрасывая в сторону горячие гильзы. Алекс старался вывести упреждение по пилотской кабине, зная, что боковая часть остекления кабин летчиков не бронирована, и только сбоку можно нанести поражение пилоту или оператору вертолета этого типа.
Рядом с ним, захлебываясь, со всех стволов палили в небо все, кто только мог это делать. Но вертолет на максимальной скорости и предельно минимальной высоте ушел вперед, скрывшись за черным дымом пылающих машин.
— Да что же это такое… — Удет невольно окинул взглядом поле боя.
Оба «Чинука» перестали существовать вместе со своими экипажами и десантом, оба маленьких «Робинсона», похоже, тоже перестали быть летающими машинами. И только «Линкс» тарахтел где-то неподалеку. Только сейчас Удет осознал — командир оставшегося вертолета упорно вызывает его на связь.
— Ответил! — крикнул в рацию полковник.
— Что у вас там происходит? — нервно спросил командир «Линкса». — Чей это вертолет?
— Похоже, местные ВВС, — предположил Удет. — Вали его!
— Нечем, сэр, — спокойно отозвался пилот. — У меня на борту автоматический гранатомет. Он бесполезен против летящего вертолета.
— Тогда он тебя сам сейчас завалит!
— Что мне делать?
— Работай по грузовикам! Хоть чем-то успеешь нам помочь!
— Есть, сэр!
Удет увидел, как «Линкс» круто повернул в сторону, возвращаясь к обнаруженным грузовикам. Проводив его взглядом, Алекс повернулся в сторону, куда ушел Ми-24. Тот уже был далеко, километрах в трех от аэродрома, и там резво пошел в горку. Выполнив ранверсман, вертолет снова оказался на боевом курсе. И теперь нужно было прятаться, искать спасение от его неуправляемых ракет и крупнокалиберного скорострельного пулемета…
Невольно Алексу в голову полезла молитва. Он смотрел на приближающийся вертолет, и понимал, насколько он сейчас безоружен против него. Через несколько минут этот гвинейский Ми-24 завершит уничтожение жалких остатков американского десанта, затем снесёт на землю безобидный для него «Линкс», после чего спокойно удалится на свою базу, где эти чернокожие пилоты, наверное, посмеиваясь и улыбаясь, будут пить кофе, вспоминая детали минувшего боя…
После короткого, но продуктивного совещания с генералом и Шестаковым, до Фритауна Витя Майский доехал на машине, которая еще недавно возила генерала и полковника Петрова на площадку «Ют-Эйра». На этот раз за рулем сидел один из его личных охранников, а двое других сидели на заднем сиденье и скучающими взглядами изучали окрестности. Они хоть и были приставлены охранять Майского с момента его прибытия в Сьерра-Леоне, но работой особо не парились, так как Виктор большую часть времени проводил или на базе авиагруппы, или в особняке, который снимал Шестаков. А эти объекты хорошо охранялись.
У здания, арендуемого Миссией ООН в Республике Сьерра-Леоне, машина остановилась, и Виктор вышел. Возле Миссии стоял десяток машин, преимущественно белых джипов с надписью «UN» на дверцах, был уже поздний вечер, но во многих окнах горел свет. Явно — это было следствие того дела, по которому и приехал Майский. Его здесь знали, и в настоящее время ждали, но все же он предъявил охраннику дипломатическую ксиву:
— Запланированная встреча с главой Миссии Сэмом Бримом! Безотлагательно!
Охранник пропустил его, сделав шаг в сторону. Виктор, включив диктофон, лежащий в кармане, быстрой походкой прошел на второй этаж. Идя по длинному коридору, он невольно предался ублажению холодом работающих кондиционеров. Но долго балдеть ему не пришлось — коридор уперся в нужную дверь.
— Как раз все в сборе, — улыбнулся Виктор, прикрывая за собой дверь, и разглядывая присутствующих. — Здравствуйте, господа!
— Не надо прелюдий, — сказал посол США в Сьерра-Леоне Эндрю Браун, оставаясь сидеть в глубоком кресле. — Мы готовы говорить сразу — по интересующей нас всех проблеме!
— И я готов, — Виктор окинул взглядом кабинет, подыскивая место, где было бы удобнее расположиться между четырьмя тертыми калачами.
Но глава Миссии, американский посол, представитель администрации президента США Барт Майлер и адмирал Льюис перед приходом Майского заняли разные углы кабинета таким образом, что куда не определись Майский, ему все равно придется вертеться меж четырех огней. В общем, грамотно взяли в огневой мешок, и были готовы давить всей своей мощью.
Майский даже подумал, что являться на столь серьезную встречу в одиночку — было тактическим просчетом.
— Виктор, мы предлагаем лично вам за содействие в решении нашего вопроса десять миллионов долларов. Вы прямо сейчас можете сообщить нам банковский счет, куда данная сумма будет переведена в течение пяти минут, — сказал Майлер. — Взамен вы сообщите нам место, где находится собственность США, похищенная вашими людьми.
Майский улыбнулся: как приятно будет впоследствии щеголять такой диктофонной записью! Американцы предлагали ему десять миллионов долларов! Про себя Витя подумал: «Ну что ж, не давите, да не давимы будете…», и нагло вырвав из пристенного ряда стул с расписной спинкой, перевернул его спиной вперед и оседлал как коня. Прямо в центре кабинета. И плевать на тактику расстановки!
— Господа, я не понимаю о чем вы. Но я точно знаю, что на аэродроме города Бо собраны гильзы, соответствующие тем, каких полно валяется на полигоне в Форт-Брэгг, где базируются части Третьей группы специального назначения Сил Специальных Операций США. И вы знаете, что удивительно, на гильзах даже номера серий и годов выпуска совпадают. С одного склада, не иначе.
Витя окинул взглядом всех четверых. Троих он знал, а вот лицо четвертого было ему определенно знакомо — где-то он это лицо уже видел. Вот только где? Собеседники сидели с непробиваемыми каменными лицами. Обозначенная сумма неожиданно совершенно не заинтересовала русского дипломата. Майский продолжил:
— Свидетели в один голос утверждают, что первым стрельбу начал четырехмоторный самолет, а затем прилетели вертолеты и высадили десант. Вы знаете, как назло, один из свидетелей оказался местным летчиком. Он очень хорошо ориентируется в марках и типах самолетов. В самолете он уверенно опознал «Ганшип». Мне нужно здесь напоминать, что самолеты этого типа состоят на вооружении только одной страны?
Майский снова оглядел оппонентов. Но и сейчас они не спешили делиться эмоциями. От них исходила привычка ощущать себя хозяином любого положения. Это как раз и не нравилось представителю российского МИДа. Нужно было сломать данную психологическую установку.
— Ну, и последнее. Ваш «Ганшип» упал в Гвинее. Его только что досмотрели представители гвинейских спецслужб. Все члены экипажа опознаны по медальонам и документам. Это военнослужащие США. Конечно, вы можете поведать миру сказку о том, что «Ганшип» заблудился, или что его сбили коварные леонские повстанцы, в общем, представить этого пирата безобидной овечкой, но! На аэродроме, возле которого он упал, опознаны тела трех человек. И это тоже военнослужащие США. Причем, военнослужащие Сил специальных операций. Через полчаса гвинейская армия там добьёт остальных, и тогда миру будет что показать — во всей красе. Стало быть, по всем раскладам, США совершило акт войны в отношении Сьерра-Леоне, а теперь еще и Гвинеи?
— Это было информационное предисловие? — осведомился Майлер.
— Вы станете отрицать очевидное? — спросил Виктор, сосредоточив свой взгляд на главе Миссии — хоть он и говорил в этот момент не с ним…
Сэм Брим не отреагировал на вопрос Майского.
— Обозначьте ваш интерес в этом деле! — потребовал Барт. — Вам мало десяти миллионов? Предлагаю двадцать!